Мой профессор Мориарти

Дмитрий сидел в кресле, смотрел в экран телефона и размышлял. Часы мерно отстукивали секунды, которые видеоблоггер тратил в своих мыслях. Фрики на экране смартфона орали что-то невразумительное, размахивали руками и кричали перед сотнями людей, которых Ларин привел с собой, поделившись трансляцией. «Ларин мразь». «Ларин» «Мгхаааазь» «Продам гараж» Все эти глупые сообщения мелькали перед взглядом Дмитрия, однако ему было наплевать. Сделав укус фалафеля и запив кусок чаем, мужчина задумался. Зачем он снимает этих фриков? Зачем он вообще делает ролики на Ютьюбе? Может уйти в "отпуск", прекратить свое творчество? На экране монитора компьютера вспыхнуло сообщение, что загрузка свежего ролика на канал закончена. Ларин просто смотрел в это окошко, не пытаясь даже переварить эту информацию. Выключив телефон, Дмитрий встал и подошел к окну. На улице уже было темно, лишь свет от фонарей заливал игровую площадку напротив дома. И ни души. Тишина давила на мужчину, тиканье часов казались ударами молота по гонгу и эхом раздавалось в голове. Ларин закрыл глаза, ловя обрывки воспоминаний в своем сознании. Недавнее поражение на Версусе, все его остроумные панчи, которые разбивались о тяжелую голову Юрия и не причиняли ему вред. — Пес уебанский, — прошипел Дмитрий и открыл глаза. Перед взором стоял этот образ, который он так яро ненавидел. Он так сильно захотел плюнуть в лицо этой мрази, что сжал кулаки. — С-сука, — продолжал шипеть Ларин, представляя, как разбивает лицо соперника, как из окровавленного рта вываливаются зубы, как Хованский смотрит на него со страхом. И обожанием? Дмитрий пошатнулся. Он никогда не признает этого ублюдка как равного себе. Никогда. От внезапного звонка в дверь Ларин дернулся. Соседа, как назло, дома не было, поэтому мужчине пришлось выходить в коридор и смотреть в глазок, чтобы лицезреть очередного фаната или фанатку. На лестничной площадке, шатаясь, стоял Хованский. — К-к-какого черта?! — зарычал Дмитрий и открыл дверь. — На кой хуй ты приперся ко мне, мразь?! Ларин кипел от гнева. Казалось, что сейчас вся его ненависть упадет на голову Хованского. — Привет, — сухо сказал Хованский. Он был небрежно одет, в руке у него красовался черный пакет, однако по пьяному позвякиванию Дмитрий без труда определил, что в нем находилось. — Я спрашиваю еще раз: зачем ты пришел? — Ларин стоял в дверном проеме, скрестив руки. Это последний человек на земле, который войдет в его дом. — Нужно поговорить. Наша вражда не может продолжаться вечно. Давай поговорим как взрослые люди, без истерик и..... — Бухлом? — вкрадчиво спросил Дмитрий, обдумывая предложение. Он действительно думал, что это детский сад, а не война блоггеров. — Я не знал, что ты любишь, поэтому взял только вино и коньяк.... Ларин приподнял бровь и уставился на гостя. Тот стоял перед ним взъерошенный, как воробей. Дмитрий отошел, пропуская Юру в квартиру и закрыв за ним дверь, повернул ключ. Сосед будет только завтра вечером, так что можно будет и побухать. — Куда идти? — спросил Юра. От него пахло шампунем и приятным одеколоном. «Странно, неужели он в первый раз помыл голову за несколько десятков лет...» — подумал было Ларин и тут же осекся. Соперник пришел на переговоры, а он уже шутки в голове придумывает. — В мою комнату, — бросил Дмитрий, проходя в свое логово. Хованский последовал за ним. Довольно необычно находиться на территории врага, отметил Юра. "А сможет ли он выговорить слово "территория"?" — подумал Хованский. Тем временем, Ларин уже сидел на кресле и сверлил взглядом Юру. Вздохнув, тот сел на диван и начал доставать бутылки из пакета. Уже было за полночь. Мужчины сидели в абсолютной тишине, изредка позвякивая стаканами и журча наливающимся алкоголем. За несколько часов распития, они не проронили ни слова. — Так и будем сидеть? — произнес Ларин, еле шевеля языком. Спирт ударил в голову, и он смутно соображал об истинной цели прихода Хованского. — Я ждал, когда ты напьешься, — произнес Юра, смотря на Ларина. Казалось, он был не пьян и прекрасно себя чувствовал. — Это разбавленная кола, — просто ответил Хованский на вопросительный взгляд Дмитрия. — Я тебя опоил. После этих слов, под ошарашенный взгляд Ларина, Юра начал раздеваться. Уже через минуту он сидел на диване абсолютно голый, поглаживая еще не вставший член. Дмитрий не мог вымолвить ни слова. Казалось, он бредил. — Я так долго мечтал о тебе, мой Мориарти, — произнес Хованский, прожигая Ларина взглядом. — Я выбираю меж ягодиц. Дмитрий моргнул. — О чем ты? Смутно представляя, о чем говорил этот пес, мужчина начал вспоминать. И похолодел. «Моя щедрость не имеет границ, выбирай: меж скул или меж ягодиц». Из мыслей его вывел всхлип Хованского. Юра лежал уже на спине, проталкивая в себя небольшой фиолетовый фаллоимитатор и с обожанием смотрел на Ларина. — Т-т-ты что, блять, делаешь? — Будь ты бабой на одну ночь..., — пропыхтел Хованский, вгоняя в себя кусок латекса. — Ты был бы моим, Юрий..., — прошептал Ларин, завороженно смотря на действия своего соперника. — Люблю визгливых в сексе я..., — продолжил Хованский, со стоном на губах. — А ты ж визжишь как фурия! — взревел Ларин, вскакивая с кресла и стягивая шорты. По дому он ходил всегда без нижнего белья, любил, так сказать, свободу. Член Димы уже стоял и немного пульсировал. При первом взгляде на него Юра сначала застонал, а потом перевел взгляд на Ларина и как шлюха прикусил губу. — Ссука, — прошипел Дима, дрожащими руками разрывая и натягивая на член презерватив, упаковка которых лежала на столе, принесенная Хованским с собой. Одним рывком, под стон Юры, Ларин вытащил из жопы будущего любовника фаллоимитатор и засадил членом в растраханный анал Хованского. Тот, взвизгнув, начал двигать бедрами навстречу поступательным движениям своего ебыря, попутно надрачивая свой член. Через минуту, под собственный вскрик, Юра кончил, однако Ларин был далеко до этого. В каждый удар по бедрам он вкладывал всю свою злость и ненависть. Он хотел причинить боль этому ублюдку, поэтому, полностью войдя в Юру, он ударил того по лицу кулаком. Всрик и жалобный скулеж. Удовлетворенный, Ларин продолжил грубо толкаться в Хованского. Хованский и правда визжал как фурия. От этого Дима расхохотался и посмотрел на лицо Юры, из разбитого носа которого текла кровь. — Как же я мечтал сделать тебе больно, мразь, — сквозь зубы выговорил Ларин, смотря в глаза Хованского. Через несколько минут Дима кончил, и вытащил член из жопы Юры, любуясь проделанной работой. — Свободен, проститутка, — выговорил Ларин, садясь на кресло и смотря как Хованский тяжело встает и одевается. Голова кружилась: влияние алкоголя или этого пьянящего секса. Как только Юра оделся, он посмотрел на Ларина и робко спросил: — Можно, я через неделю загляну? Молчание. Тишину разрывало тиканье часов. И быстрый стук сердца Димы. — Можно, — хрипло вымолвил Ларин и посмотрел на своего врага. Тот был мокрый и бледный. — Только не приноси алкоголь, — скривился Дмитрий. В следующий раз он хотел выдрать эту суку трезвым. Хованский кивнул и направился к выходу. В дверном проеме он остановился, и, немного поколебавшись, повернулся к Ларину. — Спокойной ночи, мой Мориарти. — Вали уже. Через минуту шорох в прихожей затих, раздался звук хлопающей двери. Ларин сидел голым в темной комнате. Хах, за все эти часы они не включили свет. Мерное тиканье часов. Ларин погрузился в сон. Хованский брел по улице, понурив голову. Мысли мешались в голове, он не знал что делать дальше, как дальше жить. Из горьких мыслей вывел звук сообщения. Удивленный данным обстоятельством, Юра вытащил мобильник и посмотрел на загоревшийся дисплей. «И тебе спокойной, мой Шерлок». Хованский улыбнулся. И побрел дальше, скрываясь в сумраке ночи.