Беллатрикс. Перезагрузка

Прибывший по вызову своей особой, а скорее всего и единственной, клиентки Уклад выглядел встревоженным и расстроенным. — Что-то случилось, господин поверенный? — невольно вырвалось у Стейси вместо приветствия. — Что? А? Нет… нет… — забормотал гоблин, затравленно озираясь. Внимание всех присутствующих было приковано к нему, и это его беспокоило. — Нет, многоуважаемая леди, всё в полном порядке, — более-менее твёрдо произнёс Уклад, опустившись в предложенное кресло и беря себя в руки. — Могу я спросить… узнать… чему обязан… Если вам нужны средства… на расходы… вам лучше… — гоблин явно нервничал. — Может быть, снять сумму побольше? — выпалил он. — Может быть, даже всё, а? Почему бы и нет? — он попытался лихо и беззаботно улыбнуться. — Ведь у вас Призрачный… — Замок, где никакие воры не страшны! Стейси, да и все остальные, включая притаившегося за гобеленом призрака, облегчённо выдохнули. Несмотря на то что в целом худшие их опасения подтверждались, Уклад, похоже, не подпал под действие заклятия и не пылал в лихорадке разыгравшейся алчности. Его честная натура оказалась сильнее. Во всяком случае — пока. — А как же проценты? — коварно улыбнулась Стейси. — Проценты? Ах да… проценты… — Уклад поник. — Но вы могли бы забрать хотя бы часть — то, что всё равно понадобится вам в ближайшем будущем… Ведь у вас наверняка большие расходы… обзаведение… наряды для прекрасной леди… и… прочее… — гоблин ёрзал в кресле, перебирая длинными пальцами, взгляд его блуждал по гостиной, но постоянно натыкался то на мистера Свифта, то на Северуса, то на Арманда. Это мешало. Почему они все так пристально на него смотрят… Наблюдают… Должно быть, им что-то известно, они что-то подозревают… Что же делать? Что делать?! Сейчас Уклад горько сожалел о том, что по настоянию родителей и по протекции дальнего родственника устроился в банк. Он никогда не хотел быть банковским служащим, хотя именно к этому полагалось стремиться любому уважающему себя гоблину. Правда, некоторые ещё помнили те времена, когда они сами или их предки стремились стать мастерами, создавать нечто новое, полезное или красивое, удивительное, а может быть даже чудесное. Но потом верх окончательно взяла точка зрения, что "выше головы не прыгнешь, а лучше предков — не сделаешь". Их дело — сохранять то, что уже создано, возвращать бесценные вещи, присвоенные другими. Ну и что, что те, другие, их купили? Они заплатили за аренду! Выкупить бесценные изделия древних гоблинов навсегда — ха! На это не хватит всего золота мира! Они должны сберегать… сохранять… Уклад понимал, что, наверное, так оно есть, но мечты упрямо звали и манили в недоступную даль. Он пытался что-то создавать, но, видно, другие гоблины были правы — не стоит даже пробовать. Ничего настоящего, такого, как то, о чём мечталось бессонными ночами, как снилось, когда приходили яркие чудесные сны, — ничего такого не получалось. Уклад смирился и отправился служить в банк. Это честь, это большая удача, что его взяли — благодаря протекции. Но радоваться этой удаче ему не удавалось. Работа у него шла плохо — особенно работа с клиентами. Потому что Уклад то и дело сбивался и начинал думать о пользе и выгоде для клиента, а не для банка, а это же просто ужас что такое! От клиентов его отлучили, отправляли на самые нудные и тяжёлые работы, но Уклад даже им был рад куда больше, чем необходимости юлить и искать разные лазейки в контрактах, чтобы вытрясти из клиентов побольше денег. И вот, совершенно неожиданно, ему поручили самую важную клиентку — это сам управляющий так сказал. И это был как раз тот случай, когда могла пригодиться эта его странность, фатальный недостаток — думать о клиенте больше, чем о банке и даже больше, чем о своей собственной личной выгоде. Об этой клиентке следовало заботиться именно так, как Укладу всегда и хотелось: честно и безусловно. Казалось бы, жизнь начала налаживаться. Но тут все гоблины словно сошли с ума! Вокруг творилось нечто совершенно ненормальное, а "забота о собственных интересах" превысила все разумные пределы — даже для гоблинов. И ещё эти слухи о союзе с Риддлом… Уклад сам видел его вчера — Риддл был у управляющего, они долго разговаривали, слишком долго… Всё очень плохо, — понял Уклад. Слухи не лгут, скоро случится нечто ужасное. Уклад очень хотел помочь хотя бы своей клиентке, спасти её средства, которые, возможно, удастся забрать, если попытаться прямо сейчас. Наверное, у него получилось бы. Хотя… как знать… Но он же не может объяснить это всё людям! — Дорогой Уклад, — решила прийти на помощь явно страдающему гоблину Стейси, — мы знаем о том, что происходит. Заклятие Зеркального Камня набрало силу, и если не остановить его действие в самое ближайшее время, всё закончится очень и очень плохо. И для гоблинов, и для магов, и для всех, кто попутно подвернётся… Вы ведь знаете о заклятии, правда? И о Камне? Уклад задрожал и не проронил ни слова. Да, он знал. Но ему было строго запрещено об этом говорить! С другой стороны… если они сами знают… — Вы знаете, — констатировала Стейси, — я же вижу. Вы должны нам помочь, Уклад. — Чем? — вскинулся гоблин. — Для того, чтобы снять заклятие, нам нужен хотя бы один гоблин, не поражённый бациллой алчности, гоблин… способный снова стать цвергом, — весомо проговорила Стейси. Глаза Уклада расширились, а руки с длинными пальцами впились в подлокотники кресла. — Ц… ц… цвергом? — переспросил он очень тихо. — Откуда вы… — От меня, Уклад, — глубоким и печальным голосом произнёс Леорин, выплывая на середину комнаты. — Ты ведь знаешь, кто я? Моё имя Леорин. А имя моей супруги — Ирифей. Тебе известна эта история? Уклад сжался в кресле. — Вижу, что известна, — кивнул призрак. — Думаю, что все гоблины о ней знают, хотя и не говорят… Тогда заклятие Зеркального Камня усилилось и ускорилось. А теперь — Сердце Призрачного замка проснулось вновь, оно снова бьётся, и снова кровоточит… Его кровь ускорила действие заклятия. Это необходимо остановить. — Но разве это возможно? — жалобно спросил Уклад. — Возможно! — Леорин, напротив, расправил плечи и теперь уже не выглядел меланхоличным призраком, способным только вздыхать при Луне. Он вспомнил себя — себя настоящего — лорда Леорина, мастера, цверга, хранителя Призрачного Замка и — Зеркального Камня. — Ты должен пройти испытание Зеркального Камня. И, если справишься, то у всех гоблинов появится надежда на будущее. К тому же — это поможет избежать множества жертв. — Но я… я не могу… — Уклад вжался в кресло, словно хотел просочиться сквозь него. — Не могу! Я не справлюсь! Вам нужен кто-то другой… — У нас нет никого другого, Уклад, — печально сказал Леорин. — И нет времени, чтобы искать. Разве ты не хочешь стать цвергом, Уклад? Только подумай — цвергом! Ты сможешь стать мастером! Я же вижу — ты мечтал об этом, ты… — Да… да… — простонал Уклад, — я мечтал… Но не об этом! Не об испытании! Это всё не для меня... нет... нет, пожалуйста! Не заставляйте меня... Я мирный гоблин, тихий… Я всего лишь хотел… хотел только тихо заниматься своим делом, честно, тихо, мирно… Я не могу! Не могу! На несколько секунд стало тихо. Было слышно лишь, как шумно дышит до смерти перепуганный Уклад. Да, он совсем не походил на героя, отважно встречающего предстоящее ему испытание. Ещё чуть-чуть — и у него начнётся настоящая истерика. Стейси была растеряна, подавлена. Она должна что-то придумать! Это же её действия стронули лавину… Но что? Что может она сделать? Она не в силах пройти это испытание вместо гоблина! И найти другого у них тоже не выйдет — Леорин прав… Ей было стыдно поднять глаза, ведь это она должна быть опорой для своего маленького, любовно созданного клана. Мистер Свифт, Северус, домовики, даже Малфои — все они поверили в неё, все её поддержали, а она… Но кто поддержит её?.. Она смотрела на свои сцепленные в замок руки, лихорадочно пытаясь придумать хоть что-то или найти какие-то слова… поэтому не сразу заметила, как поднялся Северус. Он медленно подошёл к Укладу, одним лёгким движением руки придвинул поближе тяжёлое кресло и сел напротив гоблина. — Послушайте меня, уважаемый Уклад, — проговорил он мягко. — Никто не в силах заставить вас пройти испытание. Никто и не будет вас заставлять. Вы совершенно правы — это не является вашей обязанностью. И если вы откажетесь, никто не сможет винить вас. Уклад, слушая этот мягкий, бархатный голос, начал постепенно успокаиваться, хотя и понимал — отлично понимал, что его успокаивают не просто так, что для него, должно быть, приготовили какую-то ловушку, но всё же ему стало намного спокойнее. Ему хотелось слушать этот голос и дальше… Гоблин перестал дрожать и поднял взгляд на Северуса. — Сейчас наступил непростой момент в вашей жизни, — снова заговорил Северус, заговорил медленно, тихо, но так, что все прислушивались к его словам, изо всех сил стараясь не пропустить ни одного. — Момент выбора. Это всегда сложно. Я понимаю вас, как никто другой, потому что и в моей жизни был такой момент. Мне было всего десять. И передо мной был выбор — рискнуть ли, попытавшись исполнить свою мечту, или… оставить всё как есть. Не рисковать, не сделать шаг вперёд, ничего не менять, остаться в безопасности и… безнадежности. Я сделал свой выбор и не жалею о нём, хотя моя мечта пока не исполнилась. И я совсем не уверен, что это когда-нибудь случится. И всё же — я не жалею. Знаете почему? — Почему? — как заворожённый спросил Уклад. — Потому что я знаю, что сделал всё возможное. И всё, чего потребует от меня будущее, — сделаю так же, с той же решимостью. Буду ли я жалеть об этом когда-нибудь? Кто может знать точный ответ? Но я верю, что нет. Как бы далека ни оказалась мечта, я буду знать, что шёл к ней. И если моя жизнь пройдёт в пути — это в тысячу раз лучше, чем стоять на месте, тосковать и предаваться бесплодным мечтаниям. Если бы я ничего не сделал — вот тогда я бы жалел. Жалел всегда. И ничего не смог бы исправить. Несколько секунд было очень тихо, никто не двигался, а Уклад, кажется, даже дышать забыл. Потом Северус бесшумно встал и неторопливо вернулся на прежнее место. Ещё через минуту Уклад обвёл взглядом комнату и всех, кто в ней находился и тихо, но вместе с тем твёрдо сказал: — Я согласен.