Закон о браке

      Солнечный свет едва проникал в комнату, где на большой постели в обнимку лежали ведьма и волшебник. Волосы у девушки были, мягко говоря, непослушные, густые и лохматые. Её рот во сне слегка приоткрылся. Она была одета в свободную футболку и простые хлопчатые шорты. Её голова удобно устроилась у парня на груди.       Волшебник был блондином, чьи волосы выглядели как настоящий хаос после сна. Одной рукой он крепко прижимал к себе спящую ведьму. А вообще, ему не мешало бы побриться. На обнажённом торсе кое-где виднелись светлые волоски. Сам он был одет в свободные пижамные штаны. Внезапно парень открыл глаза, но не пошевелился. Какое-то время он просто молча смотрел, как спит Грейнджер в рассветном полумраке. Потом глубоко вздохнул и осторожно потянулся к своей палочке, что лежала на тумбочке. Взмахнув рукой, он выключил будильник со стороны девушки, который должен сработать только через полчаса. Ещё с большей осторожностью, чем когда он тянулся за палочкой, Драко взял руку Гермионы и снял кольцо с её пальца. Потом нервно сглотнул и несколько раз провёл рукой по своим волосам.       — Гермиона, проснись, — тихо шепнул он.       Она медленно проснулась, осторожно вытерев пальцами уголок рта на тот случай, если во сне у неё потекли слюни. Гермиона приоткрыла глаза, но не сдвинулась с места, продолжая лежать головой на его груди и приобнимать Малфоя за плечи.       — Доброе утро, Драко. Уже пора собираться? Я не слышала будильника.       — Пока нет, — он перевёл дыхание. Сейчас или никогда. Драко не переживал за то, что сказал. Он был уверен в своих словах. Но в чём он не был уверен — так это в её ответе. Но он надеялся, что всё пройдёт так, как и мечталось. Он приобнял девушку одной рукой, второй сжал её ладонь. — Гермиона, я люблю тебя. Мы с тобой вместе работали в борьбе против Министерства больше трёх месяцев, но я бы хотел быть твоим партнёром во всём. Я знаю, ты можешь сказать, что ещё слишком рано, но это не так. Я ещё никогда ни к кому не испытывал таких чувств. Независимо от того, что сегодня решит Министерство, я знаю, что хочу провести с тобой остаток своей жизни, если ты согласишься. Ты выйдешь за меня замуж?       Он отпустил её ладонь и потянулся к прикроватной тумбочке, где оставил коробочку с кольцом. Драко пытался нащупать её, не оборачиваясь назад. Он боялся сводить глаза с Грейнджер.       Гермиона слабо рассмеялась. По её щеке скатилась небольшая слеза.       — Я? Прям я? Я, сидящая сейчас в этой постели с лохматой головой и нечищенными зубами?       Именно о таком предложении она и мечтала, о чём рассказала ему ещё некоторое время назад. Никаких особенных романтических жестов или странных нарядов. Только она сама, настоящая, и её мужчина, наедине друг с другом. Чтобы просто решить, что они хотят провести остаток своих дней вместе.       — Это… рано, — она подняла голову и потянулась, чтобы поцеловать его. — Но иногда мне… кажется… как будто мы вместе уже много лет, — Гермиона сглотнула, потому что слова давались ей с трудом. — Да, Драко, я выйду за тебя замуж.       Драко надел кольцо ей на палец и приподнялся на локте, чтобы вернуть ей поцелуй.       Некоторое время они просто лежали в объятиях друг друга, негромко разговаривая и наблюдая за рассветом. Малфой вправду считал, что Гермиона прекрасна. Даже с лохматой головой и нечищенными зубами.       Наконец, девушка обнаружила, что в комнате стало совсем светло.       — Будильник не сработал, — она приподнялась на локтях и кинула взгляд на часы.       — Я выключил его, чтобы он нам не мешал, — пожал плечами Драко.       — О, Мерлин, я опаздываю на работу. А ты опаздываешь на тренировку! Ты меня погубишь, — нежно произнесла Грейнджер, тем не менее скатываясь с кровати и собирая одежду, чтобы побежать в душ и там же переодеться.       Драко усмехнулся, наблюдая за её движениями, а потом встал и начал сам собираться на тренировку.       — Я всё ещё не могу смотреть, как ты одеваешься?       Гермиона закатила глаза.       — Ты предпочитаешь увидеть меня голой в первый раз, когда я опаздываю на работу? — фыркнула она. — Обещаю, я стою того, чтобы ещё немного подождать, — и выскользнула из спальни, убегая в ванную.       Малфой не смог сдержать широкой ухмылки.       — Я знаю, что это так, — тихо сказал он и снова усмехнулся. Моуди устроит ему взбучку за опоздание, но это того стоило. У него впереди целая жизнь с Гермионой. Это будет нелегко, это он тоже знал. Но ему казалось, что он готов на всё.       Гермиона на секунду просунула голову обратно в комнату.       — Я поставила чайник. Моуди сдерёт с тебя шкуру, если ты не поторопишься. Люблю тебя, — она на мгновение замолчала, как будто смакуя эти слова, а он пересёк комнату и поцеловал её. Гермионе впервые совсем не хотелось идти на работу. Малфой выключил чайник и аппарировал к Моуди. Он надеялся, что старый аврор не задержит его сегодня допоздна в качестве наказания. У него были большие планы на вечер.

***

      Пьянящее чувство счастья не покидало Гермиону целый день. Эми сразу заметила в ней перемены, хоть та и не собиралась делиться с ней новостями. Гермиона даже обрадовалась, что сегодня на работе выдался напряжённый день и им обеим пришлось как следует попотеть, не витая в облаках. В конце концов, если завтра Грейнджер отправиться на слушание, сегодня придётся сделать в два раза больше.       Тем не менее она быстро потеряла счёт времени и очень удивилась, когда Гарри привычным жестом постучал в дверь её кабинета.       — Уже пора? — воскликнула Гермиона.       — Да, — кивнул Поттер. Они небольшой компанией договорились сегодня собраться в «Дырявом Котле». Хоть на данный момент сам вердикт ещё не вынесли, они, по крайней мере, могли поблагодарить всех тех, кто им помогал… независимо от результата. Они даже сняли отдельный зал для такого события.       — Ну что, тебе удалось уговорить Джеймисона пойти сегодня с нами?       Гарри пожал плечами и склонил голову набок.       — Нет. Прогресс есть, но не думаю, что он уже готов выставлять себя на всеобщее обозрение.       Гермионе едва удалось скрыть своё разочарование. Реинтегрировать оборотней в общество будет сложно… особенно если бороться с помощью будут обе стороны. Но она не сдастся.       В скором времени Гермиона прибралась в кабинете, оставляя его до среды, и направилась с Гарри в «Дырявый Котёл». Она очень надеялась, что Моуди не будет слишком наказывать Драко за сегодняшнее опоздание. Когда они аппарировали, Гермиона увидела, что там уже сидели Джинни и Блейз, а вскоре появилась и миссис Уизли, по-матерински приобняв её и спросив про подготовку к свадьбе. Ей пришлось объяснять, что они не слишком в этом продвинулись, так как до сих пор не решили, какую свадьбу сделать: маггловскую или магическую.       — Я уверена, что всё получится как надо. Только не думай сбегать. Ты мне как дочь, — сказала миссис Уизли.       Гермиона рассмеялась, гадая: всерьёз она или нет.       — Ну, не могу ничего обещать, — ответила Грейнджер, надеясь, что это прозвучало скорее как шутка. Она высвободилась из объятий Молли и постаралась найти кого-нибудь ещё, с кем можно было поговорить.       Уже вскоре все собрались. Гермиона расстроилась, когда Рон пришёл без Драко. Моуди наверняка задержал его. Все Уизли уже были в сборе, МакГонагалл удалось вырваться из Хогвартса (во всяком случае, хотя бы на час), и даже Тонкс появилась вместе со всеми. Когда все выпили по первому стаканчику, Гермиона заняла место в первом ряду, глядя на своих друзей.       — Мне очень жаль, что Драко не смог вырваться этим вечером. Наверное, его задержали на учёбе. Мы хотели собрать вас всех сегодня, чтобы просто сказать спасибо. Я знаю, что мы все прошли долгий путь, мы все боролись с этим указом Министерства. Что бы ни случилось завтра… спасибо вам всем. За вашу поддержку на слушании, за ваши письма, просто… за всё. Спасибо! — Все зааплодировали. Что они будут делать, если Визенгамот им откажет? Интересно, сколько из них проголосуют «за»? Или «против»? Гермиона подняла бокал, и присутствующие отзеркалили её движение.       Они немного посидели и начали потихоньку расходиться. Оставалось только ждать, больше они ничего не могли сделать. Гермиона поймала взгляд Гарри, когда тот собрался уходить, и кивнула на Рона. Они оба подошли к ней. Девушка глубоко вздохнула. Они заслуживали это знать. К тому же она была уверена, что Джинни наверняка уже рассказала обо всём Блейзу.       — Мне нужно вам кое-что сказать… Мы с Драко… — она замялась, не зная, как продолжить.       — Он тебе нравится, — подсказал Гарри.       — И ты ему нравишься, — добавил Рон почти без раздражения в голосе.       — И теперь вы действительно вместе, — закончил Поттер.       И тут случилось то, что случалось крайне редко. Гермиона потеряла дар речи. Она немного помолчала, а потом расстроенно спросила:       — Откуда вы знаете? Джинни сказала?       Гарри удивлённо поднял брови, а Рон покачал головой.       — Это у тебя на лбу написано уже несколько недель, — Уизли глубоко вдохнул и тяжело выдохнул. — Мы рады за тебя.       Гермиона крепко обняла их обоих и не отпускала несколько долгих минут.

***

      Наступило утро вторника. Драко еле передвигался от усталости: Моуди заставил тренироваться его прошлый вечером дольше остальных. Три лишних часа подготовки за двадцать минут утреннего опоздания казались не слишком справедливым наказанием.       И всё же они были готовы к наступившему дню. Гермионе даже показалось, что их утренние сборы уж слишком обычные для дня, который может решить судьбы множества людей: одеться, покормить кота, сварить кофе… всё казалось странным. Она пробормотала — пожалуй, как минимум в десятый раз за это утро, — «надеюсь, они примут правильное решение».       — Какое бы решение они ни приняли — оно уже принято, — напомнил ей Драко, хоть это и ему самому не слишком нравилось. Они оба терпеть не могли, когда что-то выходило из-под контроля. Если бы не новый виток в отношениях с Гермионой и его одержимость ею, он бы сошёл с ума, ожидая решения Визенгамота эти две недели.       — Это не значит, что меня это должно устраивать. Меня всегда учили упорно трудиться ради того, что я хочу, и бороться за то, во что я верю. А я совсем не верю в то, что творит Министерство. Или собирается ещё натворить. Надеюсь, нет, — Гермиона нервно провела рукой по волосам.       Малфой сжал её ладонь.       — Ты так и поступала. И так будет всегда. Побереги силы для следующего боя, — Драко наклонился и крепко поцеловал её. — А теперь пойдём, а то опоздаем.       Гермиона покосилась на парня и взглянула на себя в зеркало. Её волосы не собирались приводиться в порядок. Она вздохнула и послушно зажгла камин.       В Министерстве царила привычная утренняя суета: все спешили по своим делам. Гермиона с Драко довольно быстро нашли мага, который подсказал им, в каком зале сегодня проводится слушание.       В этот раз помещение было куда меньше, чем когда проводилось первое заседание. Очевидно, в этот раз такой большой толпы слушателей не ожидалось. Драко с Гермионой уселись на свои места, которые заняли в прошлый раз, а Стоун — место за столом напротив.       Миссис Уизли прибыла одной из первых, но, в конце концов, присоединилась и вся остальная семья. МакГонагалл умудрилась снова вырваться с занятий, хотя в этот раз с ней было вполовину меньше учеников. Пришёл Эрни Макмиллан, Невилл и Лесли. Гермиона наблюдала, как постепенно наполняется зал. Пришло несколько человек, которым она очень удивилась и которых совсем не ждала, но в противовес этому не появились те, на чьё присутствие Гермиона как раз-таки рассчитывала. Она не знала: удивляться ли или нет, что под конец среди толпы появилась Нарцисса.       Места членов Визенгамота почти заполнились, и свободных почти что не осталось, как и в прошлый раз; некоторые участники собрания всё ещё отсутствовали. Глава Визенгамота призвал всех к тишине.       — Итак, мы собрались здесь, чтобы объявить о решении касательно указа Министерства номер триста семьдесят четыре. — Толпа негромко загудела, хотя казалось, что никто не произнёс ни слова. Гермиона поняла, что затаила дыхание… пока мужчина вновь не продолжил: — Министерский указ номер триста семьдесят четыре, направленный на достижение прочного мира между волшебниками в Британии путём объединения семей с различными группами крови. Основная реализация этого проекта предложена в форме постановления временных рамок и нюансов ограничений отбора для определённых сегментов магического населения. Две недели назад суд собирался для глубокого изучения этого вопроса, последствий этого закона и того, насколько положительно или отрицательно он может сказаться на нашем обществе. Мерилл Стоун выступал от имени Министерства в поддержку закона номер триста семьдесят четыре. Драко Малфой и Гермиона Грейнджер выступали против. К сожалению, на том заседании нам недоставало количества участников собрания. Отсутствующим членам комиссии была предоставлена возможность ознакомиться с полным отчётом о слушании в думосбросах. Было принято решение проголосовать в течение двух недель. Те, кто не имел возможности проголосовать, автоматически отдавали право голоса своему избранному представителю.       Гермиона изо всех сил пыталась держать лицо, но это была заранее провальная идея. Мужчина продолжал бубнить о том, что они уже и так знали. Девушка изо всех сил сжала руку Драко.       — После тщательного обсуждения совет принял решение. Из-за характера этого указа и того, что он накладывает тяжёлое бремя на определённый сегмент волшебного населения — в частности, это влияет на молодых волшебников и ведьм, которые могут быть не готовы принять такое важное жизненное решение за столь короткий промежуток времени, — совет принял решение полностью отклонить указ Министерства номер триста семьдесят четыре без права обжалования.       Драко порывисто повернулся к Гермионе и поцеловал её. Та обняла его за шею, изо всех сил прижимая к себе. Ведьмы и волшебники, пришедшие услышать решение суда, радостно загудели. Мерилл Стоун разочарованно поджал губы, но протестовать не решился. Что сделано, то сделано.       Председатель Визенгамота кашлянул.       — Совет хотел уточнить, что всё ещё рекомендует некоторым семьям, которые в течение последних веков оставались… безучастными… изменить свой подход к делу. Это обязательно должно поощряться и одобряться законом. Мистер Малфой, мисс Грейнджер, я был бы вам крайне признателен, если бы вы подождали окончания слушания, чтобы потом с таким рвением приступать к нашим рекомендациям, — в его сухом, чеканном голосе слышалась усмешка.       Гермиона с Драко с трудом оторвались друг от друга, бормоча извинения.       — Всем колдунами и ведьмам, получившим письма в августе, будут разосланы новые уведомления об аннулировании закона. На этом заседание объявляю закрытым.       Члены Визенгамота радостно покидали помещение: в конце концов, им пришлось находиться в изоляции целые две недели до принятия решения. Драко с Гермионой собрали вещи со стола — в основном заметки, так как Гермиона не смогла удержаться, чтобы ничего не написать на случай, если им пришлось бы сегодня выступать. Они вышли в общий зал, где их уже ждали всё семейство Уизли и остальные друзья. Молли заключила их обоих в крепкие объятия, но сквозь её руки Гермиона видела ещё множество лиц… все выглядели счастливыми. Лица, чья жизнь теперь изменилась. Или скорее даже те, кому вернули право на выбор, которое, как они думали, у них отобрали. Гермиона заметила неуверенное выражение лица Драко — он, видимо, сомневался, нравится ему находиться в объятиях Молли или нет. Она надеялась, что рано или поздно он к этому привыкнет. После этих месяцев, которые они пережили вместе, казалось, уже ничего не может казаться более сложным или странным.       Среди поздравляющих Гермиона увидела ещё одно знакомое, но совершенно неожиданное лицо. Когда миссис Уизли, наконец, отпустила их, Грейнджер качнула головой и Малфой смог увидеть то же, что и она. Кое-кто стоял чуть в стороне, будто поджидая их.       Альмира была одета в ту же мантию, в которой они её и запомнили, и выглядела так же мрачно.       Драко посмотрел на Гермиону. Прежде чем та успела спросить про её самочувствие и отсутствие Эглантины, женщина жестом предложила им отойти в сторону.       — Я изменила своё решение.       Малфой удивлённо приподнял бровь, Грейнджер же внимательно вглядывалась в лицо Альмиры.       — Вы не будете возражать, если я спрошу — почему?       — Я изменила своё решение и решение Эглантины. Я — её доверенное лицо, вы же знаете, — Альмира разглядывала их выражением лица, которое можно было бы назвать задумчивым, если б не её общая мрачность. — Эглантина стала той, кто одним из первых заболел Драконьей Оспой несколько недель назад. Когда она находилась в ужасном состоянии в Святого Мунго… они не позволили мне увидеть её. Потому что я — не член семьи. Это было ужасно. Я сомневаюсь, что я вообще когда-либо так сильно волновалась, но, возможно, я становлюсь более сентиментальной к старости, — она поджала губы. — Я не думала, что изменю своё или её решение, но это так.       — Спасибо, — искренне поблагодарил Драко.       — Я думаю, вы приняли правильное решение, — мягко сказала Гермиона. — Мы очень вам благодарны. Вы сделали очень многих людей счастливее. Как она сейчас?       — Кажется, уже вполне готова принимать гостей, которые не относятся к членам семьи, — Альмира снова поджала губы. — Она говорила им, что хочет видеть меня, но целители всё равно не разрешили.       Гермиона потянулась и сжала ладонь пожилой женщины, почти сразу же отпустив её.       — Я желаю ей скорейшего выздоровления, Альмира. И ещё раз спасибо.       Гермиона отошла, понимая, что больше ей нечего добавить. Комната потихоньку пустела, все расходились. Теперь нужно отпраздновать победу. А впереди ждёт ещё немало сражений…       Нарцисса ждала их у ближайшего выхода.       — Молодцы. Похоже, вы, наконец, добились всего, чего хотели, — холодно сказала она.       — О, ещё нет. Но мы работаем над этим, — ответила Гермиона.       Драко приобнял девушку за талию, нежно посмотрев на неё. Он уже придумал, что сказать дальше, и не сомневался, что Гермиона ему подыграет.       Нарцисса выглядела совершенно спокойной.       — Итак, теперь, когда всё позади, мне кажется, вы оба готовы уже обсудить своё будущее. Стоит поговорить об этом за обедом. Я заказала для нас столик. Ну так что, вы ещё не думали насчёт свадьбы? — она развернулась и двинулась в сторону выхода, уверенная, что они последуют за ней.       — Думали, — ответил Драко, всё ещё не сводя глаз с Гермионы. Он едва заметно улыбнулся с таким выражением лица, что она сразу всё поняла — любой другой даже ничего бы и не заметил. — Мы даже назначили дату.       Его мать даже не сбилась с шага.       — Вы решили перенести свадьбу с июля на более поздний срок?       — Вообще-то, мы перенесли её на прошлый вторник. Мне очень жаль, что мы не смогли пригласить тебя, но, нам показалось, это просто идеальный день, чтобы сбежать ото всех и сделать то, что задумали, — совершенно невинно ответила Гермиона. Но для Драко она, выглядевшая невинной, была настолько же порочной, как и всегда.       — И у нас уже есть планы на обед, — протянул Малфой. Они с Гермионой прошли мимо Нарциссы, которая остановилась как вкопанная, пытаясь понять, насколько серьёзны её сын и будущая невестка (нынешняя невестка?)       Гермиона не удержалась и оглянулась через плечо. Выражение лица ведьмы было просто бесценным — не каждый день можно оставить Нарциссу Малфой, лишённой дара речи. Держась за руки, они с Драко побежали по коридорам Министерства, продолжая хихикать.       — Хорошо, но в какой-то момент мы всё же должны выбрать реальную дату, — призналась девушка.       Драко покачал головой.       — Мы не должны. Мы хотим. И мы можем всё что угодно, — он улыбнулся. — А пока…       — Мы это сделали. Мы сделали то, что хотели.       — Да, — Малфой довольно улыбался, но ровно до тех пор, пока Гермиона снова не открыла рот.       — Следующее, над чем мы должны поработать — это обеспечение равенства прав для оборотней. Будет сложно. На Маяке предстоит ещё много работы, да и до Джеймисона нам пока не удалось достучаться, но рано или поздно у нас получится, — затараторила Гермиона, в её глазах снова зажигался тот безумный, одержимый огонёк.       Драко не удержался от смешка и остановился посреди коридора, чтобы поцеловать её сначала в макушку, а затем и в губы. Жизнь с Грейнджер никогда не будет скучной. Она бросит ему вызов. Она толкнёт его в самую пучину. Она будет злить его. Она будет заставлять его смеяться. И он собирался получать от этого как можно больше удовольствия.