Beauty of the Dark

«Он увидел тьму в её красоте. Она увидела красоту в его тьме.» Меня всю трясет. Никак не укладывается в голове, что я только что видела. Все тело немеет от боли, пока сердце разрывается на много мелких частей. Еще раз провожу рукой по своему лицу, собирая все слезы воедино, чтобы наконец убрать их. Все еще отказываюсь принять тот факт, что Волков действительно мертв. Как он мог погибнуть? Я всегда думала, что именно он убивает людей, а тут наоборот - убили именно его. Все еще смутно припоминаю часы после приезда скорой помощи. Смутно помню, что говорил мне Игорь и как он заботливо накидывал на мои плечи свой пиджак. Я до сих пор решаю для себя, что же на самом деле лучше. Смерть Волкова или же его жизнь и вечное скитание моей бедной души, то туда, то сюда. Я не могу определиться, за что именно сейчас прошу Бога. Лишь секундой погодя, всматриваясь в кровь на своих ладонях, я осознаю, насколько сильно беспокоюсь за мужчину. — С ним все будет хорошо. — Хватит это повторять, — сурово требую я и еще раз кидаю взгляд на Игоря, — я вовсе не беспокоюсь за него. — Поэтому каждую секунду вытираешь слезы с лица и тебя трясет, словно на бричке едешь? Собираю свои силы воедино и смотрю на Игоря еще раз, пытаясь узнать, почему он совершенно не беспокоится за своего «босса». Я начинаю сомневаться, что Игорь действительно считает Волкова своим другом. За друзей ведь непременно нужно переживать, особенно когда они попросту без сознания и находятся на волоске от смерти. Прокручиваю в своей голове образ Стаса, то, как его уносили на носилках в машину скорой помощи. — Куда ты меня везешь? — тихо шепчу я. — Домой. Я уже не представляю свою квартиру, прокуренную сигаретами и пропахшую алкоголем. После стольких недель, проведенных в доме Стаса, я принимаю его дом как свой. Начинаю забывать о своих корнях, едва только в воспоминаниях восстает картинка, как мой отец пересчитывал деньги, находясь в трезвом состоянии и отдающим себе отчет в том, что продал дочь. Я должна быть сильной, особенно сейчас, когда самого главного защитника нет рядом со мной; ему самому требуется защита. Я должна преодолеть все и наконец решить, что мне нужно в этой жизни. Соглашусь ли я и дальше быть в роли игрушки для секса и принять любовь Волкова или же все же сделаю попытку сбежать и навсегда поставлю крест на себе? Буду ли я с ним до конца, приму ли тот факт, что теперь его тьма глубоко поселилась в моем сердце, или до последнего буду отрицать собственную любовь, которую испытываю к мужчине? Я настолько запуталась в собственных чувствах, что не могу совладать с эмоциями даже сейчас, в тихой обстановке. Я снова и снова лью слезы от бессилия перед этой любовью. Каждую секунду задаю вопрос: готова ли я жить в таком постоянном страхе из-за желания других убить Волкова? Я могу попасть под раздачу их гнева и вряд ли в следующий раз буду смотреть, как увозят Стаса в больницу, может, в больницу будут увозить как раз таки меня. Бред. Признаю сама для себя, что живу теперь в бреду, где не могу принять решение и осознать наконец, что для меня лучше. Я прокручиваю в своей голове события данного вечера и в моем сердце поселяются сомнения в подлинности дружбы Игоря и Стаса. Он рад, черт побери, что сейчас находится со мной в машине и Волкова явно не будет, чтобы помешать ему. Игорь даже улыбается, когда касается в очередной раз моей руки, якобы чтобы успокоить. Я наблюдаю за каждым движением парня, за каждой его мимолетной улыбкой и сильным стремлением скрыть её. — Ты совсем не беспокоишься за него, — шепчу себе под нос, еще раз уловив взгляд Игоря на себе. — Просто знаю, что он выкарабкается. Не в первый раз уже. — Почему я тебе не верю, Игорь? Ты не думал, что лгать мне — бессмысленно?! Я уже знаю, когда говоришь правду, а когда в очередной раз стараешься выставить меня дурой! Я и есть дура, раз так сильно поддаюсь чувству под названием любовь, которое чувствовала раньше только к Егору. Сейчас я вычеркиваю парня из своей жизни, ведь в ней есть место только для одного имени. Стас… Только о нем сейчас все мои мысли. Я отрицаю всю его жестокость. Стас и жестокость — это единое целое. Нельзя попросту взять и стать добреньким после стольких изнасилований и нечеловечных поступков. Почему я не могу снова заставить себя ненавидеть мужчину, почему не могу заставить себя снова его бояться? Я больше не боюсь. И это не потому что стала сильнее, нет, я просто поняла, что влюбилась. Бесконтрольно и невероятно сильно. Прощая ему все, что он сотворил со мной. Забывая обо всем, что пережила за эти длинные недели. Признаюсь сама себе, что безумно люблю его, признаюсь в том, что окунулась в его тьму без остатка и навсегда теперь в ней остаюсь. Игорь останавливается возле ворот дома и выходит из машины, чтобы открыть мне дверь. Я не могу вытерпеть такую любезность с его стороны, поэтому опережаю парня и выхожу из автомобиля прежде, чем он смог дотронутся до ручки двери. Встаю на ноги и отворачиваю свою голову от ошарашенного Игоря. Мне стоит сделать лишь несколько шагов к дому, как внезапно я слышу сильнейший хлопок. Игорь с такой силой захлопнул дверь, что стекла у машины едва не посыпались на асфальт. От страха я еще быстрее перебираю ногами, чтобы поскорей скрыться от глаз Игоря, который начинает меня пугать еще больше, чем Волков. Временами мне кажется, что он сущий Дьявол, а Стас всего лишь Демон по сравнению с порывами злости Игоря. Я слышу его шаги позади себя, поэтому голова начинает кружиться от страха, что может случиться, если Игорь меня догонит. Осматриваюсь по сторонам, не нахожу ни одного охранника, еще больше испугавшись за то, что может сейчас произойти. Мы с ним одни в доме, в пустом доме, где нет больше Волкова, чтобы остановить страсть Игоря. Я удивляюсь, почему парень так себя ведет по отношению ко мне. Так, словно не может держать себя в руках. Этот поцелуй в клубе заставляет меня поверить в то, что Игорь действительно не такой уж и душка. Он следует за мной, его шаги отражаются сильным страхом в моем теле. Я закрываю за собой дверь комнаты Стаса, как вдруг Игорь резко отталкивает её и останавливается в дверном проеме. Оборачиваюсь лицом к парню, но не перестаю делать шаги назад. Едва я упираюсь ногами в стол, как уже тяну руки слегка назад и начинаю нащупывать его, чтобы обойти и иметь хоть что-то между собой и Игорем. — Что ты задумал? Игорь? — А что? — Он закрывает за собой дверь на ключ, который тянет к карману брюк. — Я устала, ясно? Я хочу спать и прошу оставить меня одну… — Голос почему-то дрожит. Мне страшно, я не могу успокоится и заставить себя проявить характер, ведь на Игоря он должен подействовать. — Игорь, выйди нахер из моей комнаты! — Это комната Стаса, насколько я помню. — Он смотрит на кровать, которая до сих пор не заправлена после нашей половой связи с Волковым. В глазах Игоря читается некая боль, которую парень не может скрывать. Он сжимает кулаки и снова смотрит в мою сторону. — Уйди отсюда! — кричу я, заставляю парня немедленно покинуть комнату… Но это все лишь в моих мечтах. В жестокой реальности Игорь все ближе и ближе приближается ко мне. Между нами остаются считанные сантиметры. Я продолжаю увеличивать между нами расстояние, все еще отхожу назад, но внезапно моя спина сталкивается со шкафом. Пути назад нет, мне предстоит снова подвергнуться чему-то невообразимому, к которому я как всегда готова. Выдыхаю, делаю это слегка демонстративно, словно показываю Игорю, что мысленно уже смирилась с предстоящим. Слезы стоят в глазах и готовы уже ринуться наружу, как внезапно, Игорь останавливается и почему-то отворачивает свою голову. Он смотрит куда-то в сторону и лишь когда начинает говорить, я понимаю, куда именно был адресован его взгляд. Он смотрит на дверь запретной комнаты, где паранойя Волкова по поводу той убитой девушки просто зашкаливает. — Интересно, а если с тобой что-то случится, он тебе тоже комнатку выделит? — поджимает губы и поворачивает голову ко мне. — Не думаю. Игорь касается моего лица похолодевшими пальцами правой руки, левой обхватывает талию и прижимает к себе. Мурашки накатывают со спины, поселяются в сердце и начинают его медленно разрывать, превращая эти секунды в такое безумие, от которого голова может лопнуть. Я не могу нормально дышать, не могу заставить себя спокойно вести себя. Все идет к чертовой матери, когда Игорь приближает свои губы к моим и буквально шепчет в них. — Когда ты уже поймешь, что не стоит следовать за тьмой. Ведь можно шагать за руку с небольшим лучиком солнца. Я стараюсь не понять его, пытаюсь запутаться в его словах, но, увы, не удается. Я все осознаю, каждый смысл его слова, каждую интонацию, которая просит вновь и вновь присмотреться к его натуре. Сердце проговаривает всего одно имя, и имя это жестокого и властного Волкова. Именно этот Дьявол владеет моим сердцем, именно ему я отдаюсь без остатка и надеюсь, что мужчина никогда больше не будет проявлять свою страшную натуру по отношению ко мне и беззащитным людям. Глупость сейчас в моем поступке зашкаливает, но он оказывается единственным правильным на данный момент. Я отталкиваю от себя Игоря, единственного человека, который еще ни разу меня не подвел, за исключениями своих страстных и резких поцелуев. Глаза парня расширяются. Он снова отворачивает голову в сторону, словно старается держать себя в руках. Его лицо становится красным от злости, пока парень зажмуривает глаза и сильно сжимает свою челюсть. Я не могу понять, кого он мне сейчас напоминает?.. Он явно не похож на Волкова в гневе, он намного страшнее. Я боюсь его больше, боюсь его до того, что начинаю тут же метаться по комнате, пытаясь предпринять попытки выйти из нее. Дергаю за ручку двери, хоть и помню, куда именно положил ключ Игорь. Он стоит смирно на одном и том же месте, даже не дышит. Напряженность в его теле попросту зашкаливает. И вот парень открывает глаза и поворачивается ко мне. Он делает несколько стремительных шагов, от вида которых я чуть не закричала. Паника поселилась внутри меня и вот-вот разорвет к чертям собачьим. Я открываю рот, чтобы произнести крик, но внезапно губы Игоря накрывают мои. Парень снова целует меня, на этот раз более страстно. Его язык сталкивается с моим и заставляет вступить в неравный бой. Игорь словно поглощает меня этим поцелуем, он старается поглотить меня еще сильнее, когда касается ладонями бедер. Я хочу отойти назад, чтобы иметь возможность выскользнуть из объятий Игоря. Парень словно чувствует своим телом мое стремление освободиться, поэтому прижимает спиной к стене, еще раз сжав мои бедра. Игорь буквально вынуждает меня закинуть свои ноги на его талию. Он постоянно стискивает бедра, слегка приподнимает меня, словно знает, что иного выбора у меня не будет. Он обхватывает меня за голову и заставляет повернуть её в сторону, словно хочет, чтобы я предоставила ему свою шею для поцелуев. Игорь оставляет за своими поцелуями мокрый след, который спускается все ниже и ниже и вот уже достигает груди. Боже, как же неприятно. Внутри меня образовывается пропасть, куда тут же падает душа. Я не могу ничего поделать с этими поцелуями, которые мне так не нравятся. Губы Игоря пышнее, чем губы Волкова, поэтому и влажные следы намного больше. Мурашки снова пробегают по всему телу. Внутренние органы падают вниз, прижимая меня к полу, заставляя молить о вдохе. Легкие сжимаются, словно по ним лезвием проводят, разрезая на мелкие лоскутки. Я даже не пытаюсь расслабиться. Все мое тело напряжено. Все, о чем я могу сейчас думать - это только Станислав. Только он сейчас в моей голове, только его губы и нежные поцелуи. Я даже не отказалась бы сейчас от очередной порции его жестокости. Всё, только не поцелуи Игоря. Он для меня друг, и ничего большего я попросту не могу чувствовать. Слезы катятся по щекам и падают с подбородка на грудь. Внезапно Игорь останавливает поцелуи и пристально смотрит на капли. Он снова не дышит, снова напряженно смотрит на слезы и даже не пытается отвести глаз. Еще несколько секунд, и Хмельников переводит взгляд на мое лицо. Я мысленно умоляю парня отойти от меня, умоляю его больше никогда так не делать. Игорь, словно читая мои мысли, опускает меня на ноги и отходит на шаг назад. Парень убирает со своего лица капельки пота, которые появились от вожделения. Он подолгу задерживает свою ладонь на лбу, и только встретившись со мной снова взглядами, убирает её и подходит к двери. Парень нервно перебирает карманы и находит все же ключ. Он вставляет его в дверную скважину, но выходить не торопится. — Наверное, мне никогда не понять, почему даже такие ангелы, как ты, предпочитают, чтобы Дьяволы причиняли им боль. Он выходит и сильно захлопывает за собой дверь, оставляя меня один на один со своей болью. Я не могу поверить, что действительно Игорь прав и я влюбилась в Дьявола, который никогда не изменится. Квартира, как всегда, провоняла сигаретным дымом и алкоголем. Я прикрываю нос рукой, лишь бы не потерять сознание от смешения запахов. Все еще стараюсь не наступить на какое-нибудь пьяное тело в коридоре и продолжаю делать шаги к своей комнате. Здесь все по-прежнему вверх дном. Отец не оставлял попытки найти заначки, которые мне присылает бабушка. Он даже умудрился изрезать в очередной раз матрас. — Вернулась?! — Папа останавливается в дверях и делает глоток пива прямо из бутылки. Он с отвращением смотрит на меня, а затем переводит взгляд чуть в сторону, словно позади меня кто-то есть. Чувствую, как дрожь поселяется в каждой клеточке тела. Импульсы бьют прямо в сердце, заставляя меня немедленно обернутся. Передо мной его собутыльник, не раз пристававший ко мне. Он тянет руки к карманам и выгребает оттуда горсть мелочи. Отец принимает её с какой-то неподдельной радостью и закрывает за собой дверь. Прежде чем я и этот алкаш оказываемся одни в темной комнате, я слышу последнее слово папы. — Пользуйся. Все обрывается. Тонкие нити, на которых держалось мое подсознание, трескаются от жаркого пламени бессилия. Разочарование сейчас руководит всем моим состоянием. Я чувствую противные, мерзкие прикосновение мужчины сзади себя. Он проводит потными, грязными руками по моей спине и достигает шеи. Резко обхватывает её и старается обернуть меня к себе, чтобы поцеловать. Шок не дает мне действовать. Я словно обречена, словно смирилась. Отцу я не нужна. Я словно изначально была произведена на свет только ради того, чтобы он в последующем смог бы меня продать. Это не нормально в современном мире. Дикость какая-то, но, тем не менее, это происходит со мной. Он выдыхает противный запах перегара мне в лицо и тянется за поцелуем. От резкости удара мужчина падает на пол и хватается за свой нос, из которого вот-вот хлынет кровь. Я пытаюсь сбежать, но дверь уже закрыта. Перепрыгиваю через тело мужчины и хочу выпрыгнуть в окно, на мое спасительное дерево, что растет напротив, но, увы, не удается добраться даже до подоконника. Он хватает меня за ногу, и я падаю лицом в грязный пол, где полно крошек и разбитых бутылок. Осколки вонзаются в мое лицо, но и этот факт не останавливает насильника. Он расстегивает свои рваные штаны и вот-вот спустит трусы, от которых уже чувствуется неприятный запах. Громкий хлопок. Этот звук мне не забыть никогда! Это был выстрел! Пьяница захлебывается собственной кровью, которая падает на мое тело. Я стараюсь сбросить с себя мертвеца. Снова паника от мерзости ситуации. Едва мне удается избавиться от трупа алкаша, как внезапно из темноты образовывается фигура еще одного мужчины. Я вижу, как он держит в правой руке пистолет, а левой вытирается капельки крови с лица. Тьма продолжает собираться со всех складочек и направляется строго в темный силуэт мужчины. Когда он полностью восстает из тьмы, то начинает улыбаться мне и кивать на труп алкоша, которого только что застрелил. — Иди ко мне, мой капризик. Я ведь обещал, тебя никто не тронет. Никто. — Он разводит руками, словно ждет, что я кинусь в его объятия. Едва мне удается встать на ноги и ринуться к Стасу, как вдруг он замертво падает на пол с дырой в голове. — Никто… — Еще один голос с другого конца комнаты. Я поворачиваю голову, чтобы увидеть, кто убил Стаса, как внезапно начинаю просыпаться… Открываю глаза, приподнимаюсь и начинаю оглядываться по сторонам. Я еще раз убеждаюсь в том, что мне приснился ночной кошмар, от которого помог проснуться мой щенок. Ноэль лижет мне лицо, заставляя моментально позабыть обо всем, что мне только что приснилось. Я начинаю потихоньку отходить от кошмара, стараясь не вдумываться в него и не рассуждать об очередном поступке моего отца. — Проголодался? — Глажу по морде своего щенка, который неустанно пищит мне в лицо. Он заставляет меня встать на ноги и накинуть на себя халат. Ноэль следует за мной по пятам и вприпрыжку. Я выглядываю на лестничный пролет и беру щенка в руки, чтобы он случайно не покатился со ступенек. С щенком на руках ловко спускаюсь на первый этаж и снова тишина. Мне становится немного странно в доме, словно в нем никого, кроме меня и Ноэля вовсе нет. Выглядываю на улицу и лишь тогда возле ворот на своем посту вижу Олега. Охранник Волкова тут же выпрямился, словно увидел перед собой не игрушку босса, а собственную хозяйку. — Где все? — Продолжаю оглядываться по сторонам, не наблюдая многочисленных охранников. — Патрулируют возле больницы, где лежит Станислав Николаевич. — Все пятнадцать человек? — Я поражаюсь такому размаху данного патрулирования. — А Игорь где? — Хмельников подготавливает второй дом Волкова. — Еще один дом?.. — Здесь может быть небезопасно, — проговаривает Олег и тут же смотрит куда-то в сторону. Лишь заметив Ольгу я понимаю, что сейчас на уме у охранника. Стараюсь не мешать им, но, увы, я так хочу узнать, как сейчас Стас, что сил нет уйти. — Как он? Тебе известно? — Состояние уже стабильное, — отвечает Олег с улыбкой на лице. Мужчина словно ожидал этот вопрос изначально и теперь рад тому, что я вообще его задала. Он улыбается победно, будто видит меня насквозь и чувствует то же самое, что и я испытываю к Волкову в данный момент. У меня все тело ломит от желания увидеть его. А после этого сна, где он снова оказался в роли спасителя, я вообще воодушевлена задумкой. Уже начинаю ждать приезд Игоря и нашу с ним поездку в больницу к Стасу. — Мне бы покормить Ноэля. — Не забываю о комочке шерсти у себя на руках, прошептав столь деликатную просьбу Ольге. Женщина снова и снова демонстрирует свою неприязнь ко мне. Она неустанно повторяет, что из всех девушек, которые тут гостили, я самая высокомерная и надоедливая, и что, похоже, от меня ей никогда не удастся избавиться. Ольга провожает меня взглядом на кухню, где уже для Ноэля приготовлена миска с едой. Мой завтрак стоит на столе, и, как всегда, Ольга весьма сильно постаралась мне угодить. Не всем хочется быть уволенными и наказанными Волковым. Опускаю Ноэля на пол, и песик сразу же кидается к своей миске. Я присаживаюсь на стул, и едва мне удается протянуть вилку с кусочком жареного лосося к своим губам, как смотрю на часы. Неужели я проспала целый день? Приехав домой в четыре часа ночи, я умудрилась заснуть лишь к семи. Сейчас же, увидев, что уже пять часов вечера, я едва со стула не сваливаюсь. Мои глаза настолько сильно расширяются, что начинает болеть лоб. Устремляю вилку в рот и начинаю тщательно прожевывать еду. Все еще раздумываю насчет своего сна, вспоминаю эту ночь, полную страха, а так же поцелуй Игоря. Вряд ли парень желал все закончить на столь страстном поцелуе. Наверняка он жаждал нечто большее. То, от чего у меня кружится голова при одной только мысли. — Ты проспала целый день! — бубнит Ольга и заходит на кухню, чтобы проверить готовность другого блюда. — Не беси меня, пожалуйста! Просто выйди и дай мне нормально поесть! — И шавка твоя такая же, как и ты! Гадит, где только придется! — О чем ты тут болтаешь? — Я кладу вилку на стол и смотрю в сторону Ольги, пытаясь сдержать свой гнев. — Я болтаю о душе хозяина. Вряд ли Станиславу Николаевичу будет приятно, что его любимая насрала прямо в душу! — Следи за выездом метлы. — Он наверняка захочет узнать, почему это ты и его верный друг целуетесь постоянно! — Что ты сказала? — Я не могу поверить её словам и, единственное, что сейчас могу произнести, так это: — Откуда ты узнала? — Олег следит за камерами, он-то мне все и рассказал. — Наверное, за посиделками в сауне с бутылочкой дорогого алкоголя из бара Стаса в его кабинете? Верно? Об этом хозяину известно? — Я пытаюсь кинуть ей вызов, и получается. Ольга моментально замолкает и смотрит на меня уже не с таким пылким нравом в душе. Женщина закрывает духовку и следует обратно на улицу, что-то пробурчав себе под нос. — Громче, Оля, а то мне нужен лишь повод, чтобы рассказать Стасу, что ты пиздишь его деньги из рабочего стола! Она сильно хлопает дверью, и я снова остаюсь наедине с собственными мыслями. Никак не могу поверить, что теперь все известно Ольге и Олегу. Что же будет, если эти двое проговорятся Стасу про наши поцелуи с Игорем? И пусть поцелуи только с его инициативы, все же мне не очень хочется смотреть, как парень будет платить по счетам перед Волковым. Я боюсь даже представить, что может сделать Стас, когда узнает об этом. Смерть, вот что нас с Игорем ждет после этого. — Похоже, мы попали, Ноэль… — Смотрю на своего щенка и улыбаюсь при виде его радостной морды. Мне бы такой оптимизм. Минуты идут на часы. Я не могу больше ждать Игоря и находиться в постоянном страхе, что он приедет с плохой новостью. В очередной раз просматриваю странную комнату, посвященную погибшей девушке Стаса, и каждый раз читаю эти письма. Стас ведь знает, что я люблю проводить здесь время, но даже не предпринимает попыток перестать писать или хотя бы спрятать старые письма. Они до сих пор лежат на столике возле умерших роз. Свечи здесь никто не зажигал. Сразу понятно, что хозяина дома здесь нет. Все стало как-то грустно и тускло. Комната больше не успокаивает меня. Наоборот, я чувствую себя здесь совсем неуютно. Нежеланной гостьей, которую так и пытается выгнать дух запертой в этих четырех стенах памяти девушки. Внутри все сковывает. Я каждую секунду пытаюсь отвергнуть чувство одиночества и продолжаю стараться успокоить себя. Ноэль лежит на диване в гостиной первого этажа и радостно встречает меня лаем. Я глажу щенка по морде, вспоминая тот момент, когда Стас подарил его мне… Все снова обрывается внутри меня. Душа так старается вылететь из тела, с паническим мотивом бьется в грудной клетке. Выхожу из дома, из этих давящих комнат, и стремительно двигаюсь в сторону сада. Я уже знаю, что Олег и Ольга уединились в сауне, знаю, что они там пробудут снова полночи, развлекаясь друг с другом. Едва мне удается пройти мимо ворот, как внезапный свет фар ослепляет меня. Укрываюсь от такой яркости ладонью и пытаюсь побыстрей пройти мимо. Страх резко бьет меня прямо в сердце. Я уже мысленно представляю, как из машины выходят несколько здоровых бугаев и начинают стрелять в меня из автоматов. — Влада! — Услышав свое имя, я тут же останавливаюсь на месте и поворачиваюсь к машине, где свет от фар начинает тускнеть. Юля выходит из автомобиля и кидается в сторону ворот. Я чувствую, как в моей груди начинает наполняться что-то приятное и невероятно теплое. Словно радуга всеми своими цветами окрасила мою жизнь. Я кидаюсь к Юле и открываю калитку, чтобы побыстрее обнять подругу. Как и тогда, на собственный день рождения, я снова вдыхаю аромат её волос и могу пустить свои слезы. Открыв глаза, вижу, как из автомобиля также выходит Катька. Вот, значит, он, подарок Романа за изнасилование, которое он совершил. — Я так рада, — щебечет Юлька, — что этот ублюдок получил свое. Я с непониманием смотрю на подругу. Она действительно счастлива, что Стас в больнице и этот факт сражает меня наповал. Почему-то вся радость тут же уходит. Я пытаюсь понять саму себя, стараюсь вникнуть в суть всей проблемы моего сердца и разума. Ничего не выходит. Лишь какое-то возмущение затмевает все вокруг меня, ноги продолжают делать шаги назад от подруги. — Владка, поехали, давай! Я связалась с твоей бабушкой, она все знает! Сама хотела приехать за тобой, но я пообещала, что сама посажу тебя на автобус и ты приедешь к ней. — Хороший план. А что дальше? — Будешь жить возле её деревни. Она уже приобрела тебе там дом и… — Она не хочет, — вмешивается Катька, чуть-чуть потрепав мое внутреннее состояние, — ты разве не видишь, что она любит Волкова и не хочет уезжать? Я тебе говорила, Юль, это любовь. — Это страх! — отрицает Юлька и скребет зубами в сторону Кати. — Влада, прошу, хватит глупо верить в его слова. Он тебе всего лишь лапшу на уши вешает! Поехали, хватит быть в роли секс-рабыни! — И как же мне избавиться от воспоминаний о нем? — Я развожу руками, еще раз взглянув в сторону сауны, где Ольга и Олег продолжают веселиться. — Я не могу, я слишком сильно погрязла в этом дерьме, Юль. — Признайся, что любишь его, и она отстанет! — продолжает советовать мне Катя, и этим выводит из себя. — Это ты любишь того, кто изнасиловал тебя! — Я любила его еще до изнасилования, Влада. Это ты сейчас о себе сказала. — Катя садится обратно в автомобиль, но уезжать не планирует. Подруга ждет нас, смиренно что-то читает в своем телефоне и улыбается, наверняка, получив очередную порцию лапши от Романа. Но присмотревшись к ней, я осознаю, насколько она права. Я люблю его. Именно поэтому не могу принять решение о побеге, которого так жаждала все это время. Теперь, когда реальная попытка может увенчаться успехом, я останавливаю свое стремление к свободе и делаю еще несколько шагов к дому. — Прошу, поехали. — Юля тянет ко мне руку. Черт! Черт! Черт! Как же это больно! Я не могу понять саму себя, не могу определиться, что для меня будет лучше! Я люблю человека, который любит причинять мне боль, которому нравятся мои страдания и слезы. Я отказываюсь от свободы и соглашаюсь быть в роли секс-игрушки, а все потому что он убил прежнюю меня и превратил в послушную вещь. Мне плевать на все, что сейчас происходит, я знаю лишь одно, что жить без него явно не смогу. Все кружится, бледнеет перед моими глазами. Внутри меня начинает все гореть. Я не могу сообразить, когда начался этот пожар, и когда он окончательно выбивает меня из колеи. Не могу сообразить, когда начинаю терять сознание в попытке успокоиться и решить наконец, что хочу. Еще несколько секунд, и все становится туманно в голове. Лишь его голос, лишь его обещания… Юля сажает меня в автомобиль, пользуясь моим состоянием, просит Катьку гнать изо всех сил. Едва мы отъезжаем от дома, как навстречу нам мчится какая-то иномарка. Я пытаюсь понять, не Игорь ли это случайно, но и это быстро забывается, как только Юлька протягивает мне деньги. — Влада, это твой отец передал. Глаза расширяются. Я не могу понять, что только что произошло, но, тем не менее, берусь за пачку денег и только сейчас начинаю осознавать, откуда именно они. — Это те деньги, которые Волков дал моему отцу? — Да, — с легкостью проговаривает Юля. — Скажи ей правду! — требует Катя, но Юля тут же пытается сменить тему. — Какую правду? — я перебиваю подругу, пытающую рассказать мне про мою бабушку. — Влада, изначально, тебя никто не покупал. Волков дал твоему отцу деньги, чтобы тот рассчитался с долгами, заплатил за кодирование от алкоголя и перестал жить так убого. Твой отец закодировался, как и Волков его просил, Влада. Он больше не пьет. В квартире порядок, и нет там никаких алкашей, как говорила тебе Юлька, — сурово смотрит на нее Катя и слегка притормаживает, — он просил вернуть эти деньги Стасу, потому что они лишние. «Не привык брать чужое», — так сказал. Потихонечку я начинаю все понимать и смотрю на Юлю, которая обманула меня, уже без дружеской ласки. — Если ты любишь его, то возвращайся домой, — продолжает шептать Катька. — Вы две дуры! Ясно? — кричит что есть сил Юлька и бьет Катю по плечу. — Вам нравится, что вас трахают, и вы… — Не трахают нас, с нами занимаются любовью. Верно, Владка? Я отказываюсь что-либо думать. Но увы, воспоминания так и норовят проникнуть внутрь меня и буквально заставляют просмотреть все, что со мной произошло. Унизительный минет, предложение руки и сердца и очаровательная улыбка, губы которой только что произнесли слово «Люблю». — Я возвращаюсь. Она тормозит, и я открываю дверь. Кидаюсь прочь из автомобиля и буквально пускаюсь в бег. — Я так на­кажу твой гряз­ный рот, что ты бу­дешь мо­лить ме­ня ос­та­новить­ся. Я по­кажу те­бе все пре­лес­ти бо­ли, все, что толь­ко мо­жет быть в сек­су­аль­ном пла­не. Кля­нусь те­бе, пос­ле пер­вой же но­чи, дрянь, ты бу­дешь мо­лить о про­щении. Ты са­ма бу­дешь пол­зать у ме­ня в но­гах и умо­лять — Ты мой боль­шой кап­риз, ко­торый я не мо­гу про­иг­но­риро­вать. Мое те­ло жаж­дет твоего, моя ду­ша жаж­дет те­бя. — Ни­кому те­бя не от­дам, Влад­ле­на. Ты моя, и толь­ко моя… При­дет­ся те­бе по­казать, нас­коль­ко силь­но я хо­чу об­ла­дать то­бою. При­дет­ся те­бя на­казать, ми­лая. Я по­кажу те­бе всю свою власть, я по­кажу, что зна­чит об­ма­нывать до­верие Вол­ко­ва. — Будь ря­дом со мной, это все что мне нуж­но. Ты мой кап­риз, Влад­ле­на, кап­риз, ко­торым я ни­как не мо­гу на­сытить­ся. Не толь­ко вож­де­ление го­ворит во мне… Я стрем­люсь по­казать те­бе, нас­коль­ко мо­гу быть хо­рош. — Я нав­сегда с то­бой, Влад­ле­на… — Ты мое са­мое до­рогое сок­ро­вище, ра­ди ко­торо­го я го­тов на все. Ко­роле­ва мо­ей лич­ной ть­мы… Мозг взрывается на мелкие частицы, собрать которые уже попросту невозможно. Я спотыкаюсь на каждом метре, и даже не замечаю, как ловко пускаюсь в лесопосадку и начинаю царапать себе все тело ветками сосен. Лишь когда впечатываюсь всем телом прямо в дерево, то начинаю понимать — бежать бессмысленно. Стараюсь утихомирить свое дыхание. В грудной клетке словно молотки стучат, стараясь разрушить каждую частичку, чтобы я и вовсе потеряла контроль и началась истерика. Прижимаю холодную ладонь ко лбу и всеми силами заставляю себя успокоиться и посмотреть на дорогу. Они не ехали за мной. Я удивляюсь своей глупости из-за этого внезапного побега и начинаю смеяться. Смех раздражает меня, я стараюсь угомонить его, но не возможно. От бессилия я стучу кулаком по дереву и отталкиваюсь от него, чтобы продолжить путь обратно к дому Стаса. К счастью, дорогу я уже знаю, ведь именно по этой лесополосе я бежала несколько недель назад в попытке освободиться от жестокого и бесконтрольного Волкова. А что сейчас? Я сама иду обратно в собственное заключение и рада этому? Так и хочется саму себя ударить. Я пытаюсь вернуть прежнюю твердость в характере, хочу показать всем, что не буду марионеткой… Но, задумавшись над событиями последней неделе, я понимаю, насколько сильно ошибаюсь в данный момент. Я чувствовала к нему тепло еще в день нашего первого секса, который оказался насильственным. Каждый день, ощущая мужчину рядом, я успокаивала собственное сердце, затыкала его и давала волю разуму. Каждый раз при поцелуях Волкова, я внушала себе, что мне это не нравится, что это не правильно и мужчина не имеет права так со мной обращаться… Но сейчас, переосмыслив все, что между нами было, я начинаю понимать стремление Стаса меня подавить… Похоже, он и в самом деле делал это все для того, чтобы я осталась с ним. Вопрос только в одном — действительно ли я чувствую настоящую любовь или же страстная привязанность? Действительно ли Волков влюблен в меня и сдержит все свои обещания или это очередная провокационная ложь, чтобы я осталась с ним и была покладистой кошечкой? Нечеловеческие крики заставляют меня замереть на месте. Мое все сознание падает к чертям собачьим и найти объяснения тому, что сейчас вижу, попросту не могу. Запах невыносимый. Я не могу понять, откуда он. Словно горит пластик. Густой черный смолистый дым проникает в каждую клеточку моего тела, задевает каждый рецептор и превращает все в очередной кошмар. Всё в дыму. Мне становится невероятно жарко, словно впереди развели огромнейший костер. Я тут же выскакиваю из своего укрытия и останавливаюсь возле сильнейшего пламени, которое даже на таком расстоянии так и норовит обжечь меня. Даже с такого достаточно большого расстоянии я вижу, как трое мужчин обливают дом жидкостью из канистр, пока сауна уже горит полным ходом. Крики не дают мне покоя. У меня по всему телу пробегают мурашки от ужаса данных звуков. Лишь сейчас, когда я начинаю осматривать каждого из людей стоящих возле машины, то осознаю, кто именно кричит. Ольга! Её нечеловеческий крик стоит на данный момент на всю округу. Его слышно даже здесь, в сотне метрах от дома. Я прячусь за дерево, едва мужчины оглядываются по сторонам. Как только они начинаю смотреть на дом, то подхожу еще ближе остановившись возле последнего дерева вблизи ворот... Еще раз выглядываю, чтобы получше рассмотреть тайных поджигателей, как внезапно у меня что-то в дышу обрывается. Денис. Друг Волкова, встречать которого мы поехали в тот день аварии. Я узнаю этого статного парня, смотревшего на мою грудь как на самые сладкие плоды мира. Рядом с ним, закурив сигару и просивший спичку на дом, стоит довольный Николай. Он жмет руку Денису, едва только весь дом охватывает пламя. Дом полыхает со всех сторон, лишь писк моего пса не дает мне успокоиться и перестать предпринимать попытки выйти из укрытия. Внутри меня все так и кипит от ненависти и бессилия. Я слышу, как мой Ноэль пищит от безысходности, как он молит о своем спасении, но мужчин это только забавляет. Теперь крики Ольги и моего щенка словно смешиваются воедино и буквально раздирают мое тело. Я таю от жалости к ним, я сдерживаюсь, чтобы не броситься на помощь, ведь отлично понимаю, что мне грозит, если я выйду отсюда. Они впятером садятся в машину и начинают выезжать со двора. Я падаю на землю, чтобы проезжая мимо меня не было видно. Лишь когда машина скрывается в этом ночном сумраке, который освещает пожар, я позволяю себе вскочить на ноги и ринуться во двор. — Олег! Оля?! — я кричу что есть сил. Единственное, что я могу разглядеть среди огня и обгоревших досок, так это большой замок, который всегда лежал рядом с дверьми, если кто-то был внутри. Оббегаю сауну, стараясь не обжечься об яркие языки пламени, которые так и норовят захватить мое тело в свой плен. Я кидаюсь к будке своего Ноэля, возле которой видела недавно монтировку. Обхватываю теплую сталь руками и снова стремлюсь к сауне. Я бью по замку что есть сил, но он никак не поддается. Крики Ольги уже не слышны, что пугает меня до основания. Все внутри меня переворачивается, едва только мне удается открыть замок, как дверь начинает чуть ли не рассыпаться. Сауна сгорает почти до основания, и то, что я вижу возле открытых дверей, дает мне шанс закричать и выпустить свой страх наружу. Обгоревшие тела. Я не могу даже понять, где кто, кто снизу, а кто сверху. Они не двигаются. Запах идет невыносимый, кожа продолжает трескаться под таким напором пламени. Очередной писк моего щенка. Я в панике не могу понять, что именно делать. Инстинкты самосохранения требуют, чтобы я немедленно бежала прочь отсюда, но этот жалобный писк останавливает меня в каждый раз. Я кидаюсь к дверям и обхватываю ручку, которая мгновенно обжигает меня. Волдыри от ожога появляются прямо на глазах. Ладонь становится красной, кровь от образования волдырей стекает по ней, пока я толкаю дверь ногой и та буквально падает в холл дома. Смелости нет предела. Меня мотивирует лишь его жалобный скул, только и всего. Яркие языки пламени обжигают мою правую руку, пока я хватаю левой, бежавшего навстречу Ноэля. Пес старается забраться на мою голову, скребет лапами и царапает грудную клетку, пока я разворачиваю и делаю эту пару шагов, чтобы выбраться из горящего дома. Буйный язык пламени, который буквально ударяет меня вновь по правой стороне, достигает чуть ли не до плеча. Я кричу что есть сил от такой боли. Все ожоги невероятно покалывают возле локтя. Убираю лоскут обгоревшей ткани, которая уже начала прилипать к окровавленному предплечью. Меня всю трусит. Не могу понять, это очередной сон, или же все на самом деле происходит. Этот пожар, который освещает все в эту темную ночь, пугает меня до ужаса. Я не могу шевелиться, а мой Ноэль кидается к воротам и прячется за небольшое строение, где постоянно сидел за постом Олег. Собачий лай простирается повсюду. Те псы, которых я недавно боялась, буквально сгорают заживо. Я поднимаюсь на ноги, но от боли уже начинаю терять сознание. Берусь за монтировку, чтобы быть готовой ко всему. Невозможно вообразить, что сейчас чувствуют эти запертые в сарае собаки. Через боль, вторя себе, что должна добраться до этого строения, я уже бью по замку. Сначала чуть ли не в лицо мне ударяет еще один язык пламени, от которого я тут же падаю на спину в попытке уберечь себя. Горевшие псы выбегают из сарая. Они лают, воют, пищат, только чтобы в них побыстрее плеснули водой. Я снова вскакиваю на ноги и на этот раз двигаюсь к бассейну, где хватаюсь за горшок с цветами и буквально вытрушиваю землю с него. Черпаю воду и направляюсь к собаке, которая горит заживо. Вся её шерсть подверглась пламени. Пес, в попытке спасти себя от такой боли, начинает кататься по земле, но это не помогает. Я плескаю в него водой, и только тогда собака перестает гореть, но никак не успокаивается. Осматриваюсь по сторонам, нахожу еще одного пса недалеко от качели и кидаюсь снова за водой. Но когда я достигаю его, уже оказывается слишком поздно. Пес перестает скулить за секунду до того, как я обливаю его водой. Он умирает буквально на моих глазах. Я не могу найти других собак, хотя их скулеж до сих пор слышится. Ноэль трется в ногах, пока я все еще заставляю себя не терять сознание и присутствовать в этой жаркой реальности. Дом уже трещит по швам. Огонь достигает даже крыши, и кажется, больше мне не удастся ничего спасти. Я снова кидаюсь к бассейну и набираю воду в горшок от цветка. Найти других пару псов не составляет труда. Они, загнанные в единственный угол, где нет огня, продолжают умирать от него. Вся их шерсть выгорела, но огонь, казалось бы, буквально проник в их кожу и продолжает мучить бедных псов. Я обливаю их водой из горшка и те чуть ли не кидаются на меня, словно стараются разорвать на части. Будто это я виновата в их боли. Отбегаю подальше, все еще чувствую головокружение и сильное жжение в правой руке. Мне страшно даже смотреть на нее, но приходится. Вся покраснела, ожоги на предплечье и возле локтя настолько сильно запеклась кровь, что мне не хватает даже сил дотронутся до них и убрать остатки обгоревшей ткани кофты. Начинает тошнить. Не могу сдержать свои рвотные позывы, поэтому складываюсь пополам и меня словно выкручивают наизнанку. Меня рвет каждые десять секунд, а за спиной продолжает трещать сгоравший дом. Лишь успокоившись, я чуть ли не падаю на землю в попытке добраться до ворот. Так темно становится перед глазами. Голова болит, словно её так же обожгло этим пламенем. Я падаю на колени возле асфальта, за спиной снова слышатся какие-то взрывы и идет невыносимый запах. Ноэль трется возле моих рук, словно хочет, чтобы я успокоила его и сама перестала плакать. Истерика владеет всем моим телом. Я не могу успокоиться, не могу внушить себе, что все позади и я спаслась. Наверняка, не сядь в машину с Юлей и Катей, я была бы давно мертва, либо же от рук Николая, либо же от жаркого пламени. Фары снова светят мне прямо в лицо… Не могу понять, это они вернулись, чтобы добить меня, или же Катя приехала, чтобы поддержать. Лишь когда я уже падаю без сознание на асфальт, то мельком успеваю услышать испуганный голос Игоря…