И развалился весь мир мой на две части, Я постепенно исчезаю.
Когда раненых Исиду и Сому принесли в магазин Урахары, Аяко держали взаперти, в состоянии анабиоза. В очередной раз девушка застряла между реальностями, иногда порываясь выскользнуть в мир живых, но вовремя подоспевающий Киске, легко пресекал эти жалкие попытки. Только пару дней спустя, бывший синигами привел Хисе в сознание. Девушка не сказала ни слова, она угрюмо смотрела на виновника случившегося с ней, на Куросаки и ко, молчала и ходила из угла в угол, иногда пропадая, словно ее и не было. Иноуэ, которая хотела поговорить, была молча послана куда подальше, и в страхе ретировалась к своим друзьям. А собственно, что случилось? Аяко, которая так тщательно скрывала свою сущность, сейчас собирала осколки воспоминаний, которые хаотично перемещались и не давали выстроить хронологию. Какие-то обрывки и странные люди. Нет, для Аяко не было новостью, что она синигами, хоть и в отставке, просто воспоминания за эти 6 лет запечатались и все никак не хотели выползать из глубин памяти. Отсутствие каких-либо мыслей и эмоций в сине-зеленых глазах пугало. Лучше бы они как и раньше были насмешливыми и холодными, безразличными. А потом она исчезла. В один из вечеров Хисе ушла. Ушла следом за баунто, которая исчезла тем же вечером и за квинси. Обнаружили они все это слишком поздно. Ририн, которая забила тревогу, металась из стороны в сторону, потому что все три духовные силы, были в разных направлениях. -Хорошо, Ририн, успокойся, куда-они все движутся?- попыталась успокоить душу плюс Кучики. Игрушка затихла, а потом выдала: -Не могу. Зависимая и квинси на западе, - пропищала сенсор, - А где та девушка не знаю, она плутает, ее реяцу везде. -С Хисе-сан разберемся позже, сейчас главное найти Исиду! - Куросаки срывается с места и бежит в сторону, куда указала сенсор.<<...>>
-Со-ма? - послышался чуть дрожащий голос из-за спины Урюу. Квинси оторвался от умирающей на его руках женщины. Позади стояла растерянная Аяко. От ее надменного и насмешливого взгляда не осталось ничего. -Эй, Йоши, ты же не умрешь? Йоши? - Она сделала шаг и упала на колени. Для Исиды было непривычно видеть язвительную и всегда собранную блондинку разбитой. Что не говори, а за то недолгое время их общения, он проникся к ней симпатией и даже считал ее другом. Она как и сама Баунто засели в его сердце. Они обе заботились о нем, каждая по-своему, но заботились. -Ая-ко, - вымученно и одновременно мягко произнесла шатенка, слова давались тяжело. Для зависимой последние секунды жизни были как светлое воспоминание, она привязалась к этим детям. А к Аяко в особенности. Эта девочка стала ей как дочь, которой у нее не было. Пять лет их жизни прошли так быстро, будто только вчера женщина нашла эту маленькую, еще пятнадцатилетнюю потерянную девочку, которая мокла под дождем. Она не знала и не помнила абсолютно ничего. Шугалась внешнего мира и саму зависимую, пока не привыкла. Эти пять лет стали для Сомы лучшей частью ее бесконечной жизни. Ради этого и умереть не страшно, разве что жаль. Не хочется оставлять этих детей, которые к ней привязались. Женщина напоследок улыбается и после рассыпается в пыль -Н-нее, Йоши, ты же не... - на глаза Аяко наворачиваются слезы, а губы дрожат, дрожат и руки, судорожно сжимают браслет, который хранил остатки тепла Сомы. Исида, из глаз которого уже давно бегут слезы, содрогается в рыдании над вещами женщины. Ту, которую он смог полюбить, ту к которой привязался, он не смог ее защитить. Будь у него его сила квинси, все бы обошлось, а он бесполезный кусок слабого человека. -Кария... -тихий полушепот полушипение. Медленно с земли встает блондинка, вокруг нее трещат разряды молний, что происходит никто и ничего не может понять, пока она не вскидывает голову, показывая сузившиеся от ярости зрачки и разряды молний не врезаются в землю, где секунду назад стоял предводитель Баунто. Мужчина ухмыляется, смотря,как девушка поглощенная болью теряет самообладание.