***
Бесцеремонно зайдя в свой бывший дом, светловолосый стал осматриваться вокруг. Его не было почти месяц, а его старший брат успел всё кардинально изменить. Дверь дома ему открыл незнакомый парень. Он нигде не видел ни Девы, ни Джинни, ни Келин. Все горничные куда-то исчезли. Дом почти пустовал. Стинг, забросив ноги на стол, нагло развалился на кожаном диване, который всегда стоял у них в гостиной. Парень помнил, как во время холодной зимы, он, пятилетний светловолосый мальчик, сидел перед камином, где искрили языки пламени. И, уютно устроившись в объятиях своей мамы, он слушал любимую сказку из её уст. Отогнав воспоминания, которые причиняют ему огромную боль, Стинг невольно поднял взгляд куда-то в сторону и увидел розоволосого. Вот он, озлобленный взгляд серо-зелёных глаз. Вот она, ехидная улыбка блондина, которая никогда не сходит с лица Драгнила-младшего. Вот она, их встреча. — Здравствуй, — Стинг поднялся на ноги с самодовольной улыбкой. — Здравствуй? — переспросил Нацу. — Ты заявился сюда и говоришь мне: «Здравствуй»? — Да ладно тебе, братец, не будь так напряжён и успокойся, — светловолосый просто играл на нервах Нацу. Он только недавно вспоминал о счастливых семейных буднях, а теперь, снова надев маску, он дразнил розоволосого. — Что. Ты. Здесь. Делаешь? — выделив каждое слово, задал вопрос Нацу. Он знал, что Стинг так поступает, чтобы как-то его разозлить, поэтому пытался сдерживать свои эмоции и быть более спокойным. Он пытался! А сделать это было не так уж и легко. — Ты что, не рад меня видеть? — «гость» всё продолжал насмехаться. Их «разговор» прервали тихие шаги, которые были слышны на лестнице второго этажа и постепенно приближались к гостиной. Обернувшись на звук, который притих позади братьев, Стинг стал улыбаться более злорадно, отчего розоволосый очень напрягся. Перед Драгнилами стоял Хибики, аккуратно поддерживающий перепуганную Люси. Увидев Стинга, она резко изменилась в лице: побледнела, почувствовала злобу и испуг одновременно. Страх. Паника. Она боится его. — Ух ты, Люси, что же это с тобой? Неужто, это Нацу тебя так? Браво, братец, браво, — произнося эти слова, он заставил Люси невольно прикусить нижнюю губу и нервно сглотнуть. Это было последней каплей. Розоволосый схватил Стинга за ворот рубашки и с силой сжал его. — Даже не смотри на неё. Я тебя не буду больше спрашивать, или ты отвечаешь, или... — Нацу не смог закончить фразу. Он глянул на горничную: девушка тряслась от страха и в то же время с неким волнением смотрела на братьев. Тяжело вздохнув, Стинг отдёрнул руку брата от дорогой рубашки, попутно убирая с лица свою ухмылку. — Через два дня, — с полной серьёзностью он посмотрел в глаза старшего брата. Нацу сразу понял. Это всё, больше ничего говорить не нужно. Злоба тут же улетучилась. Отступив шаг назад, он перевёл взгляд сначала на Люси, а потом и вовсе уткнул его в пол.***
Красноволосый мужчина лет сорока, услышав голос девушки по всему аэропорту: «Рейс 520 Америка — Магнолия завершает посадку», сразу же направился на борт самолёта, а за ним шли ещё двое мужчин, внимательно осматриваясь вокруг. Сев на своё место возле окна, мужчина достал фотографию из сумки, с грустным взглядом осматривая того, кто был на снимке. — Прошло уже 13 лет, — он тяжело вздохнул. — Ты многое пропустила за эти годы, моя любимая Лили. — Мистер Игнил, — красноволосого окликнул один из мужчин, сопровождавших его на борт самолёта. — Да? — Через два дня мы уже будем в Магнолии. — Это отличная новость, — он откинул голову на сидение и прикрыл глаза.***
Нацу ещё долго смотрел в пол опустошённым взглядом, который был наполнен болью и горечью. Он всё никак не мог осмелиться посмотреть кому-либо в глаза. Даже Стинг не проронил ни слова, просто стоял и ничего не говорил. Это молчание постепенно росло, как снежный ком. Никто не произнёс ни слова до тех пор, пока Драгнил не вспомнил, что они здесь не одни. — Хибики, — наконец подал свой голос розоволосый. — Уведи Люси отсюда, ей нужен отдых и покой. — Что? — задала горничная вопрос себе под нос. Она удивилась такому неожиданному приказу своего господина. Только недавно он был зол и готов был чуть ли не убить своего брата. А теперь Стинг просто произнёс пару слов, и ярость тут же улетучилась, будто её и не было. Хибики не стал спорить со своим хозяином, поэтому он развернулся и медленным шагом повёл Люси обратно в её комнату. Та, в свою очередь, не отрывала взгляда от старшего брата, пока не скрылась за дверью. В тот момент, когда Нацу приказал отправить Люси обратно, оставаясь наедине со Стингом, сердце светловолосой кольнуло и образовалось непонятное чувство, которого Люси боялась. — Звонил отец, — заговорил Стинг. Он давно не был так серьёзен, не было этой ехидной улыбки или насмешки с его стороны, был лишь рассудительный взгляд. — Через два дня он будет в Магнолии. — Он звонил тебе? — Удивлён? Поверь, я был удивлён не меньше тебя. Как же это — отец позвонил не своему любимому сыночку, а мне. Мне! Нет, я, конечно, очень рад, что он, наконец, вспомнил обо мне, но он чуток припозднился. Вспомнил обо мне спустя 13 лет, — этот тон... прежний Стинг возвращается. — Да что ты опять себе придумал? — Заткнись. Тебе просто не понять того, что я пережил, — светловолосый прошёл мимо брата, задевая его плечом. — Я пришёл сюда, чтобы напомнить тебе. А то я боялся, что ты увлёкся развлечениями с этой мышкой и позабыл о том, что через два дня у нас воссоединение «семьи», — с насмешкой сказал светловолосый. После этих слов он, потянув на себя ручку двери, открыл её. Дверь захлопнулась, скрывая за собой младшего брата Нацу. А розоволосый так и продолжал стоять в недоумении в большом и пустом зале. Столько проблем свалилось на его голову. Почему именно сейчас?***
Светловолосая лежала на кровати, ожидая звонка от врача. Сейчас было ровно шесть часов вечера. Операция Аски началась в десять утра, поэтому Люси верила, что с минуты на минуту ей должны позвонить. Держа в руках телефон, она напрочь забывалась, и её мысли были уже совсем о другом... Прошло чуть больше двух часов, как Нацу приказал Хибики увести Люси к себе в комнату. Горничная не знала, что происходило между теми двумя. И волнение не покидало её. Хибики куда-то пропал. А Нацу к ней даже не зашёл. Нет, она не ждёт его, она просто хочет исправить свою ошибку, которую она допустила перед приходом Стинга. Точнее, желает извиниться за свои слова и удостовериться, что с ним всё хорошо. Наконец, ручка двери плавно опустилась, и в проёме появилась Кана, держа поднос с едой. — Привет, — на её лице, как всегда, сияла улыбка. — Прости, Люсичка, я просто задержалась на свидании. — Не волнуйся, всё хорошо, — постепенно до Люси стал доходить смысл слов шатенки. — Свидание? Кана, у тебя есть парень? — Да. Мы с ним уже два года, — темноволосая, аккуратно беря с подноса посуду, ставила её на стол возле Люси. Девушка осматривала Кану, следя за каждым её движением, за мимикой на лице. Значит, тогда Нацу ей не лгал, а она ему не поверила. Драгнил всегда помогал ей, даже ещё до того, как они познакомились. Он всегда выручал её от частых падений с лестницы, он обрабатывал каждую царапину на её теле, он спас её от Стинга, он спас её дочь... А вместо благодарности она просто обвинила его, упрекая в обмане. Неожиданно её сердце пропустило удар. Какая-то странная боль в области груди, которая сжимала её сердце до невыносимой боли. Это же не... — Кана, — чуть шепча, окликнула светловолосая. — А как ты поняла, что влюблена в своего парня? Что ты почувствовала в тот момент? — М? Ну, это очень сложно объяснить словами, ведь любовь нужно чувствовать, — это всё, что могла сказать шатенка; но она не врала, а говорила правду. Увидев поникшее лицо Люси, Кана немного напрягла свои мысли. — Ну, например, стоит только подумать об этом человеке, и волна тока будто проходит через тебя, пробуждая внутри трепет сердца. Когда он прикасается к тебе, твои мысли просто отмирают напрочь, и любое его движение вызывает табун мурашек, — Кана попыталась как можно понятней объяснить. — Люси, а с чего вдруг такой вопрос? Неужели ты в кого-то влюбилась? — Я... — договорить ей не дал телефон, лежавший в её руке. Он неожиданно завибрировал, отчего девушка резко дёрнулась. Широкая улыбка озарило лицо, а сердце забилось сильнее, и все мышцы сжались. — Да-а? — Люси опасалась этого разговора, однако это был единственный способ что-либо выяснить. — Здравствуйте, Люси, — в трубке послышался уже до боли знакомый голос мисс Марвел. — Я перейду сразу к делу, так как у меня сейчас запланирован срочный осмотр. Операция прошла успешно, ваша девочка жива и здорова. Во время операции никаких осложнений не было. Приходите через два дня, проведаете её, и мы обсудим некоторые детали, — и она отключилась. Вроде несколько брошенных слов, но от них Люси хотелось кричать. Резко подпрыгнув, светловолосая осела на пол от боли. Она совсем забыла, что у неё больная нога. — Люси, — к девушке, сидевшей на полу, подбежала Кана. — Всё хорошо, — на глаза Люси стали наворачиваться слёзы. — Кана, пожалуйста, позови Нацу. Кана, испугавшись, что случилось что-то серьёзное, посадила светловолосую обратно на кровать и быстро направилась искать Драгнила. Сейчас Люси хотелось разделить счастье с розоволосым, ей хотелось снова почувствовать его объятия. Наконец, хоть что-то у неё начинает налаживаться. Аске сделали операцию, и теперь её жизни ничего не угрожает, а Люси нашла свою любовь. Девушка резко осеклась от мысли, промелькнувшей в голове.Она любит Нацу!
В дверь вбежал тот, о ком сейчас были мысли горничной. Розоволосый тяжело дышал и пытался восстановить дыхание. Нацу очень испугался, когда темноволосая горничная забежала в его комнату, говоря о том, что Люси плачет. Сразу же бросив всё, он кинулся к своей горничной. Люси смотрела в испуганные глаза Нацу. Привязанность к парню, с которой уже ничего не поделаешь, не может исчезнуть? Что за вранье! Дело не в этом, просто Люси не хочет, чтобы она исчезла. Даже если ему теперь нравится другая, или даже если он никогда снова не полюбит её. Даже если эта любовь будет расти и принесёт ещё больше боли, она всё равно будет уверена, что её чувства не исчезнут.Она хочет сказать ему...
— Я люблю тебя! Услышав эти слова, Драгнил в считанные секунды оказался рядом с девушкой, притягивая её за подбородок к себе и настойчиво целуя в губы. — Знаешь, сколько я этого ждал? — прошептал он, немного отстраняясь. — Чтобы просто так, когда угодно, взять тебя за руку, касаться, целовать, обнимать. Знаешь, как сложно скрывать свои чувства и притворяться, будто ничего не происходит? Теперь я понял, каково было тебе. Я понял, какую боль ты испытывала. Прости меня, — горничная уже сама прижала к себе Нацу и впилась в его желанные губы. Зарывшись пальчиками в розовую шевелюру, она целовала его нежно, мягко. Люси чувствовала его горячие руки на своей талии. И, действительно... ничто не изменит её чувств. — Люси, — отстранившись от столь желанных губ, розоволосый прошептал. — Я тоже, люблю тебя.