Счастье в неведении.

Хотя вопреки чувствам змея, жизнь в Альбионе как-то странно замерла, будто замерзла. Впрочем, сменявшие себя дни, недели, а потом месяца уже отсчитывали часы до первых холодов которым должно скоро вступить в силу... Сочные летние цвета сменились на золотой и багровый, вызывающие в душе тягучею меланхолию. Возникшая пауза была исполнена напряжением, как если бы беспокойный призрак кого-то или чего-то, витал в воздухе. Это ощущалось каждым, своей кожей, как когда встаешь с кровати морозным утром, и холодный воздух обжигает теплую кожу заставляя взбодриться. Лето всегда кажется самым коротким временем года, несправедливо коротким, как жизнь цветка. Но стоит ли удивляться? Эта солнечная пора по праву делает нас счастливыми, а, как известно,счастливые времени не замечают. Однако не для всех это время было прекрасно. Кто-то был в заботах, а кто-то томился в мучительном ожидании, не зная, что будет... Все реже и реже звучала весела музыка из кабаков и на улицах, больше не гремели выстрелы и не скрещивались мечи на дуэлях во имя чести своих владельцев, а потом и вовсе в один прекрасный день, все звуки покинули Альбион. Королевство застыло в пугающей неопределённости и смятение, что поселилось в нем. Эти корни сомнения тянулись по землям от самого замка, именно оттуда брала свое начало самая повальная болезнь от которой до сих пор никто не нашел лекарства - страх. Страх неуверенности в своем туманном завтра разбивал самые светлые и смелые надежды людей, оставляя после себя только пустоту и ощущение будто бы их бросили, бросили как котенка на мокрой улице. Осенний дождь нещадно проливался на землю. Слезы небес били, словно тысячи кнутов спины непокорных грешников. Во всяком случае, у жителей Альбиона было ощущение, что их кто-то наказывает за какие-то прегрешения. Но чем простые люди могли прогневить небеса? Уж не тем, что медленно отворачиваются от них? Вмести с развитием индустриализации у людей стали появляться новые боги, чья плоть была из железа, дыхание - дым, а кровь - пламя. Старые небожители должны были сойти со своих небес, уступая их новым идолам. Быть может, это их наказание за предательство старой веры... И теперь они обрекают своих нерадивых сыновей и дочерей на забвение, отняв руку, что вела их вперед за собой. Руку, что сулила будущие, а теперь, без поводыря, впереди лишь слепящая темнота... Это тяжелая смута завладела Альбионом, а принц из сказок, что должен был спасти брошенные земли, так и не приходил. Быть может, он забыл путь к родным стенам... Так или иначе, время продолжало идти и осеняя печаль окутала собой умы людей. Она медленно готовилась передать их в руки еще более беспощадные и цепкие. В костлявые тонкие пальцы, что покрыты пронизывающим инеем... Их прикосновение уже ощущалось, особенно ранним утром, когда даже солнечный свет уступал прохладе. Темнело теперь скорее чем обычно и на город вмести с вечером опустился мрак, а пронизывающий ветер с гулом зашагал, по опустевшим улицам... Холод и безлюдность, создавали впечатление, что город был заброшен, словно это город-призрак, возникший из тумана. Королевство сейчас не было радо гостям, это читалось во всем, что окружало случайного гостя... Или не случайного? Его собственные шаги звучали оглушающе громко, а единичные прохожие вызывали ощущение, как будто в этих землях свирепствовала чума... Принцесса, находившаяся в своей комнате, прибывала в полном оцепенение. Её изнутри сковал лёд и колол своими жёсткими льдинками сердце, что ныло подобно раскрытой ране. И, как и рана, оно кровоточило, заливая тёплой кровью этот самый лёд. Удручающий серый, тёмный вид за окном нагонял на неё ещё большую грусть. Хотя разве есть куда дальше? О нет, дальше просто быть не может... К её глазам подкатили горячие слёзы, обжигая их своей неизбежностью. Девушка не сможет их удержать, сейчас они были тяжелее всех бед мира. Да стоит ли? Может так она сможет выплакать из себя все горе... Даже если это просто самообман, Элис верила в него... Должна же она верить, хоть во что-то? Пусть даже в иллюзию спокойствия. Сейчас ей хотелось лишиться всех чувств и в первую очередь души, что и питала те самый пресловутые чувства. Зачем боги даровали нашим душам силы страдать, это должно быть какое-то древнейшее наказание, бремя которого, люди уже никогда не сбросят со своих плеч. Элис чувствовала, как внутри её всю переполняет отчаяние и в тоже время вместе с ней была и пустота. Такая тёмная и холодная, что девушка порой невольно подрагивала, чувствуя её. После того, что она пережила, она не могла спать спокойно. Закрывая глаза, она видела, как в слепой черноте проступает кровь, что была болезненным напоминанием о тяжелых страданиях. Эти воспоминания никогда не покинут её головы, с этим нужно было как-то мириться, но пока это представляется с таким трудом, что принцесса не понимала, как это удается другим. Или же просто она такая слабая? Элис выкинула эту мысль из головы. Нет, она не слабая... Она разбитая. Её словно об пол ударили и разбили на сотни кусочков как хрупкую вазу, а теперь, она ползает по полу и собирает все осколки и режется до крови о воспоминания. О как же тяжело собирать себя в одиночку, когда не хватает самых дорогих частей. Разве может быть ещё хуже? Элис даже думать не хотела о том, что есть ещё что-то похуже этого, ей хотелось полностью отключить своё сознание и отложить куда-нибудь в сторону на полочку. Может так хоть на минуту в ней воцарится спокойствие, которое не будут терзать переживания. Девушка услышала в коридоре шаги, в её голове они звучали всёотдалённее и отдалённее... Но в реальности они приближались к двери, кто-то нёс ей новости? Раздался стук, но Элис не спешила отвечать. Она медленно перевела взгляд на дверь. Снова стук. Гость был настойчивым, но терпеливым. - Да? Можете войти. - ее голос звучал спокойно и бесцветно. В открывшейся двери возник мужчина среднего роста, довольно худого телосложения в строгом фраке-ласточке. Руки были убраны за спину, на лице читался уже почтительный возраст, голова лысела, а волосы собраны в низкий хвост были давно седыми, белыми как снег. В чертах его лица угадывался чопорный королевский дворецкий. Строгий взгляд, казалось, смотрел с лёгким снисхождением на всех прочих. Однако сейчас, смотря на юную принцессу, всё это оставило его взгляд. Дворецкий тяжело вздохнул и наконец, отважился обратиться к ней: - Ваше Высочество, простите за то, что вторгся... - Ничего, Джаспер. Хорошо, что ты зашёл, а не то я тут совсем закисну в одиночестве. - Элис вымучено улыбнулась, взглянув на дворецкого. - Ты что-то хотел? - она старалась говорить как можно бодрее и выглядеть веселее, но пустота в глазах выдавала ее истинные чувства. - Я пришёл донести до вас, что принц вернулся. - Принц? - на секунду девушка даже не поняла о чём он, но через эту секунду, её глаза удивленно расширились и руки едва видно вздрогнули. - Логан... - тихо шепнул голос имя брата. Девушка тут же поднялась с места и направилась к двери. - Когда? - Его Высочество прибыл только сейчас... Элис рукой мягко отвела Джаспера в сторону и вышла в коридор. - Что вы скажите ему, госпожа? - Не знаю... Скажу как есть... - чуть растерянно произнесла принцесса и поспешила вперед. Она уже не слышала Джаспера, не по тому, что ушла далеко, а потому, что не хотела слышать, что ей говорят что-то ещё, она итак услышала все необходимое. Прошло уже полгода, как Логан оставил семью... и уже вернулся? Сейчас? Почему? Элис думала, что не увидит его как минимум еще несколько лет. Что вынудило его вернуться? Может, почувствовал, что он нужен дома... Пока она бежала, на её глаза навернулась новая порция слёз, теперь исполненных радости, но и неизбежной горечи, что она готовится донести до Логана. Как она скажет ему об это? Ведь она сама всё ещё с этим не примирилась... Смятение не давало её мыслям собраться вмести. Принцесса уже хотела спуститься по главной лестнице вниз, но краем глаза увидела стоящий мрачный силуэт в пустом тронном зале. Обернувшись, она узнала в нем статную фигуру брата. Мужчина стоял у королевского трона спиной к главному входу. О чём он думал сейчас? - Брат! - позвала Элис, вбегая в зал. Услышав голос девушки, мужчина обернулся. Стоило ему это сделать, как принцесса тут же заключила Логана в крепкие объятия, такие, что казалось не один звериный капкан с ними не сравнится. Как только руки его сестры сомкнулись на спине, Логан опустил взгляд на неё. Девушка, обнимая брата, прижалась щекой к его плечу, тихо всхлипывая. Услышав это, он удивился тому, как легко она дала волю своим чувствам. Даже после их первого расставания такого не было. Но в то же время, принц ощутил, что ему от этого стало теплее на сердце, видеть эмоции, а главное чувства сестры. Это на мгновение прогнало пугающею опустошённость в его душе... Тёмную и мрачную тень, что закралась в его сердце и не отпускала из своих силков. Желая прогнать это, мужчина в ответ мягко обнял сестру, надеясь, что те чувства, что вызывала у него Элис, будут сильнее всех теней сомнения, что с недавних пор начали его гложить. Когда он это сделал, то почувствовал, как девушка слабо задрожала в его руках. Как сладок был её аромат, он наполнял его теплом и приятным трепетом, что был призван напоминать, о том, что его всегда ждут и что он всегда любим. На секунду это освободило его голову от всех тягостных мыслей, освобождая место чувству, что он, наконец, вернулся домой к тем единственным, что были ему дороги... пусть он и не озвучивает это. - Меня не было всего полгода... Это же такая мелочь по сравнению с теми шестью годами. - негромко прозвучали его слова у её уха. Услышав так родной ей голос, плечи Элис вздрогнули еще сильнее. Она не верила, в то, что слышит его. Может, она спит? Ей снится лишь утешающий её сон, что нагнали мрачные думы бессонными ночами. Ведь брат вернулся именно тогда, когда он был ей нужен больше всего, он был одной из важных её частей. - Мне показалось, прошла вечность... - её голос звучал так тихо, что принц едва расслышал. Чем дольше руки Логана её обнимали, тем все больше она убеждалась, что не спит. Это наполняло её радостью, как будто страшное бремя сбросили со спины. Но тут Элис ощутила то, чего не ожидала... Где-то из самых глубин чувств, стал подниматься гнев. Он как страшный огнедышащий змей устремился, вверх опаляя своим пламенем её раненное сердце. Злость стала расти и ширится под кожей, шевелится и активно разъедать её как трупные черви, от чего на свет неспешно показывались белоснежные кости упрека и озлобленности. Принцесса понимала, что ещё минута, и она набросится на Логана с кулаками, желая искусать его едкими словам, желая ранить их колкостью. - Элис, почему ты одна, где наша мать? Мужчина мягко убрал руки, хотя ему не хотелось отпускать сестру. Её слезы на его груди, заставляли Логана чувствовать себя вновь необходимым для нее. Ведь она неуклонно становится старше и нуждается в нём всё меньше... Ему невдомек, что она всегда хочет быть с ним, к добру это или же к худу... Жаль, что осознание этого приходит к ней лишь тогда, когда они далеко друг от друга. Девушка слегка отстранилась от принца и, стерев с глаз слезы, взглянула на брата. - И в чем вообще дело, тут все словно вымерло... - Логан... - начала Элис не самым многообещающим тоном от чего Логан напрягся. - Мама, она... умерла. Вот так просто. Она сказала это, без какого либо мягкого подведения, без каких либо приукрас или смягчений. Лишь сухая констатация факта. Жестокая как сама смерть... Даже сейчас, когда она сказала это вслух, то не верила в реальность этих слов. Неужели это и правда, произошло с ними? С их семьей? Снова хладная тень смерти посетила их и отняла последнее, что было опрой для них... И не только для них... Потеря нынешнего монарха оказалась столь внезапной, что многих людей это подкосило, ведь они не знали, то, что знали во дворце, то, что королева медленно сгорала, подобно свече... Вид, того как её мать страдала, отпечаталось в памяти молодой принцессы подобно клейму выжженному раскалённым железом. И это было так же болезненно. В первое мгновение, Логан даже не понял, что он услышал. Слова пролетели сквозь его голову как выстрелянная в упор пуля, так же быстро, не давая возможности осознать их и принять. Потом секундное молчание, в голове и в воздухе. Постепенно начинало приходить понимание. Принц почувствовал то, что до этого никогда не смело его касаться. Утрата контроля над чувствами. Они внезапно зароились в нём хаотично как растревоженные пчелы и усиленно жалили его изнутри, вызывая какую-то странную сбивчивость и не сосредоточенность. Это стало видно по его взгляду, который заметался как затравленный зверь по клетке. - Я... Я не понимаю... Когда? Ведь все было в порядке, когда я уходил... - голос его внезапно исказился и перемену эту было трудно не заметить. Тон, что всегда отличался твёрдостью, резко растерял её всю и был, как будто надломлен и постоянно норовил сбиться окончательно. - Болезнь. Врачи сказали, что это было врожденное и неизлечимое. - Элис говорила как можно собрание, если еще и она придастся эмоциям, то будет совсем плохо. - Это произошло два месяца назад. Принц поднес руку к лицу, как если бы у него сильно болела голова, и закрыл глаза. - Не могу в это поверить... - он даже не мог понять на каком из чувств остановится. Эта новость стала для него как упавший снежный ком на голову в летний день. - Я хочу... - сглотнул он так тяжело, словно в горле у него было что-то колючие. - Я хочу увидеть место ее упокоение. - Ты и сам знаешь, где это... И в самом деле, он задал глупый вопрос. Логан знал, где их семейный склеп. Опустив руку, он вперил вперед почти невидящие глаза и двинулся из тронного зала, грубо толкнув сестру, разумеется, не специально. Она как будто была тенью на его пути, и он хотел просто пройти сквозь неё. Мужчина даже не ощутил, что он сделал. Элис не стала его останавливать. Имела ли она сейчас на это право? Нет, конечно, нет... Но и желания у неё не было. Рассказав брату о произошедшем, её вновь обуяла новая волна апатии и нежелание жить. Девушка горько усмехнулась, она и в самом деле была как тень... Но ко всему прочему её охватило беспокойство за брата. Она впервые увидела его таким растерянным и подавленным. Что сейчас творится в его голове... И что не менее важно, что он будет делать дальше? Его ждет новая роль на этой сцене жизни... Склеп поприветствовал наследника трона холодным и сырым воздухом, а его серые стены стали ещё одним мрачным напоминание о скоротечности и тленности нашего бытия. Вырезанные в камне ангелы замерли в вечности читая свою безмолвную молитву за наши потерянные души. Их печальный образ должен призывать утешение в наших душах, дабы напоминая, что пусть наша форма скоротечна, ее содержимое - душа, вечна. И когда оковы плоти будут сброшены, а серая пелена спадёт с наших глаз, мы увидим путь, по которому нас поведут эти ангелы. Наши путеводные звезды, чей свет падает с другой стороны горизонта... Однако Логан не видел пути и не желал, слышат молитвы... Он видел, как один из ангелов смерти застыл в притворной ласке над гробом его матери. Застыл и тень его словно не давала несчастной вновь вернуться в мир живых. Его холодное каменное лицо было исполнено печалью и обещанием рая. Но что эти беззвучные обещания значали для живых? Принц подошел к гробу и положил на него руку... Холодные камень тут же достал его ладонь сквозь перчатку. Ему казалось словно сама смерть все еще не оставила эту обитель и её холодная рука прикоснулась к крышке гроба с другой стороны. Мужчина закрыл глаза... Как беспощадно к нам время. Оно учит нас всему, и оно же убивает нас. На мгновение он даже ощутил, как в воздухе возник аромат маминых духов, как будто влетел следом за Логаном, вмести с тяжестью предзимнего ветра. Он понимал, что это лишь иллюзия, порождённая его разумом, который всё ещё не верил в то, что под этим холодным камнем покоится человек, что был ему дороже всего на свете. Ее дыхание навеки заперто в груди, уста более никогда не дрогнут, открывая жемчужину ее улыбки. Белоснежные руки теперь недвижимы как у мраморной статуи, они больше не поднимутся движимые желанием отдать приказ или же заключить в объятия любящего человека. Даже хуже того... Логан рассерженно нахмурился. В его голову забралась поскудная мысль о том, как прекрасна была его мать, даже не смотря на свой возраст. Ее красота достойная истиной женщины, нашла свой покой в холодном и темном склепе. В этом глухом и беспросветном ложе, душа сложила прекрасную плоть, обрекая её на медленный и страшный тлен. Принц не мог вынести мысли о том, как постепенно её белоснежная кожа истончалась, серея и превращаясь в поеденное временем полотно которое от прикосновения тут же рассыпается в прах. Кости медленно проступали сквозь гниющею плоть. Некогда холодные и ясные очи обратились в пару зияющих пустых глазниц, чья бездонность пугала и притягивала какой-то страшной сверхъестественной силой. Бледность лица, уступая тлену, превращалась в отвратительный серый цвет, преображавшийся с каждым днем в более мерзкие цвета. Кожа натягивалась всё сильнее, обнажая во тьме черты человеческого черепа. Уста что раньше шептали нежные и тёплые слова, иссыхали, обнажая зубы и награждая “светлый” лик мертвенным оскалом, который теперь ничто не может стереть. Нет больше век, отныне пустой взгляд навечно устремлен вверх, теперь крышка гроба её веки, мрачный склеп ее обитель на веки веков... Пусть Логан и не видел этого, но он не раз видел, как происходит процесс разложения в годы своих путешествий, а потому ему стало даже на мгновение, дурно подумав о том, что именно это происходит с его матерью. Почему всё должно заканчиваться именно так? Если бы наши тела оставались неизменными, то смерть была бы похожа на сон и учесть наша жестокая уже не была бы столь страшна. Ведь именно это нас пугает? Думая о смерти, мы думаем, что это навсегда и представляем, как мерзко и медленно время сдирает плоть с наших костей, а мы продолжаем беспомощно лежать... Нет более печальной картины, чем увядающая красота и нет более разрушительной мысли, что это неизбежно. Всё вокруг подчинялось этому правилу. Но помимо этого в нём всё набирало обороты чувство вины. Стоило ему лишь на секунду допустить это до себя, как паразит самоедства залез к нему в душу. Он активно сгрызал его сердце, все яростнее впиваясь зубами, как голодный пёс в кости. Она умерла в неведение, вернулся ли ее сын домой, али сгинул в песках? Она унесла с собой в могилу страх и отчаяние. Насколько тяжелы были её последние минуты? Он должен был быть с ней, должен был держать руку и говорить, как он её любит. Логан не часто говорил это матери, считая свою сдержанность и немногословность сильной стороной. Так оно и есть, но... О чём мы жалеем, когда теряем тех, кого любили? В памяти всплывают все слова, что не были сказаны и поступки, которым не суждено было воплотиться в реальность. Появляется сожаление и словно озарение снезаходит до нас, как мы могли быть так слепы? Почему для прозрения всегда нужна чья-то смерть? Глупая и смешная человеческая сущность, такова видимо судьба каждого. Его взгляд был направлен на гроб, не моргающий и стеклянный. Он стоял оглохший и почти слепой, снедаемый сожалением, что не успел попрощаться с матерью. А потому, оглушённый своими собственными мыслями, направленными к небесам, принц не услышал спускающихся шагов в склеп. - Она ждала тебя до последнего... - вдруг прозвучал голос Элис позади брата. Логан едва видно дрогнул и оглянулся, назад убрав руку с гроба. Девушка стояла на ступеньках. Он не удостоил сестру ответа и через секундную задержку, снова переключил внимание с неё на посмертное ложе. Принцесса продолжила спускаться и подходить к мужчине. - А ты всё не возвращался... - продолжила она. - Элис. Прошу, не надо... Но сестра в ответ недобро нахмурилась. - Оу, наш несгибаемый братец просит пощады? С чего бы это? Но Логан по-прежнему стоя спиной к ней и хранил молчание. - Язык вдруг проглотил? В принцессе снова стала возобладать чёрная злоба, и эта чернота постепенно захватывала её всю. Её собственные страдания переполнявшие душу, желали перекинуться ещёна какого-нибудь. Мысли затянуло как пеленой, а язык перестал слушаться разума, рождая колкие речи. - Что ты ответишь мне? Хотя ты как всегда ничего не хочешь говорить. А мне вот хочется... - в глубине она знала, что будет жалеть об этих словах, но уже не могла остановиться. Почему? Она хотела сделать ему больно, заставить брата мучиться, как мучилась она два месяца назад. Это желание стыдило девушку, но в тоже время, она понимала, что если она этого не сделает, то сделает что-нибудь с собой. Всегда те, кого мы любим, должны страдать... - Это ты виноват в её смерти! - резко бросилась она в атаку на своего непробиваемого братца. - Это из-за тебя еёболезнь проявилась. Когда ты ушёл, она была похожа на бледную тень в полночь, её сны были не спокойны, она почти не спала, потому что всё время беспокоилась о тебе! Незнание того, что с тобой выпивало из неё все соки, пока через месяц всё не стало совсем плохо. Принц продолжал молчать. - Однажды она просто настолько обессилила после очередной ночи, что не могла встать с постели и с этого момента она стала увядать... Сгорать как свеча прямо на моих глазах. Это... Это... - мужчина услышал, как в голосе сестры слёзы начали заливать слова. Обернувшись, он в этом удостоверился. Глаза Элис блистали в свете свечей, блистал хрусталь слёз на её ресницах и, срываясь, оставлял звёздную дорожку на лице. Девушка замолчала глубоко и беспокойно дыша. - Это было невыносимо... - наконец продолжила она. - Осознавать своёбессилие было смерти подобно. Её лицо было бело как полотно, глаза стали уже почти незрячими от не проходящего бреда, а более того она становилась с каждым днем все худее и худее, истончаясь и иссыхая, а потом и вовсе стала похожа на скелет обтянутый кожей... Слова давались ей с трудом, это было слышно по тому, как вздрагивала каждая буква в них и наполнялись болезненным трепетом исполненного страданием. Элис обняла себя руками и поёжилась. Вспоминая эти подробности, перед её глазами представало материнское ложе, которое уже все условно считали её могилой. Да, никто во дворце не верил, что королева поправится, даже принцесса... Как бы девушка не пыталась себя успокаивать и ободрять, реальность говорила обратное. Ото дня ко дню, королева становилась всё слабее, и жизнь покидала её. Ей было больно это говорить, но она хотела донести свою боль до Логана. Она ранит его любя, так как он не раз это делал с ней, преподавая ей новый урок. - И её дыхание... Каждый вдох был хрип и тяжек, как у мученика в предсмертной агонии. В дыхание была кровь, она заставляла её кашлять и каждый раз мне казалось, что всё в ней гниёт, как будто она уже давно мертва внутри. Ещё никогда кровь для меня не была так ярка, как на её устах в те дни... - а после, девушка тихо добавила. - Я хотела умереть вмести с ней, когда её не стало... Лечь в хладную постель и уснуть рядом, окропив свои уста ядом. При этих словах Логан ощутил, как внутри него что-то напряглось и чувство это усиливалось, рождая беспокойство за которым следовал страх. Хотела умереть? Неужели он, правда, это слышит? На невидимое мгновение осознание этого выбило его из колеи. Мог ли принц знать, что однажды услышит такое от Элис? От его сестры? Девушка, чья страсть к жизни порой восхищала его. Да, она могла кричать и бунтовать, но это тоже было проявлением её живого, горячего сердца. Сердце, которое было ему дорого именно её неукротимым характером. В каждом слове или поступке был вызов, придававший ей обаяние... И что же теперь предстало перед ним? Она ли это была? Перед ним стояла сломленная тень, тихая и слабая, и казалось, что было достаточно сквозняка, чтобы сбить её с ног. Не видно пламя в глазах, лишь отражение свечей в слезах. Это начало терзать его, видеть сестру такой было болезненно для его гордой и благородной крови. Ведь последний раз настолько подавленной, мужчина видел её только на похоронах отца. Впрочем, нет... К своему стыду или же нет, но Элис, как и Логан, не сильно убивалась об участи отца. Брат и сестра никогда не давали воли словам, так как некоторым вещам порой не стоит звучать... Одной из такой вещи было то, что оба они считали, что смерть короля произошла по его вине. Когда ты играешь со смертью, рано или поздно можно проиграть, а второго шанса не будет. Как бы это холодно не звучало, но все знали, такой момент настанет... Теперь же принц видел полную разбитость на её лице и полное отсутствие эмоций, кроме... злости. Злости на него. Элис уже молчала, но Логан не переставал ощущать, как что-то незримое между ними рычало и скалило клыки на него. Эта злость порождение обиды за то, что он бросил её... Сможет ли он когда-нибудь объяснить ей, что всё это было ради неё и королевства... Сможет ли она принять это? Его лицо было невыносимо спокойно, в глазах не возникало слёз от утраты, ни сожаления, ни чего... От этого девушке хотелось ударить брата. Как он смел, быть спокоен даже сейчас, когда узнал о смерти самого дорогого человека. Как это вообще возможно? Элис в этот миг вновь подумала о том, что её брат не человек, а лишь пародия на него, голем, пустышка... Это заставляло рану на сердце вновь кровоточить. Внезапно, прежде чем она что-то поняла, раздался хлопок от пощёчины. А когда секундная слабость прошла, принцесса удивленно глянула на свою руку, как будто та действовала по собственной воле или же чей-то указке. Брат же никак не отреагировал, получив пощечину, он продолжал смотреть на Элис. Он понимал, что этот удар лишь слабый вскрик её души, издававшая траурное завывание, что сотрясало всё её нутро. Продолжая хранить молчание, Логан неспешно протянул ладонь к сестре и взял её за руку. От удивления девушка вздрогнула и судорожно вздохнула, и отнюдь не только потому что это прикосновение было неожиданным... Оно вдруг оказалось наполнено нежностью. Его рука неторопливо, словно боясь, коснулась её. Это напоминало, когда брат водил её, будучи ещё маленькой, за руку по замку. Как давно это было... Крепко зажмурив глаза, из которых тут же хлынули слёзы, принцесса рьяно бросилась к брату, обняла, сцепив руки на его крепкой спине. Она не ждала ответного тепла, но она желала обнять его. Элис злилась, но чем больше она плакала, тем сильнее злость сходила на нет оставляя после себя лишь слабость. Сейчас он стал её опорой, ей хотелось уткнуться в его шею и никуда не двигаться, замереть, вмёрзнуть в вечность и последнего человека, что она любила... Упасть тёплой каплей на него и замёрзнуть в нежном холоде его души. Теперь девушка в полную силу ощутила, как ей не хватала Логана в те кошмарные минуты, мучения которых она не могла разделить ни с кем... Ни с Элиотом, Джаспером и даже ни с Уолтером. Как она стыдилась этого, ведь они без сомнения доверили бы ей любую свою из мрачных тайн, но только не она... Все её слёзы, она была готова проливать лишь на груди того, кого её руки сейчас не желали отпускать. Её душа подобна печальной тени, склонилась над братом, распространяя свое отчаяние, как болезнь и цепко хваталась за его плечи. Принцесса ощутила, как мужские руки обняли её в ответ и от этого к глазам подступила новая порция слёз. В этих братских объятиях она была ослаблена и это на мгновение даровало ей чувство свободы и легкости. - Мой дорогой брат... - тихо. - Мне так не хватало тебя... Видят боги, я страдала от этого ничуть не меньше как от горя, что коснулось нашей семьи. О Логан, что за страшная тень распустила над нами крылья, напуская столь мрачные времена... - девушка вдруг сжала пальчиками его одежду. - Мне страшно. Что же будет теперь и что вперед... Смерть нашей матери ослепила меня и более того, у меня нет желания вглядываться во мрак. - Сестра, тебе придется прозреть. Этот мир жесток, к тем, кто не желает его видеть. Ты нужна нашему королевству... Ты нужна мне. Я знаю, что предал тебя, но... Прошу пойми это, однажды, я смогу раскрыть тебе правду того, что гнетёт и опасает мою душу, но сейчас это время не настало. - мужчина говорил тихо, немного склонив голову. - Я... Я не могу ненавидеть тебя. Связь в нашей крови сильнее любого чувства. Я люблю тебя. - Конечно... - его тон приобрел успокаивающие нотки, как в детстве, когда он говорил с Элис призывая её к спокойствию. - Я тоже люблю тебя, Элис, моя принцесса. Это вызвало на лице девушки робкую улыбку. Тепло голоса ласкало её слух и обволакивало сердце нежной пеленой, возвращая веру в его человечность. Теперь, когда она с ним, боль от потери немного отпустила её, давая душе, наконец, сделать новый вздох. - Теперь наша жизнь поменяется... Логан. - девушка немного отстранилась от брата и подняла на него взгляд какой-то неожиданно просветленный после недавних слёз, словно их и не было. - Ты теперь наш король. - в ее голосе странным образом сочеталось удивление, легкий испуг и всё тоже просветление, как будто для неё была неожиданность эта идея, хотя по сути это очевидно. Король... При этом слове Логан ощутил внутри какое-то покалывание, от которого восприятие реальности превращалось во что-то тягуче-неприятное. Он ждал и боялся этого дня по одной причине, это было ему предначертано судьбой. Мать готовила его к бремени монарха с раннего возраста. Она часто повторяла сыну, что однажды он будет наделен властью, которой не владеет не один человек в их королевстве. В его руках будут судьбы людей и земель, всё будет подвластно его воли. Когда молодой принц был еще мал, ему это всё казалось забавным, все эти яркие наряды и пышные балы. Ему казалось, будто в королевский бальный зал слетались не люди, а райские птицы. От украшений молодых дам слепило глаза, и огни тысяч свечей рождали в них новые всполохи разноцветного пламени. Обходительные манеры и улыбки вызывали восхищение и желание присоединиться к этим милым людям. Однако реальность берёт своё и за красивыми словами о блистательной короне и абсолютной власти скрывалась правда, которую видели лишь те, кого эта самая власть коснулась... Становясь старше Логан постепенно вникал в дворцовую жизнь и чем больше, тогда ещё лишь парень, узнавал об этом, тем больше портился его характер, который и без того был неважным. Балом правит лицемерие, вот что он вынес для себя. Все эти распрекрасные балы были нечем иным, как своего рода банальными деловыми встречами в притворно не формальной обстановке. На них заключались сделки, обсуждались договоренности и различные брачные контракты для укрепления каких-то семейных связей. Волшебство сей события было утрачено напрочь. Более того, такие вечера превращались в подобие словестной дуэлей и войн где главным оружием как раз и были манеры и фальшивые улыбки. Каждое слово было подобно змеиному укусу, яд которого был призван одурачить слушавшего... Это взрастило в мужчине жуткую непереносимость к подобным мероприятиям и, как не странно, к аристократии в целом, но в тоже время, принц понимал, что аристократы были одним из механизмов королевской власти, к которому ему придется искать подход… И теперь, когда ему предстояло иметь с этим всем дело, и не только с этим, Логан лишь ощущал недовольство и некое подобие обреченности... Все считают, что правителю дозволено всё, что ничто не властно над ним, но все это заблуждение, монарх - это раб короны, своих решений и обстоятельств, которые порой меняются слишком быстро.