if my heart was a compass, you'd be north

Луи не неуклюжий. Если бы он был им, такие вещи, как эти, происходили бы регулярно. У него часто были ободраны колени, появлялись синяки и, вероятно, его также контузило. В пятницу днем, в скейтпарке, Луи оказывается втянутым в его пасмурные мысли — пыхтя над скейтом и не особо обращая внимания на окружающий его мир. В скейтпарке аномально людно, даже слишком. Есть толпы подростков, бродящих вокруг, и просто блуждающие люди, ходящие между препятствий, без скейтов. Так что было много причин, почему это случилось. Это не просто Луи. Это Луи и его мысли, и другие скейтеры, и толпа, а также, возможно, слишком оптимистичная поп-музыка, которая играла у кого-то через напольные колонки. Какой бы ни была причина, это не было виной Луи, когда он переходил с перил на хафпайп и практически наехал на парня. Луи в этот момент успел прокричать предупреждение и свернуть в сторону, чудом не задев парня, когда он споткнулся о бордюр и еле как встал на ноги. С его языка скатывалась куча извинений, когда он пнул свою доску и обернулся, но... — Упс, — парень заговорил первый. Он высокий и у него копна лохматых каштановых локон, что молодили его лицо. Он смущенно улыбался, вцепившись в свой телефон двумя руками. Извинения растворились на кончике языка Луи, и почему-то первое, что вырвалось из его уст было “Привет.” Парень выглядел почти удивленным, его глаза разглядывали Луи, и его улыбка плавно перешла в нечто простое. — Привет, — сказал он в ответ, достаточно легко. Кивнув на свой телефон и неопределенно указывая куда-то поверх его плеча, он добавил. — Извини, я был, эм... Я пытался проверить кое-что в телефоне и в тоже время искал моего друга, и я не обращал внимания. К сожалению. Мне следовало бы... Он бессвязный. Высокий мальчик заикается, и его голос звучит тихо, и его слова медленные, а румянец покрывает щеки. Луи старается не пялиться, но он неудачник в этом деле. Луи встречается глазами с парнем, совиными глазами с холодным нефритом, и качает головой. — Не-а, все нормально, —говорит он парню, не в силах остановить легкую улыбку. — Я немного отвлекся, точнее, слишком. — Ой. — парень слегка нахмурился, в очередной раз глядя в телефон. — Все равно. Луи пожимает плечами, облизывая губы. — Не волнуйся об этом, — он настаивает и разглядывает парня с ног до головы. Он худой, но широкий, одет в зауженные черные джинсы, белую футболку и потрепанные коричневые сапоги. Есть цепочка на шее, кольца на пальцах и ямочки, когда он улыбается, привлекающие к себе больше внимания, чем остальное лицо. Хотя, эти кудряшки. Они отвлекают, и Луи пришлось с силой оторвать глаза подальше, после всего нескольких секунд, чудеса, — Я не ударил тебя скейтом? Ты в порядке, да? — Я? — парень мягко смеется. Его глаза снова секундно исследуют Луи, и он кивает, его улыбка становится яркой. — Да, я... Я в порядке, — ответил он. После нескольких секунд он добавляет, — в общем-то, я Гарри. Луи фыркает, потому что он открытый? Его реакция, кажется, не влияет на этого кудрявого парня по имени Гарри. Он только улыбается, как будто это самый естественный знак приветствия для него. Становится смешно, когда Луи протягивает руку и говорит свое имя в ответ. — Луи. Убирая свой телефон в другую руку, Гарри протягивает левую руку вместо правой. Он исправил это почти сразу с нервным смехом, но Луи заметил этот промах и широко улыбнулся, смеясь. — Прости, прости, — Гарри извиняется, когда начинает трясти руку Луи правильно, — я клянусь, обычно я не так... — он не закончил, просто комично расширяя его глаза. Это мило. — Да, — Луи смеется, слишком, может быть, и наклоняет голову, потому что его щеки почему-то начали гореть. — И я обычно не сбиваю кудрявых ребят моим скейтом, но это случилось. — Ты хочешь сказать, что это не ежедневная ситуация? — Не совсем. — Так это то, что ты сделал только со мной, — решил Гарри, не спрашивая, и он открылся так легко, глубокая ямочка появляется на его щеке. — Ну, я бы не стал делать поспешные выводы, — Луи дразнится и наклоняет голову в сторону, быстро говоря Гарри. — Ты здесь не единственное очаровательное дерево с кудрями. — Очаровательное дерево? — у парня отпала челюсть, от шока, наверное, но потом он улыбался сквозь смех снова и снова. — Очаровательный—очаровательный, я запомню это, спасибо. — Ой, не становись самодовольным из-за этого, — предупредил Луи и попытался сохранить серьезное выражение лица. Это сложнее, чем должно было быть, думал он, по крайней мере, с этим кудрявым, розовощеким лицом парня с ямочками, стоящего напротив него. — Я не самодовольный, я правда не такой, — ответил Гарри, пытаясь что-то сказать сквозь смех, и, черт, его улыбка — это что-то яркое и ослепляющее, и если Луи не смог бы себя контролировать, он мог бы сделать шаг вправо, поднять голову и поцеловать лицо этого парня. Он не сделает этого, конечно. Это не плохая подростковая мыльная опера, в которую накачали диких гормонов. К ним возвращается осознание реальности. Несколько секунд проходят незаметно за болтовней и возвратами мейнстримной поп-музыки. Глаза Гарри возвращаются к скейтпарку, и его улыбка исчезает понемногу. Настроение сдувается и ямочки вместе с ним. — Что ж, — он начинает, запустив руку в кудри, — ну, я должен, э... Вернуться, чтобы найти моего друга. — Ох. Ах, да, — согласился Луи, кивая и, наверняка, игнорируя глупую, крошечную, маленькую нотку грусти, что попадает в его внутренности. — Да, так. Еще увидимся, наверное. — Гарри сделал несколько пауз во время коротких моментов, перед тем, как отвернуться с улыбкой. Он чувствует конец, и Луи вроде как ненавидит, что он заботится об этом. Но потом... Потом эта волна нахлынет на какогохренаЛуи и вместо того, чтобы вернуться к его скейту и продолжать идти в сторону хафпайп, он делает два быстрых шага в сторону Гарри и останавливает его рукой, хватая за локоть. — Кто твой друг? — спрашивает Луи, прежде чем Гарри повернулся к нему, и он почти съеживается. Покачав головой, он перефразировал, — я имею в виду, я здесь давно, действительно, и, наверное, я немного жалкий сейчас. Но я знаю немало других скейтеров, и могу помочь тебе найти его? Может быть? — И господи, это звучит так, как хотелось. Но Гарри смеется и вновь осматривает скейтпарк, в котором сейчас аномально многолюдно. Он хмурится и признает. — Ещё одни глаза могут быть полезными, на самом деле. Луи, конечно, не чувствовал, блять, что сходил с ума, проводя еще несколько минут с этим кудрявым парнишкой. Но он улыбается, и это может быть немного слишком, когда он задал вопрос, типа, — ладно, так кого же я ищу? Но вот только не прошло и нескольких секунд, как он услышал знакомый ирландский голос. — Томмо! Найл. Ирландский житель скейтпарка, который известен тем, что падает на свою задницу чаще, чем катается на скейте, но почему-то он в парке так же регулярно, как Луи. Он всегда улыбается и смеется, и иногда Луи думает, что, наверное, поэтому они отбросили его прочь в первую очередь. Они только иногда видели друг друга в парке, хотя и в любой другой день Луи, вероятно, будет трепетать при виде белокурого парня. Но он был не во время, честно говоря. Удивительно. У Луи появляется мягкая улыбка, и он все же обнимает Найла, тепло приветствуя его. — Найлер, рад, что ты здесь, приятель, я как раз собирался помочь... — Гарри, — Найл отстранился, не без оттенка недоумения. Луи смотрит на то, как Найл смотрит на кучерявого парня, стоящего возле них, и улыбается так, что у него появилась ямочка. — Прости? — спрашивает Луи, потому что он чувствует, что его ввязали в какую-то шутку и не сказали ему. Найл громко и вызывающе смеется и хлопает Луи по плечу. — Гарри — мой лучший друг, Томмо. Притащил его вместе со мной сегодня. Пришлось вытащить его из дома, чтобы отпраздновать конец семестра, — поясняет он, пожимая плечами. — Планировал. Но почему-то мне кажется, что вы двое уже встречались? — В некотором смысле, — говорит Гарри, его ямочки такие глубокие, что они выглядят как кратеры. — Что ты имеешь в виду? — блондин приподнимает бровь. — Возможно, я чуть не наехал на потерянного щенка, — ответил Луи, а Гарри хихикнул. Хихикнул. Он чувствует себя странно, в этот момент в груди Луи стало тепло; он как бы хочет, чтобы это произошло снова. Но Найл и его кудахтанье тащит его подальше от шанса среагировать на хихиканье. — Кажется, я отвлек его моим очарованием. — добавил Гарри. — Странный способ приветствовать людей, Томмо, — упрекает Найл, но он наклоняется ближе и шепчет, — но я должен признать, что его обаяние и правда отвлекает. Щеки Гарри начали заливаться румянцем снова, но он просто покачал головой Найлу, прежде чем взглянуть на телефон, который он до сих пор сжимал в левой руке. Он нахмурился, когда посмотрел на экран, и его улыбка почти исчезла, когда он снова посмотрел на Найла, несколько секунд спустя. — Мы должны уходить в ближайшее время? — спрашивает он, его голос немного тише. Он так звучит так, будто 5 часов — это слишком поздно. Найл закатывает глаза, но кивает. — Верно, забыл, что ты ешь так чертовски рано, — бормочет он и снимает шлем со вздохом. Он берет его под руку, вместе со своим скейтом и смотрит на Луи с другой улыбкой. — Похоже, я должен пойти с этим дедулей ужинать. Мы скоро увидимся, да? — Да, конечно, — говорит Луи, кивая головой, его сердце начало бешено биться. — Ты, — начал Гарри и откашливается сразу, когда Найл и Луи посмотрели на него, — Ты не хочешь присоединиться к нам? Найл поднял брови, и Луи делает вид, что не заметил, как блондин явно был возмущен или тот факт, что Гарри сделал это предложение целиком и полностью 100% необоснованно. Совершенно на ровном месте. Они едва начали разговор, а он спрашивает Луи присоединиться к ним на ужин? Гарри должен осознать небрежность его вопроса, потому что он быстро заговорил, чтобы изменить фразу. — Я имею в виду, мы просто идем в паб? Найл сказал, что будет что-то типа праздника, так. Мы могли бы также сделать это вроде вечеринки, да? Да. Наверняка, да. Луи демонстративно предпочитает не думать о том, что провести весь вечер с этим кудрявым парнем звучит как чертов сон. Вместо этого, он перекладывает свой скейт под мышку и отвечает: — Найл, не возражаешь, если я приду? — Возражаю? — Найл смеется, громко и неожиданно. — И не надейся! Наш приятель Лиам там тоже будет. Ох, лучше пригласить Зейна? Сомневаюсь, что у него какие-то дикие планы на ночь, — дразнит он, и Луи замечает, что щеки ирландца темнеют при упоминании его соседа, Зейна. — Все равно, чем больше, тем лучше! Луи смеется и кивает в знак согласия. — Звучит замечательно, — говорит он и надеется, что это будет так. После еще одного взгляда на Гарри у него есть чувство, что это так и будет. *** Это так. Это действительно, действительно было замечательно, за исключением кое-чего. За исключением того, что после нескольких кружек Луи тянется через стол, чтобы прикоснуться к Гарри, почти каждый попавшийся шанс, и, может, он называл парня “кудряшка”, как будто он просто старый друг. Это заставляло Гарри смеяться, действительно заставляло его смеяться, и блеск его улыбки - это было нечто красивое в тусклых огнях паба. Гарри либо не оттащить от прикосновений Луи, либо он просто смеется снова, кусая его нижнюю губу и пытается скрыть свою улыбку за его фруктовым, розовым напитком. Луи делает вид, что не замечает это. — У тебя много татуировок, — говорил Гарри до самого вечера. Их тарелки разбросаны по столу, в основном они пустые, некоторые с остатками еды и наполовину съеденные соленья и грязные, скомканные салфетки. Это не так ужасно, просто пятеро парней, выбрали слишком маленький столик; давний друг Найла и Гарри, Лиам, вышел, и Луи смог убедить его соседа Зейна присоединиться к ним, как хорошо. Найл услышал комментарий Гарри, и фыркнул, покачав головой, прежде чем вернуться туда, где Лиам и Зейн заняты удивительно оживленным разговором о фильмах о супергероях. Луи смеется, потому что он чувствует свет и то нечетко, и его губы чувствуют, как они сформированы в постоянной улыбке, и ведь правда. Он протягивает руки, обе из которых держат проекты, сложные и подробные, другие — просто парочка эскизов, зажатая между шедеврами. Он ухмыляется и говорит: — Мы можем поблагодарить Зейна за это. Гарри морщит лоб и смотрит в конец стола. — Какого Зейна? — Одного и единственного. — Это все его работы? — спрашивает Гарри, звуча ошарашено, когда его взгляд возвращается обратно к Луи распростертыми объятиями. Луи почти хихикнул, покачав головой. — Боже, нет, — отвечает он и крутит руками для лучшего обзора. — Некоторые из них, как этот, — говорит он и указывает на фигурку скейтборда, что почти заглушила куски вокруг него. — Это был один из моих первых рисунков, на самом деле. Начало всего этого. — он машет рукой в сторону, беспечно смеясь. — Вааааааау, — тихо просвистел Гарри, позволяя бегать глазами вдоль рук Луи и его шее, где несколько татуировок выглядывали из-под воротника его рубашки. Его глаза были широко открыты и он смотрел долгим взглядом, прежде чем поднять глаза, чтобы встретиться с глазами Луи. — Во всем этом виноват Зейн, да? - О, — начинает Луи с ухмылкой и тянет руки от столешницы, складывая их аккуратно на его груди. — Я не любил татуировки, пока мы не встретились на первом курсе университета. Я их ненавидел, на самом деле. Я даже морщил мой нос при виде их, думая, что это действительно глупое занятие, ведь это навсегда останется с тобой. Но тогда мы были только первый год вместе, а сейчас что? Спустя шесть лет я стал тем, кого недолюбливал, и теперь работаю в салоне полный рабочий день. Это, наверное, немного безумно. Кудрявый мальчик смеется вместе со словами Луи, закусив нижнюю губу, чтобы приглушить звук. Но потом: — Ты татуировщик? — спрашивает он в конце, наклоняясь чуть дальше через стол. Луи медленно кивает, когда он почти допивает свою четвертую бутылку пива. — Да. Моя мама довольно часто из-за этого беспокоится. Глаза Гарри расширяются, кажется, искрясь, и он озабоченно улыбается. — Сделаешь мне как-нибудь? Луи знает, что Гарри говорит это, наверняка, потому что в его организме есть алкоголь, но, все же, его плечи тряслись от смеха. — Не так быстро, Кудряшка, — отвечает он, его слова вибрируют из-за смеха, — по крайней мере, угости меня обедом. Щеки парня начали темнеть, что заметно даже при освещении паба, и он качает головой с тихим смехом. — Нет, нет, я имею в виду, — Гарри успокаивается, смотря на стол, — ты, знаешь, сделаешь мне татуировку когда-нибудь? Луи знает, что Гарри значит, он знает, но алкоголь в его организме заставляет его трещать вокруг губ своей бутылки пива все же, его плечи трясутся со смеху. — Конечно, — ответил Луи, может быть слишком быстро, и его улыбка определенно только из-за сегодняшнего разговора, а не из-за очередного обещания встречи. — Но не что-то бесплатное. Мне нужно как-то оплачивать счета. — Хорошо, хорошо, конечно. — Гарри улыбнулся и откинулся на стул. — Я с нетерпением жду этого. — Очень люблю твои соединяющиеся татуировки здесь, — прервал Найл, садясь на свое место, чтобы обернуть руки вокруг плеч Гарри, — ты лучше не порть нашего маленького Гарри слишком много, хорошо? — Портить его? — повторил Луи, съеживаясь. Он слышал это слово часто за эти годы, и это всегда поражает его, как удар под дых. Гарри только закатывает глаза, будто Найла не беспокоило то, что у Гарри уже было несколько татуировок на руке. — Не обращай внимания, — говорит он Луи, показывая большим пальцем в сторону Найла. — Он такой только со мной. — Это правда, — подтверждает Найл, кивая головой, его лицо приятно покраснело. — Люблю татуировки, просто... — Не на мне, — заканчивает Гарри. — Я плакал, когда он получил свою первую. — Вторую. Найл щелкает пальцем на Гарри, его лицо светилось. — Ох, ох, конечно, ты спрятал звезды от меня на века! Такое дерьмо, если честно. — Какая вторая? — Луи не может удержаться от вопроса. Гарри осушил свой стакан и протянул левую руку через стол, молча указав на небольшое пятно на внутренней стороне его локтя. Это настолько маленькая татуировка, что Луи оборачивает руку вокруг предплечья Гарри, чтобы притянуть ее ближе и даже тогда приходится щуриться, чтобы разглядеть ее форму. Она выглядит как крошечная буква А. — Это для моей мамы, — ответил Гарри, прежде чем Луи задал вопрос. — Он имеет пару для своей сестры тоже. Общая SAP, это одна. — вмешался Найл. — Ах, Кудряшка, — Луи тянет слова, почти воркуя, когда он отпускает руку Гарри. — Разве ты не милый семейный человек. Все твои татуировки для твоей семьи? Гарри снова покраснел, но он положительно сиял, как хорошо. — Не все, — отвечает он, — но большинство из них. — Мм, — Луи хмыкает, наблюдая, как Гарри выкручивал руку обратно в естественное положение, положив на стол. Есть большой цветок на внешней стороне левого предплечья, прямо под его локтем. Это не роза, и форма, и лепестки слишком большие и компактные, но Луи никогда не изучал цветы. Она имеет светлый оттенок розового, и имеет больше цвета, чем любые другие тату Гарри, и она наиболее выделяется. Она большая, слишком. Важно. — Как насчет этой, — спрашивает Луи, указывая его бутылкой пива в сторону цветка, — это просто красивый цветок, или это тоже для семьи? Глаза Гарри заискрились на вопрос, он весь оживился. — Для семьи. Это на самом деле для моей... Внезапно табуретка заскрипела, и Гарри съежился, одна рука летит под стол, как он посылает Найлу взгляды. Блондин ничего не сказал, но он расширяет глаза, смотря на Гарри, наверное, это должно было быть незаметно. Луи смотрит с удовольствием, интересно, как много утрированного поведения у Найла могут быть из-за алкоголя, но делает вид, что не заметил обмен взглядами, все же. — Это для моего, хм, — снова начинает Гарри, спустя мгновение, его глаза и улыбка не такая яркая, как раньше, — для близкого родственника, типа лучшего друга. Она, эм, ей не нравится, когда я говорю об этом в ее отсутствие. — Ох? — Луи немного был огорчен ответом, но он все же понимал, что некоторые истории должны быть сохранены в тайне. Тихо напевая, он добавляет, — она красивая, однако. Улыбка возвращается к Гарри в полном объеме. — Ты так думаешь? Луи кивает. — Здесь можно было бы использовать даже больше цвета, правда. Но да, определенно. Это безусловно красиво. — Я ... — Гарри замолкает, его взгляд моментально падает на стол. Он скрывает улыбку за салфеткой, когда он заканчивает, — я обязательно дам ей знать. Разговор постепенно угасает на мгновение, когда они оба обращаются к их напиткам, шум паба на мгновение подавляется, и у Луи начала немного кружиться голова. Он качает головой, отодвигает от себя пустую бутылку подальше, и спрашивает: — Так, я буду добавлять татуировку в твой семейный альбом? Теплый смех Гарри греет Луи больше, чем алкоголь в его организме. *** Луи покидает этот паб вечером, закинув руку на плечо Зейна, смеясь, и идя с новым номером в его телефоне, бережно хранимым под названием Кудряшка. *** — С кем ты разговариваешь все время? Луи поднимает глаза от телефона к Лори, их временной секретарше и обучающемуся художнику. Это мучительно медленный день вторника. Есть только один клиент со своим менеджером, Томом, на данный момент, а остальные — Луи, Зейн, Лори, и Сет развалились по всему залу. Они старались оставлять это место чистым, с их неожиданным свободным временем, но эти усилия едва ли длились десять минут. — Пять фунтов на то, что это Гарри, — крикнул Зейн через всю комнату, даже не отрываясь от журнала в руках. Лори подняла темные, подведенные брови из-под очков в толстой оправе. — Кто такой Гарри? — Просто новый друг, — ответил Луи, ненавидя то, какая на вкус эта ложь. — Его новое увлечение, — исправил Зейн, а Луи повторяет в более твердом тоне. — Просто друг. Сет, кажется, не волнуется об этом, в любом случае, возвращая его внимание обратно в свой этюдник, но Лори улыбается почти злобно. — Значит, ты влюблен в своего просто нового друга, — обобщает она. — Интересно. А он симпатичный? Луи закатывает глаза, а Зейн фыркает, листая страницы журнала. — Он очаровательный. — Очаровательный? — Лори делает кислое лицо, звуча скептически. — Я никогда не видела тебя с кем-то очаровательным, Луи. — Лори, если честно, ты никогда не видела меня с кем-то, —указывает Луи. Его телефон вибрирует в его руке, но он игнорирует это сообщение, на минуту, в пользу разговора, хотя он бы предпочел не быть участником этой беседы. — Ложь, — говорит Лори и поднимает палец. — Когда я начала здесь работать, ты был с этим высоким, темноволосым, красивым парнем. Тот, кто выглядел как он, наверное, слушает только музыку из кофейни и не застегивает пуговицы его рубашки? Стильный, хипстерский, может быть, немного симпатичный. Но даже он был в миле от ‘очаровательный.’ — Ладно, ладно, но это даже не тоже самое. — Его телефон снова вибрирует, и он заставляет себя не смотреть на экран. — Кроме того, Гарри просто друг, хорошо? Зейн смеется со своего места и поджимает губы. — Если Гарри просто друг, я могу начать ревновать, Лу. Ты говорил с ним еще на прошлой неделе, что у тебя есть я, и мы живем вместе”. — О, я не говорил это, — Луи не соглашается,с досадой вздохнув. — Говорил, приятель. — Ах, Луи, — Лори воркует, — вы все должны знать, что Зейн очень чувствительный. Ты не можешь просто ходить и заменять его так просто. — Ой, отвалите, вы все, — Луи встает и поспешно уходит в заднюю комнату. Он останавливается, когда только он шагнул в коридор и наклоняется, чтобы заглянуть за угол, оглядываясь назад в гостиную. — За исключением тебя, Сет, — он вносит изменения, заработав улыбку от его наименее любопытной коллеги. Возможно, его новая любимая коллега, на самом деле. — Мне нравится Сет. Зейн и Лори оба кричат ему вслед в знак протеста, но Луи делает вид, что не слышит, когда он крадется в заднюю комнату отдыха. Она маленькая и грязноватая, и единственная вентиляция — это маленький пластиковый настольный вентилятор, который находится на верхней части мини-холодильника, в углу. Они не находятся так часто в комнате отдыха, но Луи может справиться с этим, потому что у него будет несколько минут тишины и покоя. По крайней мере, вот что он сам рассказывает, когда шлепается на один из пластиковых стульев и закидывает ноги на стол. Луи сбегает может и не только из-за минуты тишины и покоя, но и для того, чтобы достать свой телефон и увидеть три послания, которые ждут его — все от Кудряшки. *** Может быть это плохая идея. Гарри приходил только на ночь пиццы и ФИФА. Зейн будет там. Найл мог даже зайти в какой-то момент. Это не большое дело. Это дружеское собрание. Акцент на дружеское. Типа, жирным шрифтом, курсивом, подчеркиванием, капитализируется ДРУЖЕСКАЯ. Но это также первый раз, когда Луи увидит Гарри после паба. Он не знает, насколько хорошо они разговаривали снаружи, при приглушенном света и громких разговоров в пабе. Может они и не разговаривали вовсе. Живот Луи немного заболел, когда прозвучал звонок. — Это к тебе, — говорит Зейн, стоя за кухонным столом, расположенным в десяти шагах от двери. Но Луи только кивает и встает с дивана, с внутренним вздохом, игнорируя порыв нервов, которые проносятся над ним. Это глупо. Нечего нервничать. Ничего. Поэтому, когда он замечает, что его рука дрожала, когда он поднял ее к домофону, он может и нажмет кнопку немного сильнее, чем следовало бы. Он откашливается и вскоре спрашивает: — Мальчик из доставки пиццы? Смех на другом конце, который он уже так хорошо понимает. —В некотором смысле, — отвечает, и звучит шуршащий пластик. — Я принес несколько замороженных итальянских деликатесов. — Ах, истинный джентльмен, — Луи смеется. — Заходи, Кудряшка. Квартира 217. Лифт даже не стоит ждать. — Он открывает дверь домофона Гарри и Зейн фыркает с ним рядом. — Что? Его сосед качает головой, не спуская глаз с эскизного проекта, насмешливо отвечая: — Истинный джентльмен. — Ой, он принес нам еду, Зейн. Бесплатное питание, — подчеркивает Луи. — Мы не упустим такой щедрости. — О, я не упущу, — ответил Зейн и повернулся к Луи на короткое время. Он улыбается нахально. — Только дразню тебя, детка. Луи переворачивает его и открывает рот, чтобы возразить, но в дверь постучали. Быстро и непонятно, но он пугается, ему все равно, хотя он все же напугался. И как-то, зная, кто стоит по другую сторону, живот по-прежнему болел, поворачивает ручку и открывает, чтобы показать.. И ну нахрен. Гарри выглядит даже лучше, чем помнит Луи. Он одет в очередную пару черных узких джинс с клетчатой фланелевой кнопкой вверху, лишь наполовину застегнутой, и его волосы прилежно, несколько сумбурно и искусственно зачесаны, из-за чего кажется, что он запускал руки в его кудри весь день. Его глаза скрыты за парой темных Рэй-банов, но улыбка его широкая, когда он поднимает и машет двумя пластиковыми сумками, в приветствие. — Как насчет перекусить? — Еда на самом деле только готовится, не давай никому войти в нашу квартиру, — говорит Луи, открывая дверь немного дальше и смещается в сторону. Гарри смеется, убирая очки с носа поверх его головы, и его улыбка сияет. — Тогда, я рад, что пришел подготовленным, — отвечает он и проходит мимо Луи в квартиру. — Куда мне это положить? — На кухню, разумнее, — естественно отвечает Луи, прикусывая свой язык, чтобы оставить все острые слова. Но Гарри только смеется, отвечая: — Спасибо, Луи, правда. Несколько дней назад я забыл, где находится кухня. — Ничего, я помогу, Кудряшка, — Луи усмехается, идя в сторону кухни, ведя Гарри с легким прикосновением к его локтю. Гарри не возражал, не трогай, не бойся; он шел за Луи, останавливаясь и засовывая замороженную пиццу в морозилку. И только тогда Гарри замечает Зейна, прыгая, когда он облокачивается на стойку. — О, Зейн, привет. Я тебя не заметил. — Не удивительно, — комментирует Зейн со смехом. Гарри хмурит брови, а Зейн качает головой, вместо улыбки. — Рад видеть тебя, чувак. — Тебе у нас понравится, я уверен, — Луи продолжает их разговор. — Но Кудряшка, ты обещал мне увлекательно жестокие игры в ФИФА. Как насчет этого? Улыбка Гарри превращается в какой-то дьявольский оскал. — Ты уверен, что готов к этому? Луи думал, что он был готов. Но когда он смотрел, как Гарри прошел с ним в гостиную и обосновался, гуляя по квартире, как будто он был там уже сто раз, он уже подумывал, чтобы утверждать обратное. *** — Кто хранит воспламеняющиеся предметы в печи? Вечер шел довольно хорошо, несмотря на Гарри, что удивительно искусно играет в ФИФА, и оставив Луи только грязные тактики, не ограничиваясь ногами контроллера от руки Гарри или удара локтем его в бок, чтобы забить до перерыва на обед. Гарри все еще качал головой и бормотал себе под нос, когда он разогревал духовку, убирая посуду, подставки и прихватки для горячего от туда. Там еще были кастрюли, но из-за них Гарри не так сильно ворчал. — Наша оборона, — бормотание Луи прерывает Гарри, — мы, вероятно, не использовали духовку в течение месяца. Может быть, два. Зейн, когда приезжала твоя сестра? — Ну... где-то в марте, может быть? —Ага! Видишь? — Луи указывает на Зейна. —Последний раз мы приняли правильное застолье в марте. Два месяца назад. Гарри не смеется, хотя. На самом деле он выглядит немного ужаснувшимся, его глаза расширились от неверия и его брови слегка нахмурились. — Что? — спрашивает Луи. — Как, черт возьми, вы двое ели два месяца? Зейн и Луи оба молча указывают на микроволновку в ответ. — Два месяца, правда? — Гарри спрашивает его недоверчивым тоном. — Два месяца! Они оба разводят руками, и Луи объясняет довольно просто: — Мы довольно паршиво готовим. — И мы заказываем еду на вынос, — добавляет Зейн, не выглядя виноватым. Они выбрали дешевую, захудалую, маленькую квартиру меньше 3 лет назад, потому что они знали что нужны дополнительные карманные деньги на доставку и на вынос, и иногда они разорялись на кафе. Будучи говняными поварами это ничего нового для Луи и Зейна. — Все-таки, — настаивает Гарри, качая головой, когда он опирается на край стола, — вы должны знать, как сделать то, для чего требуется больше, чем микроволновка. Луи и Зейн снова пожали плечами, и Гарри вздыхает, как будто он уже понимает, что это безнадежный случай. Хорошая реализация, правда. Мама Луи учила его до тех пор, пока ему не стало 22. После того, как пиццу положили в духовку, Зейн хватается за блокнот и бредет обратно к своей спальне — Нужна тишина, чтобы закончить это, свистнешь, когда будет готово, да? — и оставляет Луи и Гарри в покое на кухне. Кухня до смешного маленькая, достаточно узкая, что Луи и Зейна даже есть проблемы, когда они ходят вокруг друг друга, чтобы сделать завтрак (‘сделать’ — это ‘насыпать хлопья в миску, чтобы выглядело отлично'). Гарри наклонился на стойку напротив него, она заставляет его чувствовать себя еще меньше, когда стены и шкафы внезапно закрываются или когда, может быть, не хватает воздуха на двоих. Который, ну, эта нелепая мысль сама по себе пришла в голову. Глубоко вздохнув, Луи смеется на выдохе. — Думаю, мы производим отличное первое впечатление, да? Руки Гарри сложены на груди, а он смотрит на обшарпанные носки своих сапог. Луи все еще мог увидеть его улыбку, и разобрать с трудом там смех, который идет вместе с ямочкой на щеке. Он помолчал, прежде чем покачал головой. — Вы шли хорошо вплоть до посуды в печи. Луи смеется где-то между нытьем и вздыханием. — Я обещаю, что мы не такие уж и глупые. Мы раньше хранили это в шкафчиках, но потом из-за переполнения убрали её в духовку. И поскольку мы не используем духовку... — Это просто имело смысл, — закончил Гарри, кивая. Затем он поднимает глаза и смотрит на Луи всего минуту, прежде чем снова смеется. — Я не могу поверить, вы, ребята, использовали только микроволновку. — Но мы очень квалифицированные с микроволновой печью, фактически, — говорит Луи. — Я думаю, ты понимаешь, как я долго учился управлять микроволновой печью и талантом. Это подарок. Возможно я должен прослушиваться для Britain's Got Talent, в следующий раз, если честно. Гарри начинает смеяться так громко, что он закрывает рукой рот, чтобы приглушить его смех. Он выглядит почти удивлен звуку, а смех остается в его глазах даже после того, как звук затихает и он говорит: — Должно быть, это впечатляющие навыки. — Массовое впечатление, — подтверждает Луи с уверенным кивком. Улыбка на его губах словно улыбчивый оскал, но он не может быть обеспокоен, ведь смех Гарри все еще остался в его ушах. — Хорошо, хорошо, — через некоторое время Гарри начинает возвращать себе самообладание. — Впечатляет или нет, ты должен есть то, что не выходило из Теско замораживателя. — Ах, наша доставка не из Теско замораживателя, — прерывает Луи. — Или из доставки, или из контейнеров на вынос, хорошо? — уточняет Гарри с насмешкой. Улыбка Луи исчезает и он недоумевает, скорее с тревогой. — Ты предлагаешь нам научиться готовить? — Нет, нет, не сейчас, — Гарри смеется, и есть только малейший намек на то, что его щеки розовеют. — Я действительно предлагаю, чтобы вы позволили мне приготовить вам, ребята, правильное питание как-нибудь. Как основное блюдо с фактической стороны. — О. — Он ловит Луи врасплох. Он приглашал товарищей на обед, заказывая праздничные блюда прежде, но люди не часто предлагают готовить для него. И, он думает, их первое впечатление не должно быть слишком страшное, если Гарри уже смутно строить планы на будущее. Его живот начинает тихо урчать, он улыбается и соглашается. — Прикольно было бы, Кудряшка. Щеки Гарри начинают розоветь и он широко улыбается.