Роман в песочнице

Большинство отцов не любит гулять с детьми: детские площадки навевают скуку — ни покурить, ни пива попить, вдобавок вокруг орут, пищат и бесятся свои и чужие детеныши, выпущенные на волю из тесных квартир. Олег в этом смысле был исключением, прогулки он обожал — это было его любимое время дня, когда можно посидеть, ничего не делая, и подумать о чем-нибудь постороннем, ненадолго выбросив из головы мысли о работе и домашние проблемы. Прошлого лета Олег почти не помнил — у Мишки резались зубки, очень болезненно, с температурой и рвотой. Олег не спал целыми ночами, а утром шел на работу, ощущая себя киношным зомби, вылезшим из могилы: красные глаза, неуклюжие движения и звенящая пустота в голове. Наслаждаться солнышком и хорошей погодой в таком состоянии выше человеческих сил. Жизнь матери-одиночки непроста, что уж говорить об отце, оказавшемся в подобной ситуации. Брошенной женщине хотя бы сочувствуют, а на мужчину смотрят с подозрением — что же он такое вытворил, что жена сбежала, даже не забрав малыша? Вдобавок все знакомые незамужние особы уверены, что ему просто-таки необходимо жениться на любой из них, чтобы в доме была женщина, а у ребенка — мать. Но Олег не хотел — на любой. Его ребенку не нужна совершенно чужая им обоим женщина — такая мать у него уже была. И Олегу, как выяснилось, женщина тоже не нужна — ни на кухне, ни в постели. Если бы не случайное стечение обстоятельств — стресс, слишком много выпитого, малознакомый парень, которому захотелось утешить его, после чего он навсегда исчез из жизни Олега — тот до сих пор ошибочно считал бы себя человеком с вялым темпераментом, равнодушным к зову плоти. Оказалось, главным было выбрать правильный пол, но раньше ему и в голову не приходило экспериментировать в этом направлении. Гомосексуалисты были для Олега кем-то вроде инопланетян — возможно, они есть, но где-то далеко и уж конечно не имеют с ним ничего общего. Однако случившийся после того странного происшествия бурный, но короткий роман с одним из коллег, завершившийся довольно болезненным разрывом, превратил его предположения в уверенность. Теперь он испытывал облегчение при мысли о том, что может вычеркнуть прежние неудачи в личной жизни из длинного списка своих промахов, но искренне считал, что должен быть благодарен судьбе за свои заблуждения на этот счет — благодаря неудачной попытке создать семью у него теперь был сын. Первый год Мишкиной жизни был для Олега настоящим кошмаром. Мишка орал во всю мощь своих здоровых легких — в основном это случалось вечерами и продолжалось часть ночи. После таких концертов он отсыпался полдня, а вечером все начиналось сначала. Нянька, которую Олег нашел для сына, старушка-пенсионерка, замечательно справлялась со своими обязанностями, но наотрез отказывалась оставаться с малышом по вечерам — дома ее ждали два горячо любимых внука. Притихал Мишка, только когда Олег носил его по комнате на руках, прижав к себе животиком и поглаживая по спинке. При виде зареванного малыша, тихо всхлипывающего у него на руках, Олег мучился ощущением своей полной беспомощности и потихоньку впадал в отчаяние. — Дети всегда растут, — говорила мудрая нянька, — даже когда тебе кажется, что все так плохо, что хуже и быть не может. Будет и похуже, а это пройдет. Еще посмеешься, вспоминая, из-за каких пустяков когда-то переживал. Так и вышло. Настало очередное лето, и Мишка уже не беспомощный неуклюжий детеныш, а самостоятельный серьезный мужичок и осенью пойдет в детский сад. Нянька велела гулять с ним там, где есть другие дети — пусть привыкает к компании. Вскоре у Мишки появились друзья: забавный рыжик, еще нетвердо стоявший на ногах, и белокурая девочка, похожая на озорного ангелочка, примерно одних лет с Мишкой. Девочку приводил симпатичный парень — они с Олегом были единственными мужчинами на детской площадке, не считая совсем древнего дедушки, целыми днями дремавшего на скамейке рядом с детской коляской. Олег, предполагавший, что молодое поколение знает о контрацепции все, от души сочувствовал юному папаше, которому жизнь преподнесла такой сюрприз. Несколько раз он видел парня болтающим с какими-то девчонками, но они на площадке не задерживались, и Олег так и не смог вычислить среди них маму маленькой Катюши. Парень был очень молод и выглядел соответственно: в ужасных мешковатых штанах, которые чудом не спадали с задницы, в футболке с надписями и страшными рожами. Прочие детали внешности вполне соответствовали стилю одежды: торчащие во все стороны волосы разной длины, как будто их стриг пьяный и неумелый парикмахер, полдюжины сережек в ухе и мятая пачка дешевых сигарет, торчащая из заднего кармана. Словом, типичный дворовый хулиган, которого привычнее видеть с бутылкой пива в компании таких же оболтусов, а не на детской площадке. Девочка в веселом комбинезоне с вышитыми зайцами и с пышным бантом в светлых кудрявых волосах смотрелась рядом с ним очень забавно — особенно когда заботливый папаша вытирал детенышу сопливый нос, или, как это случилось на днях, стоя на коленках в песочнице, обучал своего ангелочка делать куличики. Остальная малышня наблюдала за ними с серьезными лицами, соответствующими важности момента. Олег, забывшись, засмотрелся на эту трогательную картину, за что и был вознагражден недовольным взглядом исподлобья. Парень смотрел без агрессии, но с вызовом — мол, только попробуй начать насмехаться. Олег поспешно отвернулся — у него и в мыслях не было смущать парнишку, который так ответственно относится к своим отцовским обязанностям, в отличие от вечно отсутствующей бестолковой юной мамаши. После ужина Мишка достал из кармана неведомо откуда взявшуюся конфету. — Сасик дал, — сказал он. — Что за Сасик? — нахмурился Олег. — Я же говорил, ничего нельзя брать у незнакомых! Дай сюда конфету. — Катин Сасик, — пояснил Мишка, отправляя конфету в рот. «Сасик — это тот самый хулиган с малышкой-ангелочком, — догадался Олег. Саша, наверное. Надо бы познакомиться, что ли». — Катя касивая, — задумчиво добавил Мишка. — Запал на блондиночку? — Олег ласково потрепал сына по волосам. — Похоже, теперь придется нам с Сасиком дружить семьями.

***

Площадка, как всегда, была полна малышни, но Мишка беспокойно крутил головой, видимо, ища подружку. «Влюбчивый, весь в папу», — мрачно подумал Олег, пристраиваясь на любимой скамейке, которая не пользовалась популярностью из-за сломанной спинки. Олег не был необщительным, но тратить драгоценные минуты тишины и спокойствия на праздные разговоры с чужими людьми не хотел. Загадочный Сасик и его Катюша все-таки пришли — Миша тут же оживился, вытряхнул из ведерка к ногам своей подруги все свои формочки и совочки — владей, все бери, и руку и сердце в придачу. Две другие лавочки были заняты компанией старушек и молодыми мамочками, горячо обсуждавшими проблемы грудного вскармливания, поэтому парень, оглядевшись, уселся рядом. Кажется, к общению он стремился не больше Олега. Курлыкали голуби, ветер шелестел молодой листвой, солнышко ласково пригревало кожу. Мишка возвел в песочнице большущую пирамиду из мокрого песка, а Катюша украшала ее мелкими камушками и сухими травинками. Олег с нежностью посмотрел на темноволосую стриженую макушку. Мишка копал, сосредоточенно пыхтя — он всегда очень серьезно относится к тому, что делает. «Что еще надо — хорошая погода, любимый ребенок рядом, здоровый и веселый. Это и есть счастье». Он настолько расслабился, что даже не среагировал на затормозивший у обочины серебристый «Опель» — до той самой минуты, пока не увидел знакомую фигуру, направлявшуюся в его сторону. Олег резко поднялся — кажется, сосед по скамейке кинул на него удивленный взгляд — чтобы сделать несколько торопливых шагов навстречу. Не потому, что он так уж спешил сократить расстояние между ними — ему хотелось как можно скорее встать между этим человеком и своим сыном. Извечный инстинкт — увести врага подальше от норки с беззащитным детенышем. — Привет, — улыбнулся мужчина, которого, кажется, весьма позабавило поведение Олега. При его самомнении он, конечно же, истолковал его как радость от неожиданной встречи. — Как у тебя дела? Олегу некстати вспомнилось, что девчонки в офисе не раз говорили — Леша Семенов слишком красив для парня. Хотя еще недавно ему так не казалось. Например, в те три недели упоительно горячего секса, которые Олег вспоминал с дрожью отвращения, как будто однажды обнаружил, что совокуплялся с гусеницей или жабой, таинственным образом принявшей облик человека. Мысль о том, что совсем недавно он был готов на любые унижения ради того, чтобы получить в свой адрес такую улыбку, неожиданно привела Олега в состояние холодной, тщательно контролируемой ярости. — Мы сегодня виделись на работе, — спокойно заметил Олег. — Не мог бы ты перейти к делу? Он знал, что Семенов ненавидит его манеру отвечать вопросом на вопрос и не мог отказать себе в удовольствии вызвать у него раздражение. — Олежка, я хочу извиниться, — очередная улыбка и прохладные пальцы, так знакомо и нежно сжавшие ладонь, — возможно, я был неправ… отчасти. Давай не будем принимать поспешные решения и сделаем пару шагов назад. — Предлагаешь снова начать трахаться в офисе после работы? — поинтересовался Олег, освобождая руку. — Можно и у меня, если ты как-то уладишь свои семейные проблемы. — У меня в семье все хорошо, Семенов, никаких проблем. И на работе тоже, а как у тебя? Опять напортачил с проектом? Нужно, чтобы я тебя прикрыл, пока ты исправишь все косяки? — Нет, но… — Я так и думал, — Олег рассмеялся, поймав на себе удивленный взгляд Семенова. — Нужно все переделывать? Или ты даже не начинал? — У меня были сложности… — Вот что, Семенов, — проникновенным голосом произнес Олег, — на работе нам никуда друг от друга не деться, к сожалению, если тебя не выгонят в ближайшее время, на что я очень рассчитываю — в нашем небольшом коллективе ты вряд ли найдешь еще кого-то, кто заинтересуется твоей задницей. Но если ты еще раз появишься в этом дворе, я дам тебе в морду. Здесь моя территория. — Как скажешь, мамочка, — скривился Семенов. — Иди к своему обожаемому сыночку. Смотри, он, кажется, плачет. Олег торопливо обернулся: Мишка по-прежнему спокойно копошился в песочнице в окружении остальной малышни. Семенов зло рассмеялся, увидев, что его удар попал в цель. Олег повернулся к нему спиной и молча отошел на площадку, заставляя себя сосредоточиться на главной мысли — тут Мишка. Он не должен видеть, как отец бьет другого человека. Он испугается, сын еще не в том возрасте, когда можно правильно понять такие вещи. Скамейка оказалась куда ближе, чем казалось Олегу, и незнакомый парень наверняка слышал все до последнего слова. Присев на краешек, Олег несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, но руки все равно заметно дрожали. — Что это за хрен? — неожиданно поинтересовался его молчаливый сосед. — Мой бывший, — машинально ответил Олег. — Бывший кто? — Бывший любовник. Который разорвал наши отношения, когда я отказался к нему переехать. От того, что он произнес эти слова вслух, сразу стало легче — точно лопнул нарыв где-то внутри. И Олег тут же спохватился, что вот так запросто рассказывает о своих личных делах совершенно незнакомому парню. Тот неторопливо закурил, а потом передал пачку Олегу. Прикуривая от протянутой ему зажигалки, Олег отметил, что парень, кажется, не спешит пересесть на другую скамейку или запрещать своему ангелочку дружить с Мишкой. От первой затяжки перед глазами все поплыло — он не курил давно, с той самой ночи, когда понял, что Светка не вернется, и растить Мишку ему придется одному. Он тогда выкурил несколько пачек подряд, прикуривая одну сигарету от другой, после чего надолго проникся отвращением к этому занятию. — А почему отказался? — спросил парень. — Так ценишь свою свободу? — Потому что переехать я должен был один, а перед этим быстренько найти Мишке приемных родителей. Разумеется, для его же пользы — чтобы у мальчика была нормальная полноценная семья. — Вот урод. Правильно ты его послал. Кстати, а ребенок у тебя откуда взялся? — А у тебя — в твоем-то юном возрасте? — парировал Олег. — Это моя сестра. — Вот блин! — огорчился Олег. — А я-то гадал, кого из подружек ты наградил ребеночком. Ставил на стриженую с кольцом в носу. — Ты про Полинку? Да, она ничего, и братик у нее симпатичный, даже не знаю, кто из них мне больше нравится. Значит, тебя Олег зовут? — Да, — ответил Олег, гадая, правильно ли он понял предпоследнюю фразу. — А ты Сасик, я знаю. — Для тех, кому больше двух лет, — Стас. С этого дня и началась их странная дружба, если это можно было так назвать. Они встречались на площадке почти ежедневно, усаживались рядом на скамейку, чтобы хорошо видеть играющих вместе малышей, и время от времени перебрасывались короткими репликами. Иногда, несмотря на молчаливое осуждение старушек с соседней скамейки, Олег стрелял у Стаса сигарету, и они закуривали — строго следя, чтобы дым не несло в сторону детей. О личном они больше не говорили.

***

С утра по небу ходили туда-сюда подозрительные лиловые тучки, и Олег уже собрался отменить запланированную на выходной день долгую прогулку. Однако тучи потихонечку расползлись, сквозь прореху в небе выглянуло солнышко. — Гулять, — твердо сказал Мишка. На площадке было на редкость малолюдно — многие родители предпочли отложить прогулку на более приятный денек. Катюшка, в теплой курточке и смешных розовых штанах в горошек, уже вовсю копошилась в песочнице. Стас оказался одет не по погоде — в белую майку, плотно обтягивавшую торс. Оказалось, под бесформенными футболками скрывалась очень неплохая фигура. Он коротко кивнул Олегу, повис на турнике и начал подтягиваться — Олег поиграл с мыслью о том, что мальчишка затеял это представление для него, потому что хочет похвастаться экстерьером. Олег наблюдал не без удовольствия и с тайной надеждой, что штаны все-таки упадут. Но увы — толстый кожаный ремень с блестящими заклепками стоял на страже общественных приличий. Ожидания оправдались лишь отчасти — штаны слегка сползли, демонстрируя соблазнительную поясницу с двумя ямочками. Олег сурово одернул себя — вышел погулять с ребенком, а сам глазеет на симпатичного парня, да еще и на детской площадке. Как будто почувствовав, что лишился заинтересованного зрителя, Стас наконец-то прекратил свои провокационные трюки и присел на скамейку рядом с Олегом. Сладкий запах свежего пота с легкой горчинкой — парфюм или естественный запах привлекательного молодого тела? — слегка будоражил чувственность, тем более что Стас сел уж слишком близко: Олег ощущал жар его тела, разогретого физическими упражнениями, и это заводило его еще больше, как будто ломая внутри невидимые барьеры. Он остро хотел этого парня — ощутить вкус его губ, тепло ладоней на своей коже. Опомнившись, он заставил себя вернуться в реальность — сейчас не время и не место для того, чтобы позорно обтекать, фантазируя о смазливом мальчишке. Идти домой совсем не хотелось, но погода начала стремительно портиться, и теперь уж всерьез. Стоило солнцу скрыться, как снова похолодало. Олег заметил, что Стас поеживается, а его руки покрылись мурашками и тонкие светлые волоски встали дыбом. Подавив в себе инстинктивное желание обнять и согреть, он отвернулся и подозвал к себе Мишку. — Пошли домой, сынок, дождь начинается. И Катюша тоже уходит, — прибавил он. Стас покачал головой. — Мы в беседке пересидим. — Брось, это надолго, — возразил Олег, — идите домой, холодно, а ты без куртки. — Мы без ключей, — сознался Стас, — мать свои куда-то задевала, ушла утром с моими. — Пошли ко мне. К нам с Мишкой, — добавил он, чтобы предложение не звучало совсем уж неприлично. — Давай, а то Катюшку простудишь. Дома ребятишки тут же занялись Мишкиными игрушками, не обращая на взрослых никакого внимания. Олег на всякий случай оставил дверь в комнату открытой, чтобы не терять малышню из виду, и повел Стаса на кухню — отпаивать чаем. — Хорошо у тебя. Чисто и просторно. Поднеся к губам чашку, Стас слегка тряхнул головой, отбрасывая назад непослушную прядку волос, и Олег заметил ссадину и небольшой синяк на скуле. — От кого это тебе прилетело? — поинтересовался он. — От матери. — Пьет? — коротко спросил Олег. — Как дышит. Чудо, что у неё Катька нормальная получилась. Иногда я думаю, что ее в роддоме перепутали. Олег покачал головой. У Катюшки были такие же глаза — светло-серые с темными крапинками на радужке, и более детский и невинный вариант чуть припухлых чувственных губ Стаса. — А вот жалеть меня не надо, понял? — неожиданно зло сказал Стас. — Все у нас будет хорошо. Закончу учебу, пойду работать, опекунство оформлю. Буду как ты, отец-одиночка. Смешно, да? — Обхохочешься, — мрачно сказал Олег. — Я даже косички заплетать не умею, прикинь? — грустно сказал Стас. — И спросить не у кого. Полинка стриженая, как пацан, да и другие не лучше. А подрастет — чему я ее смогу научить? Разве что как по яйцам вдарить, если кто полезет. Какой из меня отец… Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю… Что-то наши мелкие притихли, заметил? Олег повернул голову, приложил палец к губам и поманил Стаса за собой. Катюшка с Мишей мирно спали рядышком на диване, среди разбросанных игрушек. — Умаялись, — шепотом проговорил Стас. — Похоже на то, — так же шепотом ответил Олег, подходя сзади. — Она у тебя хорошо спит? И не дожидаясь ответа, продолжил: — Мишку теперь пушками не разбудишь, часа два, не меньше, — он зацепился пальцами за ремень и слегка притянул к себе — ровно настолько, чтобы возник контакт, который при желании можно легко прервать одним незаметным движением. — Катюшка у меня тоже соня, — тихо сказал Стас. Он не пошевелился, но и не отодвинулся, и Олег притянул его чуть ближе и потерся щекой о гладкую и холодную кожу на плече. От Стаса совершенно неуместно пахло детским мылом, а еще пылью и солнцем детской площадки. Он обернулся и ответил на поцелуй — уверенно и напористо. Олег внутренне порадовался — он боялся смущения и неловкости, которые будут напоминать о том, что партнер младше. Едва закрыв за ними дверь в спальню, Стас развеял все опасения подобного рода. Судя по тому, как он по-хозяйски ухватил Олега за задницу и подмял под себя, стягивая джинсы, неопытностью тут и не пахло. Олег уже не был уверен в том, что все будет так, как он себе представлял — роль соблазнителя и инициатора стремительно ускользала из его рук. И самое интересное, что это ему все больше нравилось. Внезапно ему захотелось дать себя трахнуть — до дрожи, до цветных кругов перед глазами, до сучьего желания широко раздвинуть ноги или встать раком, бесстыдно оттопырив зад. Достав из-под матраса блестящий пакетик с презервативом, Олег протянул его Стасу со словами: — Сам решай, что с этим делать. Раздумывал Стас недолго — похоже, он все понял раньше, чем Олег осознал свою готовность подчиниться, сдаться на милость другого самца — лишь бы тот подарил ему желанное удовольствие, острое и порочное, с легким привкусом унижения.

***

— Тебя классно… любить, — заметил Стас и потянулся за валявшимися возле кровати штанами, вытряхивая из кармана пачку сигарет. Олег усмехнулся, заметив небольшую заминку перед последним словом — надо же, только что беспощадно отодравший его мальчишка боится обидеть, назвав вещи своими именами. — В следующий раз я тебя отлюблю в ответ, — пообещал он, отбирая у Стаса сигареты. — Не вопрос, — легко согласился Стас, — если снова не захочешь как сегодня. — Самоуверенный засранец, — пробормотал Олег, ласково поглаживая жутковатого на вид паука, вытатуированного на животе Стаса, возле пупка. Подростковые шмотки, татушки, пирсинг, наивное провокационное поведение на площадке — кто бы мог подумать, что Стас окажется настолько зрелым, уверенным в себе самцом. Идеальным активом, в меру нежным, в меру настойчивым — именно таким мужчиной, которого Олег хотел иметь в жизни и в постели. — Здорово, что наши мелкие подружились, — невпопад заметил он. — Они вырастут, полюбят друг друга, поженятся, и у нас с тобой будут общие внуки, — задумчиво сказал Стас. И в этот момент Олег понял, что никуда его не отпустит, иначе всю жизнь будет жалеть об этом. — Всегда хотел еще и дочку, — сказал он. — Я даже косички научусь заплетать — веришь? — Конечно, верю, — ответил Стас, и это прозвучало чуть более серьезно, чем их обычный полушутливый треп. — Многодетный отец, надо же, — пробормотал он, но Стас уже тянулся за поцелуем, нетерпеливо подталкивая руку Олега вниз и раздвигая его ноги коленом, и он решил оставить все разговоры на потом. Когда в семье есть маленькие дети, нужно уметь правильно использовать тихий час.