Дом страха 2

— А-а-ай, блин… Что происходит? Ян открыл глаза, пытаясь прийти в себя. Чувствовал он себя не очень хорошо, как будто его разбудили посреди ночи, при вдобавок болела голова и было такое чувство, как-будто его что-то сжимает. В большей степени придя в себя, он понял, что ему не кажется — его действительно что-то сжимает. И даже не что-то, а смирительная рубашка. Руки у него были завязаны за спиной и всё до пояса обмотано рубашкой и белыми ремнями, полностью сковывая движения от шеи до пояса. При этом ещё и ноги у ступней связаны таким же белым ремешком. Ян попытался выбраться из этой смирительной рубашки, но всё бесполезно. — Эй! Кто-нибудь?! Вы меня слышите? За железной дверью с небольшим окошком посередине, не раздалось ни звука, а точнее ни голоса Саши, ни истеричного вопля Вани. Тишина. Откинув голову назад, к холодной каменной стене, и, тяжело вздохнув, он понял, что деваться некуда — холодная каменная клетка, железная дверь, смирительная рубашка и полное отсутствие друзей да и вообще кого-либо. — Кто это у нас тут такой красивый очнулся? — быстро, на одном дыхании звонким и одновременно хриплым голосом проговорил кто-то из дальнего конца комнаты. У Яна быстро увеличились в размерах. Тут же он молча упрекнул себя в том, что заметил «полное отсутствие кого-либо». Видеоблогер отвернулся к стене и закрыл глаза. «Ну-ну, так я посмотрел на эту хрень!.. Или посмотреть?.. Пошло оно нафиг, сожрёт ещё!.. Ну может одним глазком и быстро отвернуться?.. Ага, а потом ещё лет десять это вспоминать и по ночам писаться… О-ох… Да Господи, нишо не случится, ща просто посмотрим и…» — А-А-А-А! ЯнГо открыл глаза, повернулся в ту сторону, от куда слышал голос и тут же завопил и забился в угол комнаты, увидев прямо перед собой лицо — морщинистое, в шрамах, с глубоко запавшими в глазницы глазами. Кривая улыбка с гнилыми зубами и едва присутствующими губами только «украшала» весь этот ужас. Это была старушка. Она была очень худая, смертельно худая — её тело иссохлось так, что кожа покрывала одни кости. На ней не было никакой смирительной рубашки и ремней — только сорочка, белая, испачканная в нескольких местах обычной грязью, и ни капли крови. И действительно — откуда взяться крови, когда всё что осталось от её тела — скелет, покрываемый кожей… Но как же она тогда вообще живёт и ещё не умерла? — Ты бы видел своё лицо! Старушка начала заливаться скрипучим смехом. — Такой напуганный и несчастный, хи-хи, как будто… Лицо старушки изменилось, она перестала смеяться, уставившись на бедро Яна. Парню стало как-то не по себе, и отвести взгляда от её лица — оно, казалось, стало каким-то… живым, настоящим. Она резко выхватила что-то из кармана штанов Яна и отбежав, села на пол в центре комнаты. Благодаря свету, который попадал из коридора и через окошечко в комнату, видеоблогер смог разглядеть часы — подарок их знакомого Часовщика. Старушка смотрела на часы, держа их трясущимися руками. Она закрыла глаза, прижав часы к груди. По одной её щеке прокатилась слеза. — Сын… сынок… Старушка вздрогнула, всхлипнув, и медленно согнулась, почти ложась на пол, всё так же прижимая к себе часы. — Я же пришла за тобой… Я спасти…спасти тебя хотела…, а ты оставил от себя только мой подарок. Сын… Ян смотрел, как тяжело бедной женщине, и не мог ничего сказать, как будто забыл все слова, никак не мог успокоить её, не мог поддержать. Часовщик был её сыном, и именно из-за Яна его не стало. Теперь, даже не смотря на все обстоятельства и происходящее здесь, видеоблогер чувствовал себя виноватым. Старушка перестала вздрагивать, успокоившись в один момент. Она начала медленно подниматься, всё так же держа голову опущенной, расставила руки, оперевшись ими об пол, и уже ещё более хриплым и тяжёлым голосом сказала: — Это ты. Ты убил моего сына. Она подняла голову. У Яна по всему телу пробежала дрожь. Старушка больше не казалась доброй и весёлой, её лицо исказилось в гримассе ярости, глаза, казалось, закатились ещё глубже в глазницы, седые волосы сами по себе начали спутываться, на пальцах выросли когти. Секунда — и старушка набросилась на парня.

***

Ваня очнулся в какой-то холодной комнате. Освещение здесь было совсем никакое — только через маленькое окошечко на железной двери сюда проникал небольшой лучик света. Но даже этого было достаточно, чтобы разглядеть впереди, в противоположном углу комнаты сидящего спиной к Ване человека в смирительной рубашке с какими-то тёмными пятнами. Но тут же парень понял, что и сам сидит в смирительной рубашке, только ногами он мог свободно двигать. « Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт!!! Как же влип. Главное сидеть тихо. Тихо, чтобы эта хрень не обернулась. Какой-то лысый… лысый из БРАЗЗЕРС. Ни дай Бог Обернется. Вот по закону жанра он обязательно обернётся! Обернется и всё, Гитлер капут. Он меня убьёт, или сожрёт нахрен. На могиле напишут — скушан лысым из БРАЗЗЕРС. Вот сидит он ко мне спиной и пускай сидит. И не поворачивается. Главное сидеть тихо. Тихо-при-тихо. » Железная дверь резко и звонко скрипнула. — А-А! Ваня замолк, увидев, как к нему почти полностью обернулся этот человек. Но лицо у него было вовсе не человеческое: вместо глаз — полоска наложенных швов, а рот здоровый, весь в крови, как будто он недавно кого-то захавал, с клыками вместо зубов. Это всё, что удалось парню разглядеть практически в темноте, но этого было достаточно, чтобы Ванёк едва мог дышать. Дверь в комнату открылась, скрежеща уже не так громко. Тут же прямо перед Ваней, на пол, шлёпнулся ещё один «пациент». Те, кто затолкнул его сюда, закрыли дверь и замок на ней снова звякнул. — Чёртовы…монстры. Чёртова психушка… Чёртов Дом… Не…ненавижу.- заговорил мужчина, постанывая и охая — ему было больно. Они что-то сделали с ним. Мужчина поднял лицо и посмотрел на Ваню. — Ты… Я тебя помню. Ты тот самый мальчик… твоих друзей моя… А-А-АЙ… моя внучка держит твоих друзей здесь, верно? А-аф, чёрт… Ваня узнал его. Именно он сидел тогда в сторожке, когда Ивангай с Марьяной, Ромой, Максом и Сашей впервые решили посетить аттракцион. Только дедушка этой девочки выглядел теперь не очень — его явно измучали здесь. Он продолжал стонать, корчась от боли. Тут же зашевелился монстр, сидевший к ним спиной. — Тише, прошу вас, тише. — пытался успокоить дедушку видеоблогер. — В этом отделении все спокойные благодаря передозу ус… успокоительного. Некоторые даже не сразу выдерживают такие… «лекарства», но… А-Ай! — Что с вами сделали? — Конечно же то же, что и с остальными — протестировали новенький яд. Теперь им… а-ай… Дедушка замолчал, согнувшись и улёгшись на пол. Он вздрогнул, а потом тяжело вздохнул и, приподнявшись, продолжил: — Теперь им осталось только промыть мой мозг, подправить внешность и всё — работник для Дома готов. — Они здесь делают эти живые статуи? Из настоящих людей? — Людей, которые перешли порог дома. Но нет, это ещё не всё. Они держат здесь тех, кто свихнулся, после того, как проработал в доме и до этого, на кого не смогли повлиять яды или повлияли хуже, чем нужно. Так же здесь держат тех, кто не полностью расстался с сознанием, не забыл про жизнь за Домом, понимает, что происходит… А-а!.. Чёрт… Эти чёртовы уколы… Меня словно что-то разрезает изнутри… Дедушка замолчал на несколько секунд, пытаясь превозмочь боль. — Яд проявил себя на моих руках. Показать, что они сделали? Последние слова он проговорил с нескрываемой злостью. Тут же мужчина одним движением разорвал на себе смирительную рубашку, словно его никакие ремни не сдерживали. Сняв её с себя, он поправил футболку и, разомнув плечи, посмотрел на Ваню. Тот не сводил глаз с рук мужчины. Они были железными, словно их покрыли серебряной краской. — Мои руки теперь могут принимать почти любую форму. Дедушка продемонстрировал видеоблогеру, как его руки сначала превратились в острые лезвия, затем в пилы, в большие садовые ножницы и обратно в руки. — Ого… Это же охриненно! — Было бы… если бы служило не для убийств людей. Сколько человек перерезал эти руки… Я скоро стану монстром, как и твои друзья. — ОНИ ЧТО?! ОНИ УЖЕ СТАЛИ… — Нет, но им осталось не долго. И если ты будешь со своим другом просиживаться здесь — вы точно не спасёте своих друзей. — Но… нас трое. С нами ещё девушка. Саша. Она… — Я видел её. — Где она? — Теперь о ней не думай. Она попала сразу на испытательный стол и на ней протестировали один из ядов. Вы двое поможете, если сможете покончить с проклятьем. Необходимо освободить кладбище от этого дома, вы должны сжечь его. Все, кто жив спасётся. Я отведу вас на кладбище и… — Нам надо найти Яна. — Яну? — Нет, не Яну — Яна. Ян. Ян Гордиенко, мой друг. — А, да, понятно. Найдём Яну… а-ай, Яна, да. Найдём его и на выход. — А как выберемся? Дедушка посмотрел на свои руки. — Да поможете вы мне во благо. Он приложил ладонь к замку. Тут же рука начала расплываться так же, как расплывается от нагрева воск, и железная масса начала проникать по замку, приобретая форму ключа. Несколько секунд — и дверь взломана. — Как же это наверно круто с такими руками… — БЕЖИМ, ПАРЕНЬ! — быстро скомандовал дедушка, но эти двое всё равно не успели убежать дальше своей клетки — что-то невидимое силой повалило их на пол. Сначала в воздухе показались два красных глаза, а потом — та самая медсестра, встретившая ребят у входа. — Никто ещё не убегал от сюда. — прохрипела она. — Эй ты, в углу. Обернись же! Ваня смог кое-как повернуться, чтобы посмотреть, что делает дедуля, и с ужасом обнаружил, что тот зовёт лысого из БРАЗЗЕРС. — Из-за чего ты оказался здесь? Из-за чего стал уродом?! Это Дом всё это с тобой сделал! Это они! Они лишили тебя семьи и всего дорогого тебе и заставили тебя убивать! И ты сейчас спокойно будешь сидеть там, не обращая вним… Тут же Ваню и дедушку подбросило вверх, ударив обоих об потолок и они упали на пол, больше не сдерживаемые силой врачихи. — Бесполезно тревожить тех, от кого не осталось ничего, кроме безмозглого тела. А вас двоих сейчас же незамедлительно отправят на процедуры. Своим побегом вы сделали хуже сами себе и теперь… Из палаты, издав громкий животный рык, выскочил, как собака, на четырёх ногах, монстр, выпутавшись из смирительной рубашки, и побежал на медсестру, набросились на неё. — Он выиграет нам время, главное выигрыш зря не потратить. Давай, вперёд. Дедушка помог Ивангай встать и оба, с помощью друг друга, побежали вперёд по коридору. — Вперёд, лысый из БРАЗЗЕРС, я в тебя верю! — крикнул напоследок Ваня. Добежав до конца коридора и завернув за угол, они вдвоём побежали наверх. — От куда вы знаете, что они держат Ян там? — Они бы вас на один этаж не поселили. Нужно проверить каждую палату… — Ты убил моего сына! — донеслось из дальнего конца коридора. — Это не я! Отстаньте! — раздался знакомый голос. — Это Ян!.. Нет, не в смысле, что он убил кого-то, я просто говорю, что это голос Яна. Ваня с дедушкой подбежали к палате, из которой доносились вопли Гордиенко. Заглянув в окошечко, Ивангай увидел, что на его друга набросилась разъярённая бабушка, явно хотевшая от него избавиться. — Ян, мы сейчас, мы поможем! — Ва-а-аня! Скорее! Дедушка снова взломал дверь и, распахнув её, бросился внутрь, скинув с Яна старушку. — Ваня. Вань, спасибо. — пытался выйти из состояния шока Гордиенко. — Обернись — распутаю. Как только Ваня смог снять с друга смирительной рубашку, оба обернулись к дедушке. Тот сидел, склонившись над мёртвой старушкой. Его рука-мачете приняла обычный вид. — У меня не было выбора. Она бы всё равно не дала нам уйти… — Она говорила, что я убил её сына. Её сын был тем монстром с часами. — Часы! Ваня схватил валяющиеся на полу часы Яна и посмотрел на оставшееся им время. — Сколько? Сколько осталось? — …Пол часа. Всего пол часа. — И вы не успеете! Все обернулись ко входу. Перед палатой стояла Саша. Вся её кожа была покрыта чёрными всячески изогнутыми полосами, как и глаза. — Никто не уйдёте от сюда и ни за что не снимет проклятье. Я вам не позволю.