Real

      3 ноября 1991 года,       Хогвартс, кабинет директора.       Из состояния глубокой задумчивости Дамблдора вывело гудение пламени сработавшего камина.       — Альбус? — отряхнув с мантии золу, Северус привычно уселся в кресло для посетителей и уставился на Дамблдора своим обычным цепким взглядом. — Как прошло заседание?       — Хуже, чем я ожидал.       — Эти идиоты всё-таки сняли вас с должности директора? — скривился Северус, его пальцы нервно постукивали по подлокотнику кресла.       — Меня лишили всех постов, Северус, — признался Дамблдор. — Вполне закономерно, учитывая произошедшее и развёрнутую в прессе кампанию. Ты же читал статьи мисс Скитер и интервью мистера Малфоя...       — Отвратительно, — перебил Северус. — Вы не хуже меня знаете, что Люциус и Скитер плевать хотели на мисс Грейнджер, они преследуют исключительно собственные интересы!       — Это не меняет результата, мальчик мой. Многие волшебники слишком сильно доверяют печатному слову, — тяжело поднявшись из-за стола, Дамблдор прошёл к окну. — Министерство и газету заваливали гневными письмами, осаждали с требованиями принять меры. Массовая истерия набрала обороты очень быстро и вышла на международный уровень.       — Слишком быстро, — Северус покачал головой.       — Я, как и ты, не сомневаюсь, что мистер Малфой весьма активно приложил к этому руку и кошелёк, — согласился Дамблдор, вглядываясь в горизонт. — Но сейчас наша главная проблема в другом.       Медленно развернувшись, он пристально посмотрел в глаза Северусу.       — Камень похищен.       Слова упали в тишину кабинета, словно комья земли на крышку гроба, Северус застыл.       — Как? — сумел выдавить он, едва справившись с потрясением. — Вы же лично наколдовали магический огонь, пропускающий любую сущность лишь однажды.       — У него был сообщник,— пояснил Дамблдор со вздохом. — Квиринус пропал.       — Всё равно не сходится, — не согласился Северус хмуро. — Его мы проверяли в два раза более тщательно, чем других учителей, сразу по возвращении из Албании. Да и не смог бы он ваше заклинание снять, а духу это сделать просто нечем.       — Сумели нас перехитрить во время той проверки при помощи, скажем, искусного заклятия забвения, или Квиринус и сам не знал, что вернулся из путешествия не один... сейчас уже неважно, — Дамблдор прикусил губу. — А касательно твоего последнего возражения — боюсь, бедняга имел неосторожность пустить дух в своё тело.       — Невероятная глупость, — скривился Северус. — И потом, это же верная смерть.       — Но до тех пор, — покачал головой Дамблдор, — одержимый невероятно силён. Даже я не смог бы проплавить адским огнём стену Хогвартса, опутанную таким количеством защитных заклинаний. Да и по поводу скорой смерти — она совершенно необязательна, если одержимый имеет доступ к эликсиру жизни.       — Зелье он, я так понимаю, пить не стал? — уточнил Северус разочарованно.       — Увы, — подтвердил Дамблдор. — Волдеморт слишком хорошо тебя знает, чтобы поверить, будто оно всего лишь пропустит выпившего сквозь пламя.       — Мы ведь даже заявить о пропаже не можем, — Северус со злостью ударил сжатым кулаком по подлокотнику кресла.       — И предупредить широкую общественность о его возвращении тоже, сейчас это воспримут жалкой попыткой вернуть пошатнувшееся влияние и авторитет, — был вынужден согласиться Дамблдор. — Но мы обязаны рассказать каждому, кто готов услышать, собрать орден. Северус, ты знаешь, что я должен попросить. Если... если ты готов это сделать...       — Да, — ответил тот просто, но выглядел он при этом сильно бледнее обычного.       — Мне придётся покинуть школу на какое-то время, — Дамблдор вернулся к столу и по-мальчишески уселся на него, чуть ли не болтая ногами. — Но это отчасти и к лучшему.       — Разве? — скептически уточнил Северус. — Кто защитит школу и учеников?       — Вы с Минервой и защитите, — ответил Дамблдор с уверенностью, которой на самом деле не ощущал в полной мере. — Не сомневаюсь, её назначат временно исполняющей обязанности директора — вмешательство министерства в дела школы мистеру Малфою сейчас, когда он добился своего, невыгодно. А моё отсутствие позволит пока что избежать лишнего внимания со стороны Волдеморта к тому, чем я займусь...       Некоторое время он задумчиво накручивал кончик бороды на палец, оставалось решить последний вопрос.       — Северус, ты знаешь, я учил Гарри окклюменции, — сказал Дамблдор серьёзно. — Мне бы не хотелось лишать мальчика этих уроков, тем более справляется он прекрасно.       — Хотите, чтобы я с ним занимался? — Северус явно не был в восторге от подобной перспективы.       — Да, — согласился Дамблдор с мягкой улыбкой, но тут же снова стал серьёзным. — Это очень важно, очень. Возможно, важнее всего остального, что мы сделаем.       — Почему? — заинтересованно блеснул глазами Северус.       В такие моменты Дамблдор особенно остро ощущал, насколько тот ещё молод и порывист.       — Пока что у меня есть одни лишь подозрения, — он развёл руками, признавая собственную несостоятельность. — Но я попрошу тебя, Северус, будь осторожен. Видишь ли, в разуме мальчика есть что-то неуловимо странное, скажем, некая неоднородность, аномалия. Так вот, не ковыряйся в ней, не пытайся исследовать. Мы не знаем, к чему именно это может привести.       Напоминать о последствиях необдуманных поступков, да ещё с нотками сожаления в голосе, было жестоко, но риск и возможный результат подобной неосторожности оправдывали поступок Дамблдора в собственных глазах.       — Как скажете, директор, — глаза Северуса потухли, губы поджались, лоб нахмурился, возвращая привычное угрюмое выражение лица и прибавляя пару десятков лет. — Когда я должен начать?       — Мы встречались по вторникам, так что уже сегодня, — подавив виноватый вздох, Дамблдор почти бодро встал и покосился на настенные часы. — Я отправил Гарри записку, он должен будет прийти к тебе в кабинет зельеварения минут через двадцать. Как раз хватит времени поместить некоторые воспоминания в омут, если пожелаешь.       Уже через минуту Северус, крепко, но осторожно сжимавший громоздкую каменную чашу, исчез в пламени камина.