Дайя-однострочники

Они как всегда заканчивают тренировку самыми последними. Хонго бросает мячи в сетку, когда Ренджи окликает его, и просит принять несколько подач. На Ренджи нет защиты, но Хонго уверен в своей подаче и в том, что Ренджи сможет поймать любой мяч. - Всё-таки решил выучить сплиттер? - спрашивает Ренджи, присаживаясь и выставляя перед собой перчатку. - Удиви меня. Хонго не отвечает, просто подаёт также, как подавал весь вечер. Форма подачи, замах, сила и хват - всё уже отработано до автоматизма. Вот только не слышно привычного звонкого хлопка. У Хонго сердце обрывается, когда он видит, как мяч отскакивает от края перчатки, уходя вверх, а в следующую секунду Ренджи падает назад, хватаясь свободной рукой за лицо. Так быстро Хонго не бегал даже до базы, будто за секунду расстояние между ними исчезло, и вот он уже поддерживает Ренджи за спину, с ужасом глядя, как у того из-под ладони, закрывающей глаз, скатывается капля крови. - Рен? - голоса нет совсем, но Ренджи едва заметно улыбается и снимает очки - в руке остаётся оправа с одной линзой и несколько крупных осколков, а глаз цел, только под нижним веком алеет небольшой порез. - В порядке я, в порядке, - уверяет Ренджи. - Сам виноват. Чёрт, очки жалко... Хонго не слушает его, просто пытается вспомнить, как дышать, чтобы рёбра не ломило до боли. Ренджи говорит что-то ещё, а у Хонго в ушах шумит так, что ничего не слышно. Он смотрит, как на ранке набухает ещё одна капля крови, и хочется стереть её, но руки грязные после тренировки. Он не думает о том, что делает, когда наклоняется к Ренджи, а тот замолкает и замирает, глядя широко распахнутыми глазами. Кровь у Ренджи ярко-солёная - глаз покраснел и слезится. Наверное, щиплет, и Хонго снова проводит языком от переносицы до скулы, чувствует губами ресницы на нижнем веке, и лижет снова, пока соли не остаётся совсем. Ренджи всё ещё молчит, но смотрит уже спокойно, и Хонго, попавшись на его взгляд, вдруг теряется, не представляя, что делать дальше. От смущения по телу разливается жар, Хонго чувствует, как дыхание Ренджи влажным теплом касается губ, и облизывает собственные, рассасывая на языке солёный привкус. - Ты как пёс, - улыбаясь, говорит Ренджи. И правда, думает Хонго. Замечает, что кровь снова выступила, и снова слизывает её. А ещё у Ренджи сухие губы, и их тоже хочется облизать, но Ренджи мотает головой, и язык касается подбородка - а Хонго уже не может остановить себя. Его колено - у Ренджи между ног, а колено Ренджи - у него, и когда Хонго наклоняется, подаваясь вперёд и вжимаясь лицом в его шею, они прижимаются друг к другу, и дрожь проходит по телам одновременно. - Масамунэ, - тянет Ренджи. - Не здесь, не сейчас же... Но Хонго чувствует, что именно сейчас, потом будет не так, будет неловко и неправильно. Здесь и сейчас - правильно. Поэтому он просто укладывает Ренджи на спину, придерживая его рукой между лопаток, и снова подаётся вперёд, засасывая кожу на шее. Ренджи громко стонет и вцепляется пальцами в его плечо, и елозит под ним, пытаясь потереться о его бедро, но тут же одёргивает себя, тянет Хонго за футболку, только в эти попытки сопротивления уже не верится ни капли. Хонго нравится слизывать вкус пота с его кожи, нравится, как ощущаются родинки кончиком языка, а ткань футболки, закрывающая плечо, бесит неимоверно, и Хонго с удовольствием от неё избавился бы, но сейчас не может. Поэтому тянется выше и лижет за ухом, сосёт маленькую аккуратную мочку, а Ренджи дрожит, зажмурив глаза, и вдруг дёргает рукой. - Чёрт, - шипит он, пытаясь подняться, но Хонго держит его, только скашивает взгляд и снова видит кровь. Ренджи так и сжимал в руке осколки линзы, пока не порезался снова, и Хонго всё-таки полностью опускает его на пол, садится на колени и подносит к лицу окровавленную ладонь. Ренджи уже не сопротивляется, закрывает глаза сгибом локтя и тяжело дышит, облизывая покрасневшие губы. А Хонго подхватывает языком каплю крови с порезанных пальцев - совсем не солёная - и берёт их в рот. Твёрдые мозоли ощущаются странно, Хонго высасывает кровь из ранок, облизывает пальцы Ренджи, не замечая даже, что тот приподнял вторую руку и наблюдает за ним одним глазом. Напряжение сковывает мышцы чуть не до судорог, Хонго медленно раскачивается, потираясь о бедро Ренджи, сосёт его пальцы, и всё в одном ритме, под который тело подстраивается само собой. Пока Ренджи не приподнимается ему навстречу - Хонго вышвыривает в реальность, и множество разных непристойных желаний заполняют голову, как только он встречается взглядом с блестящими глазами Ренджи. Когда Хонго наконец-то целует Ренджи, в сознании будто взрывается атомная бомба - волна сносит все более-менее оформившиеся мысли, остаются только невнятные желания: трогать, прижиматься, чувствовать, кусать, целовать и лизать, забираться руками под одежду, и двигаться-двигаться-двигаться, не останавливаясь ни на секунду, пока не станет невыносимо хорошо. Вслушиваться в сорванное дыхание Ренджи. Обнимать его, чувствуя, как одежда, влажная от пота и совсем мокрая от спермы, липнет к коже. Безуспешно пытаться привести мысли в порядок. Они лежат так на полу уже несколько минут, а Хонго всё ещё не может вернуть мозги на место. Ренджи, кажется, вообще задремал, но нет, он первым вскакивает с места как ошпаренный и тянет Хонго за руку. - Давай, Масамунэ, тренер уже обход делает, валить надо! Хонго с трудом поднимается на слабые ноги, но перспектива нарваться на тренера мотивирует круче любой угрозы. Они с Ренджи едва успевают собрать его разбитые очки и смыться через запасной выход. На улице уже совсем темно и холодно, и они вдвоём бегут быстрее, чтобы не замёрзнуть в пропотевших футболках, но перед выходом в освещённый двор общежития останавливаются чтобы проверить, не заметит ли их кто. - Чисто, - шепчет Ренджи, а Хонго дёргает его за руку и, развернув лицом к себе, целует. Не так, как недавно в зале, а медленно, осознавая всё произошедшее до последней секунды и принимая это без оговорок. И Ренджи не отталкивает, не спорит, не вырывается - отвечает на поцелуй. Значит, всё правильно.