Глава 2
28 марта 2016 г. в 03:17
— Юлик, ну вот ты мне объясни, что на тебя нашло? Ты же парень хороший, покладистый, обычно только из-за класса в неприятности влипал да из-за дружка своего, — уже десять минут разглагольствовала Анна Федоровна, искренне веря, что ее нравоучения доходят до юного сознания кареглазого паренька.
— Я же говорю, это случайно вышло, — потупил взгляд Юлик. — Стул поднял, хотел переставить на другое место, не удержал… — снова начал рассказывать повторенную трижды историю о разбитом окне десятиклассник, когда ему на плечо опустилась большая мужская ладонь.
— Не хочешь, не говори, Юлик. Но вся ответственность остается на тебе, — строго проговорил Дима, смотря в русый затылок.
— Угу, — скомкано выдал наказуемый, а после добавил: — Я все понял, больше не буду, родителям передам, чтоб в школу пришли. Я могу идти? — поднял он глаза на директрису сия заведения.
— Иди… — задумчиво проговорила та, смотря куда-то вдаль, а потом перевела взгляд на Ларина и резко воскликнула: — А, хотя, нет, знаешь! После уроков зайди в кабинет к Дмитрию Александровичу. Он проведет с тобой беседу.
— Но… — широко распахнув глаза, был стало возмущаться Онешко, когда дверь оставалась всего в одном шаге.
— Никаких но! И вообще, я верю в твою порядочность! Разговор с родителями все равно ничего не даст, тебе даже после выпускного ничего не досталось от них. Будешь оставаться после уроков, помогать Дмитрию Александровичу. Он здесь человек новый, порядков не знает, объяснишь ему все. Да и первое время пусть делами мужскими позанимается, книги вон завезли, в библиотеку надо оттащить и расставить, как положено! А то все Арсений Викторович да Арсений Викторович! Он тоже человек, ему тоже отдыхать надо! — поговорить Анна Федоровна, а особенно — посплетничать, также очень любила. — Ты же не против? — на этот раз она обратилась к своему подчиненному, который был весьма ошарашен внезапным порывом руководителя.
— Да, думаю… — немного растерянно ответил преподаватель.
— Вот и чудно! — заключила Анна, доставая свою записную книжечку и начиная что-то усердно строчить. — Юлик, — она снова окликнула парня, заставляя поднять поникшую голову, — срок наказания — месяц. Будешь на испытательном. Случится что — продлю. Теперь свободен! — и она захлопнула свой зеленый блокнотик. За блокнотиком захлопнулась и дверь.
— Что это Вы с ним так? Всего-то окно разбил, и сказали, не было за ним подобного.
— А чтоб не портился. Он правда хороший малый, наверное, самый перспективный из всей параллели. А пообщаться с умным человеком, — Анна Федоровна многозначительно посмотрела на Ларина. — никогда не помешает. Ему только на пользу пойдет. А ставку я тебе повышу на этот месяц.
— Как знаете, как знаете… Ну, я пойду?
— Угу, давай, — и она снова уткнулась в свой блокнот, а Дима подметил, что ведет эта женщина себя совершенно не как взрослая тетка, которой уже перевалило за шестой десяток.
И снова лучезарная улыбка обаятельной Марины, и снова плохо освещенные коридоры небольшой школы.
Пока Ларин плутал, шатаясь от одной двери к точно такой же другой, прозвенел звонок и учащиеся повалили из классов. Настало время большой перемены.
Несколько минут скитаний, пару раз унесенные конечности потоками людей, и Дима, запыхавшийся и злой, стоит перед злосчастной дверью в классный кабинет 10 Б, или его новый — истории.
Внутри на этот раз детей не оказалось. Роковой стул стоял на своем законном месте, а два человека осторожно прилаживали новое стекло к оконной раме.
— Быстро вы, — заметил Ларин, входя в класс и выискивая лист с расписанием.
— Как же не быстрыми быть, когда в компанию звонят по шесть раз да верещат, что окно заменить надо, что дети убьются, школу закроют… — ответил один из мастеров в синем брезентовом костюме.
— Ох уж эта Светочка… — усмехнулся Дима, ведя пальцем по листу, ища следующий свой урок.
Пока Ларин прокопался с расписанием, журналами и конспектами, мужчины поставили стекло на место и вышли как раз со звонком, пожав на прощание преподавателю руку.
После этого в класс начали неохотно вваливаться пятиклашки, которых сегодня было колоссально маленькое количество — восемь человек. Оказалось, что они ездили в поход классом, и кто-то от кого-то заразился вирусом, а они там все вместе, быстро распространилось, в целом, остались самые стойкие.
Все ребята заняли свои места и Ларин, поздоровавшись, начал вживлять в молодые умы знания.
Самый большой талант Дмитрия Александровича как учителя состоял в том, что он умел заинтересовать. Когда он говорил даже безумно занудную информацию с кучей цифр, сложных терминов и понятий, самый непоседливый маленький ребенок мог слушать с широко открытым ртом, а потом бы плакал и умолял Диму говорить еще, и еще, и еще, и еще…
Ларин умел преподносить слова на блюдечке с золотой каемочкой. И легко этим пользовался в своих интересах.
Он делал все грамотно, подбирая под каждую аудиторию свой подход, и именно поэтому на всех трех сегодняшних уроках истории, включая первый у пятиклассников, все слушали, заглядывая учителю в рот, и не могли оторваться. Впитывали каждое слово.
Насколько интересен может быть предмет зависит от учителя? Безусловно. И, кажется, в этой школе история обещала стать любимым уроком у многих.
— На сегодня все, не смею вас задерживать, — заключил Ларин, и одиннадцатый класс, последний в расписании, быстро собрался, поблагодарил преподавателя за урок и, попрощавшись, вылетел на всех парах. Сегодня это — их последний, а значит, можно по домам. Подумав об этом, Дима тяжело вздохнул, усаживаясь за стол и перебирая конспекты. Скоро должен явиться нашкодивший мальчишка, которому надо погрозить пальчиком, а потом отправить на изнурительные работы.
— Можно? — после короткого стука дверь открыли, и в класс протиснулась русая голова.
— Да, Юлик, проходи, садись, — ответил Ларин, выходя из-за стола.
Кареглазый парень прошагал мимо учителя и уселся за первую парту, прямо напротив Димы.
— Ну рассказывай. Что на самом деле случилось? И я не поверю в историю с хлипкими ручками и случайно выпавшим стулом.
Онешко тяжело вздохнул, оглядываясь и всматриваясь в новое стекло.
— Уже заменили? — словно просто уточнил школьник, вновь поворачиваясь к Ларину.
— Да, днем еще. Однако не уходи от темы. Я жду рассказа.
Юлик еще раз оглянулся, потом посмотрел на учителя, ожидая подвоха, но, видимо, не обнаружив ничего такого, со вздохом заговорил:
— Мы с Куличом поспорили, что я не смогу выстроить пирамиду на парте из трех стульев, пока Вы говорите со Светланой Сергеевной. Ну я и хотел по-быстрому, а Кулич пытался мне помешать, когда я стул ставил, и толкнул меня, я не ожидал, вот и влетел в окно. Стул меня вниз потянул, а я-то голову разбить не хотел, вот и отпустил.
— Вот это больше похоже на правду.
— Но виноват только я, ладно? — Онешко глянул на преподавателя.
— Да, ты, ты, — усмехнулся Ларин, увидев такое серьезное лицо паренька со сведенными густыми бровями. — И теперь ты за это идешь со мной книги таскать, — Дима вновь добродушно улыбнулся, заставляя Юлика тоже разгладить морщинки на лбу.
Онешко уже поднялся и вместе со старшим напарником намеревался покинуть класс, как дверь медленно приоткрылась, и в помещение осторожно заглянула милая девушка со светлыми короткими вьющимися волосами и большими синими глазами. Она стала осматривать содержимое, робко бегая зрачками, когда наткнулась на Ларина и, облегченно выдохнув, улыбнулась, входя внутрь.
— Привет, Дим, — просияла она. — Ты ключи оставил, а я на съемки, меня допоздна не будет. Хорошо хоть твоя мама сказала, где ты, — девушка протянула Ларину связку ключей и ласково улыбнулась, очертив взглядом губы мужчины.
— Спасибо, Ась, что бы я без тебя делал, — преподаватель взял ключи, слегка приподняв уголки губ.
С этой милой девушкой он жил уже три года. И все три года он думал, какого черта делает это.
Он не любил ее. Да, он испытывал к ней симпатию, она ему на самом деле нравилась, да и девушкой Ася была неглупой, вдобавок еще и привлекательной — даже работала в модельном агентстве. Очень скромная и добрая особа, которая мечтала о хорошей дружной семье и теплой нежной любви. Но не Дима. Он всегда придерживался концепции «никакого брака-никаких детей», и Ася об этом прекрасно знала, но все равно продолжала лелеять в душе мечты о милом добром папочке-интеллектуале.
А Ларин… А что Ларин? Он потерял новизну отношений еще на их годовщину, но тогда они уже съехались, да и привык он к Асе сильно, привязался.
Она не особо капала на мозг, не мешала, когда нужна была — всегда рядом, да еще и тело у нее сногсшибательное. Что еще нужно мужчине? Заботливая хозяйственная девушка с хорошей фигурой и мягким характером — отлично. Вот только Диме это постепенно начало надоедать. Да и надоело бы окончательно, если бы не долгие отсутствия Аси в силу профессии и поздние возвращения домой. Теперь и сам он устроился на постоянную работу. Но только вот насколько его хватит теперь еще неизвестно…
— Ой, ладно, побегу я: пора мне, — последний раз улыбнулась девушка, засеменив к выходу. — Буду поздно - ложись без меня, — обернулась она к Диме уже у двери.
— Знаешь же, что не лягу, — снисходительно улыбнулся Ларин, на самом деле подмечая, что волнуется за эту милую девицу.
— Тогда я куплю что-нибудь к чаю? — еще сильнее просияла она и прищурила один обворожительный синий глаз.
— Да, конечно, — вторил ей Дмитрий Александрович, провожая взглядом ее спину, исчезающую за дверью, после чего вновь повернулся к Юлику.
— Ваша девушка? — робко спросил парень.
— Ага, — ответил Ларин, снимая пиджак и вешая его на спинку стула. Он будет только мешаться.
— Очень красивая, — смущенно заметил Онешко, оглядывая своего преподавателя.
— У вас в классе тоже много девчонок красивых, — мягко проговорил тот в ответ.
— Это тут ни при чем, — нахмурился Юлик, а кончики ушей его приобрели красный оттенок.
— Если хочешь, можем поговорить. О чем угодно, — закатал Дима рукава, оглядывая парня перед ним. — Я же все-таки психолог.
— Я слишком часто это слышу. Вот скажите мне, что, уже прочли всех нас? — съязвил Онешко, заглянув собеседнику в глаза.
— Ну тебя пока — точно нет, — усмехнулся тот, потрепав ученика по голове. — Идем, а то нас же потом ругать будут за то, что бесцельно время тратим.
— Угу, — буркнул Юлик, слегка помотав головой. Этот детский жест утешения Ларина был слишком опрометчиво направлен на Онешко, ведь тот не ребенок - уже совершеннолетний, но парень все равно вновь смутился, хоть и поплелся за преподавателем выполнять прихоть директрисы. Но одновременно с этим Юлик подметил, что с Дмитрием Александровичем на удивление легко общаться, не как с другими учителями. Наверное, они поладят.
Спуститься по лестнице на этаж вниз, к библиотеке, где у входа стоит несколько стопок перевязанных бечевкой книг, не занимает много времени, и вот они уже стоят прямо перед дверью в «кладезь знаний».
— Работы не на один день, если еще и расставлять, как надо… — задумчиво вывел Ларин, на что Юлик лишь кивнул. — Ладно, чем быстрее начнем, тем быстрее закончим, — заключил Дима, поднимая один из «кульков». Онешко последовал его примеру.
Несмотря на небольшие размеры самого здания, под библиотеку была выделенная довольно большая комната. Здесь даже вместилось три парты, за которыми предполагалось чтение литературы, что стояла на полках вокруг. На одну из таких парт и приземлились две тяжелых стопки.
— Юлик, а ты что читать предпочитаешь?
— Ну… — немного замялся парень. — Я не особенно люблю художественные произведения… Но и сильно с наукой связанные, чтоб были сложные термины, — тоже нет. Для разнообразия, бывает, почитаю подобное, но чаще просто что-нибудь, как говорит мама, псевдоумное.
Ларин достал из кармана раскладной нож и перерезал веревку, освобождая книги из заточения.
— Главное, чтобы приносило удовольствие и повышало уровень интеллекта. А там и сам поймешь, чего хочется.
— Ага… Можно? — глянул Юлик на нож, а после и на свою стопку, показывая учителю, что ему надо.
— Держи, — не задумываясь Дима отдал холодное оружие ребенку.
— Я думал, вы скажете что-то типа: «Я сам», или еще что.
— Да ладно, ты же взрослый мальчик, знаешь, как обращаться со взрослыми игрушками.
Онешко засмеялся, еле успев попасть ножом по бечевке, вместо своей руки.
— Ты чего? — удивился Дима поведению подростка.
— Неважно, — еще раз хихикнул Юлик, продолжая вскрывать школьное чтиво. А до Ларина постепенно начал доходить скрытый подтекст его реплики.
Дмитрий Александрович тоже усмехнулся, покачав головой.
— Пошляк, — беззлобно бросил он. Онешко же, немного опешив от такого замечания, окончательно понял, что Ларин далеко не такой, как все остальные учителя, поэтому только сделал ответный выпад:
— У меня гормоны шалят, мне можно, а Вам все же стоит вдумываться в смысл того, что говорите, — и парень снова захихикал.
— Книги расставляй, оболтус, — упрекнул его преподаватель и отобрал свой драгоценный раскладной нож.
— И Вы не филоньте, Дмитрий Александрович, а то у меня ручки слабые, вон стул в окно выпал, и книги еще упадут, развалятся.
— Не волнуйся, Юлик, все хорошо будет, — и Ларин, с широкой улыбкой, вручил Онешко сразу обе стопки, отчего тот пошатнулся и упал бы, если бы вовремя не вывалил все обратно на стол.
— Да я чуть не умер! — широко распахнув глаза, выпалил тот.
— Ну не умер же, — пожал плечами историк, отправляясь за очередной связкой книг. — Давай разбирай, а то некуда ставить будет новые, — прокричал Дима из-за двери, а Юлик, что-то невнятно проворчав, принялся укладывать литературу себе на руку, надеясь удержать все.
Так они провозились до самого вечера.