***
Мир на поверхности напоминал Шайсу океан. Бесконечный океан жёлтой крошки, захлёстывающий горизонт. Пара машин неспешно продвигалась в заданном направлении, покачиваясь на невысоких барханах. В руках Шайс сжимал автомат. На груди висела патронная лента, за поясом и в голенище высокого ботинка пряталось по ножу — стандартное вооружение, выданное вместе с пайком, флягой, рюкзаком с медикаментами для оказания первой помощи, тёмными очками и накидкой на голову. Последняя оказалась просто необходимой. Нещадно палящее солнце высушивало всё, чего касались прямые лучи. За двое суток, проведённых в пути, Шайс так и не увидел на небе ни облачка. — Пей, — легкий толчок привлёк внимание. Диерт сидел рядом на заднем сидении, держась рукой за верхнюю дугу открытого корпуса. Шайс не стал спорить, отцепил от пояса флягу и сделал пару глотков. Отвернулся почти сразу, не замечая озабоченности на лице сержанта. Первый джип стал скидывать скорость, за ним остановился и второй. Поправив накидку, оставлявшую прорезь для глаз, скрытых тёмными линзами, Диерт выбрался из машины и подошёл к Дану. Тот почти непрерывно прикладывался к биноклю, находясь в дозоре. Они перекинулись несколькими словами и сержант вернулся обратно. — Подъезжаем к Теорду. Там обычно тихо, но рисковать не будем, объедем с восточной стороны. Смотрите в оба. Заметите что необычное, говорите. Даже если показалось. — Последние слова предназначались Шайсу — приходилось только догадываться, услышал ли их тот вообще. Теорд, небольшой городок, развалины которого всё отчётливее вырисовывались на горизонте поломанной линией, когда-то попортил Холделцам немало крови. Ещё приёмный отец Диерта нарвался здесь пару раз на засаду. Схватки были кровавыми, но осевшие здесь альфы никогда не пытались преследовать. Объезжать городок по дальней дуге было тоже рискованным — редкие зыбучие пески и скрытые песком разломы по праву наградили место репутацией гиблого. Машины петляли, огибая возникавшие на пути препятствия, затем набирали ход, двигаясь дальше. Небольшая команда держалась окраин, откуда прекрасно просматривалось пространство на много миль вокруг. Всё та же пустыня, сменившая мягкий подъем невысоких волн на беспорядочные ухабы, топила уродливые останки погибшего монстра. Всё это время Шайс рассматривал скелет давно тлеющего левиафана, кости которого изгибались углами поваленных зданий. Дыры окон и разрывов, расползающихся во все стороны, казались изъеденной плотью. Искусственные нагорья завершили свой век, медленно погружаясь в зыбкий туман прошлого. Было легко представить высокие шпили башен и огромные массивы застроек, расчерченные ровными дорогами и просторными площадями, на которых когда-то бурлила жизнь. И вот, всё, что от неё осталось — горы камней и зияющих чёрной пустотой отверстий, назначение которых уже давно никто не помнил. И тишина. Мёртвая тишина, не тревожимая ничем кроме свиста ветра. Город остался позади. Потянулись новые часы однообразного пейзажа жёлтой смерти, пока на исходе дня сержант не отдал приказ остановиться. Небольшой лагерь разбили между машинами. Разгребли в песке яму, развели огонь. Вещи остались в джипах, на случай, если придётся уносить ноги. По мнению Диерта, тех, кто мог действительно представлять опасность, осталось не так уж много, но забывать об осторожности не следовало никогда, если они хотели вернуться в Холделу. — Уже, наверное, танцы начались, — заметил один из бойцов, когда с ужином было покончено и часовой забрался в одну из машин, готовый первым нести караул. — Что, запал на кого Азекс? — И не на одного, — ответил альфа, убирая миску в рюкзак. Пара смешков полетели вдогонку. — Да, у них там сейчас потеплее, чем у нас. — И не говори. Ночью в пустыне стало зябко, температура продолжала падать, поэтому оставшиеся разбрелись по разным сторонам, ложась рядом с разгорячёнными за день машинами по окружности — это в случае опасности увеличивало шансы услышать или увидеть врага. Забравшись в спальный мешок, Диерт уставился на небо — единственное красивое место на Огероне. Тысячи, миллионы бриллиантов моргали сержанту тихим светом, заставляя скучать о незнакомой жизни, похороненной под толщей песка. Если бы только пращуры сумели придумать способ забрать всех с этой мёртвой планеты до того, как случилось непоправимое. Если бы технологии развивались быстрее, то вместо того, чтобы гнить здесь, они могли бы осваивать новые земли, строить города, возводить дома и заводить семьи, а не прятаться от палящего солнца в пустыне, где уровень радиации оказался приемлемым для того, чтобы протянуть лет до пятидесяти. А потом перед каждым ставился выбор: добровольный уход из жизни либо ежедневные лекарства, пока боли, непрерывно раздирающие тело не становились нестерпимыми. Ещё более невыносимой сержанту казалась мысль, что та же участь ждала Гинтами… Те, кто сегодня шутил о омегах, наверное, не испытают того, что однажды суждено пережить ему. Диерта разбудили в условленный час — подошла его очередь нести караул. Альфа поднялся, пару раз глубоко вдохнул и, не сворачивая свой мешок, пошёл к джипу. Проходя мимо Серка, он едва задел носок его ботинка; зная, насколько чутко спит альфа, он не собирался будить его, тот и так, наверное, проснулся. Диерт просто давал знать, что настала его очередь дежурить. Пара далёких спутников освещали затихшие воды пустынь достаточно, чтобы заметить приближение врага. Каждые пять минут сержант поднимался и поворачивался на сто восемьдесят градусов, всматриваясь в противоположную сторону. Спустя какое-то время в обозреваемое пространство попала пара, удалившаяся от лагеря на достаточное расстояние, чтобы их не было слышно. Жаль, скрыться им было негде, и сержант явился невольным свидетелем чужой близости. Диерт знал, что Серк является ведущим в паре. Во всех отношениях. Старше и мощнее, он сразу взялся опекать Дана, стоило тому возникнуть на пороге их отсека. Дан не был слабаком, но выглядел более стройным, что ли. И его длинные ресницы мало подходили суровому вояке. Может, это, а может, что ещё стало причиной того, что… Сержант видел, как Серк наваливается сзади, мощными размеренными толчками, опираясь на одну руку, чтобы удерживать вес собственного тела, — так делал и сам, Диерт, боясь придавить Гинтами, — второй рукой закрывая Дану рот. С такого расстояния сержант не мог видеть лиц, но то, как глубоко прогибался Дан, откидывая голову назад, то, как настойчиво работал ягодицами Серк, не оставляло сомнений в том, что этим двоим не хуже чем оставшимся на Холделе. Диерт поднялся и развернулся в противоположную сторону. Им будет так же плохо, как и ему однажды… Сдав караул Нерну, сержант побрёл к своему мешку. Солнце скоро должно было окрасить горизонт, но два часа сна ещё имелось в запасе. Проходя мимо Шайса, альфа поймал отблеск глаз. — Ты бы поспал, — тихо бросил он, зная, что больше никто не услышит. Шайс не ответил и не пошевелился. — Знаешь, если он тебе действительно так дорог, то может, это и к лучшему, что вы не вместе. Он глубоко вздохнул, положил голову на согнутый локоть. — Не было ни дня, чтобы я не представлял Гинтами, мучающимся от радиации. Омеги слабые, они плачут. Будет плакать и он. Гинтами не выносит боли. Видел бы ты, сколько слёз было над порезанным пальцем. — Диерт вспомнил случай полгода назад: омега так стонал, что явившись в палату впервые и не зная, в чём дело, у альфы чуть не прихватило сердце. Пришлось пить какие-то капли. — Но я ничего не смогу сделать, — вернулся в настоящее сержант. — Кроме как лишить его жизни своими руками. У него ведь не хватит смелости. Он попросит. Попросит меня однажды. Я знаю.Пустыня
24 декабря 2016 г. в 14:20
Сержант внимательно следил за Шайсом, мрачнея день ото дня. После того, как он устроил ту встречу в подсобке, новичок ходил как в воду опущенный. Почти не говорил, отделываясь кивками и односложными ответами. Судя по всему, состоявшийся разговор с омегой был не из приятных.
Несмотря на то, что сержант не так долго знал молодого альфу, он сочувствовал чужой неудаче, очень хорошо понимая, как сильно может зацепить омега. К тому же такой невероятно красивый, как Алияс. Но поделать ничего не мог. Делиться Шайс явно не хотел, и лезть сапогом в душу Диерт не стал.
— Внимание, — прогремел сержант в конце тренировки тремя днями позже. — Планируется пятидневная вылазка на юго-восток. Малой группой. Под моим командованием идёт семь человек. Добровольцы?
— Разрешите спросить? — тут же прозвучал вопрос.
— Разрешаю.
— Когда планируется вылазка?
— Четырнадцатого.
Повисла тишина, некоторые переглянулись.
Сержант знал, что так будет. Каждый раз, когда дата вылазки предполагала отсутствие на базе во время одного конкретного вечера недели, желающих покинуть Холделу не наблюдалось.
— Решайте сами, командир, — подал голос Бридан.
В итоге Диерт отобрал семь человек. Раздраженный тем, что сам не может остаться, он всё же не позволил себе малодушие и оставил на базе тех, кому было важно появиться в следующий вечер на площади.
Одним из таких альф его отряда стал Орм, обхаживающий омегу, который, судя по всему, не мог сделать выбор между ним и другим альфой. Остался и Гриш. Его брали на вылазку с другим отрядом. За долгий месяц отсутствия голод Гриша стал настолько очевидным, что тот едва себя контролировал в спаррингах с товарищами. Спрос на таких бойцов среди омег был немалый, так что лишать кого-либо из них удовольствия было бы не справедливо.
Но были и те, чьё участие стало решённым делом, как только сержант выслушал приказ Одира.
Нерн, спокойный боец, которому перепало в прошлый вечер, как и трое других, отобранных сержантом. Сердечных зазноб ни у кого из них не наблюдалось, так что совесть Диерта осталась чиста.
— Серк, Дан, — бросил альфа, отмечая фамилии галочкой в списке.
Эти двое ходили на каждую вылазку и шрамов у них было не меньше, чем у самого сержанта. Альфы не были отчаянно храбрыми, но нисколько не зависели от омег, предпочитая общество друг друга, и даже, кажется, наслаждались короткой свободой вне стен Холделы.
Однополые пары на базе можно было пересчитать по пальцам, и мнение на их счёт было неоднозначным. Диерт относился к странному манёвру природы спокойно, считая, что по сравнению с тем дерьмом, в котором они все оказались, такое отклонение скорее можно было считать ожидаемым. Ведь не могли они все оставаться нормальными, когда мир слетел с катушек? К тому же эти альфы не конкурировали за внимание омег, в чём сержант видел неоспоримые преимущества.
Серк и Дан были надёжными товарищами, не раз прикрывавшими Диерту спину. Когда сержант только получил назначение возглавить отряд, Серк подошёл сам и сказал, что он с Даном по умолчанию готовы отправиться на любое задание.
Была у такого решения и другая сторона, о которой сержант быстро догадался: Холдела не предусматривала отдельных комнат для таких пар.
— Шайс, — озвучил свой последний выбор сержант, мазнул по лицу новобранца взглядом — никакой реакции. — Обед, разойтись.