Снизу ссылка на группу со всеми материалами, песни и иллюстрация
***
— Miagerya shikkoku ni yokaze ga fukisusabu sneer «Yareru no ka?» to Zawameku kigi ga kodou mo yurashita Seijaku yo ki wo mite Напевает тихий голос. И так спокойно. Словно плывешь по течению огромной реки чужих чувств. Казалось, так и будет всегда. Не будет конца этой реке. И ты срываешься в безмолвную пропасть молчания и холодной тишины. Тай бесконечно падала вниз. Потерявшая свет во тьме. Ей страшно, одиноко и больно. Такой идеальный мир, в котором она жила раньше, разлетелся на куски. Но все глубже погружаясь в пропасть отчаяния, она вдруг услышала. Услышала песню. И вдруг вся тьма закончилась. Вернее, она сама где-то очутилась. Со всех сторон ее окружало ночное небо. Не было никакой земли. Не было ничего, кроме звёзд. Она парила в каком-то пустом пространстве и, что удивительно, была совершенно спокойна. Несмотря на то, что звезды не двигались, лисичка вдруг поняла, что все еще плавно летит вниз. Тай посмотрела себе под ноги и увидела там цветок, множество лепестков которого сходились к центральной точке, куда, судя по всему, направлялась и она. Приглядевшись, лиса заметила, что лепестки не сплошные, а словно состоят из святящихся точек. Но самое большое открытие ждало ее в центре, куда она вскоре приземлилась. Центром оказалось кольцо из девушек. За спиной каждой стояли люди, светящиеся голубоватым светом силуэты. Их она и приняла за точки, из которых состояли лепестки. Каждая девушка была началом целого лепестка! И все они сходились в круг. Тай попыталась встать на ноги. «На чем-то же эти девушки стоят, значит и я смогу!» — решила она. И смогла. Она словно приземлилась на огромный мыльный пузырь, от ее ног медленно поплыли белые водяные круги. — Привет Тай! Я рада тебя видеть, — произнесла блондинка, рядом с которой приземлилась лиса. Ее белокурые волосы с рыжими локонами сходились в объемный хвост за спиной. Тай не смогла сдержать улыбки, когда увидела, что в хвост у девушки воткнуты пара карандашей и кисть. Собеседница поняла это и весело кивнула. Ее голубая короткая роба словно жила своей жизнью, покачиваясь от несуществующего ветра. А Тай запоздало удивилась, откуда этой особе известно ее имя. Но едва она открыла рот, чтобы озвучить свой вопрос, как девушка перебила ее и, словно прочитав мысли, ответила: — Я догадываюсь, о чем ты хочешь спросить: что-то в духе «Что это за место?» и «Как я сюда попала?» … — Не делай такую удивленную мордочку, хорошо? Просто все об этом спрашивают, когда впервые попадают в это место. К ним приблизилась девочка лет двенадцати с рыжими, почти как у Тай, волосами. Она была странно одета. Какое-то то ли пальто, то ли просто длинная майка с большим вырезом, на шее болталась острая металлическая штуковина в форме звезды, а на ногах были джинсы и странный аналог сандалий. На голове повязка с какой-то металлической пластиной. Из-под нее на Тай смотрели ярко-голубые веселые глаза. — Рассказать ей? — Фада, сама же знаешь, что да. Так зачем спрашивать? — отозвалась блондинка. «Художница!» — подумала Тай, увидев, что из сумки у девушки выглядывает блокнот и пара цветных карандашей. — Слушай внимательно, я повторять не буду! — тоном экзаменатора сказала рыжая. Она видно копировала какую-то строгую преподавательницу, но смешливый блеск в глазах не давал Тай испугаться, — для начала, меня зовут Сим-Фада. Здесь ты очутилась не просто так. Это место — Перекрестье! Посмотри на нас, — Фада повела рукой по кругу, показывая на остальных девушек. Что ты видела, когда летела сюда? — Цветок, ну, вернее оно показалось мне цветком, — задумчиво сказала лиса, усомнившись в собственных выводах. — Почти верно. Мы, это кольцо — центр. Каждая из нас — это как бы центр, нет, не центр, а перемычка. Мы все здесь из разных миров. Но все мы — одно целое! Каждая из нас с одной стороны держит мир, в котором живет, и всех остальных, кто его населяет. Ну, а с другой стороны она держится за нас и держит нас. Я тоже удерживаю свой мир — лепесток. Сейчас тебе наверняка многое не ясно. Но ты разберёшься, — закончила Фада. Она была на две головы выше Тай, поэтому ей ничего не стоило погладить ее, — Ого! Какая пушистая! — обрадовалась она, и спустя мгновение Тай уже была в ее объятиях. — Фада, пора закругляться. Она пока не может долго тут находиться, — художница силой отлепила Фаду от Тай, — слушай и вспоминай. Помнишь твои странные сны о своих друзьях? Их посылали мы. Нам было нужно, чтобы ты осознала все происходящее. Кто-то очень сильно навредил вашему миру. Я бы даже сказала, что ваш мир был в руинах. Но вериды смогли не дать ему сгинуть окончательно. Вот только тот, кто разрушил мир, никуда не делся. После неудавшейся попытки он сменил стратегию. Он лишился силы в последней войне, но самое страшное то, что вериды забыли тех, кем они были. Злодей постарался на славу и стер их память. Сейчас он точит когти. Ты должна что-то с этим сделать. Тай осела на землю, силы покидали ее. Что и говорить, блондинка была права, долго здесь находиться она не сможет. Она, кстати, присела рядом с Тай и продолжила, обхватив лису за плечи, — Я не могу дать тебе ответов. Твой демон выбрался из клетки, поэтому ты смогла попасть сюда. Пока демон в твоем теле, ты здесь. Ваша совместная сила — это оружие, и теперь тебе решать. Защищать или нападать. Здесь время идет по-другому, и раз на раз не приходится. Может быть в твоем мире прошла минута, а может и год. Вдруг Тай укололо чувство смертной тоски по дому, по друзьям. Но это длилось лишь мгновение. Однако, его хватило. — Как, как мне попасть домой? — с замирающим сердцем спросила она. - Ты уже нашла прекрасный способ вернуться. Вспомни чувство, которое заставляет тебя хотеть вернуться домой, назад, в свой мир. Твой демон растратил все свои силы. Так что сейчас ты можешь довольно запросто уйти отсюда, — улыбнулась белокурая. Тай покосилась на девушек в кругу. Все они внимательно наблюдали за ней все это время. Но не вмешивались. Они смотрели на нее с легким сочувствием и участием. Лиса напряглась, вспомнила, как хорошо было с ребятами. Эти их вечные перепалки с Эггманом, мелкие проблемы и большие победы. Вспомнила Шедоу, которому она при встрече непременно набьет морду, хотя его еще найти — проблема. В общем, ей ужасно захотелось домой. И только сейчас она заметила, что уже не сидит, а парит в метре над поверхностью. Она удивленно огляделась. Все девушки, включая Фаду и художницу, взяли в руки какие-то ключи и подняли руки с ними вверх. — Возвращайся к нам, Тай! — хором прокричали они, и высоко-высоко над Тай открылся белый портал. — Kimi ga nanika wo iikakete Densha ga sugiru koukakyou Ugoku kuchibiru yonde mita kedo Yes ka No ka? — они все хором провожали Тай песней. Перед тем, как портал захлопнулся, она увидела, что по лицу блондинки бегут слезы счастья. Спустя мгновение Тай открыла глаза и тут же закашлялась. «Какого? Кто этот умник, что меня в банку с какой-то жидкостью посадил?! Так же и задохнуться можно! Я же не экспонат какой-нибудь», — Тай плавала в какой-то голубоватой жидкости, попробовала врезать для пробы кулаком по стеклу. Ни трещинки! Тогда Тай создала барьер, узкий как копьё и как шандарахнет по стеклу! Опять ничего. Тогда лиса наконец сообразила. Развернула копьё вертикально и, упершись копьем в дно, резко увеличила его длину. Ура! Тай удалось пробить крышку, которая отозвалась громким хлопком. Решив не останавливаться на достигнутом, она увеличила ширину верхушки барьера и расширила дыру. Воздуха почти не осталось, поэтому лиса быстро гребла к спасительной дыре. С трудом ухватившись за какой-то выступ, она подтянулась и едва выкарабкалась на сетчатый помост. И несколько минут наслаждалась воздухом. Через несколько мгновений над ней уже стоял Соник, живой, здоровый и синий, как морские волны. Он заботливо помог Тай сесть. И тут же крепко обнял. — Слава богам, очнулась! — А? А сколько меня не было? — откашливаясь, поинтересовалась лиса, слегка отталкивая ежа; еще не хватало, чтобы Эми увидела эдакую сцену. Ее, кстати, очень интересовал этот вопрос. Сейчас произошедшее на Перекрестье ей казалось лишь сном. — Ты спала неделю или чуть больше. - Кстати, а какой умник посадил меня в эту банку, не ты случайно? — нехорошо прищурилась Тай. — Нет, не я. Пойдем, покажу тебе автора этой идеи. — Соник помог Тай подняться, и она только сейчас позволила себе оглядеться. И ее открытие здорово ее насторожило. Они находились в… Комнате с криокамерой в убежище Шедоу! «Так, теперь набью ему морду еще и за это!» — зло подумала она. Тем временем они вышли из пещеры, и взору Тай открылся маленький лагерь. Несколько бамбуковых хижин без одной или двух стен. Прямо напротив них стоял бамбуковый навес с небольшим столиком и маленькой пристройкой. Еж бережно усадил Тай на одну из самодельных табуреток, а сам тут же исчез, оставив лису в полном недоумении. Но быстро вернулся. — Куда бегал? — поинтересовалась она, однако, еж помотал головой, показывая, что ничего не скажет. Но он улыбался так, словно его только что произвели в верховные монархи мира. Это как минимум. Недоумевая, лиса взялась за большую кружку на столе. Отхлебнула, и тут же пожалела об этом. В кружке была какая-то алкогольная настойка. Соник при виде лисьей мордочки покатился со смеху. Тай встала и хотела уже отвесить ежу хороший щелбан. «Мог бы и предупредить, знаешь ли». Но ее рука застыла на полпути. Из-за куста вышел Шедоу. Он также явно не ожидал увидеть здесь лису. — Ты труп! — взвилась лиса. Задремавший было вулкан ее ярости вновь проснулся и был готов устроить конец света. И не один. От усталости не осталось и следа. Лиса в мгновение ока очутилась около Шедоу, готовя пару искрящихся от напряжения барьеров. Но, видимо, сегодня судьба благоволила телепортанту. Руку лисы, уже готовую для удара кто-то перехватил. Она обернулась и не поверила своим глазам. «Э, от одного глотка алкоголя глюков вроде не бывает…» — лиса даже ущипнула себя. Мираж никуда не исчез. Более того. Он был НАСТОЯЩИМ! И вот Тай, забыв обо всем на свете, повисла на шее у любимого брата. — Леон! Живой! Нашелся! — Ну вот. Я же говорил, что она быстро все поймет, — усмехнулся Соник, — А ты говорил: «Она еще полдня себя за руки щипать будет, чтобы убедиться, что ее не глючит». — Сделала тебя сестренка. Леон смог наконец вздохнуть спокойно. Неприятности кончились. Его сестре ничего не угрожает. Однако, его радость слегка омрачалась одним фактом. Они с Тай столько не виделись. Он с детства привык оберегать ее, ведь несмотря на то, что он старший в семье, опасность всегда угрожала его сестре. Тай все не отлипала от брата. Словно бы он мог развеяться как любое, наспех состряпанное чудо, едва она отпустит. Леон был немного выше своей сестры. Он гладил ее по волосам, радуясь такому положению дел. — Зачем ты меня остановил? — внезапно спросила Тай, глядя на брата, — он предатель, а таким не место в нашем мире. Предатель в квадрате, я бы даже сказала, — с этими словами лисичка нехорошо покосилась на Шедоу. — Сестренка, тебе не кажется, что сейчас слишком радостный момент для смертоубийства? — поинтересовался Леон. — Кстати, а где все? А то кроме тебя, этого, и Соника, я еще никого не видела, — спросила Тай. Повисла неловкая тишина. Леон избегал смотреть в глаза сестре, Шедоу вообще отвернулся, а синий еж принялся насвистывать. Тишина сильно затянулась, мордочка лисы отражала глубокое недоумение. Соник, вздохнув, начал: — Понимаешь, Тай. После того, что случилось в катакомбах оборотней, ребята относятся к тебе настороженно… — путанно сказал он. Однако, Тай так и не поняла, к чему он клонит. Но тут, к заметному облегчению Соника, вмешался, Леон: — Они тебя боятся. Боятся, что если вдруг ты разозлишься, то все вновь повторится. И они предпочитают держаться от тебя подальше. Так, на всякий случай, — объяснял Леон. У него сердце разрывалось от того, что ему приходится говорить сестре такое, но если он не будет говорить как есть, то ей будет еще больнее. В глазах Тай появились слезы, слезы обиды. — П-п-почему опять..? — обреченно спросила она и, не дожидаясь ответа, развернулась и пошла прочь. Соник попытался остановить ее, но понял, что сделает только хуже. Для нее судьба не приберегла козырей. Он, еж, не мог ей помочь, просто не знал как. Более того, он чувствовал себя виноватым перед ней. Ведь его самого друзья приняли как ни в чем не бывало, несмотря на все то, что он успел натворить. — Не ходите за ней, — произнес Леон. Это не относилось к кому-то конкретно, — сейчас даже я ей не помощник… — Леон поспешил уйти, сама эта поляна напоминала ему о лисе. Соник тоже поспешил исчезнуть. На поляне перед пещерой остался только черный еж. Вечерело. Его одолевали противоречивые чувства. Да, чего же скрывать, Шедоу опасался того чудовища, которое сидело внутри Тай, но неправильно считать чудовищем ее саму. В конце концов он отправился вслед за Тай с одной лишь мыслью: «Я спасу тебя. Спасу, даже если ты возненавидишь меня за это!» Хотя, если подумать, то она и так ненавидела его больше, чем кого-либо еще. Рыская по следам от лисьих ботфорт, он внезапно осознал кое-что: «Леон был неправ, не с Соником она в одной лодке…» — еж припустил по следу. След привел его к небольшому заросшему деревьями уступу, который возвышался над рекой. Такая уж была ежиная натура, что он замедлил бег и предпочел спрятаться за деревом, решив разведать обстановку. Лисица была там, в этом не было сомнений, ведь оттуда доносились музыкальные переливы и ее голос. Как и в прошлый раз, на таком же уступе пела Тай, а Шедоу сидел, упершись спиной в дерево и слушал. Но на этот раз он решил вмешаться. Он нарочно не прибегал к телепортации, ему казалось, что это то, чего сейчас лучше вообще избегать. Уже наступила ночь, и пейзаж освещал яркий голубоватый месяц. Еж решительно встал и пошел вперед. «Что ж, если она хочет избавиться от предателя, пускай. Лишь бы она смогла это пережить», — подумал еж; у него было ощущение, что он идет на верную смерть, однако, даже это не остановило его. Он приближался к лисе, которая сидела боком к обрыву, облокотившись на огромное дерево, растущее на самом краю. Тай замолчала, лишь завидев Шедоу, виновника ее бед. — Пришел умереть? — холодно поинтересовалась она. Если окружающие считают ее чудовищем, то она им и будет. — Нет. — Но умрёшь, — Тай медленно поднялась и повернулась к Шедоу. — Ты и не догадываешься, наверно, но мы с тобой сейчас в схожем положении. — С чего это? — спросила лиса, запуская в него барьерами. Шедоу не стал уворачиваться, но барьеры все равно пролетели мимо, не задев его. — Они, теперь боятся меня. Не понимают и боятся. Ведь я намного сильнее и их, и Соника, и даже тебя. Так было всегда, даже на моей родине многие так ко мне относились, — со злой улыбкой сказала она. — А что ты? Ты просто животное без чувств, долга, совести, привязанности. Тебе нечего защищать и не для кого жить, — Тай даже засмеялась, в глубине души она понимала, что поступает плохо, но какая разница, если все и так считают ее монстром, — а может сам меня прикончишь, а? Вернешься к команде героем. Ха-ха. — Никогда! Я понимаю тебя. Понимаю, потому что сам такой же. Ради защиты близких тебе людей ты переступаешь черту. Черту, которую нельзя переступать. А когда все заканчивается, те, кого ты так хотел защитить, сами называют тебя монстром. Шедоу попал в точку. Тай заскрипела удлинившимися зубами. Волна дикой ярости понеслась по ее телу. И она, уже с трудом соображая, что творит, вскочила, одним прыжком преодолела расстояние между ними и со всей злостью ударила Шедоу по морде. Он не уклонился, принял удар такой силы, что отлетел назад и врезался в дерево. — Почему?! Почему ты не уклонился?! — Тай осознала, что что сделала. У нее подкосились ноги, и она осела на землю. Шедоу попытался сесть, изо рта пошла кровь. — Я же уже сказал. Потому что я такой же. Я не мог помочь вам в пещере, не по своей воле. Меня оттуда утащил твой брат. Он придумал план, как обезвредить всех оборотней разом и хотя бы попытаться вернуть Соника. Я появился там, делая вид, что я все еще служу этому оборотню. Твой брат сказал, что единственный способ пробудить твоего демона — заставить тебя ненавидеть и вызвать отчаянное желание защитить друга во что бы то ни стало. Это был наш последний шанс. Только темная энергия могла спровоцировать Соника-оборотня выпустить все силы и активировать сферу. Благодаря этому энергия оборотней попала в сферу, а потом и в Семь Изумрудов Хаоса. Я хотел защитить тебя, не допустить этого, но иначе бы вы все пошли на корм оборотням, — Шедоу медленно приблизился к лисе. Он сел напротив нее и оторвал ее руки от лица. Да, в ее глазах все еще была ненависть, бесконечная и необузданная, но это была ненависть к себе, а не к нему. — Выходит… И вправду, единственное чудовище в этой истории — это я, — в глазах лисы заблестели слезы. Шедоу взял лису за подбородок и поднял ее мордочку. — Послушай меня! Твой демон — чудовище. Но не ты! Просто переметнуться во тьму, но не вернуться обратно. Я тебе не позволю загубить себя так! — зло сказал еж. «Почему же она не понимает? Я не позволю моей главной сопернице уйти так просто!» — Ты ведь ничего не знаешь, так зачем говоришь?! — сквозь слезы спросила лиса — ни обо мне, ни о ней. Это не просто демон. В нашей деревни был артефакт — Хранящий свет. Раньше он состоял из двух половин: черного и белого огня. Огонь светлой и темной силы нашего мира. Но когда мне исполнилось два года, Зло восстало, черный огонь Хранящего свет поглощал белый огонь и превращал его в черный. Были войны, добрые животные становились злыми, предавали, убивали. Тогда мой отец, Тан Ворд III — Служитель, нашел единственный выход. Лишнюю темную энергию артефакта надо было где-то запереть. Неживые предметы не могли вместить в себя столько темной силы. Взрослые лисы тоже не подходили, их тела отторгали ее. Мой дядя был одним из добровольцев и погиб. Последним шансом было запечатать тьму во мне. Обряд проводил мой отец и еще дюжина лисов. Моя мать не могла этого вынести, поэтому мой брат подсыпал ей в чай сонную траву. Обряд проходил прямо под Хранящим Свет, — запинаясь, рассказывала она. — Но не все прошло гладко. Да, я смогла впитать темную энергию. Но только с небольшим нюансом. Я впитала в себя ВСЮ тьму артефакта. В детстве я почти не замечала разницы между мной и другими лисятами. Мне просто проще давалась магия. Но потом появилась Тайга. Из-за тьмы, запертой во мне, я вынуждена была подавлять любые свои скверные желания. Ведь даже если я просто бы разбила окно ворчливой соседке, это могло бы высвободить темную энергию и сравнять с землей половину деревни, если не больше. Ты не представляешь, каково так жить, словно сидеть на бомбе и ждать, когда рванет! — Тай безуспешно пыталась вырваться из лап ежа и не продолжать свой рассказ. Но он не отпускал и не отпустил бы. — … Со временем из вот таких вот темных желаний и появилась Тайга — мой личный демон. Ты верно сказал. Когда ты хотел выстрелить в Эми, я хотела защитить ее любым способом, и в итоге съехала с катушек, — лиса пыталась не смотреть на ежа, — там, у нас, со временем история забылась, и ее как легенду воспринимали большинство жителей, кроме моей семьи и некоторых особо пугливых. Мои родители и брат переживали, что тьма поглотит меня, если я буду заниматься магией. Но к счастью, благодаря Симфогиру, мне не приходилось преступать черту. Ну, брат мой дает, — горько усмехнулась она, — он ведь знал, что если тут нет Симфогира, то и страховки у меня нет. Все просчитал, хитрец. Шедоу слушал лису и чувствовал, что прикоснулся к едва ли не самой страшной тайне лисы. Вдруг он уловил в Тай какое-то новое настроение, схожее с тем, что было в пещере. «Это же не совсем Тай сейчас: ее глаза краснее обычного, к ней вновь возвращаются ее темные мысли», — внезапно осенило ежа. Он понял, что если он не поспешит, то вновь здесь покажется Тайга. У него не было времени думать. Действуя интуитивно, Шедоу коснулся мордочки Тай и, шепнув «Возвращайся, Тай!», поцеловал ее. Каким-то образом он вновь почувствовал эмоции лисы. Ненависть, ярость, злость и надменность на мгновение усилились, а потом сменились недоумением и смущением. Тай резко оттолкнула от себя ежа, и оба упали на траву. Однако, лиса тут же вскочила на ноги. Волосы Тай, казалось, светятся в лунном свете. — Ты чего себе позволяешь? - рявкнула она, пытаясь за гневом скрыть обычное девичье смущение. «Возвращайся, Тай… Возвращайся», — этот нежный шепот стоял у нее в ушах. «Сработало. Кто бы мог подумать… почему именно это пришло мне в голову», — ворчал про себя еж, одновременно с этим прикидывая, куда будет драпать от Тай, если та вдруг захочет прикончить единственного свидетеля их поцелуя. Но лиса не стала гоняться за ним по утесу. Вместо этого она медленно подошла к все еще валяющемуся на траве ежу и протянула ему руку. Шедоу даже рот приоткрыл от удивления. За свою жизнь он видел немало девушек, которые после такого устраивали истерики. — Рот прикрой, а то, хм, так и останется на всю жизнь, - Тай выдержала паузу, словно силясь подобрать нужные слова, - Знаешь, как ни неприятно это признавать, но ты прав. Да, я другая, и мне никогда не стать нормальной. Но все же я, наверное, не демон. Кто знает, может я снова смогу заслужить их доверие, — с этими словами Тай помогла Шедоу подняться, все негативные эмоции из голоса лисы словно ветром сдуло. На его памяти никто, кроме одной Марии, не относился к нему так тепло. Тай отвернулась, — давай оставим то, что здесь случилось, в тайне, хотя бы самые, хм, личные моменты, хорошо? — В мои планы не входило писать об этом приключении книгу, — усмехнулся Шедоу, — к счастью нас видел только месяц, но он не имеет дурной привычки болтать. — Кстати говоря... Это ведь ты меня в ту колбу посадил, а? — едко поинтересовалась Тай, легко ткнув ежа локтем. — Да, — Шедоу перевел взгляд с задиристых глаз Тай на месяц, — это моя криокамера, в которой одно время усыпили меня. Она была единственным быстрым способом тебя, вернее, Тайгу угомонить. Но, как я понял, ты ее на части разломала? — так же ехидно ответил еж. — Так вышло, — засмеялась Тай, довольная тем, что Шедоу тоже не горит желанием вспоминать о поцелуе, — до меня дырок там не было, а жабр у меня нет. Кстати, ты тут ночевать собрался? Может перенесешь меня куда-нибудь? — И куда же? — А хотя бы в бамбуковую деревушку на берегу моря, у которой корыто Эггмана припарковано. Еж схватил лису за руку и, не давая ей опомниться, перенес их на окраину деревни. Тай махнула на прощанье рукой и отправилась спать. Как понял Шедоу, она не намерена была навязываться друзьям, а решила просто пока переночевать у кого-нибудь на чердаке или вообще на крыше. Шедоу снова взглянул на луну, которая освещала все своим равнодушным светом. «А день кончается не так уж плохо» — подумалось ему. После чего он телепортировался в «Бамбуковый лагерь». Стараясь не шуметь, прокрался к себе в пещеру и завалился спать. Судя по событиям дня, он мог проспать целую неделю. Но судьба не даст ему долго прохлаждаться.