Немая Смерть

Ирьенинов всегда не хватает, так что в госпитале меня приняли с раскрытыми объятиями. Многие шиноби умеют лечить простые ранения, вправляют вывихи и даже иногда знают примитивные медицинские техники, однако полноценными врачами становятся единицы из сотен. Виноват долгий срок обучения при сомнительном конечном результате. Поэтому Коске-сама, руководитель местной медслужбы и мой знакомый ещё по острову, мигом подмахнул приказ о приеме по совместительству и пообещал договориться с Абэ-тайи по поводу устраивающего обе стороны графика. Капитан, разумеется, не захотел ссориться с главным врачом всея армии из-за такой мелочи. Как следствие, в патрули мы ходили редко и обязательно в составе крупных отрядов. Речь не только о нашей команде, остальных генинов тоже берегут и без сопровождения из лагеря не выпускают. Сейчас на фронте затишье, обе стороны зализывают раны и старательно дрессируют молодняк, ветераны же отдыхают телом и душой, глядя на попытки новичков соответствовать их уровню. До тех пор, пока не начались длительные миссии, я работала сутки через трое. Нагрузка несколько великовата и времени на тренировки оставалось мало. Кента-сенсей был недоволен, но не возражал, потому что приказ исходил лично от капитана, да и Суговара-сан бдит. Лейтенанта, по моему, в полку боятся даже больше, чем Абэ-сама… Как бы то ни было, свое раздражение сенсей срывал на Шу, который походы на боевые задания начал с какого-то момента воспринимать в качестве отдыха. Объективно, Шу сильнее меня. Он на пять лет старше, тяжелее, крепче, у него лучше поставлен тай и более разнообразный арсенал огненных и земляных техник. Тем не менее, поединки он регулярно сливает. Мешают вспыльчивость и желание идти напролом, а ещё у меня больше способов воздействия, и я не стесняюсь ими пользоваться. Клоны, яды, врата Хачимон, фуин, медицинские техники двойного назначения – Шу просто не успевает реагировать и подобрать подходящую тактику. Обязанности у нас были простые. Во-первых, на генинов радостно свалили большую часть забот о территории полка, то есть мы чаще остальных приводили в порядок полигоны, следили за чистотой улиц и занимались тому подобной неизбежной рутиной. Да, и готовкой тоже. Во-вторых, нас периодически выдергивали на патрулирование своего сектора внутреннего пояса, попутно показывая стационарные ловушки, расположение постов, секреты и прочие объекты. После сдачи экзамена на знание карты своего сектора и пары соседних, нас собирались выпустить на патрулирование среднего пояса, затем – дальнего. Внутри армии существует своя иерархия, негласная, но четкая. Не всегда совпадающая с официальной. Мы, генины, находимся в самом низу, немного повыше стоят обычные шиноби, в рамках полка самыми крутыми считаются члены спецкоманды, напрямую подчиняющиеся капитану и выполняющие особо опасные миссии. Полки негласно соревнуются между собой, и на данный момент наш болтается примерно на четвертом-пятом месте из восьми. На самом верху репутационного рейтинга разместились бойцы Глубины – особого подразделения, занимающегося ликвидацией вражеских командующих или просто сильных шиноби, диверсиями в глубоком тылу и прочими безумными вещами. Чунин Глубины имеет право игнорировать приказы обычного джонина и мобилизовывать встреченные команды для своих нужд, если того требуют обстоятельства, вот так-то. Словом, первые три месяца моя жизнь в армии по большому счету слабо отличалась от прежней. Нагрузки перераспределились, идиотизма стало чуточку больше, круг общения изменился и расширился, а так – ничего принципиально нового. И жилось мне неплохо, пока в один прекрасный день не последовал вызов к главврачу. В кабинете Коске-сама помимо него самого сидел наш тайи, и вид у него был не шибко радостный. Собственно, оба мужчины выглядели напряженными. - Кушина-чан, мне придется вернуть тебя непосредственному начальству, - с места в карьер погнал главврач. – Абэ-сан справедливо указал, что в вашем полку всего два полевых ирьенина, хотя по штату положено пять. - Фактически, уже один, - с вежливой улыбкой на устах, но твердо ответил капитан. По-видимому, мужчины продолжали спорить между собой. - Кхм! Как бы то ни было, - тоном надавил Коске-сама, - у меня нет свободных полевых ирьенинов. Поэтому я предложил Абэ-сану одного, зато более знающего и прошедшего обучение по полной программе. Тебя, Кушина-чан. Мне ничего другого не оставалось, кроме как поклониться. От меня в данном случае ничего не зависело. Более подробно нашу дальнейшую судьбу тем же вечером описал сенсей. - Непосредственно мы поступаем в подчинение дзюнъи Узумаки Нанами-сан. Для начала просто постарайтесь не путаться у её людей под ногами, а работу она нам найдет. - Что хоть делать-то будем, сенсей? - Пойдем на границу, большего не знаю. В подчинении Нанами-сан состояло три стандартных команды и мы в качестве довеска. Согласно штатному расписанию полка, управляющая структура проста: есть капитан, есть лейтенант, непосредственно руководящий спецкомандой, трое дзюнъи и несколько специалистов типа шифровальщика, сенсоров или медиков – всего пятьдесят два человека. То есть в идеале Нанами-сан командовала бы двенадцатью опытными шиноби, но из-за потерь в боях и с учетом свежеполученных генинов нас оказалось одиннадцать. Претензий к сенсею у неё не было, а вот глядя на нас с Шу, она очень выразительно молчала. В целом, приняли нас неплохо, пусть и с легким отчуждением поначалу. Задачи перед отрядом ставились простые – выдвинуться в дальний пояс, сменить предыдущих наблюдателей, пресекать возможные нарушения границы, если же не получится, то вызывать подмогу. На данный момент большего от нас не требовалось. Обычные рядовые шиноби занимаются диверсиями или ликвидациями только в самые напряженные периоды войны, в нормальных условиях подобные миссии поручают спецкомандам или Глубине. Новый график меня устраивал даже больше старого. Неделя патруля, две недели в лагере, причем дежурство в полковом медпункте необременительно и предоставляет много возможностей для личного развития. Ну, принесут изредка пострадавшего на тренировке или вызовут на полигон, и что? Серьезные травмы случаются редко, и с такими быстро отсылала в госпиталь, а мелочь - она и есть мелочь. Кто был по-настоящему рад моему появлению, так это Харада Таро, наш штатный сенсор. По своим возможностям он ненамного меня превосходил, причем брал больше опытом, чем природными способностями. Ответственность на нём лежала большая, каждый выход в поле выматывал едва ли не до истощения, зато теперь, заполучив безотказную помощницу, он совершенно логично рассчитывал снизить нагрузку. Нанами-сан считала так же и обязала нас заниматься сенсорными дзюцу не менее часа в день. Кента-сенсей, что характерно, не возражал. Он безжалостно дрючил Шу, на мою долю оставив общий контроль обучения. С напарником было сложно, потому что, кроме тай и нин, он ничего другого не воспринимал, даже если видел, что польза есть. Какой-то затык в мозгах. В тех же печатях он ограничился базовым курсом и что-то сверх того не рисовал, хотя сенсей и заставил его выучить пару продвинутых барьеров. Патрулирование тоже не доставляло проблем. Мы приходили в нужный сектор, разбивали лагерь – места регулярно менялись – устанавливали защиту и маскировку и связывались с соседями. Затем двойки и тройки патрульных ходили по пересекающимся маршрутам или таились в секретах, в то время как я сидела за барьерами и работала с сенсорными печатями большого радиуса действия. Да, есть и такие. Использовать их может любой шиноби, просто у сенсоров эффективность выше. Изредка приходилось кого-то лечить, причем примерно половину случаев составляли отравления. Змеи и другая живность, ядовитые плоды, пыльца, в том числе аллергенная, доставляли больше хлопот, чем вражеские кунаи. Всё шло неплохо, пока Туман не решил, что передышка закончилась. Давление резко усилилось. Если раньше у нас случалось один-два инцидента за дежурство, то сейчас могло быть и три, и четыре, и десять. Далеко не всегда речь шла о столкновениях – вражеские шиноби просто прощупывали оборону и предпочитали избегать боя – тем не менее, ранений стало больше. Хвала ками, смертельных случаев пока не случалось. Командование задергалось и даже что-то там предпринимало, но нас вопросы стратегии волновали мало. Мы были простым мясом войны, очередность дежурств и наличие связи с соседями интересовали нас в первую очередь, возможность пожрать и урвать лишний час сна – во вторую. Неделя на передовой выматывала так, что по возвращении большинство отсыпалось двое суток и только потом шло сдавать отчеты или заниматься своими делами. Генины ходили с черными мешками под глазами, старожилы посмеивались и утешали, что дальше будет хуже. Они оказались правы – в один не слишком прекрасный день мы нарвались. Отряды шиноби по сложной местности передвигаются в полном соответствии со старым наполеоновским принципом «ослы и ученые в середине колонны», только вместо указанных двух категорий в центр ставят сенсоров и ирьенинов. Если есть возможность, еще и клонов впереди пускают – чтобы ловушки собирали. Расстояние между передовым отрядом, ядром и замыкающими подбирается так, чтобы и спины было видно, и на помощь можно прийти, что в условиях густых лесов Лапши задача нетривиальная. В тот момент, когда всё началось, до идущей впереди двойки было метров тридцать. Таро-сан внезапно резко вскинул руку и, особым образом цокнув языком, остановил отряд. Была его очередь прощупывать окружающее пространство, однако в тех случаях, когда один сенсор замечал что-то подозрительное, второй сразу присоединялся. Поэтому я немедленно создала усиливающее дзюцу и на выдохе выбросила чакру из солнечного сплетения. Сознание привычно расширилось, вбирая тусклые огоньки стоящих рядом товарищей и практически игнорируя природный фон. Природная чакра есть везде, мозг воспринимает её в виде более-менее густого тумана и со временем перестает обращать на него внимание. Кроме нас, никого нет. Но ведь что-то же встревожило Таро-сана? Начинаю просматривать сектор за сектором, справа налево сверху вниз, как учили. Пусто. Пусто. Пус… Слишком ровный фон. Такой можно встретить в специальных помещениях для создания особо сложных печатей или в операционных, но никак не посреди леса. Открываю глаза, поворачиваюсь к Нанами-сан… И тут же рефлекторно отпрыгиваю назад, пытаясь укрыться от несущегося в нашу сторону потока чакры! На пути Водяного Дракона встала стена барьера, второй, сферический, прикрыл группу от возможных атак с флангов и тыла. Оба дозора, передний и тыловой, быстро подтянулись поближе и встали спиной к нам, готовясь первыми встретить угрозу. Таро-сан вытер струйку крови, сочащуюся из носа: - Их девять или десять. Под неизвестной скрывающей техникой, очень хорошей. - Ликвидаторы? – деловито спросила Нанами-сан. - Скорее всего. Сейчас увидим. Совершенно неожиданно в том направлении, откуда прилетела чужая техника, появились десять огоньков чакры и раздался веселый голос: - Яре-яре! Надо же! Вы смогли нас заметить! - Десять, у говорящего самый крупный очаг, - сообщил Таро-сан. - А ты что за хрен с бугра! – крикнула Нанами-сан. – Покажись! - Сейчас познакомимся, милая, - последовал ответ. – Даже ближе, чем ты думаешь! Меня зовут Хосигаки Катсуро, и тебе повезло, что наконец-то встретила настоящего мужчину! Рядом кто-то грубо выругался. Дзюнъи тоже тихо чертыхнулась и приказала: - Кента-сан, их старшего берем на себя. Шу-кун, защищаешь Кушину-химе. Остальные действуют по стандартным схемам, противников выбираете самостоятельно. Таро, как только они снесут внешний щит, распечатывай Гнев Небес. - Нас тоже заденет. - А ты целься получше. - Ну что же ты молчишь, дорогуша! – снова заорал тот же голос. - Меня зовут Узумаки Нанами, и хвастунов вроде тебя я каждый день встречала! Все вы только обещать горазды! Ну давай, давай, покажи, на что ты способен! - Сейчас увидишь. В тот же миг в первый кеккай с силой ударил широкий поток воды. Техника ранга А, не меньше. Барьер не выдержал и лопнул, в тот же самый миг Таро-сан развернул широкий свиток, который все время таскал за спиной, чиркнул по нему окровавленным пальцем и направил в сторону врага. Бумага затрещала, вспыхнула, но это уже было не важно – запечатанная техника начала действовать. Гнев Небес… Правильно его назвали. Это был настоящий ад. Стена из молний встала на месте вражеских позиций, толстые синие ленты били в землю, взрывая стволы деревьев и уничтожая все живое. Плотность чакры была столь велика, что мешала рассмотреть наших врагов, огни их кейракукей просто терялись за бешеным напором стихии. Конечно же, долго так продолжаться не могло, и когда техника выдохлась, мы тоже вздохнули с облегчением – о том, что Молния резонирует с Водой, здесь прекрасно знали. А воды вокруг нас после двух прицельных залпов появилось более чем достаточно. Если бы круговой барьер не выдержал, нам бы тоже досталось, но, к счастью, обошлось. Стихийная чакра быстро рассеивалась, и сенсорные способности снова начали что-то показывать. Невероятно, но туманники выглядели потрепанными, слегка ослабленными, но все же живыми. Сколько же их уцелело? Как они смогли? - Восемь, - первым подсчитал Таро-сан. Нанами-сан просто кивнула. Если она и рассчитывала на лучший результат, то никак этого не выдала, просто приказала: - Вперед! Пока они не пришли в себя! Стандартная тактика предписывает врачу оставаться в стороне от схватки, в тылу, и ждать раненых. По мере возможности. Впрочем, это вовсе не означает, что у меня нет возможности принять участия в бою и помочь товарищам. Быстро сложив нужные печати, я создала двух клонов, один из которых немедленно отошел назад, прикрывая тыл, второй же схватил протянутый ему свиток и упрыгал в сторону дерущихся. Даст Покровитель, поможет кому-то из наших. То, что творилось на узеньком пятачке суши, можно обозвать словом «свалка». Ломались деревья, ревел огонь, стремительные тени ежесекундно меняли положение, разбрасывая техники и прокладывая целые просеки на своем пути. Действовали они очень быстро, за боем Кенты-сенсея, Нанами-сан и их врага глаз банально не успевал, слишком велика была их скорость. Я закинула в рот лепешку стимулятора – чую, без дополнительной нагрузки на очаг сегодня не обойтись - и выпустила первую Дайтоппу. Расстояние до ближайшей цели как раз позволяло. Ощущение пришедшей извне чакры и возникшие в памяти воспоминания порадовали. Не зря клона посылала. Я отдала ему единственный свиток с запечатанной Сферой Лезвий, техникой эффективной и слегка самоубийственной. Применять её во плоти я пока что не рисковала, даже на полигоне она уничтожала двух клонов из трёх, зато смогла запечатать один удачный экземпляр и сейчас его удачно использовала. Не знаю, достала врага или нет, сенсорное восприятие сбоит в шторме энергий, но ликвидация четырех водяных клонов тоже очень хороший результат. Метать кунаи с привязанными взрыв-печатями на такой дистанции бессмысленно, поэтому я выпускала Дайтоппы. Техника освоенная, надежная, много чакры не требует… Как минимум один раз попала и один раз заставила врага прервать выполнение какого-то водяного дзюцу. Шу выдвинулся чуть вперед и крутил головой, вглядываясь в стороны ближайших взрывов и явно фоня нетерпением. Хотелось ему подраться, очень хотелось, но против приказа не попрешь. Я выпустила очередную Дайтоппу, и вдруг меня дернуло, закружило, и после легкой дезориентации я оказалась метрах в двадцати от прежнего места. Там, где раньше стоял только что развеянный клон. Шу уже схватился с неизвестным бойцом с протектором Тумана и молочно-белым клинком, и по первым же движениям стало понятно – силы явно не равны. Нападавший сильнее. Он с легкостью уклонился от моего куная, отмахнулся мечом от покрытого огненными лепестками танто Шу, слегка довернул корпус и изящно рубанул парня слева-сверху вниз. Шу увернулся, но в тот же момент вскрикнул и отлетел в сторону. Воспользовавшись заминкой, с хохотом туманник бросился на меня. От Великого Порыва он уклонился, а больше я ничего сделать не успевала – только отскочить в сторону, торопливо открывая первые Врата. О технике безопасности речи не шло, тут бы в живых остаться. Чакра хлынула по кейракукей, время привычно замедлилось, движения нападавшего стали не такими быстрыми, и я опять уклонилась от падавшего сверху удара. Клинок прошел близко от тела, буквально в считанных сантиметрах. Мышцы затрещали от боли, чужая чакра оставила неприятное ощущение забравшихся под кожу муравьев. Я отпрыгнула назад и для верности сложила печати каварими, заменяясь на кусок поваленного дерева метрах в десяти. Мне нужно время. Враг оказался выходцем из клана Кагуя, если его подпустить слишком близко, он мне все кости повыдергивает из тела. Оказавшись на достаточном расстоянии, прогнала чакру через узел в правом полушарии мозга и, слегка напрягшись, открыла вторые врата, Врата Исцеления. Скорость вряд ли ещё прибавится, первые трое врат ориентированы на силу и выносливость, но мне-то сейчас нужно защититься от наследия крови Кагуя. На порядок возросший ток чакры банально не позволит чужаку дотянуться до моих костей, единственный путь для него – физическое воздействие, а этого я не допущу. Он высокий, я маленькая, он тяжелый, я быстрая. Продержусь. Вышло всё так, как и задумывалось. Я плясала вокруг врага, уворачиваясь от внезапно ставшего гибким клинка и безуспешно пытаясь атаковать, Кагуя зверел, не в силах попасть по вёрткой добыче. Неизвестно, чем бы дело кончилось, не вмешайся очухавшийся Шу. Он подгадал удачный момент и швырнул простейший огненный шар, правда, напитав его хорошенько чакрой. Кагуя слишком сосредоточился на мне и не заметил атаки. Ему насквозь выжгло половину груди, и всё равно он пытался меня достать. Наконец он свалился, до последнего безумно улыбаясь и сипло хохоча. Я рухнула на колени рядом. Врата дают чудовищную нагрузку на систему циркуляции, закрывать их надо осторожно, чтобы не дай ками нигде ничего не застопорилось. Справилась, трансформировала чакру в медицинскую и начала гонять по организму, залечивая микротравмы и разрывы связок. Со стоном разогнулась и пошла к Шу, который, шатаясь словно пьяный, двигался навстречу. - Не знаю, что со мной, - прохрипел он, выпучив белые от боли глаза. Помогла ему опуститься на землю, погладила Шосеном. У парня оказался вырван из сумки плечевой сустав, сломано правое плечо и пошли трещины по половине ребер. А ведь Кагуя так и не смог его коснуться, меч не задел тела. Обезболила, вправила сустав на место, наскоро прошлась по пораженным местам, давая пинок метаболизму. Сейчас сделаю, что можно, долечиваться Шу будет в госпитале. Не успела разогнуться, как рядом со мной на траву опустили ещё одно тело. Кто-то принес Арату-сана, не знаю, кто, не до того было, счет шел на мгновения. Сотворила двух клонов – одного поддерживать работу сердца и снабжение мозга кислородом, второй вычищал дерьмо и землю из развороченного живота, я старалась хотя бы начерно срастить кишки и внутренние органы. Тут половину внутренностей надо менять, но если все сделать правильно, то до лагеря дотащим. Только привела в порядок одного, оказалось, что рядом лежат ещё двое. Сенсей и Исами-сан, причем последний разрублен едва ли не надвое. Быстро шлёпнула на него поддерживающую печать, кивком головы приставила клона и схватилась за доску. - Ещё тяжелые есть? - Нет, - оглядела подчиненных Нанами-сан. Взгляд её задержался на уложенном отдельно теле. – Только легкие. Не позволяя себе задуматься о том, кто именно погиб, вытащила и раскатала стазис-свиток. За каждый случай использования такого ирьенины пишут тонну отчетов, цена ему – около миллиона ре. По спецификации внутрь можно поместить одного раненого, хотя если очень надо, то засовывают до трех. Свиток использовала на Исами-сане. Кента-сенсей, конечно, выглядит страшно, у него с ног мясо едва ли не до костей стесано и вся левая сторона словно молотком хорошенько отбита, однако позвоночник, внутренности и голова целы. Точнее говоря, сотрясение мозга наверняка есть, а печени и почкам досталось, но это все поправимо. С непосредственной угрозой жизни я справлюсь быстро. Сейчас усыплю, уберу болевой шок, закрою раны на ногах, чтобы не кровили, накачаю чакрой и лекарствами и в бессознательном состоянии отправлю в больницу. Через две недели он козликом прыгать будет. Разобравшись с тяжелыми ранеными, занялась остальными. У всех порезы, травмы, мелкие и не очень, ожоги разной степени и даже отравление. С последним возилась долго, универсальные противоядия заразу не брали и пришлось форсировать работу почек, одновременно техникой выводя скопившуюся заразу через кожу. Очаг не справлялся с нагрузкой, если бы в меня не влили всю хранившуюся в аптечке медицинскую чакру, давно заработала бы истощение. Внезапно оказалось, что лечить некого. Я несколько заторможено подняла голову и с огромным удивлением обнаружила, что вокруг, оказывается, многолюдно. Помимо нашего отряда, вокруг сновали другие шиноби, небо над головой бликовало, свидетельствуя о наличии мощного барьера, а рядом сидела незнакомая девушка, через приложенную к моим лопаткам руку передающая медицинскую чакру. Другой рукой она протягивала большую кружку воды. В жизни не пила ничего вкуснее. Составить окончательную картину событий того дня удалось примерно дней через шесть. Может, командование и раньше поняло, что к чему, только до рядового состава не довело. Как обычно. Я в любом случае застряла в больнице и с командой почти не общалась – сначала восстанавливалась от полученного-таки истощения, потом помогала в лечении наших тяжелых раненых, затем раненые пошли потоком, и Коске-сама припахал вообще всех, до кого дотянулся. Сил в тот период не оставалось вовсе, если ирьенин мог спокойно посидеть минут пятнадцать и поесть не на ходу, то его считали счастливчиком, получившим полноценный отдых. Обсудить ошибки, подвести итоги и поделить хабар довелось через две недели, причем здесь же, в больнице. Исами-сан как раз вышел из комы, и я поклялась заведующей реанимационным отделением, что его состояние не ухудшится от короткого разговора. От пяти минут вреда не будет, а пара добрых слов, сказанных командиром, настроение поднимет. Остальные члены отделения Нанами-сан собрались в палате Араты-сана и сенсея, причем ещё двух раненых, лежавших там же, вежливо выперли за дверь. При нашем появлении тихий гул разговора прекратился, шиноби приготовились слушать своего командира: - Только что видела Исами-куна, - без вступления начала женщина, - с ним всё в порядке. Выписать обещают через месяц. - Легко отделались, - проворчал Арата-сан. - Легко, - согласилась дзюнъи, - всего один погибший, пусть Покровитель будет милостив к душе Шина-куна. В произошедшем не было случайностей. Таро-сан обнаружил ловушку, потому что хорошо знал местность и вовремя обратил внимание на изменение природного фона. Мы выдержали первый удар, потому что у нас были хорошие барьерные печати. Наша ответная атака увенчалась успехом, потому что в свое время Нанами-сан не стала продавать случайно попавший ей в руки свиток с S-ранговой техникой, а приберегла его до лучших времен. Такого мощного удара враги банально не ожидали, и даже те из них, кто выжил, все равно получили ранения. Поэтому их и добили с легкостью. Ну, легкостью относительной, однако размен десяти на одного, причем башка одного из десятки оценена в двадцать миллионов – это событие. Чтобы отряд обычных шиноби положил равную по численности группу ликвидаторов, аналог наших спецкоманд… В общем, мы прославились. Приятно сознавать, что в столь малом количестве потерь есть и мой вклад. И это тоже ничуть не случайность – Коске-сама уже подписал бумаги на присвоение мне статуса ирьенина B-ранга. Правильно сенсей говорит, что девяносто процентов боев выигрываются на стадии подготовки. - Как они вообще прошли незамеченными? – спросил Арата-сан. Так получилось, что мы с ним оказались наименее информированными, я из-за работы, он из-за ран, и сейчас мужчина пытался наверстать упущенное. - Судя по всему, новая скрывающая техника. Сейчас выясняют. Одновременный удар по всему дальнему поясу, десятки схваток, поэтому подкрепление и подошло так поздно. Штабные считают, они просто собирались попробовать нас на зуб, но после смерти Катсуро-сама клан Хосигаки отказался отводить свои силы, и остальные были вынуждены продолжать. Очень удачно для нас. Да, неподготовленное наступление без серьезных потерь не обходится, даже самое удачное. А что касается Хосигаки, так у них выбора не было – клан, отказавшийся мстить за гибель брата главы, мгновенно теряет лицо, их бы остальные затравили. - Потери большие? – подал голос сенсей. - В полку – шестеро, сколько всего, не знаю. Меньше, чем могло бы быть. Потом нас похвалили, немного поругали и приступили к тому, ради чего собирались. Проще всего оказалось с деньгами, то есть найденной на телах наличкой и вознаграждениями по записям в книгах Бинго. Больше всего давали за Катсуро-сама, он как-никак входил в двадцатку лучших бойцов Тумана. Не самая элита вроде каге или джинчуурики, но уже где-то на уровне Семерых Мечников. Завалить его удалось, потому что сначала он от молнии пострадал, потом его долго сдерживали сенсей и Нанами-сан, а затем и остальные подтянулись. Добивали всем скопом. Кроме этого монстра, мы заполучили еще несколько ценных голов, поэтому сумма обещала выйти хорошей. Первым делом отложили десятую часть. При других обстоятельствах она бы отошла храму Покровителя, чьи жрецы заботятся о сиротах, инвалидах, стариках, однако Шинигами-сама уже получил свое приношение. Деньги пойдут семье погибшего. Оставшееся поделили, исходя из долей, причем мне причиталось целых три, словно джонину – обычную, как ирьенину и как сенсору. Еще общим решением сенсею и Нанами-сан выделили по две дополнительных доли сверх причитающегося. Потом стали делить оружие, и я ушла. У меня было все необходимое, а сумку ирьенина туманников мне в любом случае отдадут. Ну, может, еще пару кунаев из особой стали выделят, так я их и в лавке могу купить. Пойду лучше по своим делам, в больнице по-прежнему работы много, хоть первоначальный аврал и закончился. Шу вышел следом за мной. - Кушина-сама, - начал он непривычно серьёзным тоном, - я хочу извиниться. У меня чуть челюсть не отвисла. - Я ошибся, и моя ошибка чуть не стоила вам жизни. Я не заметил того шиноби, и если бы не ваша собственная предусмотрительность, вы уже были бы мертвы. Ну, в общем, верно. Не успей тогда клон сделать замену, и мы бы сейчас не разговаривали. Но в чем себя-то обвинять? Если уж Кагуя сумел незаметно подкрасться к сенсору, то обычный шиноби его тем более обнаружить не смог бы. - Я клянусь – подобное не повторится! Он мне даже доску достать не дал. Отвесил низкий, формальный поклон и свалил в сторону выхода. А я осталась стоять в растерянности, пытаясь понять, что это было. Высокие чувства? Не, откуда им взяться-то. Мне всего одиннадцать, скоро двенадцать, фигура в нужных местах не округлилась, а Шу не педофил – я же вижу, какими взглядами он взрослых куноичи провожает. Только тренировками от гормональных всплесков и спасается. Наверное, просто накрутил себя. Человек такой. Потом надо с ним поговорить, убедить, что ничего страшного не произошло и в случившемся его вины нет. Трудно, конечно, придется, он ведь Узумаки. А все Узумаки – упертые.