Счастливый конец твоей сказки

И слёзы ей — вода, и кровь — Вода, — в крови, в слезах умылася! Не мать, а мачеха — Любовь: Не ждите ни суда, ни милости.

Окружённая зелёным сиянием, Реджина летела высоко над гладью воды, любуясь ночным королевством, простиравшимся по берегам огромного озера. Магия искрилась в воздухе и окутывала всё вокруг, словно обнимая расстилавшиеся внизу горы, леса и дома, отражаясь от них и переливаясь в лунном свете. Воздух, пропитанный волшебством, проникал в лёгкие, наполняя ожиданием. Реджина улыбалась, предвкушая первую встречу с судьбой, в то же время опасаясь её. Рядом парила фея — её маленькие крылышки переливались золотом в свете яркой луны. Динь-Динь уверенно летела вперёд, следуя за прихотливой нитью волшебной пыльцы, точно зная, что та приведёт их обеих куда следует. Мысли Реджины роились растревоженным осиным ульем: неужели Дэниел не был её настоящей любовью? Думая о нём, она всё ещё чувствовала ноющую боль в сердце. Полюбить кого-то другого? Это до сих пор казалось невероятным, но юркая зелёная фея заставила её усомниться и поселила в душе новую надежду. Реджина не могла поверить, что у неё появился ещё один шанс. Выйти замуж за короля и жить безбедно, долго, но несчастливо — это ли то лучшее будущее, которое ей уготовано? Так она думала до сегодняшней ночи. Реджина искренне считала, что наивность её в прошлом. После смерти Дэниела она перестала верить всем без исключения. Однако сегодня Динь-Динь смогла подобрать слова, которые заставили Реджину преодолеть страхи. Да и с магией не принято спорить, поэтому, раз уж фея Динь обещала помочь Реджине стать счастливой, значит этому суждено случиться. — Смотри, — отвлекла её от мечущихся мыслей фея. Проследив за взмахом волшебной палочки, с кончика которой сорвалась магическая пыльца, будто указавшая куда-то, Реджина удивлённо поинтересовалась: — Что там? ¬ — Счастливый конец для твоей сказки, — ответила Динь, и от этих слов у Реджины перехватило дыхание: надежда становилась всё больше и отчаяннее. — Вон, видишь? Сердце Реджины забилось быстрее: ещё совсем немного — и она увидит того, кто предназначен ей судьбой. Вместе они полетели к небольшому городку на берегу озера. Через несколько минут они уже плавно опускались на землю. С нетерпением дожидаясь, пока Динь, осыпая мостовую мириадами магических искр, снова перевоплотится в человека, Реджина огляделась. Света на улицах было немного — зажжённые фонари висели лишь у трактиров и гостиниц, завлекая посетителей. Законопослушные жители уже давно спали в маленьких хижинах. Закончив, фея потянула Реджину вперёд, взяв за руку. Они прошли по неосвещённым, благо пустым, улицам. Реджина всё ещё опасливо поглядывала по сторонам — не пристало девушкам в одиночку бродить по тёмным переулкам, того и гляди нападёт какой-нибудь негодяй с неизвестно какой целью: ограбить или обесчестить. Фея уверенно шла вперёд, явно зная, куда вести, и вроде бы не опасаясь бандитов. Поэтому Реджина позволила себе слегка расслабиться. Они миновали уже не один десяток зданий, как вдруг Динь резко остановилась у трактира. Мутное стекло в верхней части двери позволяло заглянуть внутрь, что фея и сделала, а затем вдохновенно произнесла, многообещающе поглядывая на Реджину: — Человек, с которым ты найдёшь своё счастье. Былые обиды и страдания останутся в прошлом. В душе Реджины боролись противоречивые чувства. Дыхание то и дело сбивалось, ладони потели от волнения. Она вытерла руки о полы платья и неуверенно переступила с ноги на ногу: её тянуло посмотреть на суженого, но страх не давал сдвинуться с места. Она не стала даже заглядывать в окошко — наоборот, отошла на шаг. — Дай мне подумать… — Волнуешься, — утвердительно произнесла Динь, понимающе глядя на неё. Реджина напряжённо посмотрела в ответ. Настал момент истины. Неужели она отступит, даже не попытавшись? — Это понятно, — продолжила Динь свою мысль. — Вот он, посмотри. Она указала пальцем на кого-то внутри таверны. Реджина ещё немного поколебалась. Если он уже внутри и Динь точно знала, кто это, оставалось лишь посмотреть. В конце концов он ведь даже не подозревал, что Реджина здесь, — она ничего не теряла. Если он ей не понравится, если она ничего не почувствует, тогда просто уйдёт домой. Со вздохом приподняв длинный подол, Реджина сделала шаг вперёд: любопытство победило страх. Прильнула к мутному стеклу, обводя взглядом помещение. Таверна тонула в полумраке, большинство столиков уже пустовало в столь поздний час, однако недалеко от барной стойки расположилась шумная компания, распивавшая, судя по всему, крепкие напитки. Именно на неё и упал взгляд Реджины. Внутри всё похолодело. Она вопросительно повернулась к фее, но та указала именно на тех весёлых людей, подтвердив опасения Реджины. — Который из них? — обречённо спросила она, не надеясь уже ни на что хорошее. — Тот, что в кожаной куртке, — сказала Динь, кивая в сторону мужчины, сидевшего в компании темноволосой барышни. Его чёрные как смоль волосы были коротко стрижены и слегка взъерошены, он был усат, бороду заменяла лёгкая щетина. Мужчина то и дело сверкал белозубой улыбкой и, хохоча, обнимал девицу, подливая ей выпить. Реджина заметила, что глаза его подведены углём. Несмотря на то, что из всех он был, пожалуй, самым симпатичным, у Реджины словно что-то оборвалось внутри. Пусть он и красив, но… — Это же… пираты. Ты хочешь сказать, что, вместо того чтобы стать королевой, мне суждено остаток дней плавать на корабле в компании крыс и грязных мужиков? Грабить вместе с ними добропорядочных граждан? Это точно он? — Пыльца не ошибается. Несмотря на опасения, тебе нужно попробовать начать жизнь с чистого листа. Реджина слушала уговоры феи, и страх снова скручивался тугой спиралью внутри. Да, может, она жила бы несчастливо с королём — но среди роскоши и уверенности в будущем, а что может её ждать с пиратом? Скорее всего пыльца что-то напутала. Он не мог быть предназначен ей судьбой. Только не пират. Дэниел был её суженым, а фея лишь пыталась её обмануть, чтобы доказать свою полезность. — На этот раз она ошиблась, — сказала Реджина, но недостаточно уверенно, чтобы выиграть спор. — Откуда тебе знать, как всё обернётся, когда вы встретитесь? Может быть, он бросит своё занятие и создаст с тобой счастливую семью. Попытайся, Реджина. Не будет больше боли и обид. Ты сможешь сбросить камень гнева с души. Ну, иди. Разум подсказывал, что невозможно стать счастливой с пиратом, а сердце уговаривало дать ему шанс. Реджина вглядывалась в лицо феи, пытаясь отыскать в нём ту уверенность, которой не хватало ей самой. Динь-Динь смотрела в ответ голубыми глазами, полными твёрдой веры в неоспоримость магии пыльцы. Искренне улыбнувшись, фея ободряюще коснулась плеча Реджины. — Ладно, — наконец сдалась та. — Ладно… Так, да, я смогу. Я стану счастливой? — ещё раз переспросила Реджина. Динь, судя по всему, не видела ничего страшного в том, чтобы отдать её, невинную девушку, пирату. Возможно, какие-то волшебные ощущения подсказывали фее, что он неплохой человек? — Конечно станешь. Вперёд, — произнесла Динь и с победным видом упорхнула восвояси, оставив Реджину наедине с мыслями. Реджина взялась за ручку двери, собираясь с духом, затем распахнула её и… остановилась как вкопанная. Внезапно ей пришло в голову, что если она сейчас подойдёт к пирату, то, скорее всего, только унизит себя. Он ведь уже нашёл себе пару на вечер. Нет, фея не права. Этот человек не её судьба. Развернувшись на каблуках, Реджина побежала прочь от таверны. На улице стало прохладно, тело пробила дрожь. Хотя, быть может, это нервы? Мысли путались. Зачем она вообще ввязалась в эту авантюру. Теперь добираться домой придётся всю ночь пешком либо нужно ждать рассвета, чтобы остановить карету. И денег у неё не было — придётся расплачиваться любимыми жемчужными серьгами, единственным украшением, которое Реджина носила не снимая. За потоком невесёлых размышлений она не заметила выступавший из ровной кладки булыжник и споткнулась. Реджина полетела на мостовую, едва успев выставить руки и больно ободрав ладони о камни. Из глубин сердца поднялась злость: отличное окончание вечера, ничего не скажешь! Встав, она принялась рассматривать платье: подол порван, спереди и сбоку — пятна липкой чёрной грязи. Усевшись на ближайшее крыльцо, Реджина заплакала. Слёзы ручьями струились по щекам. Какая она была дура, поддавшись на провокацию феи: поверила в её доброту, а та подложила ей свинью! Пират — её суженый — смешно! Однако когда судьба была благосклонна к Реджине? Даже родная мать убила её любимого! А во всём виновата Белоснежка, рассказавшая об их романе! Ненависть к маленькой предательнице давно копилась внутри, трансформируясь в нечто громадное, ворочавшееся в груди, перекрывавшее кислород. Сглотнув ком в горле, она посмотрела на искрящееся небо. Вдруг мимо прошла женщина, кутавшаяся в длинный плащ. Реджина отодвинулась подальше, в скрывавшую её тень дома. Черты женщины показались ей знакомыми. Внезапно на ум пришёл образ весёлой компании из таверны и эта женщина, распивавшая горячительные напитки с пиратом. Что ж, похоже, место для Реджины освободилось. Невесело усмехнувшись, она решительно поднялась на ноги. В конце концов, её судьба в её руках. И она сама решит, подходит ей пират или нет. Скорее всего, он окажется грязным, неотёсанным животным, но, чтобы не осталось сомнений, Реджина должна была убедиться. Довольно быстро она добралась до таверны. Заглянула внутрь, поискала глазами пирата и увидела, что тот сидел в компании одной лишь кружки и бутылки. Медленно выдохнув, на мгновение Реджина прикрыла глаза. Затем прошла прямиком к столику, не глядя по сторонам. — Добрый вечер. — Она села напротив пирата и улыбнулась. — Вы не против? Мужчина поднял неожиданно трезвый взгляд на Реджину и обаятельно улыбнулся: — Устраивайтесь поудобнее, миледи. Что привело сюда юную красивую девушку в столь поздний час? Реджина едва уловила суть вопроса, залюбовавшись улыбкой пирата. Вблизи он выглядел ещё красивее. Он весь лучился обаянием, от которого у Реджины сводило низ живота. Не придумав ничего лучше, она решила сказать всё как есть: — Знаю, прозвучит странно, но… Ко мне прилетела фея и предложила познакомить с человеком, который станет моей судьбой. — Слегка покраснев, она закусила губу и разгладила ладонями подол платья, затем вновь подняла глаза на пирата, внимательно его оглядывая. Мужчина засмеялся, но совершенно не обидно, а притягательно. Обычно, когда над ней смеялись, Реджина ощущала себя полной дурой, однако это не тот случай. — Что ж, за это нужно выпить, — весело произнёс пират, налив ром в кружку и протянув ей. Реджина обхватила кружку обеими руками, неуверенно улыбаясь. Она была совершенно очарована. Все сомнения, ещё недавно снедавшие её, улетучились словно дым. Отсалютовав Реджине бутылкой, пират отпил из горлышка. Она тоже пригубила, морщась от крепости напитка. Сегодня Реджина впервые попробовала ром. Жар прокатился по пищеводу к желудку, доходя, казалось, до самых отдалённых частей тела. Она расслабленно опустила плечи. — Я Киллиан Джонс, — представился пират. — И, поскольку мы теперь знакомы, перейдём на ты? — Реджина. Скажи, ты многое на свете повидал? — Хочешь услышать парочку пиратских баек? — Киллиан поднял бровь и улыбнулся. Ощущая, как щёки залила краска, Реджина кивнула и убрала прядь волос за ухо. — Есть у меня одна любопытная история, — начал Джонс, отпив рома. — Как-то раз мне понадобилось зелье памяти. Пытаясь заполучить его, я заключил сделку: временно отдал одному типу свой корабль. Но этот, не при даме будет сказано, мерзавец обманул меня, чтобы присвоить его себе насовсем. С помощью волшебного боба он отправил меня в другой мир, где я встретил… Голос Киллиана журчал, словно ручей в лесной чаще. Реджина практически перестала слушать, о чём именно тот говорил. Она зачарованно смотрела в его глаза, до слуха долетали лишь обрывки фраз. Казалось, он рассказывал о «Летучем голландце» и некоем Джеке Воробье, у которого врагов было больше, чем звёзд на небе. Реджина не заметила, когда перестала просто любоваться красотой Джонса, и внимала каждому его слову. На дворе уже светало, стол заняло несколько бутылок. Киллиан не ограничился одной историей, увлекая Реджину всё дальше и дальше в дивный мир приключений. Он производил впечатление приличного человека и умного собеседника, несмотря на то что вёл подобный образ жизни. Реджина никогда бы не подумала, что пираты могли быть настолько обходительными с женщинами. Всю жизнь она считала, что пираты — грязные животные, отщепенцы, не сумевшие вписаться в рамки приличного общества. Но истории Киллиана указывали лишь на то, что в нём играл дух авантюризма. Скучные рамки семейной жизни и ежедневной тяжёлой работы не для него. С каждым новым словом Реджина осознавала, что ему удалось заразить её тягой к неизведанному. Хозяин таверны отвлёк их друг от друга, сообщив о закрытии заведения. — Пойдём прогуляемся, миледи? — спросил Киллиан, учтиво склонив голову, и поднялся из-за стола. Реджина широко улыбнулась, вложив ладонь в протянутую ей руку. Прикосновение будто ударило молнией, разлилось теплом по телу. Стоило подняться на ноги, как голова закружилась: может, от выпитого, а может, из-за гипнотического воздействия пиратского очарования. Улица встретила их прохладой. Заметив, что Реджина зябко ёжилась, Киллиан накинул на её плечи куртку. Не торопясь они шли по мостовой, делясь друг с другом историями. Реджине отчего-то казалось, что они давным-давно знакомы. Мостовая расстилалась под ногами. Предрассветный туман всё ниже опускался на черепичные крыши. Из сереющей темноты постепенно проступали неясные очертания — силуэты домов, деревьев. Небо на востоке светлело, вокруг царила сонная тишина. В переулках изредка встречались прохожие, спешащие по делам. В стойлах слышалось ржание проснувшихся лошадей. Вскоре дорога повернула, и пара, держась за руки, вышла к озеру. Реджина остановилась на пристани, возле которой покачивался на волнах чёрный силуэт большого корабля. — Я думала, что корабли плавают по морю, — удивлённо сказала она, не отрывая взгляда от величественного судна. — Он сделан из волшебного дерева, помогающего перемещаться между мирами, поэтому всё равно, озеро под его днищем или море, — главное, чтобы была вода. Есть ещё один способ путешествий — волшебные бобы. Но их не так-то просто достать. Реджина кивнула, решив позже покопаться в книгах и подробнее вычитать про заинтриговавшие её магические семена. Около горизонта вдруг вспыхнула ослепительная каёмка солнечного круга. Именно тогда, когда первые лучи показались на востоке, проснулись и первые птицы. Их мелодия разлилась вокруг, разрывая предрассветную тишину и лаская слух. Реджина сощурилась, глядя на представшую глазам великолепную картину. Джонс молчаливо стоял рядом, мягко сжимая её руку. Солнце бликами отражалось на водной глади, зажигая её миллионами искр. Сердце Реджины сжалось от красоты природы и близости Киллиана. Она повернулась к нему и заметила, что он не отводил от неё взгляда голубых глаз. — Что? — почему-то шёпотом спросила она. Джонс провёл кончиками пальцев по её щеке, лаская кожу. Реджина зажмурилась, поддавшись прикосновению. — Хочешь осмотреть мой корабль? — спросил он низким голосом. Сердце Реджины пропустило удар, она тихо выдохнула. Киллиан слегка склонился к ней и перевёл взор на губы. Реджина замерла, предвкушая поцелуй, но Джонс, улыбнувшись, тряхнул головой и потянул её к окутанному лучами солнца кораблю. — При свете дня он выглядит ещё величественнее, — с гордостью сказал Киллиан. Реджина мельком посмотрела на судно, затем — снова на Джонса. — А смотреть будем только снаружи? — игриво спросила она, сама не ожидая от себя подобного. Но не успела она устыдиться своих слов, как Киллиан подхватил её на руки и понёс к судну. — Конечно нет. Не против, если мы начнём экскурсию с каюты? Я распустил команду на день, скорее всего они сейчас где-то отсыпаются. Нам никто не помешает, — хрипло сказал он, не отпуская Реджину. В ответ она обняла его крепче и спрятала лицо где-то между его шеей и собственной рукой. Сердце в груди билось с удвоенной силой. Реджина не ожидала, что так легкомысленно согласится пойти с пиратом в каюту. Всё, несомненно, шло к их сближению. Им предстояло слиться телами и душами. Реджина была не против — наоборот, страстно желала этого. По телу уже давно гуляло возбуждение, каждое прикосновение отзывалось ноющим удовольствием внизу живота. Были забыты все принципы и предрассудки, жившие в ней всё это время. Она ощущала эйфорию — оставалось лишь поддаться зову сердца и жажде плоти. Киллиан крепче прижал её к себе, спускаясь с палубы. Скоро они оказались в тёмном прохладном помещении. Квадрат солнечного света, проникавшего сквозь небольшое окно под потолком, падал на деревянный стол и скамью с узорчатой спинкой по левую руку от входа. Стены тоже были украшены резными узорами и глянцевито блестели в лучах солнца. Без лишних слов Киллиан направился к массивной кровати в дальнем тёмном углу. Опустив Реджину на кровать, он отступил на шаг, разглядывая её без тени улыбки. Она ответила Джонсу серьёзным взглядом. Щёки её горели от возбуждения, которое подкосило бы ноги, не сиди она на перине. Смутившись и потупив взгляд, Реджина принялась нервно разглаживать складки платья на коленях, дав себе повод разорвать зрительный контакт. Судя по шуршанию, Киллиан избавился от жилета и рубашки и теперь снимал кольца, с лёгким стуком кладя их на полки книжного шкафа подле кровати. Реджина не смела поднять глаз, однако Киллиан не стал её дожидаться. Бесшумно подойдя к кровати и приподняв её лицо за подбородок, заставил снова окунуться в голубизну своих глаз. И когда уже казалось, что она вот-вот окончательно в них утонет, Джонс нежно коснулся её губ своими, даря спасение. Реджина раскрыла уста навстречу захватившей её страсти. Когда Киллиан опрокинул её на кровать, она потянулась руками к его лицу, пальцы уколола щетина. Его жар окутывал тело, порождая желание тотчас избавиться от платья. Обжигающее вожделение разлилось по венам, затуманило разум, учащая и без того быстрое сердцебиение. Киллиан потянул за шнуровку на её корсаже, не без труда справляясь с упрямой лентой. Голова Реджины кружилась всё сильнее, воздуха катастрофически не хватало. Она помогла Джонсу справиться со шнуровкой и выдохнула с облегчением, когда жёсткая ткань наконец перестала давить на рёбра. Ладони Киллиана скользнули выше и аккуратно сжали грудь, приласкав чувствительные соски сквозь ткань платья. Реджина довольно застонала и мягко огладила его по горячей спине, ощущая под пальцами неровности от старых давно заживших шрамов. Киллиан нежно ласкал её губы, толкаясь языком внутрь и скользя по её. Неожиданно Джонс отстранился, пронзив её потемневшим взглядом. Реджина почувствовала: он чего-то ждал. Словно по наитию, она нежно провела рукой по его груди, пальцы скользнули к тёмной дорожке волос, опускаясь всё ниже, пока тёплая ладонь не накрыла член, рвавшийся наружу сквозь преграду кожаных штанов. Киллиан глухо застонал, благодарно припав губами к её шее. Реджина гладила и сжимала его напряжённый член сквозь ткань, а затем, быстро расшнуровав ширинку, проскользнула пальцами внутрь, чтобы коснуться самого сокровенного. Ранее она никогда не задумывалась о соприкосновении двух любящих душ через соединение тел. Но то, что творилось с ними сейчас, казалось магией. Реджина будто была рождена для доставления удовольствия Киллиану Джонсу, точно угадывая, чего тот хотел. Головка члена влажно ткнулась в ладонь, отчего Киллиан снова застонал, прикусив нежную кожу Реджины. Едва справляясь с пеленой душного возбуждения, охватившего сознание, она решительно стянула пиратские штаны ниже, обхватив член ладонью, и уверенно начала его поглаживать, размазывая влагу по всей длине. Киллиан порывисто задышал, толкнулся бёдрами, взяв лицо Реджины в ладони, он жарко прижался к губам, целуя её с всё большим напором. Она заёрзала под ним, ощущая, как от желания нижнее шёлковое бельё практически насквозь промокло. Реджина застонала в губы Джонса, события помчались с бешеной скоростью. Киллиан резко отстранил её, срывая с Реджины одежду. Она помогала, путаясь в юбках. Когда Реджина справилась с платьем, Джонс уже стоял коленями на перине, полностью обнажённый, и член его, напряжённый и влажно поблёскивающий, практически прижимался к животу. Реджина непроизвольно облизала губы и, не отрывая взгляда от Киллиана, всё же прикрыла голую грудь рукой; его взгляд оценивающе прошёлся по всему её обнажённому стану. — Не могу терпеть больше, душа моя, — хрипло выдохнул он, подтягивая её за щиколотки к себе. Реджина взвизгнула, падая на спину, и пылко прижала Джонса к себе, широко раздвинув ноги и приподняв бёдра ему навстречу. Пульсирующий член оставил влажную дорожку на коже, замерев у горячего входа в её тело. Не заставив себя долго ждать, Киллиан с силой толкнулся внутрь. Преодолев сопротивление, он окунул её в наслаждение, неспособное сравниться ни с чем на этой земле. Реджина ощутила, как Киллиан крепче прижал её к себе, наращивая темп. Его стон отразился от стен капитанской каюты, просачиваясь наружу сквозь щели оконных рам. Реджина, не помня себя от удовольствия, закричала не в силах сдержать эмоции. Она цеплялась за Киллиана, за скомканные простыни, массивную спинку кровати, выгибаясь навстречу жёстким толчкам его бёдер. Он не был чересчур ласков, довольно грубо проникая внутрь, но именно это заставило Реджину почувствовать себя желанной, принадлежащей лишь ему. В ушах будто раздавался шум прибоя, накатывая волнами ошеломлявшего удовольствия, разливавшимися по телу. Она отдалённо слышала протяжные, низкие стоны Киллиана, осознавая, что тот приближался к вершине вместе с ней. Спустя, казалось, бесконечность нараставший жар внизу живота Реджины взорвался мириадами искр, пронзивших каждую клеточку разгорячённого тела. Киллиан, рыча словно зверь, излился на её живот, обжигая кожу. Прежде чем отстраниться, он впился в её губы поцелуем остывающей страсти, а затем откинулся на спину, довольно улыбаясь. Реджина повернулась на бок и устроила голову на его плече. — Ого, — тихо произнесла она, рисуя пальцем узоры на его груди. Джонс усмехнулся и потянулся, тут же приобняв её. Они лежали ещё какое-то время в наступившей тишине. Пылинки кружились в воздухе, пойманные в плен солнечными лучами, осветившими комнату. Сонную тишину нарушили грубые мужские выкрики, раздавшиеся с палубы. — Должно быть, вернулась команда, — повернувшись к Реджине, предположил Киллиан. Реджина подскочила, в смятении прикрывая грудь. — Что же делать? — Одевайся, я провожу тебя. Стараясь быстрее натянуть платье, Реджина подумала, что голос Киллиана прозвучал холоднее, чем, по её мнению, должен бы после такого события. Она тряхнула головой, отогнав неприятные мысли. Дольше всего она провозилась с корсажем. Джонс, уже одевшись, задумчиво наблюдал за ней, поглаживая подбородок. Когда Реджина закончила с лентами, он протянул ей туго набитый кожаный мешочек. — Что это? — удивлённо спросила она; нехорошее предчувствие кольнуло сердце. — Плата, — пожав плечами, он обольстительно улыбнулся. — Должен признаться, твоя история о фее меня удивила. Такого полёта фантазии от шлюхи я не ожидал. А за то, что именно я удостоился чести сорвать твой бутон, плачу в двойном размере. Реджина изумлённо распахнула глаза. Все подходящие ответы вылетели у неё из головы. Она приоткрыла рот, неспособная не то что вымолвить слово, но даже вздохнуть. Он принял её за блудницу… Гнев, прокатившийся по венам, силой вырвал её из леденящего сердце оцепенения. Щёку Джонса обожгла пощёчина. — Что ты творишь, глупая шлюха! — повысив голос, он перехватил руку, снова занесённую для удара. Мешочек с золотом упал на деревянный пол. — Никто — слышишь? — никто не смеет поднимать на меня руку! Тем более уличная девка! Выметайся, — прорычал он сквозь зубы, потащив Реджину из каюты. Она сопротивлялась, пытаясь вырвать руку. Била кулаком в спину, но он никак не реагировал, продолжая упрямо шагать вперёд. На палубе их встретил добрый десяток членов разношёрстной команды, хмуро замерших на местах. Несмотря на похмелье, все с интересом наблюдали за разворачивавшейся сценой. — Отпусти меня, мерзавец! Подонок, ты ещё пожалеешь! — кричала Реджина, приковывая к себе внимание не только членов корабля, но и всех на пристани. Киллиан оттолкнул её, выталкивая с корабля. Запутавшись в юбках, Реджина споткнулась на трапе и потеряла равновесие, упав в грязь. Вокруг послышались грубые смешки. Стоило поверить глупой фее, чтобы стать посмешищем! Никаких больше сказок, никаких счастливых концов для наивных девочек, одна из которых сегодня умерла окончательно, содрогаясь в конвульсиях. Какой-то добросердечный рыбак помог ей подняться. Реджина, злобно вырвав руку, оттолкнула его так, что тот, попятившись, оступился и упал в озеро. — Пошёл вон, ничтожество! — прорычала она, испепеляя взглядом старика. Переведя взгляд на серьёзно смотревшего на неё с палубы корабля Киллиана, сжала кулаки. — Ты пожалеешь, Джонс! Слышишь?! Это я тебе гарантирую! — Реджина чувствовала лишь обжигающую ненависть. — Насладись жизнью, пока я не забрала её! Внутри всё пылало, разрывая лёгкие. Необходимо было взять себя в руки. Она панически оглядела толпу и, прикрыв глаза, медленно выдохнула, как учил отец. Когда она вновь посмотрела на Джонса, взгляд её отразил лишь презрение. Гордо подняв голову, она развернулась на каблуках и быстро пошла прочь с пристани. Прошло время наивности и доброты. Она выйдет замуж за короля — и тогда ничто не сможет спасти эти земли от гнева Королевы.