Весеннее обострение. Орлей

Мегрен сразу понял — Император Флориан был в ярости. Лицо, наполовину скрытое маской, могло бы показаться спокойным кому-нибудь несведущему, но оттянутый вниз в неприятной гримасе уголок рта будто кричал Мегрену:«Беги!» Мегрен отошёл в дальний угол просторной залы, стараясь скорее смешаться с толпой. И все равно чувствовал, как десятки заинтересованных, рассерженных, изумлённых взглядов кололи его со всех сторон, подобно жалам назойливых насекомых. Его промах был непростителен. Мегрен слишком расслабился. Мегрен с чего-то взял, что может чуть менее внимательно следить за языком в обществе. Забыл, как жестока Игра, как безжалостна она к тем, кто недостаточно хорошо обдумывает свои слова. «...Мой дорогой», — все ещё звучало в его собственных ушах, било в виски изнутри тревожным колоколом, возвещавшим беду. Его собственная реплика, вырвавшаяся невзначай, не нарочно — да только кто поверит? Мегрен залпом осушил остатки вина из бокала, пытаясь выгнать из груди пережавшую дыхание тревогу. Не помогло. Ему внезапно захотелось поскорее увидеться с Флорианом наедине и попытаться все объяснить, чтобы не давила эта тяжесть неизвестности, чтобы, если и наказание — то хотя бы знать о нём наверняка. Флориан так и не послал за ним до самого вечера. Мегрен в выделенных ему покоях выпил почти две бутылки вина, разорвал в лоскуты шёлковую наволочку — просто чтобы успокоить нервные руки, из своей парадной маски выковырял пару камней и бросил в угол. Ждать, не зная собственной участи, было невыносимо. — Милорд, — служанка-эльфийка не нашла ничего лучшего, чем сунуться к Мегрену в тот момент, когда он сосредоточенно нарезал ножом для писем пустой пергамент. — Желаете поужинать? В дверь полетел медный кубок, ударился о полотно и с грохотом укатился в угол. Девица взвизгнула и улетучилась. Слуги прекрасно знали, что, будучи не в духе, лорд Дуфайель может и покалечить, если неудачно подвернуться под руку, и больше в комнату никто даже не скрёбся. Тем лучше. Мегрен никого не желал видеть. Ночью он почти не спал, лишь под утро забылся поверхностной дрёмой, которую прервал бесцеремонный стук в дверь. Флориан-таки повелел послать за ним. Мегрен спешно умылся, потребовал чистую рубашку и облился одеколоном, хотя помятое, отёкшее от бессонной ночи лицо в зеркале всё равно провоцировало плюнуть в собственное отражение. Но времени на долгие сборы и отдых не было — Флориан ненавидел ждать. Мегрен вошел в кабинет, взволнованно комкая пальцами кружево на длинных манжетах. Император стоял спиной ко входу, глядя в окно. Услышав сбитое, как у загнанного зверя, дыхание посетителя, Флориан резко развернулся, подошел, грубо отстранил его от двери и закрыл замок на пару оборотов ключа. По спине Мегрена пробежал нехороший холодок — нрав Флориана назвать мирным не решился бы никто, а сейчас от него за версту несло яростью. — Ваше Превосходство, — неуверенный голос зазвучал так, будто на шее уже свилась удушающая петля. — Разрешите объясниться... — Ты уже всем всё объяснил, — ответил Флориан, и от его тона у Мегрена затряслись колени. — Всем. Каждому гостю. Каждой остроухой служанке. Каждой блохе в конюшне. — Это... было нисколько не нарочно, — умоляюще сказал Мегрен, вжавшись спиной в холодную стену. — Если бы это было нарочно, ты бы уже подкармливал своим свежим трупом вороньё на площади! — зарычал Флориан, ладонями ударив в стену по обе стороны от головы Мегрена. Капельки слюны, вылетевшие изо рта Императора, брызнули Мегрену на щеки, и он недовольно поморщился. Последовавший удар, заставивший лопнуть губы, был неожиданным. Мегрен свалился на пол и, скрежеща о камень каблуками сапог, попытался отползти подальше. Флориан рванул маску и бросил оземь. Лицо его было покрыто воспалёнными пятнами, а под глазами лежали тени — судя по всему, прошедшую ночь он тоже не спал. — Щенок, — цедил он, приближаясь к забившемуся в угол Мегрену. — Мелкая тупая тварь! Любая канарейка в клетке самого захудалого борделя умнее тебя, а уж болтает точно не в пример меньше! — Ваше Великолепие, — стонал Мегрен, прижимая пальцами разбитую губу. — Прошу вас... — Это скандал, — Флориан ударил в стену кулаком, и Мегрен вздрогнул. — Император Орлея уличён в порочной связи с собственным кузеном, с ничтожеством, которое даже не может сдержать за зубами свой блудливый язык. Позор... Сплетни уже начали растекаться, и через несколько дней в меня все будут тыкать пальцами и хихикать. Мои собственные шевалье начнут смотреть на меня искоса, и это тогда, когда в Ферелдене в самом разгаре война, а мне нужны их повиновение и беспрекословная верность! Он сгрёб Мегрена за воротник и подтянул к себе, как щенка. Смуглое лицо Мегрена покраснело от удара, а нижняя губа неумолимо раздувалась с каждой минутой. Флориан жёстко схватил его за шею и сжал, заставив закашляться. — Шлюха, — прошипел он, приблизившись настолько, что Мегрен мог различить каждый лопнувший сосуд в красных от бессонницы глазах. — Дешёвая паскудная шлюха... Только вот настоящая, умная шлюха, кто бы к ней не ходил, молчала бы — хотя бы из страха за свою шкуру. Когда Император с силой прикусил разбитую губу Мегрена, тот взвизгнул и попытался отстраниться, но Флориан был сильнее. Руки любовника он крепко стискивал за спиной всего одной ладонью, а второй продолжал держать Мегрена за шею. — Не ори, — шикнул Флориан. — Иначе я прикажу вырезать тебе язык и бросить его первой попавшейся ферелденской шавке. Он резко отпустил Мегрена, и тот, едва устояв на ногах, отшатнулся к стене. — Иди сюда, — приказал Флориан, а когда Мегрен покорно приблизился, залепил ему звонкую пощёчину, и следом ещё одну, когда тот попытался открыть глаза. — Ваше Ве... — Заткнись! — рявкнул Флориан. — Наверное, есть всего один способ гарантированно заставить тебя молчать... Пока у тебя занят рот, ты не сможешь болтать, верно? — и, глядя в напуганные глаза своего кузена, начал развязывать штаны. Мегрен покорно опустился на колени. Флориан пах остро и неприятно — по всей видимости, ванной он накануне пренебрёг, но Мегрен не решился протестовать. Губа болела и мешала, а вкус крови во рту смешивался с привкусом солоноватой кожи и мочи. Мегрен покорно ласкал ртом безжизненный член, пока он не налился кровью и не стал подрагивать, а Флориан, тщательно стараясь ничем не показывать своего возбуждения, не начал раздувать ноздри в попытке дышать ровнее. — Достаточно, — хрипло произнес он и снова дернул Мегрена за ворот так, что тонкая ткань под пальцами затрещала. — Развернись и снимай штаны. Мегрен трясущимися пальцами растянул гульфик, стащил ниже ягодиц узкие штаны и панталоны, и тогда Флориан, коротко зарычав, швырнул своего незадачливого любовника грудью на собственный стол, даже не заботясь о том, не перевернет ли тот какую-нибудь чернильницу. Мегрен упал лицом на шершавое сукно, а в ключицу неприятно впилась какая-то письменная принадлежность, небрежно брошенная среди бумаг. Флориан сунул ему в рот свои пальцы, Мегрен покорно их облизал, снова поморщившись от боли в разбитой губе. Кажется, один из нижних зубов треснул — острая тонкая боль то и дело пронзала челюсть, когда жёсткие пальцы Императора хозяйничали во рту Мегрена. Флориан небрежно смазал анус Мегрена его собственной слюной и жёстко, безо всякой подготовки вломился в него на полную длину, выбив из любовника хриплый вскрик боли. — Я сказал, заткнись, — повторил Флориан, с силой ударив Мегрена полной ладонью по затылку, и начал двигаться, грубо и быстро, сжимая до синяков бёдра любовника. Мучительное давление, почти разрывавшее промежность, заставило Мегрена стиснуть зубы и снова застонать — челюсть отреагировала острым приступом боли. Флориан кулаком стукнул ему промеж лопаток — Мегрен закашлялся, а Флориан усмехнулся: — Посмотри-ка, сколько, оказывается, существует методов заставить тебя держать язык за зубами. Мегрен всхлипнул, пытаясь крепче вцепиться пальцами в край столешницы. — Кто бы мог подумать, мой дорогой? — издевательски прибавил Флориан. Распаленный собственной яростью, Флориан с хриплым вздохом кончил довольно быстро. Анус Мегрена, наверняка, треснувший от грубого вторжения, начало щипать от вытекавшей изнутри спермы, но Мегрен больше не решался подавать голос. Он сполз на пол, даже не возвратив обратно штаны, и сжался, притянув к подбородку колени. — Болтливая шлюха, — выдохнул Флориан, оправляя одежду. — Нет, пожалуй, я не желаю тебя казнить. Мегрен посмотрел на него ошарашенно — он и предположить не мог, что такой исход возможен. Отлучение от двора, лишение привилегий — возможно, но казнь?! — Напротив, — гадко усмехнулся Император Орлея, — я дарую тебе свою милость. Мне нужен наместник в Ферелдене. Надеюсь, у тебя найдётся тёплая одежда? Мегрен заскулил, будто побитая собака. Конечно, это было лучше казни, но... Ферелден? Грязный варварский Ферелден? Увы, Мегрен Дуфайель не нашел в себе сил спорить. Но пообещал себе, что эти собачники заплатят за его унижение. Сполна.