Пропасть

Таканори медленно шел по улице, опустив голову, смотря себе под ноги. Дешевые часы на запястье его левой руки лениво тикали, маленькая стрелка, словно нехотя, подошла к цифре девять, а большая в противоположность ей уверенно остановилась на цифре двенадцать. Еще не греющие утренние лучи солнца путались в осветленных прядях на голове Таки, заставляя их поблескивать под ласковыми прикосновениями детишек всемирного светила. Жаль только, они не могли развеять грустных мыслей. Мацумото поднялся на восьмой этаж старой многоэтажки, не соизволив проехать на лифте. Оказавшись, наконец, около ничем не примечательной двери, он достал ключи, вставил один из них в замочную скважину... несколько поворотов... щелчок. Тихие шаги наполнили пустую прихожую. – И все-таки ты опоздал, – констатировал мужчина, стоящий лицом к окну в комнате, в которую только что зашел Таканори, служившую одновременно и спальней, и гостиной (она вообще была единственной жилой комнатой в квартире, не считая кухни и ванной). – Почему там долго? Я ждал тебя еще вчера вечером, но пошел дождь, и я понял, что ты не придешь. Ты ночевал у Акиры? Ты обслуживал его? – Не ругайся, Шима, – Така обнял мужчину сзади за плечи, уткнувшись носом в его лопатку, то, что мужчина был намного выше Таки, было заметно невооруженным взглядом. – Я же говорил, что теперь обслуживаю только тебя... – Ты ночевал у Акиры, верно? – резко перебил его Шима. – Да, и я многое узнал, – честно признался Така. – Значит, не зря я послал тебя на разведку? – мужчина повернулся лицом к Таканори и поднял его голову за подбородок. – Не думаю. Они не встречаются, Койю. Но мне кажется, что еще будут... – звонкий звук пощечины пролетел по комнате, и Така упал на пол. – Ты не смеешь делать такие выводы, – Такашима с размаху пнул лежащего на полу Таку в живот, тот не издал ни звука, лишь схватился руками и свернулся калачиком. – А теперь по порядку... – Койю плюхнулся на большую двуспальную кровать, застеленную леопардовым пледом, когда-то подаренный им самим. – Рассказывай, что ты узнал, – приказал Койю, пронзая Таку ледяным взглядом. Захлебываясь слезами и продолжая лежать на полу, Така стал рассказывать мучителю, что было дальше после того, как Такашима выкинул его перед Акирой из машины. – Много ты о себе базарил, – грубо заключил Койю, когда Таканори закончил рассказывать. – Надо было больше о нем расспрашивать. – По-твоему, я мало разузнал? – Така уже успокоился, лицо все еще было мокрое от слез, а глаза полны безразличия. – Нет, достаточно. Ты ведь у меня молодец, – улыбнулся Шима. – Ага, молодец, только ты бьешь меня, как собаку. – Ну, Така, не злись на меня, – Такашима широко расставил ноги. – Поднимайся уже с пола, иди ко мне. Таканори на четвереньках подполз к рыжеволосому мужчине. Встал на колени перед самым любимым человеком в своей жизни, обняв его руками и прижавшись лбом к животу. – Прости, Така. Ты ведь знаешь, как я люблю Акиру... – Тебе не нужно извиняться, чтобы я простил тебя, – Така немного приподнял носом майку Койю, поцеловал молочно-белую кожу. – Неужели ты так меня любишь, что готов простить мне все? – тонкие пальцы одной руки скользнули за ворот белой майки Таки и погладили кожу между острых лопаток, а пальцы второй приподняли голову блондина за подборок, и Койю самыми их кончиками провел по щекам Таки. – Все, что хочешь, – шепотом подтвердил Така. Койю быстро забрался на кровать с ногами и сел, облокотившись спиной в изголовье. – Садись, – он несколько раз хлопнул руками о свои колени, при этом облизывая пухлые губы, зазывая Таку к себе. Таканори не смог устоять. С грацией кошки он подкрался к рыжику и оседлал его бедра. Его майка моментально полетела в сторону. – Так-то лучше, – довольно прошептал Койю. – Намного лучше, – и любимые губы впились в шею. Така судорожно вдохнул, откидывая голову назад. Койю уже так привычно ласкал бледную кожу губами и языком, наблюдая за блондином, вслушиваясь в его дыхание, ощущая, как цепкие пальцы сжимают майку на его спине. Эта проститутка заводила его сильнее, чем какая-либо женщина. То ли из-за того, что он был опытнее любой представительницы женского пола, то ли потому, что он просто был парнем, но Койю меньше всего задавался этим вопросом. Ведь разве можно думать, когда, сидя на тебе верхом, извивается от легких, неряшливых ласк такое чудо, так сильно жмется к тебе, вздрагивает от нетерпения... Рыжик уже водил языком по напряженным соскам Таки, точно зная, что они являются одной из самых чувствительных точек на хрупком теле. – Шима... – застонал парень, когда тонкие пальцы перебрались к ремню на его джинсах, и, расстегнув его, одна рука скользнула под нижнее белье. – Так быстро возбудился? – немного удивился Койю. – Я... уже... не могу, – проговорил Таканори. – Не так быстро. Я только начал, – Койю сильнее сжал твердую плоть и заглушил поцелуем рвущийся с губ Мацумото стон. Така негромко стонал в рот Такашимы, пока одна рука мужчины уверенно двигалась по члену блондина, а вторая удерживала его голову за затылок. Они оторвались друг от друга только на считанные секунды, чтобы снять и откинуть в сторону ненужную сейчас майку Койю. Возобновили страстные поцелуи, сплетаясь языками, заводясь еще больше. По сути, Койю еще ничего не сделал, а Така уже сходил с ума и хотел, чтобы Шима перешел к более интенсивным действиям. – Шима, пожалуйста, – Така поддался бедрами вперед, проводя ногтями от поясницы к лопаткам любовника. – Терпи. Ты слишком торопишься, – Койю положил Таку на кровать, а сам, раздвинув его ноги и устроившись между ними, навис сверху. А дальше только вездесущие руки Койю, поцелуи, покрывающие все тело Таки, рваное дыхание и легкие постанывания. Таканори было до невозможности хорошо. Койю был первый человек, с которым он стал общаться в школе, которого полюбил, которому Така отдал свой первый поцелуй, первым, кто показал, что значит фраза «настоящее возбуждение», пусть и сам познал это вместе с Такой. Таканори уже не раз жалел, что не смог отдать Койю свой первый секс. Да, первый раз у него прошел ужасно, но когда Койю повалил его на кровать в доме своих родителей, когда те уехали к друзьям с ночевкой, Таке показалось, что вот его настоящий первый раз. Тогда им было только пятнадцать лет. Койю был не опытен в сексе, как с девушками, так и с парнями, при этом все прошло на высоте. Это последнее, что они успели сделать, прежде чем Таку увезли в наручниках в полицейской машине... Губы Шимы добрались до линии джинсов Таканори и замерли в нежном поцелуе. Шима немного подумал, прежде чем выпрямиться, чтобы резким движением сорвать с блондина джинсы вместе с трусами. Сидя между широко раздвинутых ног, Койю наблюдал, как Така то и дело облизывает пересыхающие губы, ждет его дальнейших действий, но Койю не собирался торопиться. Он накрыл рукой возбужденный член парня, потянувшись за поцелуем. Таканори довольно вздохнул, обнимая одной рукой своего мучителя, отвечая на его неторопливый поцелуй. Не успел он только потянуться свободной рукой к паху любимого, как ее перехватили и положили рядом с его головой. Мягкие губы пропали, но вместо них по влажным от поцелуев губам Таки Койю стал водить чем-то твердым. Приоткрыв глаза, Мацумото увидел, что это были изящные пальцы Такашимы, точнее, его указательный палец, которым Койю пытался пробраться в рот Таки, а тот точно знал, что надо делать. Обхватив губами тонкий палец Койю, Така втянул его глубже в рот и стал посасывать, так искусно водя по нему языком, иногда нарочно задевая зубами, в то время как другая рука Койю принялась мучительно медленно двигаться по его члену. Шима внимательно следил за припухшими губами, вспоминая, как эти губы могут доставить неописуемое удовольствие, которое теперь никто не получит, кроме него. Но не сегодня. Сегодня Шима провинился, значит, он все сделает сам, но только так, как он хочет, ведь Таке в любом случае понравится. Еще с подросткового возраста Таканори был готов отдаться Койю весь, без остатка. Был готов сделать все, стоит только попросить, подчинялся, как маленький доверчивый щенок, а Койю тогда еще не понимал, как ему в будущем это пригодиться. Тогда скорее он подчинялся Таке, ведь инициатором их первого поцелуя был именно тот. Перед глазами всплывали картины, как нежные губы пятнадцатилетнего Таки тянуться к губам Койю, как чувственный язык неумело пытается пробраться в его рот, как Койю отвечал на робкие поцелуи Таканори... Наверное, именно после этого поцелуя Шима почувствовал свою власть над этим чудесным созданием. Он был немного опытнее необщительного одноклассника, поэтому тогда ему казалось, что он сможет научить Таку целоваться, ведь тот сам этого просил. Каждый вечер летних каникул Така уходил якобы гулять, но путь его был прямиком к дому Такашимы. Они закрывались в комнате Койю на втором этаже и подолгу целовались. В последнюю их встречу там Койю сделал Таке самый лучший подарок в его жизни... Таканори выпустил палец Койю изо рта, несколько раз провел по нему языком и уже хотел снова взять в рот, но Койю резко убрал палец и перестал двигать второй рукой по члену любовника. – Хватит, – шепнул Койю, и они снова слились в горячем поцелуе, но долго Така не продержался. – Возьми меня, – прошептал он между поцелуями. Койю отстранился от него, чтобы встать с кровати. Оперевшись коленями в матрас, нарочито медленно стал расстегивать ремень, а за ним и ширинку на своих джинсах. Ему всегда нравилась реакция Таканори в такие моменты. Такое маленькое, необычайно хрупкое для его возраста тело мелко подрагивало от нетерпения, пальцы уже комкали плед, ноги согнуты в коленях и широко расставлены, а глаза были полны безумного желания и страсти. Така не отрывал взгляда от захватывающего зрелища, но, не выдержав такой медлительности, быстро сел на колени перед Такашимой и резко сорвал с любимого штаны и нижнее белье. – Где смазка? – прошептал Шима в самые губы блондина. – Закончилась, – он толкнул Шиму на плед и сел на его ноги. – Я не возьму тебя насухую, – Койю попытался встать, но Така уперся ему руками в грудь. – Ты мной наигрался. Теперь моя очередь, – сексуальным хрипловатым голосом зашептал Таканори на ухо любимому. – Така, будет очень больно... – Ради тебя я потерплю, – Така склонился над членом Койю и несколько раз вобрал его в рот, увлажнив слюной. Не успел Койю ничего сказать, как Така уже перебрался на его бедра и, приподнявшись, завел руку назад, чтобы обхватить его плоть... Громкий крик разорвал повисшую на несколько секунд тишину. Стеклянные глаза Таки невидяще уставились в потолок, а руки с силой вцепились в ноги Койю. – Така, малыш! Такашима не помнил, как он сел, как крепко обхватил одной рукой поясницу парня, чтобы он не двигался, а второй приобнял его за плечи, но точно понимал, что не может смотреть, как тот страдает. Сейчас он чувствовал себя ужасным извергом. Сначала ударил Таку так сильно, что тот упал, вдобавок пнул, а теперь еще и это... – Нельзя же так резко, малыш, – он успокаивающе стал целовать грудь парня. Всхлип. Така сжался еще сильнее, доставляя Койю боль. – Тише, Така... сейчас, подожди... – он смочил палец слюной и завел руку за спину Таканори. – Обними меня, – но Така не послушался, из его уже плотно зажмуренных глаз текли слезы, тогда Койю немного подтолкнул его другой рукой. – Ну же... я сделаю тебе лучше... Преодолевая боль, Мацумото обнял Такашиму за шею и положил голову к нему на плечо, после он почувствовал прохладную слюну Койю между ягодиц. Мужчина аккуратно массировал края входа в тело Таки, растянутые на его члене. Движения нежных прохладных пальцев немного утихомирили боль парня, он облегченно выдохнул и приоткрыл глаза. – Ш-шима... – прошептал Таканори. Койю повернул голову к Таке так, что их губы оказались всего в паре миллиметров друг от друга. – Больше никогда так не делай, хорошо? Дай мне хотя бы тебя немного подготовить, – он быстро коснулся губ блондина. – Откуда такая забота? – Така тяжело дышал, ему было все еще больно, но постепенно становилось лучше. Он отчетливо чувствовал достоинство Койю в себе и если бы ни эта чертова боль, он бы уже вовсю двигался на любимом так, как тот любит, доставляя обоим неописуемое удовольствие... – Я понял, что слишком груб с тобой, – Койю начал целовать шею Мацумото. – Я люблю тебя, Шима, – зашептал Така, убирая руку Шимы от своих ягодиц и кладя ее к себе на бедро. Така качнул бедрами и тут же закусил губу. – Подожди... – попытался остановить его Шима, но Така надавил ему на грудь, чтобы тот лег. Кусая губы, Така двигался на члене любимого. Койю лежал под ним, сжав пальцы на бедрах блондина, тяжело дыша и шепча, насколько тот узок и как ему это нравится. А Така сконцентрировался на заводящем шепоте Койю, отодвигая боль на задний план. Теперь они не могли думать ни о чем другом, кроме друг друга. Во время секса с Таканори Койю напрочь забывал об Акире, о Ютаке, о том, что произошло и что будет дальше. Така понимал его лучше, как никто другой, наверное, поэтому он мог доверить ему любые секреты. Койю был уверен, что если бы не было Акиры, то Така был его единственным лучшим другом или даже любимым человеком. В тюрьме Така ждал только прихода Койю. Они подолгу сидели около пуленепробиваемого стекла, прислонив трубки для разговоров к ушам, но при этом не говоря ни слова, прижав свободные руки к холодной стеклянной поверхности так, чтобы их пальцы совпадали. Така как будто чувствовал тепло, исходившее от ладони Койю, и оно помогало Таканори жить дальше вне воли. Койю клялся, что как только тот выйдет из тюрьмы, он заберет его к себе, что они будут жить вдвоем, что Койю полюбит Таку. Попытается полюбить... Он не выполнил своей клятвы... Он не забрал Таку из тюрьмы, не привел к себе домой. Он вообще без предупреждения пропал из его жизни. Вернувшись из Токио в родной город, Такашима искал везде свое маленькое сокровище, своего Таку. Около двух недель Койю не спал ночами, думал, куда мог пойти Таканори, будучи выпущенным из тюрьмы. Он не предполагал, что совсем отчаявшись и напившись в каком-то клубе, попадет в квартиру к незнакомой девушке. Койю не помнил, как он оказался дома у столь привлекательной особы, но его это перестало волновать, как только, выходя из квартиры девушки, он столкнулся на лестничной площадке с Таканори. Они, не задумываясь, кинулись друг к другу, обнимались на глазах случайной любовницы Койю, а после долго и отчаянно целовались. Койю, наконец, нашел свое, и только свое чудо, поэтому на остальных ему стало плевать. Больше ни одна девушка не заменит ему Таки! Спросите, а как же Акира? Шима не думал об этом. Зачем? У него есть вечно преданный ему Така. Но Акиру он все так же любил. Теперь Така был обеспечен, Койю выполнял все его просьбы, которые никак нельзя было назвать капризами. Они снова были вместе, и Койю стал распоряжаться жизнью блондина так, как хотел. Таканори же не возражал. Сначала врачебное обследование, на котором настоял Койю, хотя сам Така совершенно не был против. К счастью обоих, Така был совершенно здоров, не смотря на все случайные связи в тюрьме. Койю оградил Мацумото ото всех мужчин, послал всех постоянных клиентов Таки куда подальше. Теперь он был его единственным, желанным и любимым клиентом. Така запротивился только переезду в квартиру Койю. – Шима... – снова застонал парень, как только Койю, придерживая его за бедра, быстро перевернулся так, чтобы Таканори оказался под ним. – Так ведь лучше? – шепотом просил Койю, подхватывая одной рукой Таку под поясницу, а второй поглаживая его бедро. – Да... – Така обхватил Койю ногами, а руками вцепился в его предплечья. Шима двигался плавно, хорошо чувствуя партнера, чередуя быстрые движения с медленными. Така то громко стонал и выгибался под ним, то тихо поскуливал. С каждым движением он старался сильнее вцепиться в любимого, он боялся, что Шима растает, просто пропадет, как сон. И так каждый раз. Ему хватило того времени без Койю, когда он вышел из тюрьмы и не знал, куда идти, к кому обратиться, несколько ночей спал на улице. Конец осени... начало зимы... холод... Просыпаться на лавочке в неизвестном районе со слезами на глазах и только одним именем на губах: «Шима»... Теперь же Койю был рядом. Его руки путешествовали по телу Таканори, а губы оставляли мокрые дорожки на его шее и щеках. Сладкая пытка в виде дразнящих поцелуев сводила блондина с ума, заставляла закатывать глаза, а наслаждение, скапливающееся внизу живота – громко стонать. Ухо обжигало сбивчивое, горячее дыхание Койю, и сознание окончательно уплывало от Таки. Остались только ощущения, которые дарил ему его любимый. Койю уже не сдерживался. Он быстро двигался, вбивая хрупкое тело в кровать, которая угрожающе скрипела и шаталась, срывался на приглушенные стоны, которые терялись в громких, несдержанных стонах Таканори. А сам Така царапал спину Койю, прогибался под ним и еле сдерживался. Поняв, что любимый тоже близко к тому, чтобы кончить, он из последних сил напряг мышцы живота. Ждать долго не пришлось. Он еще несколько раз резко толкнулся в тело Мацумото и, сорвавшись на гортанный стон, кончил в него. Така же громко закричал от ощущения горячей спермы мужчины в себе и тоже кончил, запачкав липкой жидкостью свой торс... – Я больше никогда не сделаю тебе больно. Койю лежал на боку, обнимая Таку, прижавшегося к его груди. – Правда? – он слегка улыбнулся. – Да. Ни за что больше не буду таким сволочным с тобой, – Койю зарылся носом в осветленные волосы. – Тогда полюби меня, Шима. – Я уже люблю тебя...