***
С вечера осеннего фестиваля Кагоме постепенно менялась. Нет, все в принципе осталось по-прежнему: дом-учеба-дом-уроки. Только теперь девушка быстрее справлялась с делами, бодрее делала домашнее задание и с каким-никаким, но с удовольствием играючи заучивала конспекты и отвечала на занятиях. Постепенно на ее губах поселилась умиротворенная улыбка, и однажды Юри чуть не потеряла сознание от того, что Кагоме искренне смеялась – настолько это было непривычно. Череда ее дней не потеряла своей последовательности, однако оттенок их изменялся с каждым разом, с каждым окончанием 24-часового промежутка. С унылого серого на солнечно-золотой. Он действительно встречал ее со школы, провожал, приглашал гулять. С Инуяшей она проводила теперь большую часть своего времени. Она начала улыбаться, смеяться и спонтанно злиться. Вспомнить хотя бы поход в кафе-мороженое, когда Инуяша случайно обронил на нее шарик холодного лакомства. От обиды за новые брюки девушка зарядила криворукому своим шоколадным рожком в нос. В итоге их вытолкали из заведения. Липких, с подтеками тающего мороженого на лицах и одежде. И тогда Хигураши злилась и на Инуяшу, и на себя, и на персонал кафе. Но хватило лишь одного взгляда на такую же хмурую физиономию сереброволосого для того, чтобы улыбнуться и понять, что на самом деле все не так уж плохо вышло. Грызня между ним и Когой стала обыденностью так же, как и ежедневные клятвы в вечной любви последнего. Чем бы дети не тешились, лишь бы до драки дело не доходило. Защищать кого-либо Кагоме не решалась – каждый мог бы понять такую «заботу» по-своему, но внутри себя девушка отмечала, что нейтралитет соблюдает из последних сил. По вечерам Инуяша звонил. Чаще всего это было фырканье и заявления о том, что это просто так, заняться нечем было. И каждый раз это «просто так» растягивалось разговором ни о чем на приличных два часа. Один раз после таких посиделок с трубкой у уха Хигураши проспала занятия, благо дедушка с утра позвонил в школу и сказал, что внучка болеет. В тот же вечер Инуяша услышал много витиеватых словесных выражений, о существовании которых в своем словарном запасе Кагоме даже не догадывалась. По осени они вдвоем часто приходили в тот самый летний театр, где встретились впервые. Девушка заворожено смотрела на то, как сереброволосый сам подстраивал инструмент, вслушивается в звучание каждой ноты при проверке. И, разумеется, слушала его музыку, каждый раз новую. Смотреть на то, как его пальцы ласково касаются черно-белых костей фортепиано… Кагоме любила это делать, и на душе при этом становилось спокойно в унисон умиротворяющим нотам, извлекаемым из старого потрепанного инструмента. Хигураши так до конца и не поняла, каким образом Инуяша смог так легко войти в ее жизнь, вплестись янтарно-золотой нитью в канву серой посредственности, внести в каждый ее день капельку новизны. Но без него она уже не представляла себе нового утра, и эти короткие, но частые встречи стали ее воздухом, ее наркотиком. Она запомнила один из таких октябрьских дней, когда парень пригласил ее в очередной раз прогуляться по парку. По его аллеям уже вовсю шествовала Золотая осень: тонким слоем золота было припорошено буквально все. И мощеные дорожки, и детские снаряды, и даже до открытой лужайки долетал красно-золотой ее привет. Инуяша чинно вышагивал рядом с девушкой, засунув ладони в карманы джинсов, а сама Кагоме держала в руках букет из наиболее, по ее мнению, красивых листьев в прожилках красного янтаря. Все до боли просто, обыкновенно. Кагоме в каком-то смысле томилась с того самого дня, как Инуяша открыл двери в кабинет в день школьного фестиваля, «застукав» над ней Когу. В голове то и дело прокручивался момент, когда разъяренный Инуяша тащил ее за руку по коридору. За руку… Ощущение того касания, именно это не давало ей покоя. В нем была и нежность, и трепет. Но заговорить об этом не давал стыд и страх, что парень ее не так поймет и сочтет зацикленной. Ведь это было так давно. Старый фонтан, в котором тоже плавали мелкие золотые монетки из листьев. Они сели рядом на бортик, отделяющий толпу от холодной воды. - Ты какая-то тихая сегодня, все нормально? – обратился к ней Инуяша, — обычно тебя не заткнешь. - Не заткнешь, значит? – Кагоме окрысилась. С ним всегда так. Одним единственным словом он мог вывести ее из хрупкого душевного равновесия. И вывести иногда не в ту сторону, в которую бы хотелось, — сам-то сегодня на демагога не тянешь. - Не все в порядке, — утвердился в своем суждении сереброволосый, пропустив якобы оскорбление мимо ушей. Он оперся на бортик обеими ладонями и посмотрел вверх, словно вглядываясь в кроны высоких деревьев, — если что-то не устраивает, то сразу бы и сказала. Незачем в молчанку играть. Его утверждение выбило ее из колеи. Он будто знал, что она витает в облаках, хотя это было и невооруженным глазом заметно любому. Она металась, а внутри засело то безрассудное желание, которое всегда возникает у смущающихся девушек. На скулах Кагоме вспыхнул румянец, и она от души заехала рукой Инуяше в грудь, будто отталкивая его от себя. Но не рассчитала: парень потерял равновесие, стал опасно крениться к воде, чисто инстинктивно хватаясь за что-нибудь, чтобы избежать встречи с холодной водой. Этим «чем-нибудь» и оказалась рука Хигураши. В конечном итоге Инуяша увлек ее с собой. Фонтан брызнул тысячами капель, толпа людей обернулась как по команде. - Ты что, совсем сбрендила?! - Не нужно было меня игнорировать! - Я игнорировал?! - Игнорировал! - Если бы я игнорировал, то не спросил бы нихрена что с тобой такое! В порыве эмоций до Кагоме не сразу дошло, что сидят они по пояс в холодной воде, в фонтане, в центральном парке. На виду у сотен людей. Стало стыдно, очень стыдно. До такой степени стыдно, что хотелось умереть и раствориться прямо в этом несчастном фонтане. Повела себя как последняя дура, ни с того ни, с сего озлобилась и стала всеобщим посмешищем. Хотелось извиниться. Стало страшно, что теперь Инуяша и на сотню метров не подойдет, не то что просто разговаривать не станет. Не станет разговаривать… Отчего так гулко в ней отозвалась неизвестно откуда взявшаяся пустота? Сильные руки подхватили Кагоме на жениховский манер. Инуяша невозмутимо встал и перешагнул через бортик фонтана, даже не всматриваясь в улыбающиеся лица. Щеки Хигураши вновь заалели, несмотря на то, что тело начала бить мелкая дрожь. Толпа впереди расступалась как воды Красного моря перед Моисеем. - И-извини, — голос дрогнул из-за холода. А может нет? - Да забей, — спокойно ответил парень, все так же уверенно шагая вперед. - А куда мы идем? На нас же и нитки сухой нет моими стараниями. - Ко мне. Из горла Кагоме вырвался звук, больше похожий на «ик». Девушка начала ерзать в его руках, отчего их хватка стала крепче, дабы ее тело не познакомилось с грязной землей. - Я-я-я так не могу, — затараторила Хигураши, — что подумают твои родители? Ведь мы еще не знакомы, и вообще как ты приведешь в дом девушку просто так, если мы даже не… Кагоме осеклась, вовремя прикусив язык, однако попыток встать вертикально не оставляла. - Да угомонись ты, — раздраженно рыкнул парень, но позже лицо его немного смягчилось, — я один живу. - Ну уж нет, — ошарашено выдохнула брюнетка, — тем более если ты живешь один я никуда не пойду! - Боишься? – на его губах появилась тень ухмылки, и Кагоме вновь окрысилась. - На место поставь меня! - Чтобы ты унеслась домой, сквозняк продул бы нахрен и ты заболела? По моей вине? Да хорош ты дергаться! По его вине? Ведь это она столкнула их обоих в фонтан, не подумав о возможных последствиях. А он думает, что виноват. Кагоме затихла, а Инуяша крепче прижал ее тело к своей груди, сохраняя оставшиеся крохи тепла. -На том и порешили, — глухо проворчал сереброволосый, направляясь к станции метро, у которой и располагалась его квартира. А вот и она. Просторная, отделанная просто и со вкусом. Стекло шкафов и полок, сине-серые спокойные тона, декоративный камин. Правая бровь девушки слегка скептично выгнулась. - И ты…говоришь, что один живешь? - Не видно, что ли? – огрызнулся парень, стаскивая с себя мокрую футболку. Хигураши поспешно отвернулась к камину, пряча смущение за каменным выражением лица. На камине нет ни фотографий, ни каких-либо… призов, что ли. Ведь он музыкант, может, участвовал на каких-либо конкурсах. Хотя, их отсутствие могло значить то, что он действительно играл для себя. - А квартиру родители купили? – как ни в чем не бывало, продолжала Кагоме якобы светскую беседу. - У меня нет родителей. - Ой… Извини, пожалуйста. - Да ничего, — вздохнул парень за ее спиной. Был слышен шорох одежды, — я много работал для того, чтобы обзавестись собственным жильем. До этого я часто снимал в отелях номера. Очень, очень часто. - Ммм, вот как, — задумчиво протянула девушка, все еще разглядывая камин. На нем она увидела лишь клинок в ножнах, на подставке. Кагоме протянула руку, коснулась темного дерева ножен, и по кончикам пальцев будто пробежал слабый электрический разряд. От испуга девушка отдернула руку. За спиной было слышно, как Инуяша резко встрепенулся. - А у тебя много талантов, — тон голоса слегка повысился из-за усилия придать ему естественность. Сто процентов, что Инуяша заметил произошедшее в прошлую секунду. - А, это? Увлечение, да и только, — все тот же ровный тон, спокойный голос парня. Через мгновение его ладонь легла на плечо Кагоме. Та вздрогнула и рывком обернулась. Парень уже успел переодеться в свободный хлопковый спортивный костюм, а в другой руке держал рубашку. - Я ничего больше не нашел и вот, — он отвел глаза в сторону, чтобы не смотреть Хигураши в глаза, и протянул ей зажатую в руке рубашку. Девушка приняла ее со смесью смущения и непонимания на лице. Через секунду она нервно хихикнула. - Ты что, издеваешься? - Я же сказал, что ничего больше не нашел! Если хочешь, то ходи мокрая, а с себя я ответственность снимаю! Кагоме вздохнула и улыбнулась чуть устало. Все-таки он о ней заботился. В своей неуклюжей манере, и сердце ее пустилось вскачь от осознания того, что Инуяша стал на шаг ближе к ней. Или что, наоборот, подпустил ее на шаг к себе. - Инуяша, мы ведь с тобой друзья? – они сидели на полу у камина и просто пили чай из широких чашек. - Друзья, конечно, а почему ты спрашиваешь? – он пытливо посмотрел на девушку. Она гладила большими пальцами покатые бока чашки, будто греясь об нее. На губах играла легкая, практически незаметная улыбка. - Тогда можно я попрошу тебя кое о чем? - Ну, смотря о чем, — парень задумчиво почесал щеку когтем на указательном пальце. - Можно я попрошу тебя рассказывать тебя о том, что тебя волнует? Сереброволосый смотрел на нее в упор, и Хигураши уже сотню раз пожалела о том, что вообще посмела сморозить подобную чушь. В конце концов у каждого есть свой уголок, свой мир, в который вход заказан всем. Самое дорогое, самое сокровенное, самое страшное хранится там. И никто не имеет права вмешиваться туда. Никто. Но, несмотря на все это, Кагоме не отрываясь, смотрела в янтарь его глаз, выжидая ответа. Любого, даже самого неприглядного. Она поймет, ведь они же друзья. - На равных условиях, — проворчал Инуяша, утыкаясь взглядом в темную жидкость в своей кружке. Хигураши на мгновение впала в ступор. Так просто, так легко, но он впустил ее в свой закрытый мир, пусть даже и с условиями. Ведь все начинается, как известно, с малого. - Договорились, — Кагоме хихикнула и указала пальцем на кухню, из которой по полу разливался свет, — добавки!***
Путь троицы из кафе пролегал через парк. Под ногами хрустел снег, а пушистые сугробы, казалось, набрали в весе. Все эти воспоминания… Казалось, что девушка прошла на автопилоте весь путь от кафе до парка. Она не помнила слов друзей, не слышала их возгласов. В сердце неприятно кольнула обида. Они же друзья, а он не рассказал ей. И почему она узнает о якобы подружке Инуяши от Коги, который, казалось бы, его люто ненавидит? Неужели враг знает больше, чем друг? Не верится. В бок больно стукнуло. Кагоме ойкнула и повернулась в ту сторону, откуда пришелся удар. А Мироку вновь заносил руку со снежком ее сторону. Под ложечкой неприятно засосало в ожидании повторного удара. - Кагоме-сама, не спать! – снежок из его руки сорвался в полет, но Кагоме, будучи готовой, легко увернулась от него. - Я сколько раз говорила так больше ко мне не обращаться, — она нагнулась, сгребла немного холодного пуха в ладонь и резко отослала снаряд в сторону Мироку, но снежок угодил в Санго, лениво вылепливающую снежный комок. Постепенно все плохие мысли выветрились из головы азартом спонтанной бойни, а застрявшие в горле слова укора — радостными криками, раздававшимися эхом в полупустом парке. Друзья носились, падали, поднимались, одним словом играли в снежные баталии как дети. И мысленно Кагоме благодарила их. Благодарила за то, что они просто есть и не дали завянуть. Пусть даже и не видя, что это действительно происходило. - Кагоме, пригнись! – отчаянный крик Санго. Туго слепленный летел прямо в лицо. Мысли мелькали бегущей строкой, и простым ушибом тут не обойдется – сломанным носом как минимум. И тут прямо перед ней мелькнула когтистая рука, которая поймала на лету круглый снаряд. И сжала так сильно, что снежок рассыпался кусками. - Инуяша, ты как всегда вовремя, — со вздохом облегчения, процедила Кагоме. Санго отняла пальцы от губ и несмело помахала сереброволосому в знак приветствия на пару с Мироку. Инуяша кисло улыбнулся им в ответ. - А «спасибо» где? – он обернулся к Хигураши и сложил руки на груди. - Спасибо, — язвительно ответила Кагоме, однако и это Инуяше прокатило. - Ну, мы пойдем, — Санго взяла Мироку за плечи и решительно стала толкать его вперед, — Инуяша, проводи Кагоме-чан домой, хорошо? - Хорошо, — только и успел ответить парень на слова Санго, недоуменно наблюдая за стремительно удаляющейся парочкой. Они шли к дому Хигураши в молчании. Все, о чем думала девушка, снова всплыло в памяти, тяжелым камнем осело на сердце. Как она может спросить о… ней? Тем более с подачки Коги. Но недосказанность могла подорвать только-только налаженные отношения, тем более, если они пообещали друг другу… - Тебя что-то беспокоит? – он будто знал, что она мечется с выбором слов. Будто нарочно начал разговор первым, не давая ей отступить или хотя бы продумать пути для капитуляции. - Да как ты… - По глазам вижу, — он остановился у лестницы, ведущий на пригорок к храму. - Ну, понимаешь, — Хигураши замялась. Инуяша демонстративно фыркнул, и брюнетка решилась, — я хотела спросить, что стало с твоей бывшей? И тут же прижала обе ладони ко рту, чтобы больше не вырвалось ни одного словечка. Рассказала как на духу практически слово в слово сообщение Коги. Прозвучало как требование, не иначе. Инуяша насупился и, кажется, слегка разозлился. - Это он тебе рассказал, да? - Только указал, — не нужно было гадать, что Инуяша имеет ввиду под «он», — прости, я не имею права спрашивать что-либо, тем более такое личное. Прости, пожалуйста. Его пальцы скользнули по ее лицу. Нежно, практически неосязаемо, но этого хватило для того, чтобы румянец проявился на скулах алым лепестком. Когтями Инуяша снял с выбившихся из-под шапки прядей образовавшуюся наледь. - Я ж обещал рассказывать, — тихо и ровно проговорил сереброволосый, — мы же друзья. Кагоме подняла глаза и встретилась с его янтарем, впитывающим блеск снега под ногами. Взгляд будто уставший, забившийся. Несомненно, ему сейчас больно об этом говорить. Больно… Неужели…случилось что-то плохое? - Она погибла, защищая меня. Давным-давно.