Остров ненужных людей

Тихо открылась входная дверь. Гулко стуча отполированными до блеска ботинками по начищенному полу, Франциск зашёл в квартиру и прислушался. Его встретили лишь до тошноты привычные звуки работающего телевизора, доносившиеся из глубин квартиры. Ничего так и не изменилось. - Ты? – донеслось откуда-то из комнаты. - Я, - сняв пальто и повесив его в шкаф, мужчина устало вздохнул и пошёл в комнату. Нет, это больше терпеть нельзя. Он готовился к этому моменту так долго, что откладывать уже поздно. Сегодня он, наконец, расставит все точки над «i». - Ужинать будешь? – зайдя в гостиную, Франциск остановился и уставился на светлую макушку, торчавшую из-за спинки дивана и явно увлечённую просмотром. На экране огромного телевизора выясняли между собой отношения герои, одетые в платья, вышедшие из моды уже как несколько столетий назад. Очередная театральная постановка, не иначе. - Снова ресторанная еда? Нет, не буду. - Так я и думал. Может, хватит уже каждый раз меня тыкать носом в то, что я не умею готовить? – холодное хмыканье. Фигура на диване слегка пошевелилась, недовольно дёрнув плечом. - Разве я сейчас хоть что-нибудь сказал по этому поводу? – сухо спросил Бонфуа, не отрывая внимательного взгляда от собеседника. Ответом его, однако, не удостоили. Вокруг опять повисла давящая тишина, сопровождаемая возгласами напомаженных актёров, вещавших с голубого экрана. Очевидно, что кто-то опять не в настроении. Впрочем, как и всегда. - Артур, нам надо поговорить, - вновь вздохнув, Франциск обошёл диван и встал рядом с блондином, кутающимся в клетчатый плед и задумчиво смотревшим в экран телевизора. Тот спокойно потянулся за кружкой чая, стоящей на журнальном столике, будто бы и не замечая пристального взгляда француза, и, по всей видимости, отвечать ему вновь не собирался. - Это серьёзный разговор, - вновь начал Франциск, пытаясь обратить на себя внимание собеседника, мастерски игнорирующего его. - Будет реклама – поговорим, - равнодушно бросил Артур, отпивая чай из дымящейся кружки. Франциск медленно выдохнул. Что ж, в их жизни совершенно ничего не меняется… но, пожалуй, в этот вечер придётся разорвать круг обыденности. Сев на диван рядом с Артуром, увлечённым постановкой, Бонфуа тоже взглянул на экран. В этот момент главный герой, украшенный пышными усами и блестящей лысиной, распалялся на сцене какого-то театра в поиске смысла жизни. Весь его монолог был наполнен просто целым котлом эмоций, то и дело выплёскивающимся на зрителей, но мужчину не впечатлило даже такое высокое мастерство. Переведя взгляд на Артура, он увидел отражение актёра в его глубоких зелёных глазах. - Это Шекспир? Ты ведь читал его всего в оригинале. - И что теперь? Литература и театр – два разных вида искусства. Не отвлекай меня. Он снова отпил чаю, медленно смакуя, и аккуратно поставил кружку обратно. Франциск тяжело закрыл глаза, успокаивая себя. Раз, два, три. Резко нагнувшись к журнальному столику и взяв в руки пульт, он вытянул его вперёд и выключил телевизор. - Боюсь, рекламы нам не хватит. Артур повернул голову и, нахмурив густые брови, недовольно взглянул на Франциска. В его глазах промелькнуло раздражение пополам с какой-то давней, глубоко въевшейся обидой. Наверное, он мог бы сейчас сорваться, однако же сдержал себя, и просто попытался выхватить у француза пульт, процедив: - Ничего, обычно же укладываемся… - Хватит, - цыкнув, Франциск откинул пульт в дальний угол комнаты, заставив англичанина испуганно моргнуть, но уже через секунду вернуть себе надменный и непоколебимый вид, - Ну ты же видишь, как мы живём, Артур. - Ага, отдельно друг от друга, - чуть помедлив, блондин облокотился на спинку дивана, скрестил руки на груди и прикрыл глаза, - И что теперь? - И по-твоему это что, семья? – Франциск внимательно посмотрел на своего супруга, упрямо смотрящего на чёрный экран телевизора и теребящего бахрому на концах пледа, - Мы будто и не женаты вовсе. Общаемся с тобой только в рекламные паузы, а в остальное время ты занимаешься исключительно своими делами. - Ты что же это, меня обвиняешь? – голос Артура незамедлительно стал на тон громче; он наконец-таки посмотрел в глаза Франциску, гневаясь, - Между прочим это тебя, а не меня, всё время нет дома! Он раздражённо фыркнул, встал с дивана и, придерживая руками сползающий плед, отправился поднимать выброшенный пульт. Между бровей Франциска пролегла складка, не предвещающая ничего хорошего. - У нас даже детей нет. - Детей?? О чём ты, Бонфуа? – Артур аж обернулся, изумлённо уставившись на мужа, - И как я, по-твоему, должен их родить? Или ты сам собрался забеременеть? Он громко усмехнулся. Не в силах больше это слушать, Франциск рывком встал с дивана и направился в спальню, поднимаясь по лестнице на второй этаж. И почему каждый вечер оканчивается скандалом? За что Господь его так наказал? - Нет, ну ты мне объясни, что ты хотел этим сказать! – растеряв все остатки терпения, Артур проследовал за ним по пятам, уже давно потеряв по дороге свой плед, и даже не вспомнив про него, - Хочешь приёмного взять? Зачем мне нужен неизвестно чей ребёнок? Хочешь детей – ищи себе бабу, ясно? Конец его гневной тирады повис в воздухе. Франциск резко остановился, застыв на месте. Артур же осёкся и тоже перестал идти, испытывая одновременно раздражение и досаду от того, что, возможно, наговорил лишнего. - Хочешь развестись? – Франциск обернулся и смерил англичанина стальным взглядом, от которого Артуру стало немного не по себе. Он нахмурился ещё больше. Вечер, как всегда, окончился ничем. Устало откинув голову на подушку, Франциск повернулся на бок и закрыл глаза, устраиваясь в кровати удобнее. Да, не о том он мечтал, когда делал предложение симпатичному утончённому англичанину, в один миг захватившему его сердце, шесть лет назад. Тогда только окончивший университет молодой Бонфуа был слишком впечатлителен и беспечен. Перед ним открывались двери в настоящую жизнь, у него было столько головокружительных планов на будущее, столько амбиций и желания трудиться, чтобы воплотить их в жизнь… До знакомства с Артуром он был ветренным и совершенно несерьёзным в плане отношений, но, лишь один раз взглянув в глаза англичанина, понял, что он – его судьба, и поэтому надо приложить все усилия к тому, чтобы не упустить своё счастье. Его даже не смутило то, что со своей «судьбой» он был одного пола. Франциск долго добивался того, чтобы сердце Кёркленда наконец оттаяло, а после этого был вне себя от счастья. Он увёз своего прекрасного жениха в далёкую Америку, предвкушая долгую и наполненную страстью совместную жизнь… Но реальность оказалась жестокой. После того, как Франциск запретил ему работать, Артур очень быстро заскучал дома, начал налегать на литературу и телевиденье, привык к ничегонеделанью, стал более угрюмым и заносчивым. Француз же с головой окунулся в бизнес, найдя в нём своё призвание. Он набирал новые обороты, работы становилось всё больше… Франциск приносил домой большую зарплату, но зато появлялся дома всё реже. Они с Артуром стали друг другу чужими, и вскоре перестали понимать друг друга. Бонфуа испытывал огромное разочарование, но уже, как ни старался, не мог любить такого испорченного и чужого Артура Кёркленда. Наверное, он вскоре совсем бы разочаровался в любви, если бы не недавнее чудо, случившееся с ним. Франциск обрёл второе дыхание, которое позволило ему воспрянуть духом и отправиться на покорение новых вершин. Жизнь вновь приобрела яркие краски… Но всё это было за пределами его дома. В квартире Франциска всегда царила напряжённая атмосфера, поэтому он старался появляться там как можно реже, ссылаясь на большой объём работы… Однако бесконечно так продолжаться не могло. Из мрачных мыслей его вытащил сам Артур, только что вышедший из ванной. Вытерев насухо волосы полотенцем, он тоже забрался под одеяло, улёгшись рядом с Франциском. Когда он случайно коснулся рукой его плеча, то Бонфуа почувствовал, что пальцы у него совершенно ледяные. «Прямо как и всё в нём» - с холодной усмешкой подумал он, поворачиваясь спиной к супругу. Тут он услышал, как Артур тихо выдохнул, будто собираясь сказать что-то. Положив руки поверх одеяла, англичанин расслабленно прикрыл глаза и начал: - Ладно… давай разведёмся. Франциску показалось, что он ослышался. Неужели это свершилось? Ему больше не придётся больше вновь и вновь возвращаться в этот чуждый ему дом, слушать бесконечные холодные упрёки, придумывать дурацкие оправдания… Неужто он вновь сможет почувствовать себя свободным ? Губы Франциска непроизвольно расплылись в широкой улыбке, которую Артур никак не мог увидеть. - Утром можешь забирать своё шмотьё, паспорт, кружку и зубную щётку, и проваливать на все четыре стороны, - продолжал тем временем Кёркленд. Выглядел он совершенно спокойным, но в его голосе чувствовалось колоссальное напряжение, - Только больше можешь ни на что не рассчитывать. Как только англичанин договорил, Франциск почувствовал, что счастливая улыбка сползает его лица, как жидкий кисель. В этом есть какой-то подвох… В его голове никак не укладывалось последнее предложение, сказанное мужем. - По-твоему, я за эти годы ничего не заработал? – нахмурившись, переспросил Бонфуа. Что же ты задумал, Артур? - Напомнить для забывчивых? – Артур придвинулся плотней к французу и наклонился к его уху, - Деньги на твой расчудесный бизнес дали мой отец и старший брат. Причём, смею заметить, дали мне, а не тебе. Ты ведь понимаешь, что это означает? Договорив, он отодвинулся от мужа подальше и тоже повернулся на бок, как ни в чём не бывало. Воцарилась тишина. Франциск едва переборол в себе желание прямо сейчас взять и придушить муженька, стиснув кулаки от злости. Вот же стервец! Тони был счастлив. Он летел на работу на крыльях любви, улыбаясь всему миру, а мир улыбался ему в ответ, не смея противиться такой могущественной силе испанского обаяния. Тони смеялся, шутил с проходящими мимо него работниками компании, сыпал комплиментами и бесконечно улыбался, освещая своим лицом серое нью-йоркское утро. А следом за ним семенила главная причина его великолепного настроения – молоденькая секретарша Кьяра Варгас, только что приехавшая вместе с ним – и тихо ворчала, что если Карьеде и дальше будет светиться, как фонарь, то можно будет спокойно экономить на электричестве. Антонио только смеялся в ответ на её недовольные реплики, мимоходом здороваясь с каждым, кто встретится ему на пути. Подойдя, наконец, к кабинету своего непосредственного начальника и, пока никто не видит, чмокнув тут же возмутившуюся Кьяру в губы, довольный испанец без стука вломился в нужный ему кабинет, приветливо выкрикнув: - Hola, Франц! Оторвавшись от созерцания великолепной панорамы заснеженного Нью-Йорка, открывавшейся ему прямо из огромного окна, Франциск недовольно взглянул на веселящегося друга. Под глазами у француза залегли тени: видимо, он не спал всю ночь, раздумывая о нависшем над ними дамокловым мечом. Настроение у француза было прескверным, а так бесстыдно улыбающийся Тони только ещё больше раздражал Бонфуа. - Ты можешь хотя бы раз прийти на работу вовремя? – он недовольно покосился на друга, закидывающего свой кейс на его стол и подлетающего к Франциску с широкой улыбкой. - Это же всё пробки, Франц. Неужели ты не понимаешь! И потом, сегодня просто замечательный день, ты ведь помнишь, с кем я вчера уезжал с работы… - Вот скажи, почему у меня никогда не бывает пробок, хотя я живу далеко отсюда, а у тебя, которому пешком можно два квартала пройти, они всегда есть? – Бонфуа смерил испанца угрюмым взглядом. - Магия! – просто улыбнулся Карьеде, хлопнув француза по плечу, - Эй, а ты чего такой хмурый? От муженька своего заразился? Ты только посмотри на это чудо! Он потянулся к своему ноутбуку, усаживая Франциска в кресло. Было заметно, что Антонио сейчас просто раздулся от гордости. - Вот, посмотри, - открыв документ на экране ноутбука и прокрутив колёсико мышки, Тони показал другу впечатляющие показания, - Так мы закрываем квартал. Ну и когда последний раз у нас была такая прибыль? Мы постарались на славу! - Хм, действительно… - Я уже даже подумал, куда мы можем вложиться. Во-первых, нефтяной бизнес или электроника. Там, конечно, уже все лучшие места заняты, но кое-что мы урвать сможем. Потом, можно купить островок в Тихом океане. Я тут присмотрел один... - Тони вновь защёлкал мышкой, - Смотри, он необитаемый. Там раньше жила какая-то супружеская пара, но они уже умерли. От них даже бунгало осталось. Там сейчас не проходит никаких торговых путей, но знаешь, о чём я подумал? Они ведь всё время меняются! А земля в наше время дешеветь уже не будет. Ну так что, берём? Ты только подумай, какие могут быть перспективы… - Нет, - мотнул головой Франциск, - Тони, я… - Смотри-ка, какой привередливый! Ладно, есть третий вариант, вообще беспроигрышный. Казино в Лас-Вегасе! - Слушай, да не тарахти ты! – сердито осадил его Бонфуа, теряя терпение. - Эй, да что с тобой такое? Ты забыл, как мы с тобой мечтали быть королями Вегаса? Мужчина, кто вы, и куда вы дели Франциска? - Тони, послушай… - Бонфуа устало прикрыл глаза, - В скором времени может случиться так, что не я буду решать, куда вложить нашу с тобой прибыль. - То есть как? – на миг Карьеде даже перестал улыбаться. - Артур поставил мне ультиматум. Если мы разведёмся, то он заберёт нашу компанию и уволит меня к чёртовой матери. - Да как он… Чёрт, и правда, это ведь Скотт вместе с его папашкой давали нам стартовый капитал… - испанец мгновенно нахмурился, - Вот же ж сука! Я уже говорил, как я ненавижу твоего муженька? - Говорил… каждый день говоришь, - на губах Франциска промелькнула мрачная ухмылка. - Не волнуйся, Франц, я что-нибудь придумаю, - похлопав друга по плечу, Антонио нажал на кнопку и проговорил в микрофон, - Помидорка, принеси нам с мсье Бонфуа кофе. Как мы любим. - Эй, нам же ещё на переговоры с партнёрами ехать, - Франциск вскинул брови, с лёгкой усмешкой смотря на испанца. - Но немножко-то можно, - заговорщицки подмигнув начальнику, Антонио с наслаждением плюхнулся в соседнее кресло, - Для стимулирования гениальной мысли, так сказать. - Да ничего тут уже не сделаешь… - покачал головой Франциск, однако от принесённого «кофе» отказываться не стал.