Ангел Конохи

— Проклятье! К безоблачному небу медленно поднимались клубы тяжёлого сизого дыма. По сухой земле смертельными узорами расстилалось алое пламя, скрывая за пеленой тонких язычков отброшенные оружия шиноби. Звон грубого железа, меткой стали и выкрики техник, изредка наполняемые судорожными выдохами. Падали каменные стены, подпирающие своды. Разбитые вдребезги плиты, покрытые темными, почти черными каплями крови. Скрученные от раздирающей боли пальцы судорожно пережимали исполосанную рану на бедре. Прищурилась, скользя взглядом по фигуре противника. Она продержится не больше десяти минут, потому ей следует выложиться изо всех сил. Наоки Тацуя являлся хорошим соперником. Превосходным. Чакра окутывала его с ног до головы, почти не оставляя и единого открытого места. Техники почти не использовались — это мастерское преобразование энергии в металл. Руки, испещренные множеством шрамов, покрылась железом, отливающим бликами под светом. Грязные бинты, некогда прячущие запястья, валялись в стороне. Тонкие нити, мелькающие между пальцев, бронь, укрепляющая грудь и спину, чакропроводящая одежда. Да, в команде Орочимару прекрасные бойцы.  — Мм? Ты уже выдохлась? — он искренне удивился- А ведь в прошлую встречу пылала огнем, хотя и была в плачевном состоянии. Она не ответила. Стиснула зубы, но не кинулась на него.  — Знаешь, — неожиданно он усмехнулся — вы все такие невероятные люди.- Сакура не посмела прервать.- Каждый из участников экзамена полон сил, таланта, имеет удивительную историю. Для меня это ново. Если быть честным с тобой, то я появился на свет без чакры. Тебе известны места на севере от Конохи? В районе гор и перевалов. Там ещё огромная возвышенность — где бились самураи. Есть небольшая деревенька, человек около четырех сот. Отдавшие душу мечу, имеют невероятные достоинство и честь. Не имеющий склонности к фехтованию, будет позором семьи. Я изначально родился и жил долгое время без всякого желания идти с катаной на врага. Изгой — мое имя. Да, что там бои. Я не мог управлять чакрой и «энергией души». Наоки рассмеялся громко, заливисто. Кривая улыбка высветилась на бледных губах, отчего скулы проступили ещё сильнее. Светлые, почти блеклые зелёные глаза сверкнули на мгновение из-под чёлки темных каштановых волос.  — Ты встретил Орочимару. — поняла Сакура.  — Орчимару? Да нет, я просто ушел из деревни. Причем как раз вовремя. Столкновение ниндзя и самураев, знаешь ли.- повел плечом  — К чему ты рассказываешь мне историю?  — Мм, думаю, просто так. Папочка и мамочки сильно разочаровались в своём сынишке, потому я и хочу стать лучшим шиноби.- он развел руки в широком жесте. — предлагаю тебе бой на прочность.  — Я заметила, что ты не можешь долго контролировать силу.  — Верно, — кивнул- твоя рана тоже не позволит держать оборону. Если сможешь пробить мою защиту, я отступлю. Если же нет, ты признаешь меня, как признала своих Саске-тян и Нару-тян. — он снова усмехается.  — Дуэль, значит.- девочка затягивает бинты на бедре.  — Я все же потомок самураев. Наоки жмуриться, хрустя покатыми широкими плечами. Железо мягко окутывает руки. Сакура ищет ее — точку той энергии, которую она выплеснула в Лесу. Единственная надежда лишь на это. Сердце забилось, посылая волны по всему телу. Тацуя срывается. Глубокий вдох. Выдох. Знакомая дрожь бежит по телу. Больно. Сжимает губы, игнорируя частые шаги. Пламя начинает бурлить где-то внутри, бушуя и силясь выйти наружу. Контроль ускользает тенью. Замахивается. Она чувствует его близость. Сцепляет зубы до скрежета. Как же больно. Вены натягиваются словно веревки. Сердце дрожит, бьётся о ребра, вырывается из клетки. Наточенные железные когти устремляются к груди. Пара сантиметров. Она распахивает глаза — рыжие с янтарными вкраплениями. Перехватывает его кисти, скользя ногтями по металлу. Останавливает с трудом, чувствуя убийственную чакру. Изображение мутится, бешеный калейдоскоп выкручивает все и вся. Кашель раздирает лёгкие в клочья.  — Ты. — тяжёлый шепот, горячее дыхание обжигает его. Он не в силах отвести взгляда от огня, пляшущего с Дьяволом в слепящей радужке. Она пробуждается, и это забавно. Пламя вьется, лентой охватывает его руки, плавит железо. Он кричит. Громко. Протяжно. Выгибается в пояснице до хруста, вырывается. Техника спадает с рук, вызывая привычные взгляду кровь и боль. Она отпускает его. Он отскакивает.  — Негоже это… противника выпускать- шепчет, подавляя смех. Боль на двоих. Отчаянная. Он желает уйти. Она кашляет, опускаясь на колени. Пронзительная алая кровь брызжет с губ, пачкая серые плиты.  — Ты все же прибегнула к силе — тихо бормочет он, глядя на вымученную фигурку. И уже громко говорит:  — Вам троим плохо даётся контроль. Не в плане силы или чакры. А техники. Вы с трудом обуздываете мощь. От этого и идут проблемы.  — Я…хочу снова… Сразиться с тобой.- сплевывает.  — Тогда через три года- криво ухмыляется, затягивая бинты на руках.  — Через три…