Violas

      Чанёль не решается зайти к Бэкхёну почти месяц, но он постоянно приходит к воротам больницы и ошивается возле них. Ходит взад-вперед и легонько бьет носом кроссовка забор. Пак не отводит взгляд от окна палаты Бэкхёна и думает, как Бён себя чувствует, поел ли он и улыбнулся ли сегодня. С какого-то времени Чанёль слишком зациклился на его улыбке. Постоянно ее вспоминает, и это греет ему душу.       Сегодня он решается, наконец, навестить Бэкхёна. Ему не хочется идти с пустыми руками, поэтому Пак идет покупать Бёну подарок. Он почти неделю думал, что можно ему купить и решил, что кофта — отличный вариант. Ведь, наверное, в больнице холодно и Бэкхён часто мерзнет. Чанёль заходит в магазин утро прежде, чем отправится в больницу. Он чувствует себя неловко в полу пустом магазине. Паку еще никогда не приходилось выбирать одежду кому-то кроме себя. Ему кажется, что на него все смотрят какими-то подозрительными и осуждающими взглядами, будто все в магазин знают что-то такое, что может вогнать в краску Чанёля.       Он нерешительно подходит к вешалке с толстовками и оглядывается, будто он вор. Пак долго смотрит на толстовки, перебирает их, по нескольку раз осматривает размер, но так и не может подобрать что-то нужное. Одна слишком тонкая, другая слишком теплая, у третьей Чанёлю не нравится цвет, такой не подойдет Бэкхёну. Пак только и делает, что вздыхает и передвигает толстовки на вешалке еще раз. — Вам чем-то помочь? — раздается женский голос у Чанёля за спиной.       Он оборачивается и видит перед собой милую маленькую девушку консультанта. — Я думаю, вам подойдет эта. — Она показывает на большую фиолетовую толстовку. — Вы же любите темные цвета, и вы явно студент? Эта модель придется вам по душе и по карману.       Чанёль как-то растерянно смотрит на девушку, будто совсем ее не понимая. Потом он переводит взгляд на себя и действительно замечает, что слишком часто ходит в черном. Мама постоянно привязывается к нему из-за этого. Пак криво улыбается и поднимает глаза на девушку. — Я не для себя, — негромко говорит он. — А! Извините. — Консультант опять начинает перебирать толстовки и достает серую с какой-то теплой подкладкой. — Как вам эта? Она очень теплая. Очень нужная вещь на такое холодное время года. Вы покупаете другу? Думаю, отличный подарок, он подчеркивает вашу заботу и внимание к нему.       Другу. Пак бы хотел ответить, что Бён его друг, но разве это так? Он даже не понимает, какой Бэкхёну нравится цвет. Чанёль мнется: — Это... не другу...       Ему становится как-то стыдно. Пак боится посмотреть девушке консультанту в глаза и увидеть в них осуждение. Увидеть, что она тоже все знает. Знает об отвратительных поступках Чанёля. У парня уже паранойя. Паку кажется, что все обо всем знают и осуждают его, ненавидят. Думая обо всем этом, он опять впадает в какой-то транс. Смотрит в одну точку, перебирает руками края одежды. В последняя время он так часто зависает, и это может продолжаться по нескольку часов. Но голос девушки «пробуждает» его. — Так вы ищете подарок своему парню? — говорит она, мило улыбаясь.       Этот вопрос вгоняет Чанёля в краску. Он совсем теряется, а его рот беспомощно открывается, пытаясь что-то сказать. — Не волнуйтесь так. Сейчас много парней приходят сюда со своими парнями. Мы уже привыкли.       Она мило смеется, а Чанёль краснеет сильнее. — Какой у него размер?       Чанёль машинально выдает размер, хотя даже и не уверен, что Бёну он подойдет. — Вы возьмете эту? — Д-да. Серую, — заикаясь, отвечает Чанёль.       Девушка консультант быстренько убегает, оставляя ошарашенного Пака на месте. Он все еще красный, как рак. Какого черта его это смутило? Бред какой-то! Он даже никогда не думал об этом. Это же абсурд! Ему не нравятся парни. Он не гей.       Чанёль хлопает глазами, а девушка возвращается к нему с красивым подарочным пакетом, в котором лежит толстовка. Пак быстро забирает его и рассчитывается на кассе.       Из магазина он вылетает все веще красный и немного подавленный. Быстрым шагом парень идет на остановку и садится в нужный автобус. Лбом и щекой он прижимается к холодному стеклу, закрывая глаза. Ему нужно успокоиться. Просто натянуть ледяную маску и прийти в себя. Пак начинает думать о музыке. Это всегда его успокаивает и приводит в себя. В голове он придумывает новую мелодию и настукивает е пальцами по стеклу. Сердце больше не бьется, как сумасшедшее, и подавленное состояние тоже исчезает.       Выходя из автобуса, Пак думает, что дома нужно попробовать наиграть придуманную только что мелодию. Чанёль заходит в больницу и с ним проделывают все тоже самое, что и в прошлый раз. Только сегодня у Бэкхёна нет посетителей, поэтому Пак спокойно заходит парню в палату. Бён удивленно смотрит на него и моргает своими длинными ресницами. Он сидит у окна на стуле и, как и в тот раз, читает книгу, которая медленно скользит из его рук. Паку кажется, что у Бёна наворачиваются слезы. Это порядком пугает парня, и он не знает, что делать. Он растеряно смотрит, как Бён рукавом больничной пижамы вытирает глаза и мило улыбается. Между ними все еще висит напряженное молчание. Если бы не гул машин за окном и не разговоры в коридоре, оба бы начали сходить с ума от невыносимой тишины.       Книга полностью соскальзывает с рук Бэкхёна и падает на пол, с глухим хлопком закрываясь. Оба парня вздрагивают и отрывают друг от друга взгляд. Бён медленно тянется за книгой, но Пак подходит быстрее и поднимает ее с пола. Он с интересом разглядывает обложку и быстро читает описание на первой страниц. Кажется, он где-то уже слышал про эту книгу, но где не может вспомнить. Это вызывает у Пака тяжелый и расстроенный вздох. Значит, с этого у него не получится начать разговор. Он протягивает книгу парню и пододвигает стул. — Спасибо, — тихо говорит Бён, отряхивая обложку книги. — Я... Я не думал, что ты еще раз придешь. В тот раз ты так быстро убежал. Тебя что-то расстроило? — Нет.       Пак пытается быть спокойным и дружелюбным, но его голос звучит все также холодно и отстраненно. Это сильно расстраивает Бэкхёна, и он решает больше ничего у парня не спрашивать. Бён отворачивается к окну и наблюдает, как пациенты медленно расхаживают по больничному парку с родственниками или друзьями. Все они такие милые, многие из них много улыбаются и обнимают своих спутников, некоторые даже целуются. А Бэкхён уже несколько месяцев не был на улице. Родители не хотят, чтобы он заболел, Кёнсу и Чонин забегают к нему совсем на чуть-чуть, а сам он не хочет гулять. Одному ведь грустно и одиноко. Бён вздыхает и подтягивает одну ногу к груди, упираясь подбородком в колено. Чанёль искоса смотрит на него и почему-то сразу понимает, что Бён хочет на улицу. Он встает и достает из пакета толстовку. — Держи, это тебе. Подарок.       Пак протягивает парню толстовку, опираясь о подоконник и загораживая Бёну вид на улицу. Его фигура выглядит так грозно, что Бэкхён даже вздрагивает. Он неуверенно берет толстовку и разворачивает ее. Бэкхён не может сдержать счастливую улыбку. Ему так приятно получить подарок именно от Чанёля. Он быстро встает и натягивает толстовку на больничную рубашку и спрашивает у Пака, идет ли ему. Чанёль кивает, думая, что Бён милый в ней, наверное, потому что она больше него на два размера. Чанёль еле сдерживает улыбку, быстро отворачиваясь к окну. — На улицу хочешь? — спрашивает Чанёль, разминая его. — Ага, немного... Там холодно? — Не особо, — отвечает Чанёль.       Он разворачивается и смотрит на Бёна, наклоняя голову. — Пойдем, — вздыхает Пак. — Прогуляемся. — Правда?       Глаза Бёна загораются детским, счастливым блеском. Он быстро скидывает больничные тапочки, натягивает теплые носки и кеды и, как ребенок, дергает Пака за рукав. — Пойдем! — нетерпеливо говорит Бэкхён. — Чанёль, быстрее!       Пак вздыхает и неторопливо поднимается с места. Бён выбегает из палаты и чуть ли не в припрыжку идет впереди Чанёля. Смотря на него вновь счастливого и жизнерадостного, парень слегка улыбается, но только так, чтобы Бэкхён ничего не видел. Пока Чанёль не решился на извинения и восстановление дружбы. Да и захочет ли Бён вновь дружить с таким подонком как он? Улыбка снова медленно слезает с лица Пака, когда они выходят на крыльцо больницы. Бэкхён подходит ближе в нему, и они медленно спускаются по ступенькам и спокойно идут по дорожке вдоль голых деревьев. Снега на улицах уже нет, но ветер все еще холодный. Пак с волнением смотрит на Бёна. Все же он слишком легко одет. — Я так давно не был на улице! — лопочет Бэкхён. — Мне даже кажется, что тут воздух особенно чистый. Хотя я знаю, что за городом чище.       Он тихо смеется, смотря на серьезного Чанёля. Бён жмется, расстроено отворачивает лицо. Паку все равно, что он там говорит. Бэкхён замолкает. Они в тишине медленно прогуливаются по аллее. Бён грустно разглядывает остальных больных. Все такое серое и унылое. Бэкхёна это расстраивает только сильнее. Он скоро начинает ежится и замерзать. Ему бы хотелось оказаться в больших, теплых объятьях Чанёля. Раньше он часто дружески его обнимал, когда Бэкхён мерз или чувствовал себя грустно. Бён вздыхает и широко распахивает глаза. На его плечах оказывается большая, теплая куртка Чанёля. Бён поднимает глаза на парня. — Ты чего? Ты же замерзнешь, — негромко говорит Бён, пытаясь снять куртку, но сильные руки Чанёля сжимают его плечи, не позволяя этого сделать. — Мне не холодно... — Ага, а то я не вижу. Походим еще чуть-чуть, и я провожу тебя назад.       Они делают еще круг по аллее, а затем Чанёль провожает его обратно в палату. Он на удивление заботливо укладывает Бэкхёна в постель и накрывает теплым одеялом. Бэкхён смотрит на него и краснеет, когда Чанёль с легкой улыбкой гладит его волосы, говоря, чтобы парень отдыхал. Бён смотрит, как большая фигура Пака исчезает за дверью. Как только парень уходит, Бэкхён сразу же залазает под одеяло, с усталым стоном ворочаясь под ним. Ему нужно все как следует обдумать, разобраться во всем, чтобы не оступиться, как в тот раз.