Beauty of the Dark

Слабые предпочитают прятаться от боли в темноте, когда сильные сами становятся тьмой. Тишина калечит мне душу своим напряжением. Я позволяю воспоминаниям вновь захватить свой разум. Нотки той ошеломительной, эмоциональной боли до сих пор блуждают по моей душе, заставляя её рыдать от бессилия. Я, осознавая, что парень погиб исключительно по моей вине, не способна ни секунды нормально мыслить. Время тянется словно вечность. Даже ненавистный сигаретный дым, проникая в мои легкие, не вызывает чувство отвращения. Я вдыхаю дым через рот, безуспешно пытаясь пробудить хоть как-нибудь инстинкты, понимая, что они не поддадутся на провокацию. По-прежнему мертва… Кажется, что даже моя душа, изорванная на части чувством вины, больше не имеет признаков жизни. Я будто в чистилище… Осознаю, вижу, внимаю, но ничего сказать или даже пошевелиться не могу. Все замерло внутри меня, и остановить это безумие уже невозможно. Он гладит меня по волосам, заставляя еще с большей болью в сердце продолжать бессмысленные попытки нормализовать дыхание. Волков томно выдыхает, словно оповещает меня о том, что до сих пор не спит. Я зажмуриваю глаза, когда чувствую его взгляд на своем лице. — Не стоит себя корить, Владлена, — с легкостью произносит мужчина. — Ты предлагаешь забыть это? Я не ты, я не смогу выкинуть из своей памяти его смерть, — так и не открыв глаз, я продолжаю шептать эти слова, которые с трудом пытаюсь вытащить из себя. — Взбодрись, милая, не думай о том, что сдохло очередное никчемное существо, которое не пожалело бы своих сил в попытке завладеть тобой. — А кто тогда ты? — возмущению моему нет предела. Я приподнимаюсь, позволяя Волкову смотреть мне прямо в глаза. Злость пробирает до мозга костей. Я сжимаю свои пальцы с невероятной силой, чувствуя, как ногти впиваются в ладонь. — Разве ты не пользовался своей силой? Разве ты не насилуешь девушек? Ты такой же падший ублюдок, и не тебе судить о том, каким бы стал тот парень в будущем… Болезненная пощечина, и я резко падаю на пол. Прислоняю свою холодную ладонь к месту удара в желании убрать пылающие покалывания со своей щеки. Несколько жалких попыток встать не увенчались успехом. Я не чувствую силы в ногах, они будто и не принадлежат мне вовсе. Лишь глаза, следящие за действиями Волкова, посылают нотки опасности к мозгу, и тот заставляет ноги работать в полном соответствии с моим желанием. У меня получается отбежать к двери и схватить за ручку пальцами руки. — Хватит, Стас. Хватит меня мучить, прошу. — Я чувствую, что он сзади меня. Вся спина покрывается неприятными мурашками. Он невероятно близок ко мне. Кончиками пальцев Стас касается моей кожи. Он делает это мягко, стараясь не спугнуть своими действиями. Как только пальцы мужчины достигают моей шеи, я оборачиваюсь к нему лицом. — Что теперь, Волков? Он в недоумении смотрит на меня. Слегка изучающим взглядом сканирует каждую частичку тела, делает еще один шаг. — Теперь мы займемся с тобой любовью… — Чем? — В полнейшем удивлении я не могу совладать с эмоциями, поэтому голос сильно дрожит. — Любовью? Ты хоть знаешь, что такое любовь, Волков? Хоть на секундочку задумывался о том, что термин любви придуман для тех, кто не убивает людей и не насилует невинных несовершеннолетних девушек?! Любовь не для тебя, Волков! Тебе никогда не познать, что такое любовь! Ты так и останешься бесчувственным ублюдком! Тем, кто способен только подчинять своей мужской силой и безграничной властью, больше ничем… Тебя никто не полюбит! Никто!.. — А ты попробуй! — Он бьет кулаками по двери, совсем близко к моему лицу. Я, захваченная в ужас его действиями, тут же замолкаю, ожидая нового удара. — Попробуй, Влада, полюбить меня. Попробуй вытащить меня из привычной темноты… Сделай так, чтобы я забыл всю ненависть, которую испытываю к девушкам… Сделай так, чтобы я даже не смог подумать о том, чтобы причинить тебе боль. Сделай, Владлена… — Я не могу… — Попытайся… Полюби меня, и я сделаю все, лишь бы стать достойным твоей любви. Его губы накрывают мои в сладком и манящем поцелуе, отвергая всякую мерзость к данному действию Волкова. Я отвечаю ему на поцелуй, позволяя обнять себя. Те ощущения, которые так быстро накатывают на мое тело, не дают рационально мыслить. Я лишь спешу отдаться фантастическим чувствам. Его язык устремляется исследовать каждую клеточку, пока сильные руки подхватывают меня и несут на кровать. Волков с осторожностью кладет меня на шелковую простынь, понемногу оторвавшись от губ. Мужчина осматривает меня свысока, постепенно обхватывая своими руками собственную майку. Он ловко справляется с ней, продолжая исследовать мою реакцию на свой оголенный торс. Я задерживаю дыхание, осознавая, что сопротивление не имеет смысла. Он добьется своего, даже не через свою силу. Ему стоит только сказать о том, что может сделать с моей семьей, и я уже буду готова отдаться. Стас ждет этого момента. Он приоткрывает рот, готовясь вот-вот пригрозить мне, но я не даю ему такой возможности. Показываю всем своим спокойным видом, что не собираюсь применять бессмысленные попытки к сопротивлению. Мужчина, легким движением руки, расстегивает свои брюки. Тяжелое дыхание сильно сдавливает легкие. Я делаю несколько попыток остановить это безумие, отказываясь верить в то, что сама позволяю Волкову воспользоваться собой. Станислав касается своими пальцами моей шеи, медленно спускаясь до груди. Он проводит кончиками по основанию лифчика, слегка отодвигает его, позволяя груди предстать во всей красе. Я задерживаю дыхание, не понимая, почему мне так симпатизирует его тело. Феерические чувства, словно я парю в небесах. Это так воодушевляет меня, легкость и нежное покалывание в сердце. Совершенно не могу осознать, почему я так спокойна, когда Стас склоняется надо мной. Он делает медленные движения руками, заставляя меня снять майку, так же аккуратно расстегивает лифчик. Его я снимаю самостоятельно, позволяя Стасу насладиться моей обнаженной грудью. Закрываю глаза, вновь ложусь на подушки, стараясь всеми силами сдерживать свое желание сбежать из этой комнаты. Я слышу его тяжелое дыхание, чувствую, как пальцы Волкова касаются вновь моей груди. Он проводит кончиками по моему соску, постепенно спускаясь ниже и ниже. Как только мужчина достигает основания моих шорт, то вмиг останавливается. Он слегка отодвигается, обхватывает ткань, после чего тянет её вниз, вместе с трусиками. Меня мгновенно кидает в дрожь. Настолько неприятно вспоминать прошлое изнасилование… Я надеюсь, что этот раз будет отличаться от другого, но все равно уверена, что так же будет считаться «изнасилованием». Пусть я и не сопротивляюсь, это еще не значит, что все происходит по добровольному согласию. Стараюсь успокоить свою душу. Пытаюсь внушить себе, что это лишь формальность, что я спокойна лишь потому, что не хочу чувствовать боль от попытки подавить меня. Я полностью оголена. Враз вгоняюсь в краску, когда приоткрываю глаза, чтобы получше понять, что делает Стас. Он, пылая от желания, начинает снимать свои брюки, оставляя боксеры на теле. Мужчина аккуратно складывает наши вещи на край кровати, вновь возвращаясь ко мне. Мой взгляд неуверенно падает на его трусы и замечает очевидную вещь, которая передает весь ужас его желания. Член рвется наружу, так отъявленно виден из-под ткани боксеров, что мне даже приходится отвернуть голову и тут же закрыть глаза. — Не стоит стесняться естественного, — шепчет Волков. Легкий ветерок, и сильное надавливание на мое тело. Он ложится на меня, и, казалось бы, мне должно быть тяжело, но Волков явно оперся на одну руку, пока другой раздвигает мне ноги. — Успокойся, дыши… — он вновь шепчет, заставляя меня следовать его инструкциям. Я набираю полные легкие воздуха, стараясь убрать неприятное покалывание в сердце. В голове появляется непонятный гул, заполняющий каждую клетку моего разума. Он, к слову, будто отключается и полностью концентрируется на том, что делает Станислав. — Я могу надеть презерватив, могу остаться без него. Выбирать тебе, Владлена… — Его монотонный голос, словно колыбельная, действует на меня гипнотически. Я приоткрываю свои глаза, тут же столкнувшись взглядом с мужчиной. Настолько он возбужден, настолько ждет от меня ответа, что я даже теряюсь в собственных словах… — Не беспокойся, твое тело мне само всё рассказывает. — Он касается обнаженной груди, затем медленно тянет свою руку к моим ногам. Как только пальцы Волкова проникают внутрь меня, я тут же закусываю губу и мычу от неловкости. Стас прикасается своим лбом к моему, и выдыхает прямо в губы: — Ты уже возбуждена, Владлена. Ты влажненькая и полностью готовая меня принять. Я не хочу, чтобы это было насилием, но и заниматься любовью с той, которая ведет себя как труп, тоже нет желания. У тебя два выбора, девочка моя, либо ты присутствуешь со мной, либо я вновь заставлю тебя издавать звуки и двигаться. Тело все одолевает дрожь. Разум будто окутан тьмой, которая не позволяет мне взвесить все «за» и «против». Я приподнимаю свою руку, позволяя ладони лечь на макушку Стаса. Как только чувствую его мягкие волосы, враз подвергаюсь второй волне, не понимая саму себя. Я слегка наклоняю голову Стаса к себе еще ближе, тут же обхватив его губы. Этот поцелуй сравним с поднебесьем. Я так высоко поднимаюсь своей душой, что возвращаться отнюдь не хочется. Он целует меня со страстью, целует так, словно в последний раз. Станислав делает всё, лишь бы мне это понравилось. Он старается, вынимает свои пальцы из меня, медленно спуская свои боксеры. Как только головка члена упирается мне в лоно, я вмиг прекращаю поцелуй, начиная учащённо дышать из-за мощного страха, пробравшегося в мое тело. — Тише, тише… — Он гладит меня по лицу, оставляя еще несколько поцелуев на губах… Стас поддается вперед своим тазом, медленно, но весьма уверенно, входит в меня. Я знаю, что это не конец его мощи, он лишь отсрочивает мой дискомфорт, именно поэтому входит совсем на недостаточную длину. — Тебе больно или просто непривычно? — Я не знаю… — Сосредоточься и скажи мне, — строго настаивает Волков, заставляя меня вновь испытывать ненависть к его натуре. — Мне неприятно. — Мы это исправим… Он выходит из меня… Член касается внутренней стороны бедра, и Волков прижимается своим телом ко мне еще плотнее. Я чувствую каждую его клеточку, словно он порождение солнца: настолько горячий, что временами кажется, будто Стас может меня обжечь. Я совершенно не знаю куда себя девать, мечусь по кровати в поисках убежища от языка Стаса. Он, будто змей искуситель, касается моего твердого соска, медленно запуская его себе в рот, и начинает неконтролируемо посасывать. Я в полном шоке, не могу объяснить свои чувства, которые поднимают меня до небес. Я настолько сильно желаю продолжения, крепко ухватившись за простынь руками, издаю продолжительный стон. Он прикусывает легонько, почти даже не больно. Лишь желание, появившиеся ниоткуда, захватывает меня в свой плен. Я вновь издаю тихий стон, прижимаюсь к мужчине, обхватив его спину своими руками. Стас, будто почувствовав моё наслаждение, вмиг переходит ко второй груди, выполняя с ней те же самые действия. Он касается кончиком языка моего соска, медленно делая круговые движения. Тело покрыто приятными мурашками. Дыхание сбито, как и нормальный темп сердцебиения. Я охаю, почувствовав влажный язык ниже своей груди. Стас упорно добирается до пупка, стараясь продвигать свой язык еще ниже… Мне в голову будто что-то тяжелое врезается. Я чувствую горячее дыхание у себя между ног, прежде чем влажный язык ложится на клитор. Он слегка посасывает губами, кончиком языка касаясь самой чувствительной точки. Я снова хватаю простынь руками, желая побороть в себе острое желание продолжать чувствовать эти необычные ощущения. Стас чувствует, как мне хорошо. Мужчина знает в этом деле толк, именно поэтому следующее его касание до основания входа языком, сводит меня с ума окончательно. Я кричу во весь голос, хватаю подушку руками, прижимая к своему лицу. Ногами я пытаюсь столкнуть Волкова с себя, лишь бы больше не окунаться в океан наслаждения, к которому Стас меня подводит каждым своим касанием. Я, будто сумасшедшая, рыпаюсь, пытаясь отвлечь Волкова от этих действий. Он сильно обхватывает мои ноги своими руками, заставляя лежать смирно, Стас по-прежнему находится между моих ног. Мужчина наклоняет голову, вновь высунув свой язык, касаясь моего клитора. Волков проводит несколько раз по самому сокровенному, собирая капельки наслаждения. Он медленно возвращается ко мне, целуя небрежно в шею. Его орган снова прислонился к моему входу, и на этот раз Волков входит весьма жестко. Я слегка поддаюсь вперед, желая побыстрее избавиться от этих невозможных чувств. Мне так хорошо, так приятно… Я словно стала жертвой стокгольмского синдрома, начиная испытывать нечто иное к своему насильнику… Это уже не всепоглощающая ненависть… Что-то совершенно другое, пока еще запретное мне, пробуждается в сердце, стремительно убеждая меня расслабиться и получить удовольствие, о котором говорит Стас. — Расслабься. Будешь все время думать и ждать боль — то она наверняка появится. Расслабься, капризик… — снова твердит мне Стас, целуя легонько в лобик, убирая подушку с лица. Я позволяю ему внушить себе спокойствие. Я позволяю мужчине сделать так, чтобы мне стало хорошо. Его губы находят мои в этом неконтролируемом темпе, который Стас начинает лишь увеличивать. Небольшой дискомфорт в области живота. Он еле ощутим, именно поэтому все оттенки других вкусов наслаждения проникли в меня. Я поддаюсь на провокацию Волкова. Он доводит меня до окончательной стадии желания. Я возбуждена, ох, как сильно. Обхватив плечи Стаса руками, позволяю себе приоткрыть рот для дальнейших стонов, которые вырываются наружу. С каждым новым толчком мужчина продвигается еще дальше, исследуя каждые уголки, стараясь доставить мне минимум боли и максимум наслаждения. Он невероятно талантлив в этом деле, снова заставляет меня метаться по кровати, касаясь языком соска. — Завтра мы их проколем… Его слова вырывают меня из океана наслаждения. Я открываю глаза, встретившись взглядом с мужчиной. — Ч-что с-сделаем?.. — Дыхание прерывистое, из-за этого я не могу нормально произнести свой вопрос. Стас не останавливает свой бешеный темп, заставляя меня вновь проявить желание к этому продолжительному половому акту, который так начинает нравиться. — Пирсинг, моя девочка… — Не позволю… — пытаюсь прорычать эти слова, но Стас слишком глубоко и жестко входит в меня, поэтому по скончанию своего протеста, я громко кричу, стараясь отползти чуть повыше, лишь бы не чувствовать его мощную длину..... — Мне это нравится… — А мне нет… Стас… Нет… Он все вторгается в меня, всеми силами заставляя продолжать свои крики. Порой мне кажется, будто меня слышит весь дом. Откуда ни возьмись начинает играть музыка, и лишь спустя мгновенье, когда Стас нервно цокает, я осознаю, что звонит его телефон. Он улыбается, увидев мой взгляд, и делает финальный толчки, заставляя меня буквально вцепиться зубами в мужское плечо. Внутри все будто наполняется всеми вкусами наслаждения, и в этот кульминационный момент все взрывается. Сейчас меня наполняют какие-то незримые пузырьки, я, словно пушинка, поднимаюсь куда-то высоко-высоко, оставаясь там недолгое время. Находясь в невесомости, я почти не чувствую, как Стас выходит из меня, и горячая струйка попадает на мой живот, слегка пачкая грудь. Я пугаюсь столь жарким каплям, не понимая сначала, что это… Лишь когда вижу на себе едва прозрачную жидкость, то вмиг начинаю отползать от Волкова, который переворачивается на спину и ложится рядом со мной. Я в небольшой панике. Вижу, как Стас усмехается и тянет свою руку к прикроватной тумбе. Он открывает первый ящик, достает оттуда что-то, и этот предмет небрежно кидает на мое тело. Я присматриваюсь, понимая что это небольших размеров полотенце. Тщательно вытираю свое тело от слизкой жидкости, слегка кривлюсь из-за того, что мне противно… — Вот видишь… — Он снова закуривает, но на этот раз сигаретный дым раздирает мне легкие. Я отворачиваюсь, стараясь не хватать едкий воздух и дышу строго в подушку. — Не так все и страшно, когда без сопротивлений позволяешь доставить тебе удовольствие. Мой мозг постепенно приходит в чувства. Я поворачиваю голову к Стасу, увидев его пристальный взгляд на своем теле, и вмиг обхватываю одеяло руками, стремительно натянув его на себя. Он смеется. — Я исследовал каждую твою клеточку, и ты еще стесняешься? — Позволь мне уйти в свою комнату, — вяло прошу я, все еще дрожа от тех феерических ощущений, в которые меня окунул Волков. — Ты считаешь, что являешься секс-рабыней для меня? Думаешь, что мне только половая связь и нужна? — он возмущается, и это вводит меня в шок. Я непонимающе смотрю на мужчину, наблюдая за его действиями. Стас надевает боксеры обратно, присаживается на край кровати, продолжая докуривать сигарету. — Ты считаешь, что я не способен просто пойти и трахнуть любую другую, и сделать это так, чтобы она больше мне никогда на глаза не попадалась? — Тогда что тебе еще нужно? — Я все еще недоуменно разглядываю Волкова, ожидаю его ответа на свои вопросы. — Будь рядом со мной, это все что мне нужно. Ты мой каприз, Владлена, каприз, которым я никак не могу насытиться. Не только вожделение говорит во мне… Я стремлюсь показать тебе, насколько могу быть хорош. — Я пока вижу лишь постель, Стас. Постель… Вот, где ты по-настоящему владеешь мною. И-то, скажи спасибо, что я сегодня не стала сопротивляться… — А хотела? — Он поворачивает свою голову, наблюдая, как я начинаю одеваться. — Ты не представляешь как! — Я нагло вру, пытаясь поверить в собственную ложь. Стас снова смеется, показывая всем своим видом, что не клюнул на это. — Это первая стадия. Сначала вы все такие, буйные, считающие, что самое главное достоинство — это девственность… А потом, после нескольких слов про любовь, про необходимость, которую я якобы испытываю к вам, вы сразу же млеете и позволяете доставить себе удовольствие. Обычно, после этих банальных бабских кончалок, я выгоняю девок ко всем хуям… Но с тобой такой трюк не пройдет. Ты останешься, Владлена. И останешься на столько, на сколько я посчитаю нужным для себя. Ты не уйдешь, ты не сможешь. Да и я не отпущу… И не потому что ты мой каприз, Владлена, с которым я не хочу расставаться, а потому что я попросту не знаю, что буду без тебя делать… А теперь, иди в свою комнату и хорошенько поспи. Завтра мы едем в город, чтобы обновить твой гардероб… Тело все пульсирует из-за эмоционального стресса, которому я подвергаюсь моментально после слов Волкова. Не могу никак сообразить для самой себя, что значат его страшные заявления. Я пугаюсь моментально, хватаю свои вещи и тут же стремлюсь удалиться из его спальни. Бегу по коридору, все еще прокручивая то, что мне сказал Станислав..... Он проверял меня. Он проверял меня своими ласковыми словами, своими действиями во время секса… Он лишь хотел понять, я такая же как и все те, кого он сначала насиловал, а потом отпускал, или же я все еще та девушка со стойким характером? Я потеряла саму себя в желании обойтись без синяков и боли… Я позволила Волкову думать так обо мне. Шок не дает мне даже спокойно войти в комнату. Я несколько раз спотыкаюсь, прежде чем достичь ванной комнаты. Я кидаю все вещи на пол, вмиг включаю холодную воду и дожидаюсь, пока ванная хоть чуть-чуть наполнится. Все тело до сих пор трусит… Он нагло солгал мне, когда просил вытащить его из привычной темноты. Это невозможно! Тот, кто познал тьму хоть раз, никогда от нее не избавится! Вонь стоит на всю комнату. Я не могу спокойно реагировать на столь неприятный запах, именно поэтому, всё мясо, которое так усердно прятала за тумбу, я переношу в ванную комнату. Дверь открывается. В панике я вмиг кидаю все куски под одежду, которую оставила вчера на полу ванной комнаты. Поспешно выбегаю в спальню, пытаясь быть более спокойной. Передо мной стоит Игорь, слегка изучающим взглядом сканируя меня. Он переступает с ноги на ногу, движется к моему дивану, после чего садится на него. — Слышал, вам вчера ночью было весьма хорошо со Стасом, — тихонечко проговаривает помощник Волкова. — Тебе какое дело? — Сначала мне показалось, что он вновь применяет силу… Но потом я понял, что твои крики отнюдь не от боли… Быстро же ты сдалась. Быстро же позволила его демонической красоте завладеть собой. Я думал, что ты протянешь дольше. — Он продолжает смотреть на меня, но на этот раз слегка разочарованно. Мужчина встает на ноги и подходит к входной двери. — Тебе какая разница? Я все равно сделаю все, лишь бы у него пропал ко мне интерес! — Боюсь, что уже поздно, Владлена, — заявляет мне Игорь, закрыв за собою дверь. Я вмиг следую за мужчиной. Меня влечет желание услышать пояснение к такому заявлению. Я ловко спускаюсь вниз по лестнице, стремительно направляясь вслед за Игорем. Как только он выходит через парадную дверь и спешит присесть в машину Волкова, я тут же замираю, ибо передо мной снова образовались охранники с собаками. Мне удается увидеть лишь лицо Стаса, который спокойно сидел в машине и разговаривал по телефону. Автомобиль скрывается за воротами, а пара охранников начинают подмигивать друг другу. — Их не будет весь день, отличный повод, чтобы слегка обналичить бар Волкова. — А не боишься потом пизды получить? — выкрикивает третий охранник, который привязывает собак к калитке. — Брось, никто не увидит. Мы отключим камеры на пару минут и все. Я делаю вид, что направляюсь в сад. Медленные шаги… Пытаюсь услышать все, что говорят эти мужчины. Они словно и не замечают меня, продолжают добавлять в свой план мельчайшие детали, без которых им попросту не удастся выкрасть то, что хотят. — Давай в семь? — предлагает один мужчина, на что второй весьма четко высказывается. — Нахуй так долго ждать? В четыре пойду, а вы камеры отключите. — А потом что? Где выпьем? Может пойдем в сауну? — Слышь, а они точно вернуться поздно ночью? — Как бы еще и не утром! — смеется кто-то. — Тогда возьмем парочку бутылок. Может повариха нам что-нибудь сварганит? — Кто-то явно воодушевлен данным планом. Мне становится понятно, что охранники не раз уже промышляют данной кражей спиртного. Я отхожу на достаточное расстояние, продолжая слышать разговор парней, которые больше не обсуждают план, а лишь весело обсуждают повариху. В четыре… Ровно в четыре часа… Я задерживаю дыхание, быстро направляясь к своей комнате. Вновь оказываюсь внутри дома, перепрыгиваю по две ступени, ловко достигая своей двери. Как только я забегаю, то почему-то начинаю ютиться, не понимая своих эмоций. Знаю, что это идеальная попытка, чтобы сбежать, но так страшно мне еще никогда не было. Стремительно направляюсь за мясом, так сильно провонявшим каждый уголок. Я кладу кусочки в кофту, которую беру из гардероба «жертв». Хватаю данный узелок и снова выбегаю из комнаты, чтобы направиться в гостиную для уточнения времени. Три часа… Боже, как же все пылает внутри. Я не могу найти себе место. Хожу туда-сюда, делаю вид, что исследую книги, лежавшие на полочке в гостиной, иногда поглядывая на кабинет Стаса, где и стоит барная стойка. Охранник, знакомый мне как Олег, проходит на кухню, обратив на меня внимание. — Ты опять читать собралась? — Всего пару глав, потом пойду принимать ванну. — Тебе составить компанию? — Здоровый мужик, у которого на лице капельки пота, облизывает свои губы, подталкивая тошноту к моему горлу. — Я передам твои слова Волкову, посмотрим, что он сделает с твоей «составлялкой»! — Резко отворачиваю голову в другую строну, успев заметить, как насторожился мужчина. Он обзывает меня падшей женщиной и тут же входит на кухню под бурные возгласы. Наверняка увидел там Ольгу, ту женщину, которую я возненавидела за это короткое время. Я снова обхватываю свое лицо руками, пытаясь прийти в чувства. Все пылает, сильно кружится голова от предстоящей попытки побега. Самое главное — это спрятаться за сауной, дождаться, пока они войдут туда и закрыть их к чертовой матери… Или нет, может, мне стоит просто спрятаться, дождаться, пока они отправятся в сауну, а самой… Боже, как же я не могу продумать свой план точно так же, как и они… Им нечего бояться, они знают, что камеры будут отключены и… — Олег! Ты где?! Пошли за алкоголем, Витя уже камеры отключил и ждет нас в сауне. Услышав эти слова от другого охранника, я вмиг хватаю свой узелок и медленно направляюсь через другой коридор к выходу. Как только оказываюсь возле ворот, собаки тут же начинают направлять свой лай на меня. Оглядываюсь, не понимая, куда же делись другие охранники. Лишь подойдя вплотную к воротам и застыв на месте, я позволяю себе развязать чертов узел и буквально вытрусить все содержимое на псов. Они, жадно рыча друг на друга, начинают поглощать еду, пока я, пользуясь моментом, резко обхожу животных, вплотную прижимаясь к одному из псов. Мое сердце неимоверно стучит в груди. Так страшно мне еще не было. Как только я обхожу пса и он не обращает на меня никакого внимания, то ноги вмиг несут меня к калитке. Я открываю её, еще раз обернувшись назад, чтобы быть уверенной в том, что за мной нет погони. Бегу что есть сил. Вверх по дороге, затем резко сворачиваю в лесополосу, увидев впереди черную машину. Она проезжает мимо, дает мне понять, что это явно не Волков. Многочисленные коттеджи, на смену им приходит пустырь, по которому так сложно бежать. Даже мои балетки, которые я откопала в гардеробе, недолго остаются на ногах. Я начинаю терять обувь на каждом метре. Это сильно влияет на мою скорость. Выкидываю их прочь, босиком пробежав еще пару сотен метров, прежде чем выбежать на неровную дорогу. Эмоции бьют через край. Все кажется слишком нереальным. Никак не могу заставить себя поверить в то, что нахожусь за пределами особняка Волкова. Я не в его власти, мне удалось сбежать. И этот радостный факт никак не дает мне успокоиться. Голова взрывается от восторга. Я смеюсь, вытирая слезы. Все его слова, все угрозы — всё позади. Мне уже не страшно. Я, осознавая, что, возможно, он меня найдет, вмиг теряюсь в мыслях, решая сосредоточиться на том вопросе, куда я побегу в первую очередь. Решение просыпается мгновенно. Занять денег у подруг, после чего отправиться к бабушке… Возможно, ей удастся меня защитить. Возможно, рядом с родным человеком, мне удастся выкинуть Волкова из своей головы. Каждую секунду мне кажется, что он позади меня. Будто он настолько близко, что я чувствую на своей шее горячее дыхание мужчины. Оборачиваюсь, намереваясь уже хорошенько ударить того, кто окажется позади… Но это всего лишь эмоции, мои опасения, что найдут, либо же обнаружат пропажу моментально и кинутся в погоню… Никого позади меня не оказывается. Лишь прохладный ветер колышет волосы, заставляя их ложиться на лицо, все время прикрывая глаза. Я вновь убираю с лица непослушные локоны и стремительно двигаюсь вперед. В боку неимоверно колет. Воздух становится горячим и сильно обжигает мне легкие. Я сбавляю темп, постепенно останавливаясь для передышки. Сигнал машины позади, и я рванула изо всех сил обратно в лес… — Девушка, вас подвезти? — Престарелых лет мужчина выглядывает в окно. Как только наши взгляды встречаются и мужчина видит мою растерянность, то тут же в недоумении смотрит на пассажирку. Женщина, ничем не уступающая в возрасте мужчине, пожимает плечами и чуть наклоняется в мою сторону. — Ты откуда, деточка? Я, запыхаясь от столь длинного марафона, подхожу к стареньким жигулям вплотную, слегка осматривая дорогу с двух сторон. — До… До города сколько? — Полчаса на машине. А пешком… это мы уже не проверяли. — Дедушка все сводит в шутку. Он слегка улыбается мне, после чего вмиг смотрит на свою спутницу. — А ты куда так спешишь? Да еще и босая? — Мне нужно в город, срочно… Они снова переглядываются и мужчина кивает мне на двери. Я вмиг открываю заднюю дверь автомобиля и ловко присаживаюсь, слегка обхватив свое лицо ладонями. В голове все кружится. Меня начинает подташнивать, как только в разум проникают картинки из воспоминаний… Все мои дни с Волковым… Каждая секунда, которую он превращал в безумие, отражается сейчас эхом в моем сердце. — Мы заедем домой, перекусим и поедем в город. Если желаешь, можешь поехать с нами. — Женщина слегка оборачивается ко мне, проговаривая каждое слово так, словно говорит с маленьким ребенком, который ничего еще не соображает. — Мне нужно срочно. Очень срочно! — Её слова ударяют в голову. Я стараюсь достучаться до женщины, но она лишь поджимает губы. — Мы люди престарелые, и нам тоже нужно немного отдохнуть после работы. Отвезем, не переживай… Вот наш дом. Машина сворачивает сразу же после лесополосы. Меня слегка клонит вправо, от такого резкого поворота. Перед глазами, словно из тумана, начинают появляться небольшие деревянные домишки. Мы останавливаемся возле одного из рыхлых домиков, после чего мужчина выходит из автомобиля. Голова все еще кружится. Я никак не могу понять, почему попросту не отказалась от их помощи и не побежала дальше по дороге. Выхожу следом за женщиной, осматриваясь на ветхие домишки. — Что это за деревня такая? — непонимающе спрашиваю я. — Ты явно не местная, да? — Женщина подходит ко мне ближе, едва переставляя свои ноги. Она берет меня под руку и ведет в свой дом, заставив еще раз обернуться и проверить, нет ли тут джипа Волкова. — Я была в гостях… В гостях, ну надо же! Я сказала такую глупость, за которую готова сама себя ударить по голове. В заточении. В сексуальном рабстве. Черт побери, а меня же похитили! И я еще смею говорить про это так спокойно! — Насыпай! — кричит мужчина, прежде чем мы входим в дом. Небольшая комнатка, войдя в которую я сразу же нагибаюсь, ибо потолки здесь совсем не высокие. Бабуля проводит меня дальше по коридорчику, сажает на старую кровать, пружины которой тут же устремляются вниз от моего веса. Я осматриваюсь, осознав, что больше комнат в этом домишке нет. Небольшой столик, на котором небрежно стоит посуда. Комод, сверху него телевизор, которых я раньше даже не видела. Я осматриваюсь еще, осознав, что кроме кирпичной печки и кровати, на которой сижу, здесь больше ничего нет. — Ни разу не бывала у стариков в доме? — Она все сводит к иронии, достает из-под стола небольшую кастрюльку, вмиг ставит её на табуретку. — У вас нет холодильника? — удивленно спрашиваю я, только теперь осознав насколько мой вопрос может показаться грубым. — А зачем он нам? — старушка внимательно осматривает меня, после чего начинает насыпать что-то вязкое в тарелки. — Небось и деревенскую пищу не ела? — Нет… Я… Мне не насыпайте! — я оповещаю об этом бабулю, увидев, как она берется на третью тарелку. — Я сыта. — Тебе понравится, не бойся. Или вы, городские, привыкли к деликатесам. Что там нынче едят, больших раков и сырую рыбу в рисе? — Вы имеете в виду омаров и суши? Её лицо искажается от непонятной мне эмоции. Бабуля с треском кидает на стол пустую тарелку, которая была предназначена мне, и тут же отворачивает свое лицо к закрытому окну, что-то шепча себе под нос. Это кажется настолько странным, что я вмиг встаю на ноги, стараясь пойти к выходу. Дверь совсем близко, я тянусь к ней, как вдруг она резко открывается и входит престарелый мужчина, почесывая свой затылок. Он замечает, что я стою совсем близко, и ухмыляется, обхватив меня рукой за предплечье. — Садись, скоро поедем, — грубо заявляет дедуля, вновь возвращая меня на старую кровать. Я вынуждена присесть на то же самое место, снова внимательно наблюдая за стариками. Странность зашкаливает. Мне настолько неловко, что даже в заточении у Волкова я чувствовала себя не так странно, как здесь. Тишина терзает душу. Мне остается лишь смотреть, как они едят свою кашу, косо поглядывая на меня. — Как ты здесь оказалась? — Я же говорю, была в гостях… — отвечаю на вопрос деда весьма быстро. В ответ звучит ругань матом и высокомерная усмешка бабули. — Слушайте, я лучше пойду, ладно? — Я снова пытаюсь встать и направиться к выходу. Грозный голос заставляет меня остановиться. Глазами я изучаю тот топор, который появляется в руках дедули, и тут же отступаю обратно к кровати. — Вы что? Вы что творите? — Паника захватывает сердце. Я совершенно теряюсь, понимая, что попала в дом каких-то ненормальных. Голова начинает кружиться, и в сердце неприятно что-то вонзается. Идти некуда, я снова вынуждена присесть на кровать, охватив себя руками. — Гостям за их визиты деньги не платят, — сурово заявляет дедуля, тут же посмотрев на женщину. — Думаешь, мы не знаем, кто ты? Думаешь, ты первая такая, которая идет пешком от того, кого удовлетворила? У кого ты была? У Дьякова? Или у Сорокина? А может, ты была у Петренко? — Что с вами? Что я вам сделала? Я не проститутка и уж точно не собираюсь выслушивать подобные вещи от незнакомых мне людей! — Снова неудачная попытка встать и покинуть этот домик. Грозный дед, взмахнув своим топором, останавливает мое желание уйти. Я оглядываюсь, не зная, куда мне деться. Женщина заканчивает доедать свою кашу. Она собирает тарелки и кладет их в ведро, из которого вмиг начинает выливаться небольшое количество воды. — Вы не понимаете! Мне нужна помощь! Мне нужно сбежать отсюда подальше! Меня похитили, держали силой и… — Проститутку похитили? Как это иронично звучит! — Мужчина кладет свой топор на стол, оглядывая мои голые ноги. Он задерживает взгляд на груди, внимательно сканируя каждую клеточку. Настолько противно от подобных взглядов мне еще не было. Я сглатываю все напряжение, пытаясь отвергнуть это дикую дрожь. — Отдадим её Волкову за хорошую плату? Его фамилия звучит как приговор. Слезы тут же выскакивают из глаз. Я не способна больше молчать и тупо ждать, пока они начнут действовать. Вмиг снова направляюсь к входной двери, перед которой встает бабуля. Такой силы и ненависти к престарелому человеку у меня никогда не было. Я отталкиваю её в сторону, стараясь сделать все, лишь бы женщина не хватала меня больше за волосы. Обхватываю её руки и сильно вонзаюсь в них зубами. Она кричит что-то деду, и тот резко хватает меня за талию, кидая на пол, как котенка. Удар головой об пол, и все тело вибрирует от неприятного гула. Я обхватываю голову ладонью, пытаясь унять неприятную боль. Приподнимаюсь на ноги в попытке снова направиться к дверям и внезапно останавливаюсь. Топор снова в руках у деда, и на этот раз он серьезно намерен его применить. — Укусила! Как ты ж тварь!.. — Она замахивается на меня, но удара так и нет. Дедуля одним только словом заставляет женщину опустить руку. — Услышала его имя и так испугалась?! — Он зверь! Он… Я от него бежала! Вы не понимаете!.. Вы разрушите мою жизнь! Вы… Да как вам не совестно? Как вам не жалко?.. — Не наговаривай на Станислава! Этот человек делает все, чтобы жители нашей деревни не знали бед! Он отстраивает нам дома неподалеку, совсем скоро мы туда заселимся! На него молиться надо, а не наговаривать всяких глупостей! — Она злится настолько сильно, что тут же ударяет меня по лицу. Я падаю, начиная терять сознание. — Дай мне топор и езжай к дому Станислава. Он явно не откажется от такого ангелочка… — женщина говорит с невероятным коварством, и это последнее что мне слышится в этом мире… Я закрываю глаза, чувствуя, как вмиг окунаюсь в темноту, где лишь голос Волкова, означающий мое скорое возвращение в его собственный ад. Я, пораженная, что такие люди в мире существуют, позволяю мраку окутать свое сознание… Еще один вдох, сердце на куски… После выдоха я проваливаюсь…