***
В доме эра Вогнера, человека, которого Дикон никогда не видел, а только слышал пару раз, их приняли достойно. Вот только Окделл растерялся, не зная, Люди Чести они или же предатели. Ещё на входе в будуар эреа Амалии Ворон бросил оруженосцу, что надо знать, с кем время проводишь. Женщина, приметив двух своих самых почитаемых любовников, поправила только причёску, будучи уже готовой радовать гостей своим излишне откровенным одеянием. Красный Ричард вызвал у неё кокетливый смешок, ну а дальше по прописанной схеме Рокэ выставил оруженосца за дверь, заявив даме, что он ещё слишком мал… Для чего точно Окделл мал, слышно уже не было, а юноша прислонился к стене, отчего-то разозлившись на монсеньора. Да и правда, сам позвал его и теперь оставил. Это Алва делал довольно часто, но сейчас он был слишком насмешлив, было даже видно, что делает это герцог лишь из желания напакостить Дику. Чаще всего мотивы Рокэ скрывает, а тут проявил такую неосторожность. Но теперь Ричарда волновало, сколько придётся ждать своего любвеобильного эра. К сожалению или к счастью, а скучать Окделлу не позволил сам хозяин дома, пригласив отведать здешних угощений. Этот прилизанный, видимо, был военным человеком, но акцент выдавал его происхождение — он был дриксом. Но разговор склеился довольно быстро, хотя возраст собеседника для Ричарда и был неясен. Странно, что беседу они вели не о политике, лошадях или девушках, а о легендах. В последнее время тема эта была на слуху в определённых кругах, но Дик не мог определить, в каких. Его эр явно в эти круги не входил, хотя и знал довольно много. Но мирный разговор прервала, как оказалось, мать эра Вогнера, попросив того уделить внимание приглашённым иноземцам. Ричард учтиво оставил их, думая вернуться под дверь и дожидаться Ворона. Эту затею ему оборвал кто-то прошедший крайне близко, специально опрокинув его на стол с всевозможными угощениями. Первой мыслью Ричарда было оседлать Сону и двинуться прочь, лишь бы больше так не позориться. Но здравый смысл вынудил вспомнить о чести, которую его род так сильно почитал завсегда. Пускай в помещении и витала тишина, оседавшая на Дика и сжимавшая его в один ком нервов, он встал, полный достоинства, и без извинений пошёл искать наглеца, посмевшего его толкнуть. Ворона не было видно, что облегчало лучше вина. Не будет колких фраз, позоривших больше неуклюжести Повелителя Скал. Да и пора Окделлу показать себя как наследника своего отца, а не как прихвостня своего эра. Вылилось это чувство гордости за себя в вызов того несчастного на дуэль. Ричард не спросил даже имени противника, призвав того с честью быть у ворот этого дома через двадцать минут. Мужчина, оказавшийся старше Дикона, с довольной усмешкой принял вызов. Единственным секундантом был объявлен хозяин дома, который новости совсем не обрадовался и послал слугу к жене, что была сейчас с Алвой. Надежды вразумить Ричарда были бесполезны, да никто особо и не старался. Дуэли жаждало превеликое множество гостей, ведь зрелище, где можно увидеть смерть, стоило многого. А попытки эра Вогнера достучаться до Ворона были оборваны ответом, полным безразличия, мол, Люди Чести должны сами беречь своё имя, да и честь оруженосца его не касается. Но хозяину очень уж не хотелось иметь дело с властями, пускай даже самое мелочное. И в итоге герцог Алва, подбиваемый с одной стороны мужем любовницы, а с другой ей самой, сдался и сказал ждать его в назначенном Окделлом месте. На деле присматривать за оруженосцем для Рокэ было не в пакость, просто тот часто нарывался сам. Ну не каждый же раз с ним возиться, позоря этого вспыльчивого юношу и пуская ложные слухи, из-за которых его будут постоянно вызывать на дуэли. Слишком уж проблемным был Дикон. И лучше всего это знали Рокэ со Штанцлером. Но второго рядом никогда не было, и все проблемы мирно обрушивались на плечи кэнналийца. Тот уже почти свыкся с этим, но появилась проблема уже у него. Её было решено закрыть в себе и никогда не решать, чтобы никто не прознал. Только временами всё всплывало на поверхность благодаря «Чёрной крови», обычно под гитару и у камина, где трещат дрова, подкидываемые Диконом. А сейчас этот, держа себя в руках и не ругнувшись, юноша снова втянул вслед за собой Ворона. Почему-то это было ожидаемо, но не настолько быстро. Придётся хотя бы понаблюдать за ним, ведь в этот раз всё по-честному.Часть 1
30 марта 2016 г. в 21:43
Своего эра Ричард был готов сжечь внутренней ненавистью, что приходилось сдерживать в себе. И его эр это знал, не настаивая на любви к себе. Он просил лишь послушания и пристойного поведения. У Окделла со вторым проблемы были всегда, но это ему прощали. А ещё ему прощали многое, чего не следует. В большинстве своём каждый случай оставался покрыт тайной, которая была ведома лишь Алве и его оруженосцу. Оба они были довольны, пока не лезли в личную и не очень жизнь друг друга. Конечно, Рокэ было не скрыть свою любвеобильность, да он и не скрывал. Зато неопытному в этом плане Дикону было в разы сложнее, когда монсеньор застал его с привлекательной дамой, оказавшейся, к слову, одной из многочисленных любовниц самого герцога. После того дня ситуация между эром и оруженосцем пошатнулась, утратив былую непосредственность. Больше Рокэ не звал его к себе, а находил сам и давал исключительно странные поручения: сделай то, сделай сё. Это нашли странным и Хуан, и молодой Повелитель Скал. А Ворону было хоть бы что – он продолжал колко отвечать, тая в глазах ледяные отблески.
Рано или поздно каждая завеса приоткрывает свою тайну, но к Алве это совсем не относилось. В течение целой недели он ни разу не повёл себя, как прежний Рокэ. Нет, он так же посещал все приёмы в компании оруженосца, так же дерзил и не получал наказаний, так же издевался над Окделлом. Но той ухмылки, которую он дарил зачастую лишь Ричарду и Дораку , больше не было видно. Может, кардинал этого не замечал, ему некогда было обращать внимание на это, но Ричард заметил. Самому Ворону он об этом сказать не осмелился, зная, что в ответ получит тот же стальной взгляд и едкую фразу. Смысла спрашивать не было, надо было бы выяснить. Но какое дело защитнику великой Талигойи до маршала бесчестного Талига?
Не считая нужным разбираться в проблемах своего эра, Дикон снова облюбовал подоконник для наблюдения за двором и мечтаний о прекрасной Катарине. После небольших приключений в доме семейства Капуль-Гизайль фантазия сама рисовала образы, которые молодой герцог настойчиво прогонял, считая королеву непорочной. Ему было всё равно, что его монсеньор видел её явно с другого ракурса. О будущем сегодня думать не хотелось. День выдался скучным и мрачным, а виной этому послужил очередной выговор от Штанцлера. В городе Дик не успел снять напряжение от напутствий кансилльера из-за неотложного посещения его любимой Катари, увы, вместе с эром. Там он проторчал два часа в будуаре, решая, стоит ли придавать значение тому, что Ворон не сам приходит, а его зовёт королева. Но разгорячённая кровь отогнала вполне умную мысль, оставив место ревности, адресованной непонятно кому. Конечно, сам Дикон настаивал на ревности к прекрасной эреа, но и признавал, что тоскует по ухмылкам Рокэ. Памятуя о позоре мальчишки, бывшего на побегушках герцога до него, за такое хотелось прочистить себе позорный разум.
И вот сейчас, стараясь забыть сегодняшний день целиком, Ричард тоскливо водил пальцем по стеклу, вырисовывая контур эсперы. Его вера в победу Раканов не угасла, но отчего-то казалось, что Рокэ Алва будет держаться за войну всеми способами. Ещё бы, её он обожает, наверное, даже больше женского общества. Думать о таком Повелителю Скал не пристало, но сам Август Штанцлер говорил, что поддаваться Ворону нельзя. Дик этого и не делал, но уже перенимал привычки своего эра. Если бы кансилльер Талига знал об этом, то Окделл отправился бы назад в Надор. Сидеть там, как крыса в норе, было позорнее службы заклятому врагу семьи, как казалось самому Ричарду. От неудобной позы спина отдалась тянущей болью, поэтому пришлось встать и растянуть затёкшие мышцы. Может быть, сейчас выйдет что-то дельное, если попробовать найти герцога Алву? Тот снова ушёл в свой кабинет, предоставив оруженосца самому себе.
В этот раз мяться у двери Ричард не стал, постучав и осведомившись, можно ли войти. Ответ был утвердительным, а голос Рокэ не сулил ничего плохого. Набравшись смелости и держась, как казалось, достойно, Дикон вошёл, прикрыв за собой дверь. Ворон сидел и стучал пальцами по столу, разбирая какие-то письма. Решив, что это не его дело, Окделл подошёл ближе, разбирая настрой своего эра, но сделать этого не успел.
— Юноша, у Вас что-то случилось? Вы мертвецки бледны, — голос у герцога и правда был, если так можно сказать, весёлым, но без иронии он не обошёлся. Как раз в этот момент он повторно оглядел оруженосца и оторвался от бумажек, исписанных красивым разборчивым почерком. — Я так понимаю, Вам нечем заняться, поэтому Вы пришли ко мне действовать на нервы.
— Монсеньор, прошу меня простить, — вспомнив порядки, торопливо бросил Ричард. — Я не за этим пришёл. Я хотел с Вами поговорить…
— Ах, поговорить. Я думал, что злые узурпаторы для Людей Чести в роли собеседников не выступают, — Рокэ не скрывал своего хорошего настроения, которое в последнее время было редкостью. Перебивать оруженосца было в его привычках, но тот вновь воспринял это как личное оскорбление. Если бы только Дикон знал, как иногда надоедал этим Ворону.
Ричард, услышав эти слова, покраснел не то от стыда, не то от гнева. Он, идущий по дороге правых людей, так легко был унижен кэналлийцем , да ещё и фактом, что должен славить Окделлов! Но о возмущении герцог смолчал, не желая возвращать Алве его прежний, пагубный для окружения, настрой. Видимо, маршалу надоело мерное топтание Дика на ногах и молчание, прерывающееся попытками что-то заявить. Всё так же сопровождая действия оруженосца насмешливым ледяным взглядом, Ворон предложил, но по голосу скорее приказал, сесть на стул. Нерешительный надорец сегодня не выводил из себя, а только веселил, поэтому монсеньор придумал себе развлечение.
— Юноша, сегодня Вы сопроводите меня к одному знатному дому. С его хозяйкой, как мне помнится, Вы чересчур тесно знакомы, — герцог Алва не был бы собой, если бы не решил пригубить своей любимой «Чёрной крови» на предстоящую дорогу. Дикону он тоже предлагал, но тот растерянно взмахнул рукой, обронив письма, что лежали на столе аккуратной стопкой. — Окделл, прекратите свинячить и приведите хлам в порядок.
— Да, монсеньор, — хотя мысленно он трижды отослал к Леворукому свою неуклюжесть. Перед своим эром позориться он почти привык, но каждый раз было стыдно до боли в висках. Если сравнить их, то Ричард явно проигрывает в очках Рокэ. С тяжёлым вздохом, не укрывшимся от Ворона, юноша уместил письма с разнообразными печатями подальше от края стола.
А маршал, хоть и был расположен к компании своего оруженосца, таил в себе усталость. Рокэ надоели попытки мальчишки казаться равным ему, когда он частенько давал понять, что это не получится. Видимо, придётся бросить это дело и заняться уже практикой. Надо лишь подловить момент, когда кардинала Сильвестра не будет поблизости. Он давно был со своим маршалом заодно, но вздумал для чего-то копаться в истории. Чего доброго, а этого уж точно не будет, попробует упечь его в Багерлее.
Однозначно нужно было проветриться. Эти мнения у Алвы и Окделла совпали, что немного облегчило жизнь обоим. Ричард, еле сдержавший очередной порыв возмущений, был отправлен к себе, дабы собраться, как выразился Рокэ, с воспоминаниями. И снова странное дело: в голосе Ворона проскочило что-то кроме едкости и приписной тактичности. В последнее время даже Хуан относился к монсеньору с непонятным трепетом. Было ясно, что ему это знакомо, но отвечать Окделлу на вопросы не стали бы, а разбираться не было времени. Сейчас он должен просто приготовиться к недолгой конной прогулке и неудобной ситуации. Казалось, не самое плохое из его жизни. Но образ невинной Катарины не покидал воображения. А если бы она узнала, то что бы почувствовала? Наверняка, был уверен Дикон, посчитала, что оруженосец подбирает за эром объедки. Такая противная мысль теперь не отпускала, встретившись с другой, не менее противной — а если Ворон всё же попробует запутать его? Каким бы он красивым не был, а такого позволять Ричард не стал бы. Да и наставление Штанцлера он помнил хорошо. Кансилльер говорил не попадаться злому и пьяному Ворону под руку, но ведь Повелитель Скал не дурак, он не предаст Раканов таким гнусным образом.
Но время на месте не стояло, и пора навестить дом недавней любовницы Окделла пришла. До самого любовника эта мысль долетела, когда Рокэ уже готовил своего коня к небольшой дороге в компании слуги. Лишь после этого Ричард спустился, собираясь снарядить свою кобылу собственноручно. Хуан вряд ли будет рад помогать оруженосцу своего хозяина, если учитывать все грешки такого «подарка судьбы». Ричард слугам вообще не полюбился, как и сами слуги Повелителю Скал. Чего стоил один Хуан, бывший ранее работорговцем. Но Алва ему доверял, чего нельзя было сказать о юноше, доставлявшем кучу проблем своему эру.