***
Хаширама успел не раз проклясть тот день, когда согласился на Изуну в роли советника. С момента основания деревни он успел убедиться, что младший Учиха не настолько безобидное создание, каким кажется, но его деловую хватку оценить в полной мере он смог только сейчас. И как только Мадара с ним справлялся? И как ему удаётся знать всё, всегда и обо всех? Особая техника мангекью, не иначе. Младший Учиха доброжелательно улыбался, был неизменно вежлив, но в вопросах блага своего клана настойчив до занудства. — Клану Учиха следовало сделать тебя главой, — как-то раз проворчал Хаширама, совсем вымотанный сложными переговорами с альянсом Нара-Яманака-Акимичи. У Изуны с главами этих кланов были очень сложные отношения, а оттого он был втройне въедлив и настойчив. — Я отказался, — с улыбкой покачал головой Изуна, но Хаширама не упустил смысла его фразы. Неужели младшему Учихе действительно предлагали место главы клана в обход Мадары? Хаширама мог понять это — он считал, что главе клана более подобают дипломатические навыки, чем гонка за силой и избыточная паранойя. Но почему… — И почему же? — Хаширама не особенно надеялся на ответ, но он его получил. — Потому что я всегда и во всём поддержу брата, — очень серьёзно ответил ему Изуна. — Глава клана — это не только дипломатия и широкие связи. Я — одна из важнейших опор власти моего брата, но вся полнота этой власти мне ни к чему. Я не справился бы с ней тогда, не справлюсь и сейчас. Хаширама промолчал, но понял для себя, что именно делало младшего Учиху настолько страшным соперником — и в бою, и за столом переговоров. Умение признать свои слабости, столь редкое среди сильных шиноби, способность честно сказать: я не справлюсь. В отличие от Тобирамы, Изуна не пытался отхватить больше, чем мог проглотить, но что мог — того не упускал. Опасный соперник… Но и бесценный союзник. Стоит приложить силы к тому, чтобы младший Учиха заботился о Конохе так, как заботится о своём клане. Благо, была у Хаширамы пара идей на этот счёт. Сам же Изуна столь же быстро оценил дипломатические навыки главы Сенджу и точно знал: любые внешние переговоры будут лёгкой прогулкой по сравнению с переговорами внутренними. Что ж, похоже кое-кому пора на повышение, ведь Изуне теперь жизненно необходим хороший аналитик под рукой. Связь через призыв — это хорошо, но не слишком надёжно. Да и о продолжении рода следует задуматься — благо, Норико-баа-сама не даст о нём забыть. Младший Учиха улыбнулся своим мыслям. Складывать вместе благо клана и личные желания ему всегда удавалось неплохо, удастся и в этот раз.***
Мадара же сразу осознал, зачем помощником к нему приставили Тобираму: слежка, контроль и прочие нюансы взаимного недоверия должны были серьёзно осложнить ему работу и почти не оставить времени на дела клана. Он надеялся, что Изуна ничуть не меньше осложнит работу Хашираме, но утешало это слабо. Работать с младшим Сенджу было тяжело: он был слишком не похож на Изуну, он всё делал иначе, заставляя отвлекаться на раздражение. Кроме того, приходилось тщательно следить, чтобы на глаза Сенджу не попалось ничего лишнего, шифровать всё подряд. И сам Тобирама вовсе не собирался облегчать эти задачи, превращая работу в очередное поле боя. Ситуация осложнялась ещё и тем, что относительно дел клана часть того, что в клане было заботами Изуны, теперь легло на Мадару, и наоборот. Но брат улыбался, заверял, что со всем справляется и всё хорошо, и на этом фоне просить его о помощи было попросту стыдно. Приходилось выкручиваться самому, искать помощников в обход брата, лишь бы не признаваться в своей слабости ему. Тем временем вознамерившийся воспользоваться мирным временем и жениться Изуна пошёл к старейшинам просить одобрения кандидатуры невесты, и по такому поводу ненадолго и пока что тайно привёз в Коноху Акеми. Та неплохо замаскировалась — не знай Мадара точно, не заметил бы ничего необычного или подозрительного. Он бы, пожалуй, предпочёл не встречаться с ней лично лишний раз — слишком легко ей давалась ложь, почти невозможно было по ней понять, что она чувствует и думает на самом деле, а ещё она слишком профессионально определяла чужие эмоции и состояние, но она держалась рядом с его братом, а они с Изуной всё ещё делили один дом на двоих. Не пересекаться не получалось, как не получалось и не ловить на себе внимательные взгляды и не услышать разговора, что вёлся пусть и не при нём, но тонкие внутренние стены дома звуков не отсекали. И что Изуна, что Акеми не могли не знать об этом и не учитывать. — Меня беспокоит состояние вашего брата, данна, — мягко отмечала Акеми. — Он выглядит слишком вымотанным, даже с учётом удвоившегося объёма дел. — Нии-сан не доверяет Тобираме, — с отчетливым разочарованием в голосе ответил Изуна. — И, что хуже, даже не пытается. Доверием не разбрасываются, разумеется, но если уж мы заключили настолько тесный союзнический договор, то стоило бы дать ему хотя бы пару шансов показать себя. — Данна, а насколько подробно ваш брат ознакомился с досье на Тобираму-сана? Беглого взгляда и прочтения выжимки, к сожалению, недостаточно, чтобы в полной мере оценить потенциал этого шиноби в небоевой обстановке. И неужели нет совсем ничего, чем можно было бы проверить его? Если всё сложится согласно достигнутым сейчас договоренностям, им работать вместе ещё много лет. И для деревни будет много лучше, если это будет «вместе», а не «против», — в голосе женщины звучало то самое, что так раздражало в ней Мадару — ровное, вежливое безразличие. Она не навязывалась, не пыталась давить эмоциями, она выкладывала сухие факты. — Досье у него есть, но насколько подробно он его читал — не знаю, — Изуна задумчиво хмыкнул. — Полагаю, если у нии-сана не хватит благоразумия всё же попытаться найти общий язык со своим помощником в ближайшее время, мне придётся порекомендовать ему перечитать досье. Не хотелось бы. Нии-сан не любит указаний на свои ошибки даже от меня. Мадара зашипел сквозь зубы, но мнение своё оставил при себе. Что ж, его хитрый младший братик нашёл способ донести до него своё мнение без прямого разговора. И, как бы ни неприятно было это признавать, доля здравого смысла в разговоре была. Досье он перечитает, а вот доверие… Доверие — определённо не то, что можно проявлять к младшему Сенджу. Что бы там ни думал на эту тему младший.***
Хаширама нетерпеливо оглядывался. Сегодня они с Изуной должны были обсудить предстоящий визит главы клана Хьюга, изъявившего желание примкнуть к Конохе, но Учиха слегка запаздывал, и это было для него совсем нетипично. Когда Изуна наконец явился, он был чуть более весел и растрёпан, чем обычно. — Что-то случилось, Изуна-кун? — поинтересовался Хаширама. — А? Да, случилось. Предсвадебные хлопоты, — махнул рукой Изуна. — Ты женишься? — уточнил Хаширама, весело приподняв брови. — Да. Давно хотел, и невесту давно выбрал. А теперь и возможность появилась, и она дала согласие. — Познакомишь как-нибудь? — просьба с намёком. Следовало сразу понять, как это может повлиять на их дела и на взаимодействие кланов. — Отчего бы и нет, — пожал плечами Изуна. — Я пришлю вам приглашение, как у нас будет возможность, Хаширама-сан. Хаширама неторопливо пил чай, наблюдая за невестой Изуны. Она не была сильной куноичи, судя по объёмам чакры, но очень красивой, ухоженной — и непохоже, чтобы ей часто приходилось сражаться. Это было странно. Учиха — боевой клан, но куноичи, представленная как Акеми, была кем угодно, но не воином. Вот только кем? Профессиональная паранойя не позволяла проигнорировать тот факт, что женится Изуна не на боевой подруге, медиков у Учих кот наплакал и тех Хаширама уже знает поименно и в лица, а значит… Дипломат? Разведчица? Опасна ли? Насколько Хаширама успел узнать младшего Учиху, тот не терпел слабаков, только силой считал не столько способности в бою, сколько силу духа. — Чем же вы занимаетесь в клане, Акеми-сан? Я не видел вас ранее. — Многим, Хаширама-доно. Медицина, обучение молодого поколения, аналитика, — скромно опущенный взгляд, лёгкая улыбка. — Акеми-сан много лет была мне верной помощницей и подругой, а потому я пожелал, чтобы она была рядом всегда. Кроме того, старейшины настаивают на продолжении линии Индры, а на брата надеяться не приходится, — Изуна мягко улыбнулся, подхватив ладошку невесты. — Если Норико-сама действительно пожелает, подобрать подходящую супругу Мадаре-сама не составит труда, — отметила Акеми. — Но Норико-сама сочла, что меня и Изуны-сама в условиях установившегося мира будет достаточно. — Получается, вы давно планировали стать парой? — Мы не были уверены, что доживём, но был уговор, что когда мои ученицы смогут принять мои обязанности, я оставлю службу клану ради семьи и рождения детей Изуны-сама, — в её голосе прозвучала вполне отчётливая нежность. Несмотря на то, что их брак был договорным, похоже что она любила будущего мужа. И, похоже, взаимно — Изуна смотрел на невесту не менее ласково. Что ж, если Хаширама верно понял, что эта куноичи — сенсей для детей Учиха, то она не слишком опасна. Она будет Изуне хорошей женой, но не полезет в дела. Так он и передаст Тобираме.***
Хотя традиции и требовали присутствия на свадьбе только самых близких родственников, последовавшее за церемонией торжество было открытым. Изуну любили и уважали многие — уже и не только среди Учиха — поздравляли охотно, восхищались молодой и красивой невестой. Мадара и сам подошёл, озвучил традиционное пожелание здоровья и потомства. Организация этой свадьбы была интригой почти запредельной сложности. В те времена, когда Акеми стала одной из медовых куноичи Учиха, никаких проблем с возвращением в клан по выслуге лет через замужество не было. Если кто и удивлялся, узнав в замужней куноичи гражданскую юдзё — то это удивление ни к чему не вело. Да, такая миссия, зачастую на всю жизнь. Миссия завершена, тема закрыта. Многие Учиха были в курсе, что медовых куноичи в клане не так уж мало, и что они занимаются для клана шпионажем. Но теперь, когда замужних куноичи могли увидеть не только свои, но и чужие — следовало оборвать все нити. Сделать так, чтобы если кто и узнал в супруге Изуны, куноичи Учиха, одну из именитых таю страны Огня — не сумел ни доказать этого, ни выйти по этой связи на её учениц из клана, тех, кто ещё продолжает своё дело. Проще было бы отказаться, но Изуне был нужен аналитик под рукой, нужна была та, кто поддержала бы его. Мадара не питал лишних иллюзий: даже его вечно улыбающемуся и всепонимающему брату нужен тот, кто понимал бы его. Он сам не мог — не имел того шестого чувства, подобного сенсорике, что подсказывало бы, когда человеку нужна поддержка, какая мелочь может оказаться важной. И додзюцу ничуть не помогало. Что толку видеть неискренность, если не понимаешь, где искать правду? Мадара видел, когда ему лгут, когда что-то умалчивают, но заставить собеседника перестать лгать или сказать всё… Допрашивать он умел исключительно жёсткими методами. А брат предпочитал не делиться с ним тем, что тяготило его. Справлялся сам и брата защищал, так же, как Мадара прикрывал его в бою. Мадара знал, что Изуна и раньше свои тревоги и переживания делил с любовницей. Сейчас же, когда нагрузка на каждого из них удвоилась — Изуне нужна была возможность не тратить время на подготовку визита к ней. Будет женой, будет рядом, никого не удивит, что молодой и здоровый мужчина много времени уделяет своей женщине. Со своей стороны Акеми проделала многое — ни одна проверка, ни одна ищейка не найдёт среди её учениц тех, кто шпионит на клан. Даже с нюхом Инузука не найти следов тех, кто убил красавицу-таю. Акеми-таю собиралась уйти на повышение, она уже выкупила себя и собрала средства на открытие собственного заведения, но была жестоко убита. Тело опознали, похоронили в закрытом гробу, но Учиха Акеми появилась в Конохагакуре-но-сато ещё до этой смерти. И — что куда более важно — хотя с уходом Акеми-таю была утрачена связь с одним из информаторов Сенджу при дворе даймё, наложницу другого, не менее важного, удалось подменить на одну из клановых учениц Акеми. Всё с виду просто — две девушки обменялись местами, обменялись жизнями и обликами. Но даже гражданской не так просто вложить нужные знания и память с помощью ментальных техник шарингана. Но теперь сложная подготовка окончена, и брат в церемониальном кимоно смеётся, обнимая невесту. Искать следы сейчас — уже поздно. Пусть открытая война и закончилась — тайная продолжается. В ней больше не умирают дети, но ценность информации стала только выше. Мадара усмехнулся, поймав злой взгляд Тобирамы. Мадара был уверен: на этот раз, на этом поле его клан снова победит. И то, что Тобирама не увидел вовремя этих шевелений, что не сумел отреагировать и отследить — его заслуга и его победа.***
Тобирама наблюдал за веселящимися на свадьбе Учихами и зло щурился. Хаширама сказал ему, что невеста Изуны — сенсей у детей Учиха, и не слишком опасна, но брат ошибался. Брат не знал эту женщину, не видел множество раз эту походку, лицо и улыбку, не произносил её имени чужим голосом из-под прикрытия хенге. Красавица в белоснежном кимоно с клановым моном на спине и журавлями по подолу и красавица в ярком ало-золотом кимоно с пышными цветами, свадебный головной убор и восемь острых шпилек и три гребня. Учиха Акеми, невеста Учиха Изуны, и Акеми-таю, придворная гражданская шлюха, наложница главного информатора Тобирамы при дворе даймё. Одна и та же женщина. Первоклассная шпионка. От мысли, что все сообщения ему от его информатора при дворе и от него информатору проходили через нежные ручки этой красавицы, а значит — через разведку клана Учиха, у Тобирамы тряслись руки и тянулись к оружию. Плевать на мир, убить бы тварь, тварь хищную и лживую! А Изуна смеётся, обнимает её. Как там Хаширама цитировал: «Акеми-сан много лет была мне верной помощницей и подругой»? Ещ-щё бы! Как тут не жениться на той, что четыре проклятых года раскрывала ему многие замыслы его личного врага? О том, что и сам подумывал о том, что такие таланты как Акеми-таю стоит поощрять чем-то более существенным и нужным женщине, нежели просто деньги и подарки, Тобирама старался даже не вспоминать. И думать о том, что если Акеми-таю оказалась Учихой и, как сказал Хаширама, наставницей — нет ли среди её учениц других Учих? Таких же, маскирующихся под гражданских? Это ведь ниточка, что ведёт прямо к сердцу сети разведки клана Учиха! Ну как пройти мимо? И как не пройти? Как оставить защиту деревни на Мадару, как оставить брата без совета и пригляда, когда рядом с ним — Изуна и его молодая жена? Стихийные клоны для разведки не годны, информацию они не передают. А стоит промедлить — как Учихи спрячут все концы этой нити, и не найдёшь уже среди учениц Акеми-таю шпионок. Они сменят личины, подставят вместо себя гражданских, и концы в воду. И свадьба эта — не что иное, как перевод шпиона в деревню, в статус аналитика, ведь с внимательностью и чуткостью к чужим эмоциям Акеми даже малейшая неосторожность неосведомленного о ней шиноби может дать ей информацию. Он не раз видел, как из мельчайших оговорок она складывала истинную картину событий. Ему совершенно точно нужны клоны, способные передавать информацию. Нужны ещё вчера, но и прямо сейчас тоже сойдёт. Что ж… Изобретать техники на ходу ему не впервой.***
Всё больше кланов вливались в новую деревню: Сарутоби и Шимура, Нара, Яманака и Акимичи, Хьюга и Инузука — и настал день, когда Хаширама вспомнил и о старых союзниках своего клана: Узумаки. Тобирама возражал бы, если б знал, что Хаширама намерен превратить Узумаки из союзников клана в союзников деревни, но Хаширама был уверен: ничто критически важное не должно принадлежать лишь одному клану, если хотят они и впрямь закончить войну и распри. Изуна, узнав о предстоящем визите в Узушио, несколько занервничал. Узумаки — давние союзники Сенджу, и прийти в их деревню — всё равно что прийти в дом врага, одному и безоружным. У Изуны было несколько козырей в рукавах, что позволили бы ему сбежать из многих тяжёлых ситуаций, но всё же не из каждой. Фуиндзюцу — коварное искусство, слишком удобное для ловушек. И отказаться нельзя, ведь цель — заручиться поддержкой Узумаки не только для Сенджу, но и для всей Конохи. Стоит ли овчинка выделки? Изуна усомнился достаточно, чтобы пойти посоветоваться с братом. Мадара выслушал внимательно, хмурился. Порекомендовал собрать посольство побольше, при малейших признаках опасности — уходить. Узумаки на своей территории слишком опасны, чтобы пренебрегать осторожностью даже в мелочах. Изуна принял совет к сведению, тщательно отобрал людей в свою часть делегации. Хаширама смотрел с улыбкой, несомненно, понимал опасения Изуны, но не возражал. Всё же это были крайне разумные предосторожности. Ашина-доно, глава клана Узумаки, был старше Хаширамы почти вдвое, и смотрел на него, как на неразумного юнца. Хаширама словно и не замечал этого, улыбался широко. Изуна стоял рядом, мягко улыбался, взгляд не прятал, но и не ловил чужих. Но вот после протокольных приветствий Ашина обратил внимание на Изуну. — Так значит это ты — молодой Учиха-доно? — старик говорил уверенно, с оттенком снисходительности к невысокому и худому юноше, что не выглядел сильным шиноби, чуть щурил глаза. Изуне вопрос показался откровенно странным: Хаширама представлял его как члена клана, а не как главу. Проверка? В любом случае, прямая ложь — не его политика. — Учиха-доно — мой старший брат, Узумаки-доно, — мягко ответил Изуна. — Он не смог прибыть, дабы не оставлять Конохагакуре-но-сато без защиты. Я говорю от его имени, — честный ответ и ненавязчивая демонстрация положения клана, демонстрация некоторого доверия меж Учиха и Сенджу. — Вот как, — Ашина сохранил невозмутимость, вновь перевёл взгляд на Хашираму. — Какова же цель вашего визита, Хаширама-доно? — Я полагаю, вы осведомлены о том, что клан Сенджу и клан Учиха заключили мирный договор и договор о союзе, — начал Хаширама. — Прошло два года и теперь я могу с уверенностью сказать, что наш союз крепок, а Конохагакуре-но-сато процветает. Сенджу и Узумаки в союзе издавна, и теперь я хотел бы предложить вам, Ашина-доно, стать союзником не только клана Сенджу, но всей Конохагакуре-но-сато. — Вот как, — повторил Ашина, но Изуне показалось, что Узумаки-доно ждал чего-то подобного. — И что же вы, Хаширама-доно, можете предложить мне от имени Конохагакуре-но-сато? Переговоры затянулись. Хаширама не торопился предлагать всё, что готов был уступить, оставляя себе пространство для манёвра, Ашина упрямо намеревался отстоять клану как можно больше независимости и обязать молодую деревню посильнее. На фоне этого торга вопросы, которые необходимо было решить Изуне, разрешились легко: практика разрешения конфликтов на почве кровной мести за два года мира подобралась обширнейшая, её требовалось просто применить. К тому же, конфликтов с Узумаки было куда меньше, чем с Сенджу, и договориться было проще. Впрочем, своими частями Изуна не ограничился, не раз дополняя и уточняя то, что могло стать важным для тех кланов, что не имели союза с Узумаки ранее. — У меня есть ещё одно условие, — озвучил Ашина, — последнее условие. Изуна мысленно выдохнул. Похоже, скоро переговоры окончатся, а у Узумаки выбили порядочно уступок. С учётом возможностей мангекью — кое-что ценное можно будет прибрать к рукам и разобраться в принципах работы. Узумаки, в отличие от Сенджу, не виделись Изуне хоть сколько-нибудь надёжными союзниками. А Ашина тем временем перевёл взгляд на него. — Одна из химэ клана Узумаки в поколении Хаширамы-доно должна стать его супругой согласно старому договору меж нашими кланами. Поскольку этот пункт был частью договора о союзе, который ныне будет заменён новым, я хотел бы перенести его и в новый договор, а также дополнить его аналогичным пунктом в отношении клана Учиха. Полагаю, это будет полезно для налаживания дружеских отношений меж нашими кланами. Хаширама согласно кивнул, хотя Изуна отметил, что по его лицу пробежала мимолётная тень: похоже, Сенджу не очень-то хотел жениться на Узумаки. — Потребуется медицинская экспертиза на совместимость геномов, — Изуна ловко изобразил задумчивость. — Геном Узумаки известен своей пластичностью, но старейшины клана Учиха не дадут позволения на подобный брак без полной уверенности. Я ведь верно понимаю, что в роли жениха будет выступать мой старший брат? — Я бы предпочёл вас, Изуна-сан, — качнул головой Ашина. — Тогда и экспертизу можно провести на месте. — Прошу прощения, Узумаки-доно, я женат, — покачал головой Изуна, мысленно восхищаясь наглостью Узумаки. Разбрасываться своим генным материалом для него было бы большой глупостью, как же хорошо, что он не стал затягивать с женитьбой. — И у меня нет иных братьев, кроме Учиха-доно. Ашина с сожалением покивал головой, отследил реакцию Хаширамы, но Сенджу согласно кивнул, подтверждая слова Изуны. — Тогда мы пришлём медиков клана в Конохагакуре, но если экспертиза покажет положительный результат — заключение брака состоится. Изуна прикинул реакцию брата. По всему выходило, что Мадара взбесится — он и слышать не хотел о женитьбе, и Норико-баа-сама пока позволяла ему ходить неженатым, но если это — цена за возможность подглядеть за работой мастеров фуиндзюцу, то оно стоит того. К тому же, будет возможность потянуть время, а там может и подставить невесту, чтобы оказалась она непригодной к замужеству. — В таком случае у вас есть наше согласие, Узумаки-доно, — кивнул Изуна. — Как и наше, — подтвердил Хаширама. Все трое перечитали дополненный договор о союзе, все трое оставили под ним свои подписи. Изуна и Хаширама провели в Узушио ещё несколько дней, познакомились с обеими химэ Узумаки — Мито и Саюри. Девушки были очень похожи внешне, но Изуна всё же чётко видел различия. И был очень доволен тем, что Хаширама себе присмотрел более спокойную и сдержанную Мито — брату нужна не столько жена, сколько боевая подруга, иначе его давно бы женили на девушке из клана. А Саюри, во всеуслышание заявившая, что не пойдёт ни за кого замуж, нашипевшая на Мито, что со спокойной улыбкой гуляла под руку с Хаширамой, со своим взрывным характером составит брату отличную пару. Ну или будет с ним на пару строить планы, как отвертеться от брака, а там он предложит им фиктивный союз… Изуна довольно усмехнулся своим мыслям. Всё идёт по плану, одни тайны раскрываются, изживая своё, а новые рождаются прямо по ходу дела.