Демон

- Чувствуешь что-то? – голос Айтвараса доносится откуда-то из-за её спины, будто он отстаёт на пару шагов, и Ирка оборачивается, чтобы увидеть, что он углубился в карту. Они не спят вторые сутки, исследуя болотистую местность на предмет пропавшего мальчика. У Ирки резерв почти на нуле и перед глазами всё стоит изображение ребёнка, который бесследно исчезает на этом чёртовом, будто заколдованном болоте, где демоническое чутье Айтвараса ломается, а ведьмины чары оказываются работать дальше, чем на пару метров. Им приходится идти практически вслепую, методично обшаривая квадрат за квадратом с помощью кое-как работающих Иркиных умений. И если ведьмовские усилия ещё приносят какую-то пользу, то демону остаётся только ориентировать их по старой пергаментной карте, в правильности которой они сомневаются с самого начала. Им везёт только с погодой, которая для вступающей в свои права осени стоит довольно теплая и без осадков. - Ещё пару километров на север, и мы закончим, - информирует Айт ближе к концу второго дня, ведя пальцами по пересекающимся линиям на карте, а Хортица лишь тупо кивает головой, не понимая, как он вообще ещё что-то разбирает в тех сплетениях, и делает шаг вправо. Демон злится, демон устал, но больше он бесится от собственной беспомощности, и всё чаще уставшая ведьма замечает раздраженно мелькающий чешуйчатый хвост и острые кончики рогов. Ирка и сама не прочь поспать хотя бы пару часов /пару суток, если по-хорошему, ей надо поспать, а не жалкие часы/, но она упрямо обновляет заговор на бодрость, благодаря которому не засыпает прямо на ходу. - Куда, - Айтварас резко хватает её за руку, выше запястья, и дёргает на себя. Хортица выплевывает ругательство, запинаясь о демона, и чуть не падает обратно в трясину, откуда так удачно оказывается вытянутой Айтом. - Я даже не удивлен, - демон вздыхает, а у Хортицы руки бессильно опускаются. - Просто оступилась, - она трясет ногой, сапог с которой увязает в топкой грязи по самую лодыжку. Ирка не любит оправдываться, особенно перед Айтварасом, особенно – когда он смотрит вот таким взглядом, мол, и в чем ещё тебе нужна помощь. Демон наклоняется, и трясина с хлюпающим звуком отдаёт сапог ему в руки. Он поддерживает Хортицу под локоть, пока та, пытаясь удержаться на второй ноге, натягивает обувь обратно. Ведьма достает из-за пазухи и сжимает в руках любимого медвежонка мальчика, отданного его обезумевшей от горя матерью, чтобы сделать поиск более целенаправленным. Ирка прикрывает глаза, воспроизводя местность перед внутренним взором: она представляла покров из пружинистой почвы, что чередуется с водой, в которую легко провалится по колено, а кое-где и по бедро. Только в некоторых местах торчали одинокие деревья, высотой с саму ведьму, и горизонт легко просматривался. На самом деле Хортица не совсем видит смысла их поисков: они могли разве что вернуть останки несчастного ребенка родителям, потому что на такой территории любого живого человека можно было увидеть сразу. Ирка закусывает щеку изнутри от перенапряжения, и Айтварас кожей ощущает волны, пошедшие от ведьмы в разные стороны на предмет поиска, и разочарованно вздыхает, когда она качает головой в немом ответе. Нет, в этом квадрате тоже никого нет, кроме замолчавших от их появления лягушек в кустах. Демон пропускает Ирку вперёд себя, чтобы перед глазами у него была, а она снова мысленно рисует магическое плетение для бодрости, шепча слова себе под нос. С каждым разом заговор даётся всё тяжелее, в животе тянет, а сердце истошно молотит в грудную клетку. Весь её организм работает на износ, и Айтварас чувствует это, сколько бы Хортица не перекрывала их связь. Айт хочет предложить переместиться домой и поспать пару часов, чтобы после продолжить поиски, но не успевает. Ирка делает ещё шаг перед тем, как земля под её ногами будто взрывается, от чего она падает назад, и потрепанная игрушка выпадает из её ладоней. - Что за... – демон ловит ведьму и замыкает в кольце из своих рук в подсознательной попытке защитить. Он пятится назад, надеясь, что за спиной не окажется вязкая топь. Земля примерно в десяти шагах впереди идёт трещинами, и посередине разверзается воронка /Айт прикидывает, что в диаметре она метра два/, в которую тут же потоками устремляется вода из почвы, захватывая заодно и потерянную детскую игрушку. Наружу показываются два огромных уса длиною в руку, следом за которыми ползет и окружность бледно-серой головы, даже с такого расстояния кажущейся склизкой. - Твою мать, - Хортица почти физически ощущает, как жалкие крохи её резерва тают с появлением чудовища. Оно выползает на поверхность почти на метр и являет собой толстого червя, покрытого узкими пластинами и напоминающего внешним видом личинку майского жука, увеличенную до гигантских размеров. Существо ведёт слепой головой из стороны в сторону, будто пытаясь уловить какой-то только ему известный запах. До этого Ирка держалась только благодаря тем остаткам магической энергии, что стремительно покинули её тело мгновениями раньше, а сейчас всплеск адреналина разгоняет туман в голове. Червь, наконец, определяется с выбором – на конце его морды вспыхивает голубоватый огонек, который на общем серого цвета окрасе Хортица практически не различает, но стоит ему налиться синевой, по его легкому потрескиванию она с ужасом понимает, что это чистые разряды молнии. И нацелены они явно в сторону Айта. Ирка бросает далеко вперед сразу несколько шариков разрыв-травы, когда мимо неё проносится два узких стилета, один из которых вонзается прямо в выпуклую часть морды. Червь истошно дергается, когда шарики следом за стилетом достигают своей цели, оставляя несколько вмятин, истекающих серой слизью, и пространство вокруг него наполняется разрядами молний. Айтварас стремительно уходит в тени, ещё слабые для раннего вечера: они не скрывают его полностью, но этого оказывается достаточно, чтобы уберечься от молний, безболезненно проходящих сквозь него. Демон продолжает кружить вокруг червя, нанося удар за ударом, оставляя после себя израненную плоть, и тени вокруг него заглушают взрывы от ведьминой разрыв-травы. Ирка приседает за покрытым мхом обваленным деревом в попытке укрыться от разрядов и отстреливается оттуда. Червь продолжает генерировать молнии, которые заполняют всё больше пространства, оставляя после себя на земле обугленные окружности с едким запахом. «С ним надо заканчивать. Может, продыравить ему башку?» «Нет. Это ол-хоргой, я знаю, что делать, но, Айт, у меня нет резерва от слова совсем» «Видит черт, я не хотел этого» Айтварас отчаянным усилием перемещается к ведьме, которая поворачивается к нему, собираясь задать очевидный вопрос, что именно он не хотел. Не давая себе передумать, он прижимается к губам ведьмы своими, одновременно передавая мощный поток энергии и мысленно вознося молитвы непонятно кому, чтобы ведьма не оторгнула всё обратно. Ирка пораженно распахивает глаза, радужка которых стремительно темнеет, и зрачок теряется в бушующем огне темно-болотного цвета. Когда демон отстраняется, по взмаху ведьминой руки молнии будто замирают в воздухе, после устремляясь обратно. Ирка обходится без магического плетения и без слов, чисто интуитивно направляя полученную мощь сырым потоком куда-то сквозь червя, в его нутро, где зарождаются разряды, будто перематывая их время вперёд и вынуждая взрываться раньше. Айтварас пораженно наблюдает за агонией червя, который бьётся в своей воронке, показывая наружу ещё пару метров своего склизкого тела, а после затихает, безжизненно опадая, и ссыпающиеся края медленно засасывают его обратно в землю. - И что это было? – демон уже видел подобных червей, но не помнит, где именно. - Ол-хоргой питается чистой магической энергией и её обладателями, - голос у Хортицы звучит растеряно, и она всё рассматривает свои руки, будто первый раз видит, - видимо, под болотом были его ходы, по которым он двигался. А я, дурная, его ещё и подкармливала своим поиском. Я не понимаю только, почему у тебя что-то осталось. - Чисто демоническое, наверное, это же резервы преисподней, не мои личные, - Айт пожимает плечами, а после придерживает пошатнувшуюся ведьму, - осторожно. - Что-то не так, - Ирка морщит лоб, прислушиваясь к себе: энергия внутри неё перекатывается кипящими волнами, и она вовсе не чувствует никакого отката ни после многоразового использования заговора на бодрость, ни после уничтожения червя. И ей кажется, что резерв её магии существенно увеличился. - Считай, ты втянула целую кучу чистой темной магии, - она вскидывает на него взгляд, полный ужаса, и он не сдерживается, - ненасытная ты, ведьма, могла бы и поменьше взять. - Сколько предложил, столько и взяла, - по привычке огрызается Хортица, - а другого способа передачи не было? - Я так захотел, - уголки губ демона разъезжаются в лукавой улыбке, - мы пацана-то искать будем? Может, скажем, что его червь съел? Вместо ответа Ирка раскидывает руки в стороны, на скорую руку плетя заговор поиска, куда направляет практически всю полученную силу. Айтварас почти видит мощные потоки энергии, расходящиеся по болоту, и удивленно качает головой – ведьме удалось охватить поистине огромное пространство. - Нет его здесь, даже органических следов не осталось, - Хортица озадаченно прислушивается к себе и понимает, что затратила всего лишь около половины нового резерва, - черт возьми, Айт, сколько же в тебе силы! - Благодаря этой силе ты сейчас перенесешься домой, - Айтварас снова ворчит, но видно, что он польщен её словами, - на всякий случай учти, что только связанный договором демон может делиться энергией, насильно никого не заставишь. - А жаль, - Хортицу пронзает понимание того, что сейчас она и сама может с легкостью переместиться без какого-либо плетения, но предпочитает не рисковать. Ей ещё признаваться перед безутешными родителями исчезнувшего ребёнка в собственной беспомощности. А Айтварас всё никак не может отделаться от мысли, что яркая зелень глаз его ведьмы неотвратимо сменяется на более темную.