Мой адрес не дом и не улица, мой адрес - Фикрайтер-союз

Снилось мне, как я танцую на толстой сосновой ветке ирландский рилл. Ветер приятно холодит кожу, солнце золотит светлые облачка, птички поют… Внезапно я пяткой наступила на какой-то выступ. Было неприятно, но танец я продолжила. А потом задумалась. Ведь во сне, обычно, когда ты наступаешь на что-то колючее, или ударяешься обо что-то, сон прекращается… И тогда я поняла, что сон не закончится – ибо он не совсем сон. Точнее, совсем не сон. И да, я действительно босая, в рубашке и шортах танцую ирландские танцы на пологом стволе старой сосны. Стоило это осознать, как я очень удачно замерла: в следующий миг я поняла, что до земли, собственно, далековато… …Через минут пять, съехав по шершавому стволу на пузе и ободрав и оцарапав при этом все, что только можно, я наконец ступила на землю-матушку. И – ойкая на колючей лесной подстилке - поспешила к дому, ибо землица холодная! В голове была пустота – все лучше, чем новая тонна вопросов без внятных ответов! - О, Варь, ты где была? Я уже начинала волноваться! – спросила Катя, когда я насупленная и голодная добралась до кухни. Есть хотелось зверски. Пить, умыться, принять горячий душ и вообще получить внятные пояснения происходящему – тоже. На меня с неподдельным интересом взирали несколько пар глаз: в кухне, помимо Кати, были еще Есения, Роберт и Деня. Все, очевидно, уже привыкли к различным утренним происшествиям, и теперь относительно спокойно ожидали рассказа о случившемся. - Да так, разбиралась со снами наяву! – мрачно усмехнулась я, экспроприируя в свою пользу чье-то какао. После двух глотков желание рычать пропало. - А почему у тебя царапина на щеке… и что за шелуха в волосах? – подозрительно поинтересовалась Есения. - Повторю, разбиралась со снами наяву! Никто, кстати, не слышал, не видел, как я из кровати исчезла? – я оглядела всех присутствующих. Один раз я могла смолчать про такое происшествие, а второй уже нет. Долгих дебатов на тему случившегося мне удалось избежать – я просто сказала, что дико замерзла, и от меня все отстали. После горячего душа я и вправду почувствовала себя человеком. А это означало, что можно и нужно начинать действовать! Первым делом я решила опросить, не знает ли кто чего. С этой целью и принялась бродить по всему общежитию. Как я и предполагала, никаких результатов это не дало: Яна не было, Кошка и крысы сказать ничего не могли, остальные Музы разводили руками. Про братьев-фикрайтеров и говорить нечего. План Б у меня был только один: в Рысий тупик. Больше откладывать нельзя! К тому же ещё и веник, и вся наша подозрительная околонаучная ересь… Пора! И я, предварительно оповестив о том, куда собираюсь исчезнуть на ближайший день, закинув веник на плечо, вместе с Мерком пошла на поиски таинственного тупика, в котором надеялась найти ответы хотя бы на некоторые вопросы. - Кхм, добрый день? – осторожно поздоровалась я, когда, раздвинув ветви ели, оказалась перед подъездом дома. Почти возле самых дверей был накрыт большой круглый стол, за которым сидели три девушки и пили чай. В тот момент, когда я появилась из-за елей, четвертая девушка, обладающая роскошными каштановыми волосами, вышла из дверей подъезда, держа в руках поднос, уставленный вазочками с вареньем. - Добрый день! – приветствовала меня сидевшая ближе ко мне светловолосая девушка, когда я, аккуратно задвинув за собою ветви елей, ступила на поляну. – Я – Лея, - представилась девушка, одновременно заправляя за ухо короткую светлую прядь. – А это Саша, Ира и Аля, - представила она по очереди девушек: вначале сидящих за столом, потом последнюю, принесшую варенье и теперь аккуратно расставлявшую его. - Привет, - подняла на меня глаза шатенка, переставляя поближе к зеленоглазой Саше розетку с грушевым вареньем. - А ты кто? – дружелюбно спросила Ира, наливая Але чай. Я задумалась, какое из имен назвать. - Пусть будет Лис, - решила я в конце концов, подходя чуть ближе к столу. Напрашиваться на приглашение я не собиралась, но вести разговоры на таком расстоянии тоже не слишком удобно. - Тебе какой чай? – не успела я сделать первый шаг, спросила Аля. И тут же оказалось, что на меня уже есть чашка, а меня саму вроде как приглашают за стол. - Какой угодно, - немного ошарашенная внезапностью, ответила я. - Тогда пусть будет зеленый, - улыбнулась Ира. - А ты к нам так или по делу? – добродушно спросила Саша, когда я уже сидела за столом и пила вместе со всеми чай. Веник стоял возле ножки стола, Мерк носился вокруг Леи, которая, смеясь, чесала крыса и угощала его печеньем – я не возражала, Музам, в отличие от живых крыс, ожирение не грозит. - Наверное, все же по делу… - вздохнула я, уже прикидывая, с какой стороны начать излагать это самое объемное дело. Тут Лея отвлеклась от Мерка, с минуту пристально меня разглядывала и потом спросила: - Хочешь узнать, есть ли у тебя способности к колдовству? – причем было сложно понять, звучит это как предложение узнать или как мое собственное желание. Я замерла. От изумления из головы вылетело все, включая недоформулированный вопрос про Муз. Вот так просто, в один момент Лея попала в суть всего, в то, что даже я сама не могла четко для себя сформулировать. Разговор принимал совсем неожиданный поворот. Вместо ответа я просто кивнула. - В тебе определенно есть искра, не сильная, но все же! – тут я очень вовремя припомнила решение относиться ко всему как к само собой разумеющемуся. Я вспомнила пробный полет на венике. - А для полетов её хватит? - спросила сразу и прямо, чего тянуть. - Я, вообще говоря, шла к вам из-за веника, но раз так разговор повернулся…. - Для полетов? – переспросила Лея, потом неожиданно улыбнулась и подмигнула: - Для полетов, думаю, хватит! А веник?.. – тут она заметила собственно предмет разговора, который мирно стоял возле стола. Я вкратце изложила суть: - Он летает. Сам. - Оп-па! – воскликнула Лея и с интересом принялась рассматривать веник. – Вы когда-нибудь видели такое чудо? – обратилась она к подругам. Потом погладила веник… И он неожиданно довольно задрожал, мелко-мелко, как моторчик, едва ли не урчал! Я вытаращилась на это явление. Раньше я была готова восклицать, ронять челюсть, да хоть вопить и визжать, но что-то внутри за последние дни переломилось. Несмотря на всю любовь к чудесам, я слишком сильно запуталась в том, что не понимаю ничего от слова совсем, все эти вопросы без ответов, без догадок и отгадок. И я пробормотала единственное, что пришло в голову: - Значит, вот куда бутерброд делся… Потом принялась с интересом рассматривать, как Лея возится с веником, получающим от этого колоссальное удовольствие, и старалась думать об этом, как о чем-то естественном. Получалось очень даже неплохо. - Вы бы имя ему дали! – заметила я, когда веник взлетел и принялся кружить вокруг смеющейся Леи. Остальные девушки с улыбками следили за подругой и веником. - Не могу, - сквозь смех ответила девушка, - я не его хозяйка! - Тогда я тоже не могу! – И я рассказала историю Веника – теперь называть его с маленькой буквы было бы верхом неуважения - целиком. Лея кивнула и сказала что-то Але. Та кивнула в свою очередь, поднялась из кресла и скрылась за елями. Я подумала, что, должно быть, она отправилась за Андреем, как за владельцем Веника. - Ты-то с нами, надеюсь, останешься? Не навсегда, так на несколько дней? – спросила Ира участливо. Я задумалась было, но махнула рукой и рассмеялась. С такой жизнью мне только у ведьм и оставаться. И я согласилась. Мерк тут же скрылся – отправился домой, сообщать. - Расскажете, что у вас тут и как? – попросила я, устраиваясь поудобнее в кресле и с благодарностью принимая из рук Саши еще одну чашку чая. Начиналось все с милых бытовых деталей, ничем, впрочем, от наших не отличающихся, - готовка, уборка, комендантский час с его отключением света, - а вот дальше пошло интереснее. Ира рассказала, как еще в феврале пошла белье развешивать и встретилась с лисой. Я окаменела. - Так ничего, мило было, она мышей ловила, я тихонько белье вешала. - В другой раз, кстати, так кабаны прошли, - припомнила Лея, и пояснила, - мне одна из девушек с первого этажа рассказывала. Выглянула рано утром в окно – а там кабаны гуляют. Даже несколько рисунков сделать успела. Напомни потом, обязательно тебя к ней отведу!.. Но, как оказалось буквально через четверть часа, дикие животные - это еще цветочки. Дальше ягодки пошли… - Так еще что, - делилась Саша - у нас тут, помнится, призраки приходили! Только мы заселялись, только имя тупику давали, как в первую ночь вышел на огонек потревоженный местный житель. Уж несколько веков как покойный. А на следующую ночь призвали дух Ермака – тип этот надоумил! - И что? – замирая, спросила я - Ничего так, мило посидели, те, кто историю помнил, узнали о некоторых ошибках в современных учебниках – все же первоисточник надежнее… - А на третью ночь, – продолжала Лея, – к нам пожаловал призрак бабуськи, чью внучку сюда сослали. Бабка-то тоже истории писать любила, вот от нее гены внученьке и достались. А к нам пришла пообщаться-поболтать: внучка-то ее не видит, не воспринимает, слова сказать не может. Проболтали мы до темноты. Я бы с удовольствием осталась и на ночь в уютном плетеном кресле, но девочки решили, что негоже гостье на улице прохлаждаться и повели меня в дом заселять на новую квартиру. Саша и Ира убирали со стола, а Лея вызвалась показать мне комнату, которая на несколько ближайших дней должна была стать мне домом. На лестнице я набралась смелости и задала не совсем корректный, но столь волнующий меня вопрос: - А… - на секунду я все же замялась, - вы знаете, почему чудеса происходят? Лея задумчиво поглядела в потолок - Этого никто не знает, даже мы, - замогильным голосом произнесла девушка, потом рассмеялась и уже нормально сказала: - Честно, этот вопрос по сложности такой же, как и вопрос о смысле жизни! На него куча ответов и при этом ни одного! - Понятно! Больше не спрашиваю! – рассмеялась я. - Вот, вверяю тебя этой комнате за номером семьдесят! – серьезно сказала Лея, открывая передо мной дверь. – Если понадоблюсь я или кто-то из девчонок – ищи нас на восьмом этаже. Кухня в твоем распоряжении, так что обустраивайся! И я поспешила воспользоваться советом Леи. Комната ничем не отличалась от моей, разве что расположением – поближе к кухне. Убедившись, что постельное белье есть и вернуться спать я могу в любую минуту, я решила принести себе воды. Но в кухне меня ждал приятный сюрприз… - Лис! – Мне на шею бросилась Эурнейд. – Какими судьбами?.. …Вечер прошел за нескончаемыми партиями в нарды: помимо удовольствия от игры, нам было о чем поговорить. Эурнейд рассказывала, как проходит жизнь в Рысьем тупике, с чего она вдруг переехала… - Понимаешь, я с ведьмами давно общалась. Когда впервые пересеклись – не вспомню уже, кажется, еще в поезде. То продукты одалживали друг другу – ванилин на печенье или перец для салата, - то просто сходились поболтать, обсуждали жизнь… А тут вечером пришла Тая – я вас завтра обязательно познакомлю! – девушка, с которой я чуть ли не лучше всего поладила, пришла и говорит, что мне надо к ним перебираться.. Понимаешь? Надо в такой форме, что действительно надо! Я так переживала, что ни с тобой, ни с кем попрощаться даже не успела, вроде оставила адрес, но все равно сомневалась, что кто-нибудь его запомнит. - Ничего, твои соседки запомнили главное – слово тупик. Я, честно, не знаю ни одного тупика, кроме Рысьего! Если хочешь, по возвращении напомню адрес. - Ой, это было бы так чудесно! – обрадовалась Эурнейд. - А из-за чего такая срочность с переездом? – осторожно спросила я через несколько минут. - Точно не знаю, но чувствую, что из-за того, какие я сны стала видеть, - поделилась со мной девушка. Я навострила уши. – Ничего конкретного, иногда после пробуждения даже ничего не помню – только то, что какой-то сон был. Само ощущение – какое эти сны оставляли – вот что важно. Я чувствовала, что происходит где-то или должно произойти… Я, должно быть, плохо объясняю, но по-другому не могу. - Ты объясняешь вполне себе ничего, а описанное тобой и вправду едва ли имеет название… - и я рассказала Эурнейд все то, что предшествовало моему визиту в Рысий тупик. Расстались мы в половине десятого, договорившись около двенадцати дня встретиться на кухне. Мерк вернулся ближе к комендантскому часу. Я каким-то образом поняла: он передал Кате, что я осталась гостить в Рысьем тупике, объяснив мои действия ёмкой фразой «ну надо!» - Ох, устроят же мне по возвращении! – с улыбкой отметила я, почесывая своего лаконичного Муза. Заснула я в скором времени. После нашей общаги, дом в Рысьем тупике представлял собой воплощение тишины. ...Мне снилась Москва, но какая-то странная, полупустая, выцветшая и потускневшая. По весенним пыльным улицам бродили в основном люди старше сорока лет, детей было очень мало, подростков и молодых не было практически совсем. Пестрела какая-то тошнотворно тупая реклама, амбарные замки висели на дверях библиотек, их двери были перечеркнуты лживыми надписями «карантин», «ремонт», «переучет»… Неожиданно я увидела свою школу, холл с расписанием, из которого вымараны все уроки литературы и практически все – русского. По счастью, я проснулась быстро и тут же осознала, что увиденное было сном. Правда, сомнений, что этот сон был прямым отражением действительности, не было. Часы показывали около пяти утра. За окнами занимался тусклый день. Я поняла, что больше не усну и, одевшись, отправилась на восьмой этаж, дожидаться пробуждения Леи или кого-нибудь из девчонок. Но каково же было мое удивление, когда на кухне восьмого этажа обнаружилась Лея собственной персоной. Девушка была в переднике и, насвистывая что-то, готовила оладьи. Заметив меня, она улыбнулась и спросила: - Как спалось на новом месте? Женихи снились? Я в ответ только вздохнула и изложила все то, что увидела во сне. - А представь, каково тем, кто видит подобные сны каждую ночь? Все ужасы, все детали. Это нам с тобой повезло, уехали сразу и без сопротивления, а кто все же бился? Кто не сдавался и не хотел пропадать? Психушки, страх, жестокость?.. С каждым словом мне становилось все хуже и хуже: я остро чувствовала не только правоту слов Леи, но и их смысл. - Поняла, да? – сочувственно глядя на меня, вздохнула Лея. – Будь морально готова, что нечто подобное ты увидишь и еще не раз. Радуйся, что только во сне... Оладушки с каким вареньем предпочтешь? – через минуту спросила Лея, словно и не было никакого разговора на особо тяжелые и неприятные темы. Вскоре на завтрак – как я поняла в последующие дни, вставали тут либо очень рано, около пяти утра, либо очень поздно, где-то к пяти вечера, исключения бывали, но редко – потянулось население, но не только с восьмого этажа, жаворонки приходили отовсюду. Эурнейд я среди них не увидела, но я и раньше знала, что моя подруга - лютая сова, потому не сильно поразилась. Моему присутствию никто не удивлялся, кто-то со мной здоровался, но все вели себя так, будто все и должно идти подобным образом. Я попивала чай со свежими оладьями, изредка включалась в разговоры, когда действительно могла что-то сказать, но больше слушала и глазела по сторонам. Разговоры были спокойными, но вот темы – крайне необычными. Так, например, моя соседка справа, Мирослава, среднего роста рыжеволосая девушка в очках с толстой черной оправой – вроде ничего необычного? – была кицуне* и рассказывала о своем недавнем общении с лисами. На другом конце стола обсуждали чье-то обучение, насколько я поняла по долетевшим до меня обрывкам фраз, речь шла об Андрее, которого Аля вчера привела. Позднее я к этому разговору, как один из учителей Андрея в школе фикрайтеров, присоединилась. Оказалось, кстати, что Аля вчера привела и Варю с Захаррой, так что неразлучная троица вновь оказалась вместе. А потом я каким-то образом в компании Мирославы отправилась в лес наблюдать за лисами. Девушка оказалась очень спокойной; внимательно приглядываясь к ее внешности, я заметила, что глаза у нее разного цвета - левый карий, правый голубой. Причем, почувствовала я, от природы. Вообще, с момента переселения в Рысий тупик, я больше опиралась на чувства, чем на разум – еще и потому, что разум никаких разгадок происходящему дать не мог, а чувства – сколько угодно. Здесь никто никуда не торопился, но, чувствовала я, темп жизни здесь был куда более стремительный, чем у нас. - Устраивайся тут, - ровный голос Мирославы вывел меня из внезапной задумчивости. Девушка остановилась у не до конца повалившегося ствола дерева и указала на своеобразную подстилку из сухих дубовых листьев. – Сиди тихо и наблюдай. Я молча кивнула, выполняя. Мирослава не приказывала, она просто предельно четко обозначала то, что мне нужно сделать. Я постаралась устроиться максимально удобно, чтобы в решающий момент у меня не затекла нога или не случилась еще какая подобная неприятность. На мгновение мне показалось, как справа метнулась ярко-рыжая тень, как Мирослава обретает лисьи черты. Но когда я повернула голову, на полянке уже никого не было. Тогда я забралась под поваленное дерево, положила руки на сухой трухлявый ствол, лежащий впереди меня, и принялась ждать. Место Мирослава и вправду выбрала очень удачное – меня было не видно среди старых деревьев, с краю закрывал кустарник, уже выпустивший первые листочки… Ждать пришлось недолго. Вскоре на поляну пришли несколько молодых лисиц. Они играли, в шутку нападая друг на друга, валяясь в сухих листьях. Я зачарованно глядела на лесных жительниц, забывая иногда дышать. Лис в природе я видела и раньше, но всегда мельком. Никогда я еще не наблюдала такого красочного зрелища вживую! Звери катались, фырчали и повизгивали!.. В какой-то момент я разглядела у одной из лис нечто вроде темного прямоугольного контура вокруг глаз, что вызвало молчаливую улыбку. Далее в течение дня я помогала по хозяйству, участвовала в подметании полов и готовке, развешивала вместе со всеми белье на свежем весеннем ветру. Было очень хорошо, словно я всегда жила в этом доме, стоящем почти в самом лесу. В какой-то момент я обнаружила себя сидящей за ранним ужином с Сашей, Леей, Ирой и незнакомыми мне девушками. Вспоминались смешные случаи из жизни, каждый, не исключая меня, вносил свою лепту. Очень многие припоминали, как только приехали сюда и не могли толком обустроиться. Кого-то больше веселила дорога «с кипятильником наперевес». - И дошираком под мышкой! – выкрикнул кто-то, вызвав новый приступ хохота. Тема первых поселенцев возникла как-то сама собой, старожилы рассказывали о суровых буднях, выуживая из кладовой памяти много интересных мелочей. - Кстати, а почему тупик и почему Рысий? Крайний дом – это еще понятно. Рысь встретили при заселении? – спросила я в подходящий момент, высказав самое, на свой взгляд, логичное предположение. - Да кто тут только рысей не видел! – фыркнула Лея. - В январе дело было, на каждой улице почти регулярно то следы, а то и саму рысь видели! Нет, у нас другой случай – пришли первые авторы сюда, только снег утаптывают, только вещи заносят, только начинают понимать, что и как с бытом, а тут к подъезду рысь выходит. Ясное дело, она здесь сколько уже обитает, и тут такой привет в нашем виде. Вот она и зашла в тупик, пытаясь понять, что и почему. Такая ласковая была – считай, впервые людей видела, а они еще и чуть-чуть на ее языке изъясняются! Мы ей кое-как, как могли, объяснили, что к чему, а название «Рысий тупик» с тех пор закрепилось. После ужина Эурнейд подвела ко мне невысокую худую девушку с длинными черными волосами. - Лис, познакомься, это Тая, я тебе вчера о ней говорила и обещала познакомить. - Ой, мы же должны были в двенадцать встретиться! - схватилась я за голову. - Все в порядке, не переживай! – с улыбкой остановила Эурнейд мои терзания. – Ира меня предупредила, что ты с Мирой отправилась к лисам. - Тебе очень повезло, Мирослава не так часто к ним ходит, а упускать шанс увидеть такое – когда еще будет! – с улыбкой подтвердила Тая. – К тому же, с твоим-то именем! - Будешь смеяться, но имя к лисам прямого отношения не имеет, - вздохнула я, - Лис – это от Василисы, а так я больше себя волком ощущаю… - Подожди, ты же вроде еще говорила, что ты на каком-то сайте была известна под именем Рысь Варвария, если я ничего не перепутала? – прищелкнула пальцами Эурнейд. - Точно, - удивленно признала я. До этого момента я как-то не связывала это свое имя и название тупика. - Ну вот, тут ты – в нужное время и в нужном месте, - заметила Тая, и не было похоже, что она это утверждение ставит под сомнение. – Рысь в Рысьем тупике, Лис пошла смотреть на лис… Все правильно, лучше и быть не может! Так вот было негласно признано, что я тут «своя». И мое пребывание продолжалось. Не известно, почему, но на время обитания в Рысьем тупике я превратилась в самого настоящего жаворонка, вставая с рассветом, помогала по хозяйству, общалась и впитывала особенности быта, манеру речи – всё-всё, любые знания, какие только возможно. Несколько раз я наблюдала за обучением Андрея и компании, которые визит сюда восприняли как самое замечательное происшествие на свете, пару раз даже непосредственно принимала участие в обучении. Веник охотно катал всех желающих, даже началась мода на обучение-тренировку других летающих предметов. - Ох, будете вы конкурировать с Машей, Кирой и Сиси, точнее, с их конями! – смеялась я, глядя на попытки обуздать взбесившуюся швабру. Девушки смеялись, но обуздывать швабру продолжали. Признаюсь, принимала и я участие в пробных полетах, и на уже знакомом венике, и на других транспортных средствах, из которых самым необычным была гигантская кастрюля, шедшая буквально в метре над землей, а самым скоростным, но на редкость неповоротливым – дверной карниз. По прямой летел – ну просто на ура, а свернуть – никак, хоть носом в стенку тормози! - Послушайте, - спросила я однажды, - но как вас раньше-то никто не замечал? Я имею в виду, почему не осаждают вопросами что да как и тому подобное? А уж теперь, со всеми полетами… - Да уж как-то так… Кого-то за Муз принимают, а тут уж, сама понимаешь, не до вопросов, кого-то просто не замечают. А большинство фикрайтеров просто своими делами заняты. Конечно, молва ходит по Авторово-Фикрайтерово, но уж больно по узким кругам. Нам это, признаться, на руку, - признала Ира. - Ты, кстати, не задумывалась, почему город именно Авторово-Фикрайтерово называется? – к разговору присоединилась разгоряченная Саша, только что завершившая полет на гитаре. Я помотала головой. - Это потому, - охотно пустилась в пояснения девушка, - что часть ребят фикрайтеры до мозга костей, то есть, не в обиду кому-либо будет сказано, могут действовать только в рамках любимого фэндома. А другие – авторы – действуют если не из принципа, то просто так в своих собственных вселенных, придумывают что-то свое. И зачастую эти две категории людей никак не пересекаются, одна-две работы не счет. Потому и название у города двойное, обозначающее: «Здесь живут как авторы, так и фикрайтеры» или наоборот «как фикрайтеры, так и авторы». Понятно? Как-то за все время я так и не спросила ни одну из обитающих в тупике девушек, почему же они все-таки ведьмы. Не потому, что стеснялась, но как-то резко и сразу становилось понятно – ведьма. Точнее, я ощущала, что это люди схожего со мной духа и вида. А зная, что для других – в дни до ссылки – я была та еще белая ворона, не трудно догадаться, какими обитательниц Рысьего тупика видели и ощущали все остальные, не исключая фикрайтеров. Кто-то из девушек ладил со зверями, кто-то разбирался в погоде, были те, кто лучше всего понимал сны, кто-то – всего понемножку… И так до бесконечности. В Рысьем тупике я провела неделю ровно, в среду с утра попрощавшись со всеми новыми подругами и отправившись обратно к себе, пообещав напоследок заглядывать ещё.