Ловя историю

POV Эмилия. Собрание на сегодня окончено. Многие уже покинули убежище. А некоторые остались на ужин. Молли пошла звать детей. А я вышла в коридор, надо было поговорить с Тонкс наедине. - Нимфодора, ты что-нибудь выяснила? - Спросила я. - Я просила меня так не называть, тётя Эми. - Прошипела Тонкс. - Я тоже. - Усмехнулась я. - И всё же? - Да. Кое-что выяснила. - Она выудила бумажку из кармана мантии и протянула её мне. Я уже хотела посмотреть что-там, но меня отвлекли голоса и спрятала бумажку в карман. — Ужинать будем на кухне, — прошептала миссис Уизли, встретив детей у подножия лестницы. — Гарри, милый, пройди на цыпочках по коридору вон к той двери… БАБАХ! — Тонкс! — в отчаянии крикнула, оборачиваясь, миссис Уизли. — Простите! — взмолилась Тонкс, растянувшаяся на полу. — Все эта дурацкая подставка для зонтов, второй раз об нее… Но конец фразы потонул в ужасном, пронзительном, душераздирающем визге. Чёртова мамаша! Я кинулась к портрету, где была изображена неприятного вида старуха. Я незамедлительно задёрнула занавеску, пытаясь прикрыть орущую женщину. Но выходило не очень. — Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков… Тонкс, ставя на место громадную, тяжеленную ногу тролля, все извинялась и извинялась; миссис Уизли забегала по коридору, один за другим утихомиривая остальные портреты Оглушающим заклятием. — Закрой рот, старая карга. ЗАКРОЙ РОТ! — крикнула я, и хриплый мужской голос за моей спиной. Лицо старухи стало мертвенно-бледным. — Вы-ы-ы-ы! — взвыла она. — Осквернители нашего рода, гады, предатели, позорище моей плоти! — Я сказал: ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул Сириус, и с колоссальным усилием помог мне наконец задернуть портьеры. Вопли старухи утихли, и воцарилась гулкая тишина. Отводя со лба длинные темные пряди и дыша чуть чаще обычного, Сириус направился к Гарри. — Ну, здравствуй, Гарри, — хмуро сказал он. — Ты, я вижу, уже познакомился с нашей мамашей. — С вашей… — Да-да, с нашей дражайшей престарелой матушкой, — сказала я. — Мы хотели ее убрать на месяц другой, но, видимо, она подействовала на изнанку холста Заклятием вечного приклеивания. Ну, пошли скорее вниз, пока они опять не проснулись. — Но почему здесь висит портрет вашей матери? — озадаченно спросил Гарри, когда мы, чуть опередив остальных, вышли из коридора на узкую каменную лестницу и стали спускаться по ней на кухню. — Тебе что, никто не сказал? Это дом наших родителей, — ответил Сириус. — Но мы последние из оставшихся Блэков, и дом теперь наш. Эмилия предложила его Дамблдору в качестве штаб-квартиры. Мы вошли в подвальную кухню. В этом похожем на пещеру помещении с грубыми каменными стенами было так же мрачно, как в коридоре над ним. Главным источником света был большой очаг в дальнем конце кухни. За мглистой завесой трубочного дыма, стоявшего в воздухе как пороховой дым битвы, угрожающе вырисовывались смутные очертания массивных чугунных котелков и сковородок, свисавших с темного потолка. Посреди множества стульев и кресел, которые принесли для участников собрания, стоял длинный деревянный стол, заваленный пергаментами, заставленный кубками и пустыми винными бутылками. Еще на нем громоздилась какая-то куча тряпья. У дальнего края стола, наклонив друг к другу головы, о чем-то тихо беседовали Артур Уизли и его старший сын Билл. — Гарри! — воскликнул Артур и, бросившись к вошедшему, энергично тряхнул его руку. — Я страшно тебе рад! — С прибытием, Гарри! — сказал Билл, пытаясь ухватить дюжину свитков разом. — Надеюсь, Грозный Глаз не заставил тебя добираться через Гренландию? — Он хотел, но… — начала Тонкс. Бросившись на помощь Биллу, она тут же опрокинула свечу на последний пергаментный лист. — Ой-ой-ой… Прошу прощения… Я тяжело вздохнула. Её неуклюжесть иногда поражает. Я достала волшебную палочку из сапога и взмахнула ей. Огонь потух, свеча стала на своё место, а свитки оказались в стенном шкафу в библиотеке. — Ну, садись же, Гарри, — сказал я. — Ты, кажется, знаком с Наземникусом? Названный мужчина издал протяжный клокочущий храп и, вздрогнув, медленно выпрямилось на стуле. — Это кто меня кличет по имени? — сонно пробормотал Наземникус. — Я присоединяюсь, я как Сириус… Он поднял очень грязную руку, как будто голосовал «за». Его тоскливые, налитые кровью глаза пялились неизвестно куда. Джинни хихикнула. — Собрание кончилось, дружище, — проговорил Сириус, пока все садились за стол. — Уже и Гарри здесь. — Э? — Наземникус мрачно уставился на Гарри сквозь завесу свалявшихся рыжих волос. — Разрази меня гром, точно, он самый. Хе… Как дела-то, Гарри? — Ничего, — сказал Гарри. Все еще глядя на Гарри, Наземникус нервно пошарил в карманах и выудил черную закопченную трубку. Он сунул ее в рот, запалил концом волшебной палочки и всласть затянулся. За какие-нибудь несколько секунд его заволокли густые клубы зеленоватого дыма. — Звиняюсь, — прохрипело из середины вонючего облака. — Я в последний раз тебя предупреждаю, Наземникус! — крикнула миссис Уизли. — Прошу тебя не курить это на кухне, тем более когда мы собираемся ужинать! — Э… да, — согласился Наземникус. — Прости сердечно, Молли. Он упрятал трубку обратно в карман, и дымное облако исчезло, но в воздухе остался едкий запах — словно бы от сгоревших носков. — И если вы хотите поужинать до полуночи, мне нужна помощь, — обратилась миссис Уизли ко всем собравшимся. — Нет, ты уж сиди, милый Гарри, отдыхай с дороги. — Что нужно делать, Молли? — с воодушевлением спросила Тонкс, вскакивая с места. Миссис Уизли посмотрела на нее с опаской. — Э… — заколебалась она, — нет, Тонкс, спасибо, ничего не надо, ты тоже сегодня устала. — Нет, нет, я хочу помочь! — радостно возразила Тонкс и, сшибив по дороге стул, бросилась к кухонному шкафу, откуда Джинни уже вынимала столовые приборы. Я тоже направилась помогать и минут через десять всё было готово. К столу собрались уже многие. Я сидела между Сириусом и Римусом. А прямо напротив меня сидел Джордж. Он внимательно смотрел на меня. Это продолжается с самого первого появления в поместье. Этим он заставляет меня нервничать. Тонкс, сидевшая напротив Гарри, потешала Гермиону и Джинни, меняя по ходу ужина очертания своего носа. Каждый раз, сощуривая глаза и придавая лицу напряженное выражение она то выращивала острый клюв, напоминавший нос Снегга, то уменьшала его до размеров крохотного грибка, то выпускала из каждой ноздри по густому пучку волос. Мистер Уизли, Билл и Люпин горячо обсуждали проблему гоблинов. Взрыв веселья в средней части стола заглушал дальнейшие слова Билла. Фред, Джордж, Рон и Наземникус хохотали так, что чуть не падали со стульев. К тому времени, как все закончили трапезу, в общем застольном разговоре возникло затишье. Мистер Уизли сыто и размягчено откинулся на спинку кресла. Тонкс, вернув своему носу обычный вид, сладко позевывала. Джинни, выманив Живоглота из-под кухонного шкафа, сидела на полу по-турецки и катала пробки от сливочного пива. Кот бросался за ними в погоню. — Не пора ли честной компании разойтись по спальням? — сонным голосом предложила миссис Уизли. — Нет, Молли, погоди немного, — сказал Сириус, отодвигая пустую тарелку и поворачиваясь к Гарри. — Что-то ты меня удивляешь. Я думал, первое, что ты примешься тут делать, — это задавать вопросы про Волан-де-Морта. Общая атмосфера изменилась так же стремительно, как при появлении дементоров. Если секунды назад на кухне царила дремотная расслабленность, то теперь все насторожились и напряглись. При упоминании ненавистного имени вокруг стола пробежала дрожь. Люпин, собиравшийся глотнуть вина, медленно опустил кубок, всем своим видом выражая осмотрительность. — А то я не задавал! — негодующе воскликнул Гарри. — Задавал Рону и Гермионе, но они сказали, что мы не состоим в Ордене и… — Они совершенно правы, — заметила миссис Уизли. — Ты еще слишком юн. Она выпрямилась в своем кресле, сжав в кулаки лежавшие на подлокотниках руки. В лице — уже ни следа сонливости. — С каких это пор, чтобы задавать вопросы, надо быть членом Ордена Феникса? — спросила я. — Гарри целый месяц проторчал в магловском доме. Он имеет право знать, что проис… — Постой! — громко перебил меня Джордж. — Почему именно Гарри получит ответы на свои вопросы? — сердито спросил Фред. — Мы месяц пытаемся выудить хоть какие-то сведения, но нас не удостоили даже завалящего кусочка! — крикнул Джордж. — Вы еще слишком юные, вы не члены Ордена, — произнес Фред тонким голосом, страшно похожим на материнский. — А Гарри — пожалуйста, хотя он несовершеннолетний! — В том, что вам не рассказали про дела Ордена, я лично не виновата, — спокойно проговорила я. — Так решили ваши родители. Что же касается Гарри… — Ты не вправе самостоятельно решать, что нужно Гарри, а что нет! — резко оборвала меня миссис Уизли. Ее обычно доброе лицо вдруг стало чуть ли не угрожающим. — Надеюсь, ты не забыла слова Дамблдора? — Какие именно? — вежливо спросила я. — О том, что Гарри не должен знать больше, чем ему необходимо знать, — ответила миссис Уизли, сделав особенный упор на последние два слова. Рон, Гермиона, Фред и Джордж поворачивали головы то ко мне, то к Молли, как будто смотрели теннис. Джинни, стоявшая на полу на коленках, позабыла о рассыпанных вокруг пробках и слушала разговор с полуоткрытым ртом. Люпин и Сириус не сводили глаз с меня. — А я и не буду, Молли, рассказывать ему больше, чем ему необходимо знать, но, поскольку именно он стал свидетелем возвращения Волан-де-Морта (все опять содрогнулись), он имеет больше права, чем многие другие… — Он не член Ордена Феникса! — заявила миссис Уизли. — Ему только пятнадцать лет, и… — И он перенес столько же испытаний, как и большинство членов, — возразила я. — А кое-кого и позади оставил. — Я не собираюсь принижать то, что он совершил! — закричала миссис Уизли. Ее кулаки на подлокотниках кресла подрагивали. — Но он же еще… — Он не ребенок! — раздраженно сказала я. — Но и не взрослый! — Щеки миссис Уизли зарделись. — Он — не Джеймс, Эмилия! — Спасибо, Молли, но я неплохо представляю себе, кто он такой, — холодно ответила я. — Вовсе в этом не уверена! — воскликнула миссис Уизли. — Иногда ты говоришь о нем так, словно это твой лучший друг воскрес! Да как она... — Что в этом плохого? — спросил Гарри. — То, Гарри, что ты — не твой отец, как бы ты ни был на него похож! — ответила миссис Уизли, по-прежнему сверля глазами меня. — Ты еще учишься в школе, и взрослым, которые за тебя отвечают, не следует об этом забывать! — Ты хочешь сказать, что мы безответственные крёстные? — повысил голос Сириус, который до этого молча наблюдал за женской перепалкой. — Я хочу сказать, что вы имеете склонность к безрассудным поступкам. И из-за это тебе, Сириус, было приказано Дамблдором не совать из дома нос. — Давай-ка лучше оставим в стороне указания, которые я получаю от Дамблдора! — громко перебил ее Сириус. — Артур! — набросилась миссис Уизли на мужа. — Артур, поддержи меня! Мистер Уизли ответил не сразу. Снял очки, медленно протер их мантией, не глядя на жену. Заговорил лишь после того, как аккуратно водрузил их на место. — Дамблдор понимает, Молли, что положение изменилось. Он согласен с тем, что теперь, когда Гарри находится в штаб-квартире, его надо в какой-то мере ввести в курс дела. — Да, но одно дело «в какой-то мере», другое — поощрять его задавать любые вопросы! — Что касается меня, — тихо начал Люпин, отводя наконец взгляд от меня и встречаясь глазами с миссис Уизли, быстро повернувшейся к нему в надежде обрести наконец союзника, — я считаю, что лучше пусть Гарри узнает факты — не все факты, Молли, только общую картину — от нас, чем получит их в искаженном виде от… других. — Так, — произнесла миссис Уизли, тяжело дыша и все еще оглядывая стол в тщетных поисках поддержки, — ну что ж… я вижу, я в меньшинстве. Я только вот что скажу: у Дамблдора наверняка были причины для того, чтобы не позволять Гарри знать слишком много. Я как человек, принимающий интересы Гарри близко к сердцу…