Знаешь, знаешь, знаешь Ты не первый такой, кто хочет всё и сразу Только унести бы с собой Ты видишь только то, что хочешь видеть А за спиной Все говорят, а ты не слышишь, слышишь
— Не смей сейчас уходить! — рычит он, соскакивая с места и встряхивая меня, больно сжимая предплечья. — Отпусти. — Посмотри на меня, — но я не могу поднять голову, боясь увидеть на любимом лице ярость.- Смотри. На. Меня! Джаред берет мой подбородок пальцами и резко дергает вверх, заставляя запрокинуть голову. А затем отшатывается от меня, словно перед ним какой-то незнакомый человек. И от этого еще больнее.В этом городе ты только на час Остальное не зависит от нас Повезёт или нет Твой обратный билет
— Милая, — тихим и заметно успокоившимся голосом говорит он, аккуратно подходя и стирая с покрасневших щек соленые дорожки слез. Вот таким я привыкла его видеть, когда мы находимся вдвоем. Нежным, до ужаса милым и таким по-домашнему уютным, что невольно начинаешь сомневаться: а точно ли это тот самый Джаред Лето, который всегда безудержно весел и возбужден? Мужчина прижимает меня к своей груди и осторожно гладит по волосам. А я замираю, чувствуя как бьется его сердце и ощущая жар обнаженной кожи. — Нет, Джаред, я не могу, — я чуть отталкиваю американца, в надежде, что он меня отпустит. И одновременно мечтая, чтобы он запер дверь и выкинул чертов ключ в окно. И Лето отпускает меня. Просто отходит подальше, садится на кровать, закрывая глаза. И мое сердце разрывается, а слезы уже непрерывным потоком текут из глаз, не давая ничего разглядеть. А чего я, собственно, ждала? Что он — мировая звезда будет из последних сил держать меня? Что не подастся моим уговорам, свяжет, не позволяя даже на улицу выйти? Глупо. Глупо, глупо, глупо! Все с самой перовой встречи и до нынешней минуты — просто большая глупость. Я собираю свои вещи в большую дорожную сумку с яркой наклейкой «30 Seconds To Mars», которую мне подарил Томо. Теперь только она будет служить мне приятным сувениром из этой поездки. Конечно, если нервы не сдадут, и я не выброшу ее. Джаред все так же сидит на месте, не открывая глаза. Но я замечаю, что через каждые несколько секунд желваки появляются на его скулах. Прости меня, Джаред. Я выхожу из дома, не оборачиваясь на мужчину. Единственное, на что меня хватает — это тихо прошептать охрипшим голосом лишь одно слово, которое навсегда разделит нас и наши дороги, разобьет мои мечты и мою душу. — Прощай.В этом городе вопрос на вопрос Если веришь, значит ты не дорос Если знаешь ответ Значит ты на волне
В аэропорту на меня странно косятся люди. Но мне все равно. Если хотят, пусть смотрят. Как будто своих проблем у них нет! Получаю свой билет и иду в зал ожидания, надеясь, что самолет нигде не задержат. Пытаюсь хоть немного прийти в себя, но ничего не получается из-за компании подростков, напевающей «Welcome To The Universe». — Они что, совсем других песен не знают? — бурчу себе под нос на русском, не привлекая ничье внимание. Металлический голос оповещает о начале посадки на мой рейс. Я побыстрее пробираюсь к стойке, рядом с которой стоит девушка, и протягиваю ей билет. В самолет я попала только через пятнадцать минут. Мое место в самом конце салона. Рядом с иллюминатором. Люблю смотреть на облака, когда летаю. Достаю из кармана телефон и подсоединяю наушники, включая русские песни, по которым успела соскучиться за время пребывания в Америке. Отворачиваюсь к «окну», как всегда его называю. Неожиданно рядом со мной кто-то громко плюхается на место. Боковым зрением замечаю, что это мужчина в солнцезащитных очках и рубашке в клеточку. Но больше на него внимания не обращаю, пока он не выдергивает у меня из уха наушник, в котором как раз звучал припев песни. Я хотела было возмутиться, но смогла лишь удивленно распахнуть глаза и чуть приоткрыть рот. Рядом со мной сидел Джаред и счастливо улыбался. Тот самый Джаред Лето. Мой Джаред. — Привет! — он усмехается уголком рта. — Что ты здесь делаешь? — я никак не могу отойти от шока. — Не думала же ты, что я действительно отпущу тебя одну в Москву? — Но у тебя же концерты! Как ты оставишь Шеннона и Томо без вокалиста? — Успокойся, — он чуть прикрывает глаза.- Я со всем разберусь. — Разберется он, как же, — буркнула я по-русски. — Зачем ты здесь? — спрашиваю я через пять минут. — Чтобы стремиться ввысь. Вместе с тобой.Вся Москва блестит, вся Москва горит Вся Москва сияет между нами Я не знаю тех, кто бы не зажёгся ей в ответ.