Мой адрес не дом и не улица, мой адрес - Фикрайтер-союз

С утра пораньше я вышла на прогулку, решив до завтрака потанцевать. Погода стояла чудесная и находиться на улице было сплошное удовольствие. Проголодавшись же как следует, я повернула домой. Чувство удовлетворения зашкаливало: так хорошо размяться – при том зная, что никуда спешить не надо - давно не удавалось. Подходя к дому, я заметила удаляющегося Гошу. Хм, так рано? Или не он? Я близорука, с меня станется! - А что, Гоша приходил? - поинтересовалась я у сидящего на ступеньках Саши, который гипнотизировал пространство. - Приходил, приходил… - И что же случилось? – я села рядом с Сашей на ступеньку, стараясь понять, связано ли выражение крайней озабоченности на лице парня с визитом давнишнего друга или нет. - Гоша женится, - пожал плечами Саша. - Фикбучные котята! – вырвалось у меня, скорее от неожиданности. - Вот-вот! А я свидетель и шафер по совместительству. И вот, - Саша передал мне золотистый листочек, сложенный вдвое, - приглашение! - А почему двадцатого только, а не раньше? – удивилась я. Саша вздохнул. - Хотят устроить традиционную свадьбу фикрайтеров... - Какую свадьбу?! - А я её должен помочь организовать, - скептично хмыкнул Саша. – И да, я тоже о таких не слышал и, сама знаешь, на Фикбуке я относительно недолго! - Могу пожелать тебе только удачи! – вздохнула я. – Мой творческий порыв исчерпался целиком и полностью на завершение «Танго смерти». - Да ничего, опрошу друзей, как-нибудь справлюсь, - махнул рукой парень, а я поднялась на этаж. Довольные каникулами фикрайтеры в большинстве своем уже проснулись, позавтракали и умчались на прогулку. На этаже меня встречали только Достоевский, Камилла, правящая работу Юлии, сонная Есения и Маша Королева. Последняя при виде меня оживилась: - Тебе Катя просила передать, что перевоспитание «С» она полностью берет на себя, после чего скрылась в компании очаровательного парня! Что это значит, понимаешь? - Что надо меньше совать нос в чужие дела, - проворчала Камилла сквозь зубы: очевидно, ошибок в работе было очень много… В сложившейся ситуации единственно возможным выходом я посчитала удалиться к себе читать. Солнышко светило, ветерок задувал в открытое окно. Было неимоверно хорошо. Я валялась на своей кровати и читала книгу. Понедельник радовал своим тотальным бездельем, как вдруг… - Здравствуйте, люди добрые! Подскажите, не здесь ли Васька Крылова проживает? – раздался голос в коридоре. Я оторвалась от гипнотизирования очередной страницы и вся обратилась в слух. Только один человек с такой интонацией произносит мое имя, только один. - Пашка, родной! - …И я не ошиблась: это действительно был мой чудесный друг детства, дружба с которым только крепчала год от года, несмотря на ощутимую разницу в возрасте – Павел был старше на семь лет. Можно сказать, что в фикрайтерство Пашу затащила я. Парень был мне почти как брат – вот почему я столь бурно обрадовалась его приходу. - Я тоже рад тебя видеть! – Паша аккуратно отцепил меня от своей шеи и с нескрываемым любопытством спросил: - Ну, как ты тут? …И дальше меня было не остановить. Спутанные объяснения плавно перетекли в экскурсию по этажу: - А у нас здесь Счастье Рядом! – я вдохновенно рассказывала о друзьях и местах их обитания. - Какое? - Что - какое? – запнулась я на полуслове и удивленно посмотрела на друга. - Ну, ты сказала, счастье рядом, вот и спрашиваю – какое или чье? - Ну, свое собственное, наверное… - я растерялась. – Нет, погоди, так девушку зовут! … - А-а-а-а, ясно! – рассмеялся мужчина. – А я уж думал – твое собственное! - Нет, - серьезно ответила я, - мое счастье повсюду, вокруг и около! Но вот экскурсия подошла к концу, новости тоже поиссякли, а Паша сказал, что ему надо найти еще свою квартиру… - Комнату, - тут же поправился он. - Так ты не поселишься здесь? – немного разочарованно спросила я. - К сожалению, нет, я продолжу бродяжничать, искать новых знакомых и старых приятелей. Но обещаю заглядывать! – лукаво подмигнул Паша и вдруг совершенно серьезно добавил: - У меня для тебя свежие новости. Вот ты знаешь, почему вас сослали? - Не-а, - помотала я головой, - просветишь? - Так, а про отмену нескольких статей конституции, которые и обеспечивали всем нам неприкосновенность, ты тоже не слышала? – протянул Паша, задумчиво на меня глядя и потирая подбородок. - Нет, - с улыбкой подтвердила я. - И почему я не удивлен? – тяжело вздохнул мой давний друг. – Словом, после отмены 44-й статьи родной нашей Конституции-матушки, по которой каждый мог свободно творить, а так же после ряда втихую проведенных варварских – для нас, поэтов, - законов, нас всех и сослали. Достаточная информация? - Вполне! – удрученно вздохнула я. Так эта вся погань еще и законна… А почему, собственно, погань?! Живем, школу открыли, общаемся и творим. Устроились же! - Вот только одно мне не понятно, - задумчиво протянул Паша, - вы как тут еще от голода все не передохли? Или все-таки каннибализм? – с сочувствием добавил мужчина. Я удивленно на него уставилась. Человек рехнулся? Очевидно, этот вопрос ясно читался на моем лице, поскольку Пашка примирительно поднял руки. - Ты пойми, я просто сам, перед отправлением сюда, видел документы, где сказано, что еды поступает на в четыре раза меньшее количество народа, чем вас тут сидит! – Паша нервно усмехнулся, а я решила, что ослышалась. – Пока ехал сюда почти в гордом одиночестве, решил, что застану милую картину с обглоданными детскими трупиками. А теперь представь мое состояние, когда я выхожу из поезда, меня мало того, что встречают, так еще и в паспортный стол записывают; координаты друзей-товарищей подсказали – твои, в том числе, - все сытые, довольные, никто о смерти и не думает… - Прости, ты не мог бы повторить про питание? – севшим голосом попросила я. – Сколько-сколько там, говоришь, на нас рассчитано?.. - Почти в четыре раза меньше расчет провианта, - покорно повторил Паша. - Са-аш! – в состоянии, близком к истерике, позвала я заходящего на этаж фикрайтера. Через час нервно похохатывал уже весь дом. Невозмутимыми оставались лишь Музы. - Какого нархона вы не сказали?! – возмутилась Верона, обращаясь к Паньке. Это парочка всегда каким-то образом оказывалась в центре событий (или создавала его), несмотря на то, что Верона была ярым интровертом. - А вы спрашивали? – равнодушно пожал плечами Муз. Придраться было не к чему, и тему свернули. После довольно бурной реакции на сообщение о нормах питания выяснилась еще одна очень интересная деталь, после которой буквально на всех лицах читалось: «Опа, а мы тут, оказывается, хорошо устроились!». - Тех, кто яростно сопротивлялся при аресте и отправке в ссылку, сдавали в дурдом. Причем нешуточный. Я там успел побывать на обследовании, по счастью, всего два дня, но узнал многое. После специальной обработки сломленных фикрайтеров все равно отправляют в ссылку. Так понимаю, - оглядев нас, заметил мужчина, - они об этом не распространяются? Но это ладно. Ещё через два часа, обойдя ближайшие окрестности, поговорив с Музами и сталкерами, увидев воочию нарушения законов логики и физики, в состоянии, близком к истерике, находился уже Паша. - Да, а поговорочка-то «с фикрайтером поведешься, до добра не доберешься», кажется, и вправду действует, - покачал головой мужчина, пока мы совместными усилиями отпаивали его крепким чаем. - Ну-ка, ну-ка, что за поговорочка? – тут же оживилась Полынь, олицетворявшая власть на этаже. - А такая, - кисло улыбнулся мужчина. – После начала всей этой заварухи сложилась такая вот народная мудрость! - Да уж, не думала, что ты нам такие вести принесешь! – вздохнула я, провожая Пашу к месту жительства. Оказалось, что мой друг – сосед Де Руа по улице Дюма: Паше дали комнату в третьем доме. - Да сам в шоке, - вздохнул мужчина и добавил: - Вы, признаться, тоже меня изрядно удивили, если не сказать больше!.. Вернувшись домой, я рухнула в изнеможении в кресло и закрыла глаза. По счастью, все мои непосредственные соседи разлетелись по округе – разносить ценные вести. Это значило, что я могла в гордом одиночестве справиться с той сумятицей, которая творилась в моей несчастной голове. Навалилось все: и летающий веник, и почта, и кони… Все смешалось, кони, люди, вот именно! Поразмыслив так и этак, я пришла к выводу, что, по сути, ничего не изменилось – стало только ясно, что не правительство нам такую малину устраивает. Так что я плюнула на все, решив воспринимать действительность, как данность, и решительно погрузилась в чтение. Не пропадать же хорошей книге! Ну ведь мы-то живы! Третье число я провела, погрузившись в чтение. В библиотеке (куда выбралась на рассвете) нашлись еще две книги Сафона, их я и проглотила в два счета. - Куда ты днем уходила? – поинтересовалась Деня, когда я в восьмом часу вечера выползла перекусить. В городе роились самые невероятные сплетни и слухи, которые распространяла среди наших жильцов активная Маша Королева. Я отхлебнула чаю, заботливо налитого Есенией, и впервые за сутки задалась вопросом: в какую-такую причудливую картинку это все однажды сложится?