Ангелы сатанеют

Темнота медленно опускалась на город, поглощая его. Тихий шелест листьев ласкал слух, а теплый ветерок слегка взъерошил волосы блондинки. Голубые глаза оглядели двор, после чего девушка нахмурилась. Ее дядя никогда не оставляет калитку открытой. Она залезла в карман и достала стило. Глаза девушки еще раз пробежали по улице, после чего на конце тонкого цилиндра загорелся острый кристалл. Девушка провела стило по коже, активируя нужные ей руны. — Есть еще кое-что, о чем вам следует знать. — Ходж, тяжело дыша, посмотрел на взволнованную Клэри и хмурого Джейса. — Валентин, — руна обожгла шею мужчины, заставляя того застонать от боли. — Он хотел создать особенного охотника. Клинок Серафима засветился. Девушка сжала рукоять оружия и прошла во двор. Она, бесшумно двигалась, прекрасно слышала и видела в темноте, благодаря рунам. Блондинка поднялась по ступенькам, наступая на определенные места на досках, чтобы те не издавали своего характерного скрипа. — Но он этого не сделал? — Клэри поджала губы. — Доминика и Питер Мейн пожертвовали своим ребенком ради продвижения его идеи. Света не было. Темное помещение выглядело зловеще. Тишина, царящая в доме, давила на уши. Блондинка прошла чуть дальше и заглянула в гостиную. В распахнутые окна врывался легкий ветерок, от которого тонкие белые шторы колыхались, словно бешеные привидения. Дуновение стихло, и шторы безвольно повисли. Девушка огляделась. Если бы она была обычной примитивной, то из-за хаоса, творившегося в комнате, она бы уже вылетела из дома с дикими криками, но нет. Сумеречные охотники не боятся хаоса. Она не боится хаоса. — Неужели кто-то пожертвовал своим ребенком ради такого? — Клэри закрыла рот рукой, в глазах девушки промелькнули непонимание и страх. — Доминика и Питер были фанатиками идей Валентина, — мужчина поморщился из-за жжения. — Они были из древних родов Сумеречных Охотников. Из-за таких мыслей от них отреклись семьи, за что были убиты. — Они убили других Нефилимов? — глаза Джейса слегка расширились от удивления. — В живых остался только брат Питера – Томас. Диванные подушки валяются по всей комнате, некоторые распороты, наполнитель разбросан по полу, а сам диван перевернут. Книжные полки вместе с содержимым опрокинуты. Стеклянный стол, некогда стоящий посередине комнаты, был разбит, а осколки сверкали в свете луны, проскальзывающей через открытое окно. Скамеечка, стоявшая около пианино, лежала на боку. Внезапно сзади послышались звуки: словно что-то упало с глухим стуком, а потом упавшее поволокли по полу. Звук приближался к девушке. Блондинка чуть сжала рукоять от клинка и замерла, прислушиваясь к приближающимся звукам. — Никто не знает, что Валентин делал с ребенком или что хотел сделать с ней. — Ходж зашипел от боли. — С ней? — Шарлотта Мейн, тот самый ребенок. Раз. Два. Три. Девушка обернулась. На полу притаилось огромное существо с множеством плоских черных глаз на лобной части куполообразного черепа – чудовищная смесь крокодила и сороконожки: мощная приплюснутая морда, шипастый хвост… Пасть медленно открылась: с острых зубов капала зеленоватая слюна, высовывался и исчезал длинный черный язык. Послышалось шипение, сопровождаемое странным булькающим звуком. Многочисленные лапы под туловищем напряглись – монстр готовился к прыжку. — Доминика и Питер погибли, защищая Валентина. Томас забрал девочку себе на воспитание. Он никому не доверял воспитание девочки, после потери Питера. — Что в ней такого особенного? — Джейс нахмурился. — В свои десять она умела делать все то, что ты умеешь сейчас. — Ходж усмехнулся, заметив удивленный и возмущенный взгляд Джейса. — Когда Конклав это заметил, Томас и Шарлотта исчезли. Чудовище прыгнуло на девушку. Один взмах клинков, и монстр разорвался на маленькие искры, исчезая. Девушка прислушивается и направляется на второй этаж. — Том? — она толкнула дверь, ведущую в кабинет к дяде, и прошла внутрь. В нос ударил запах крови и блондинка поморщилась. — Господи, Том! — девушка кинулась к лежащему на полу мужчине. — Эй, ты слышишь меня? Она приподняла его голову и положила себе на колени. — Чарли. — хриплый и тихий голос мужчины заставил девушку облегченно выдохнуть. Девушка сняла с себя кофту и приложила к кровоточащей ране на животе у дяди. — Уходи, Чарли. — Томас положил дрожащую кровавую руку поверх руки племянницы. — Нет. — резко осадила девушка, осматриваясь и обдумывая план действий. — Они нашли тебя. Тебе надо уходить. — Я никуда не уйду без тебя. — девушка тяжело задышала. — Сейчас я нанесу руну и все… — Руна не поможет. — Мужчина усмехнулся и закашлял. — Я горжусь тобой, Шарлотта. Но тебе надо уходить, они найдут тебя. — Я… — Уходи. Это приказ. — хриплый голос мистера Мейна стал грубее. — Ты не поможешь мне, только сама пострадаешь. Чарли поджала губы и выдохнула. — Ты самый лучший... Я люблю тебя, пап. — она оставила поцелуй на лбу мужчины и, аккуратно положив его голову на подушку, которая некогда лежала на диване в его кабинете, поднялась на ноги. — Спасибо тебе. Шарлотта вышла из комнаты и зажмурилась, сдерживая порывы остаться в кабинете, вызвать скорую, или сделать хоть что-нибудь, чтобы спасти его. Дверь в ее комнату открыта. Блондинка нахмурилась и перешагнула порог своей комнаты. Складывалось впечатление, что по комнате прошелся торнадо, ибо все ее вещи были разбросаны. Хозяйка комнаты подошла к книжному шкафу и нажала на корешок одной из книг, шкаф слегка затрясся и отодвинулся от стены. Она потянула его на себя, и перед ней открылась полка с оружием. Девушка схватила с пола свой рюкзак, выкинула из него ненужные вещи, и засунула туда несколько клинков Серафима, колчан со стрелами, и повесила на плечо лук. Чарли подошла к шкафу и, открыв его, начала скидывать в рюкзак самые нужные вещи: карточку, на которой хранилась огромная сумма, приготовленная на черный день, который, судя по всему, уже наступил; несколько футболок, джинсы, пару толстовок; она потянулась за кедами, но тихие шаги на лестнице, заставили ее напрячься. Чарли развернулась, занимая боевую стойку. — Шарлотта Мейн. — голос мужчины в тишине дома прозвучал как гром. — Как долго мы ждали этой встречи. — за спиной гостя послышались смешки. — Почему? — Клэри нахмурилась и обняла себя за плечи. — Подумай, Клэри. — Ходж взглянул на рыжеволосую. — Если девочка десяти лет умеет делать то, что некоторые Нефилимы не могут и во взрослом возрасте, что она умеет сейчас, когда ей девятнадцать? — Конклав опасался ее, верно? — Джейс поджал губы, задумываясь. — Именно. Удар. Девушка ловко уклоняется от очередного Нефилима. Удар. И мужчина со стоном падает на пол, а из раны на пол начинает капать кроваво-красная жидкость. Шарлотта разворачивается, ударяя мужчину в живот, из-за чего тот сгибается по полам, после чего получает ногой по лицу и падает на пол, сплевывая кровь, попадающую в рот из-за сломанного носа. Очередной охотник хватает девушку за руку, но Мейн разворачивается, взмахнув клинком. Удар. Крик разносится по всему дому, а отрубленная рука падает на пол с глухим стуком. В дверях показывается еще несколько людей. — Сучка. — мужчина с разбитым носом рывком поднимается на ноги, с ненавистью смотря на девушку. Он не может ее убить, но так хочется. — И если Валентин жив, то он уже ее ищет. — Если уже не нашел. Шарлотта, проводит рукой по подбородку, стирая кровь с разбитой губы. Девушка разворачивается и бежит на кухню. — Вырубите ее! — голос мужчины пропитан злобой и ненавистью к девушке. Он должен привести ее к Нему. Это приказ. — И как мы найдем ее? — Джейс поднимается на ноги и складывает руки на груди. — Она в Нью-Йорке. Уже пару лет. — Ходж, с помощью блондина, поднимется на ноги. — Почему вы никому об этом не сказали? — Клэри с непониманием смотрит на бывшего члена Круга. — Я узнал об этом случайно. — Ходж тяжело выдохнул. — Пытался убедить Томаса отправить Шарлотту сюда, но он наотрез отказывался. — усмешка появилась на губах наставника. — Он единственный, кто был уверен, что Валентин жив. Шарлотта забежала в кухню и захлопнула дверь, достав стило, она нарисовала на двери руну, после чего подперла дверь стулом. Девушка подбежала к плите и включила все газовые конфорки на максимум. Дверь затряслась под ударами охотников. Мейн схватила с кухонного стола спички и подошла к окну. — Если он не послушал тебя, то почему ты уверен, что послушает нас? — Я не сказал, что вам надо убедить его. — губы Ходжа растянулись в улыбке. Мейн открыла окно и спрыгнула на землю. Девушка провела спичкой по коробку, и на головке спички появился огонек. Блондинка поднесла ее к остальным, и коробок загорелся ярким пламенем. Раз. Два. Три. Дверь с грохотом открылась, а Шарлотта кинула коробок внутрь, падая на землю и закрывая голову руками. Секунда и послышался звук взрыва. Стекла повылетали, а огонь поглотил кухню и, вместе с ней, нынешних прислужников Валентина Моргенштерна.

***

Изабель усмехнулась и провела пальчиком по клинку Серафима. — Нет, Иззи. — Джейс нахмурился и легонько ударил по руке девушки. — Пятьдесят баксов, что он не одобрит это задание. — Лайтвуд с улыбкой взглянула на блондина, хмуро буравящего ее взглядом. — Я не одобряю это задание! Старший Лайтвуд появился за спинами ребят. Его черные, как у сестры волосы, были взъерошены, а рукава черной кожаной куртки были закатаны, открывая руки покрытые рунами и тонкой сеточкой вен, ярко выделяющейся на бледной коже. — Я говорил с Конклавом. — парень оглядел компанию, останавливая свой взгляд на Клэри, из-за которой, по его мнению, и начались все проблемы. — За Валентином отправят фейри, мы втроем будем искать Шарлотту, но там ясно сказано, девочка не может здесь остаться. — У этой девочки есть имя, понял? — Фрэй нахмурилась и сложила руки на груди. — мне все равно чего хочешь ты или Конклав, я иду искать Дот. — Алек, — Александр поджал губы и посмотрел на Джейса. — Маг может что-то знать. Люди Валентина ищут Клэри, нельзя оставлять ее одну. — Джейс прав. — Иззи поставила руки на поясницу и взглянула на брата. — И ты, Брут*? — брюнет разочаровано выдохнул, хотя это было неудивительно, что Изабель заняла сторону Вэйланда. Алек взглянул на рыжеволосую. — Ладно, раз ты такая всезнайка, откуда начнем поиски? Шарлотта скинула рюкзак и лук на скамейку и села, устало потерев глаза. Девушка достала из кармана куртки стило и, оттянув вещи на спине вниз, провела по коже, активируя руну Иратце**. В такое позднее время в Нью-Йоркских парках бывает не так много людей, поэтому девушка не боялась быть замеченной, особенно, учитывая, что на ней был гламур. Чарли убрала стило и поставила ноги на скамейку, положив на коленки подбородок. Мимо лавочки, на которой она сидела, прошла замужняя пара с маленьким мальчиком, который, сжимая в руке шарик, о чем-то увлеченно рассказывал родителям. Грустная улыбка проскользнула на губах девушки. Том заменил ей отца, он был для нее семьей. Той семьей, которую родители девушки сами же и уничтожили из-за своих фанатичных идей. Томас не скрывал от девушки правды о семье. Он был убежден, что лучше она узнает об этом от него и в детстве, чем от посторонних людей во взрослом возрасте. Она все знала: почему они уехали из Идриса, почему прячутся, почему их семью не любят, почему ее опасается Конклав, единственное, чего она не знала – почему она такая? * "И ты, Брут" - это обращение к человеку означает буквально следующее: все разочаровались во мне и ты, мой лучший друг, туда же? Пошло это из времен Юлия Цезаря, предал Брут. Он вместе с сообщниками убил Цезаря. ** Иратце - это самая простая разновидность различных целительных и обезболивающих рун, которая затягивает порезы и раны Сумеречных Охотников.