Solstraalene

Розовые всполохи царапают небосвод, облизывая белое полотно, словно языки пламени, уходя за горизонт, утопая в шелковых рыжих барханах бескрайнего песочного моря. Закат в пустыне - таинство. Беспощадное, выжигающее все живое на мили вокруг марево сменяется ветром, кусачим, но ласковым. Пока желтый диск не скрылся из виду, подсвечивая кожу бронзой, можно греться в его прощальных лучах, не боясь замерзнуть в такой переменчивой, но прекрасной Руб-эль-Хали. Тэхен прикрывает слизящиеся от ветра и кипельно-белого неба глаза, осторожно дергает Хосока за рукав рубашки, прося отойти с ним на минутку, пока фотографы настраивают свет. Никто не обращает на них внимания, кажется, даже не замечает, что парни отделились от группы, и вот они вдвоем - в бесконечной, на первый взгляд, пустыне, в тишине. Мнимое уединение. - Тут очень классно, правда? Особенно сейчас. Смотри, - Хосок привычно весел, разве что чуть более тих; он указывает рукой в сторону горизонта, где, на смену розовым, распускаются оранжевые лепестки заката. - Хён, а хочешь, я поймаю тебе солнышко? - Тэхен поднимает ладони вверх, хватая пальцами плотный воздух там, где белёсое светило тонет одним боком в песке. - У меня уже есть одно, и другого не надо. Тэхен застывает с вытянутыми ввысь руками и улыбкой на лице, непонимающе смотрит Хосоку в глаза - доходит, как обычно, не быстро. - Я люблю тебя, - почему-то очень серьезно говорит Хосок, после чего улыбается ярко, ярче, чем пустынное полуденное солнце, крепко сжимает ладонь Тэхена в своей и тянет обратно на площадку, где все готово к съемке, а их уже хватились.