Исповедь тёмного волшебника

К тому моменту, как Мейер закончил перевод, Нотт привел в тактический зал профессора Флитвика и мастера Рогвера. Филиус был хоть и далеко не молод, но все также любопытен, деятелен и добродушен. Гоблин же, судя по выражению его лица, был крайне заинтересован тем, зачем его позвали. Нашу организацию и его клан связывали многолетнее плодотворное сотрудничество, ряд обязательств и возникшая на этом фоне симпатия, что случалось довольно редко в отношениях магов и гоблинов, но что позволяло нам доверять друг другу. Во всяком случае, в определенных рамках. — Господа, я позвал вас, чтобы вы высказали экспертное мнение по поводу реальности этой затеи, — поздоровавшись, сообщил я и показал на текст, выведенный на парящем в воздухе экране. Оба вновь прибывших, устроившись за большим столом, с интересом воззрились на монитор и некоторое время молча изучали написанное. В какой-то момент размер экрана увеличился и на месте, которое оказалось свободным, стали появляться диаграммы и какие-то выкладки. Насколько я мог судить, это был плод мысли Филиуса Флитвика: все они относились к области чар и он умел управлять “Мечтой” не хуже любого из нас, так как принимал деятельное участие в ее создании. Потом экран стал еще больше и там тоже стал появляться текст: к работе подключился гоблин. Некоторое время в зале царила тишина, а потом два ученых мужа принялись спорить друг с другом и сыпать таким количеством специфических терминов, что лично я понимал из всего их диалога примерно треть слов, включая предлоги и междометия. В какой-то момент, к их спору присоединился Мейер, а вслед за ним и Гермиона, а я, Северус, Люциус и Одхан, отошли от этой компании и устроились в уголке залы пить чай. — Куда ты услал детей? — полюбопытствовал я, с наслаждением отпивая из своей чашки. — С молодежью по полигону скачут, и Марк с ними, — отозвался Одхан. — Надо же было их чем-то занять. Аурель, с моей младшей внучкой и дочерью Маркуса Флинта, играют в куклы. Дэн, в сопровождении одного из бойцов, исследует замок. — Спасибо, — поблагодарил я, а потом предложил вернуться к обсуждению наших стратегических планов. — Допустим, жилищами мы всех обеспечим. Но надо же всех чем-то кормить, а главное — найти всем какие-то занятия. — С едой все более-менее просто: мы можем продолжить закупаться у магглов, — высказался Люциус. — Во всяком случае, пока не наладим свое производство продуктов. Это непростая задача, но это одно из занятий, которые нужно будет предложить переселенцам, особенно тем, кто решит остаться по нашу сторону Барьера. В общем-то, примерно то же надо сделать и со всеми другими необходимыми для жизни предметами. Закупаемся у магглов, в параллель налаживая собственные производства. — Нужно будет организовать какие-то курсы по бытовым чарам, — поделился идеей Северус. — Тот, кто привык к благам маггловской цивилизации, наверняка мало что знает об этой области магии. — Да, — согласился я. — Омагглившихся магов среди беженцев будет более, чем достаточно. Предчувствую возмущения и массовые недовольства. Текущий состав Министерства не сумеет их сдержать и могут начаться беспорядки. — К Мордреду Министерство, — фыркнул Одхан. — Учредим военную диктатуру. У Ковена хватит дури, чтобы держать всех в страхе и повиновении. — Три с лишним миллиона магов? — прищурившись, спросил я. — Ты собираешься устраивать прилюдные расправы, чтобы добиться этого эффекта? — Нет, я собираюсь в красках показать всем недовольным что их ожидает, если они попадутся этим тварям, — пожал плечами Нотт. — А еще я собираюсь перекрыть большую часть проходов на маггловскую сторону, оставив лишь те, которые будут необходимы для поставки продовольствия и всего необходимого. Для конспирации эти точки перехода придется регулярно менять, но это технический вопрос, с которым мы справимся. — Кингсли когда-то был неплохим аврором, — подал голос Люциус. — Сейчас это не самый худший министр, но с кризисной ситуацией такого масштаба ему не справиться и, думаю, если ему объяснить с чем мы столкнулись, он это и сам поймет. Все-таки, он довольно умный, несмотря на то, что бывший аврор. — Еще есть Визенгамот… — напомнил я. — Там есть пара десятков старых сморчков, которые могут начать мутить воду и ныть о том, что существуют традиции и все такое… Я их понимаю, но и им придется понять, что ситуация у магов, на сей раз, безвыходная и, если мы хотим выжить, то придется, как минимум, на время оставить старые места обитания, — ответил он. — В любом случае, там все решается большинством голосов, а это мы сумеем обеспечить. У одного тебя в этом собрании три голоса, у меня один, у Нотта — еще один. А еще Флинт, Гойл, Крэбб...Да, чисто своими силами большинства мы там не имеем, но я поговорю с теми, кто может нас поддержать и добьюсь содействия. — Хорошо, — кивнул я. — С этим все тоже более-менее понятно. Что будем делать с нашими фирмами и фондами? — Фирмы законсервируем. Оставим в рабочем виде только те, которые занимаются снабжением магов едой и прочим. Фонды… тут все зависит от того, как надолго затянется кризис. Если это, скажем, на полгода, то один расклад. Если больше — другой... — задумчиво протянул Люц. — Любой попавший в их руки маг — это их возможность размножится, но, с другой стороны, одаренных детей, в процентном соотношении, не так чтобы очень много. — Нет, — покачал головой я. — Детьми жертвовать нельзя. Нам надо придумать как сделать так, чтобы они все до единого, даже самые потенциально слабенькие маги, попадали в магический мир при первых же всплесках стихийной магии. Сейчас в нежном возрасте мы изымаем только тех, кто был отобран у родителей и попал в приют, а из тех, что туда не попали, получают приглашение в Хогвартс только довольно сильные, а остальные — перерастают свой слабенький дар и все, что им остается — это память о своих маленьких чудесах. — Да, — согласился Северус, — в Книге Душ появляются далеко не все дети, наделенные даром. — Думаю, — продолжил я свою мысль, — когда мы перетащим всех магов за Барьер, эту дурацкую книгу сможет заменить наша замечательная “Мечта”. Мы и так с ее помощью видим сильную магическую активность на территории Англии, но сейчас мы не можем понять: это кто-то из наших что-нибудь колданул, или это был стихийный всплеск. Ну и чувствительность наших датчиков настроена на неслабые возмущения. А вот если их чуть-чуть перенастроить… — Хорошая мысль, — согласился Одхан. — Тогда мы будем видеть все. Вот только в этом раскладе мы все равно не будем знать, кто устроил раскаст: кто-то заезжий, твари или какой-нибудь юный маг. — Значит придется побегать, — пожал плечами Люциус. — Ага, — фыркнул Нотт. — Только представь себе такую картину: допустим, наша сеть среагирует на колдовство тварей, но мы этого знать не будем. На место магического возмущения является контактная группа, а там два десятка этих уродов. При их неубиваемости, у нас будет очень бледный вид. — Надо подумать, — протянул я. — Вот изучим архив Мейера, поймем досконально на что эти существа способны и, возможно, изобретем метод отличать тварь от мага по тому, как именно возмутился магический фон. — И чего этот немец не обратился к нам раньше? Не знаю, пять лет назад, или десять? Твари-то тогда, уже были? А раз были — значит и проблема выживания магов стояла. А он почему-то прочухался только сейчас! — со злостью в голосе, высказался Одхан. В общем-то, я его понимал: обратись Мейер к нам сразу, как осознал надвигающуюся беду, все было бы гораздо проще, во всяком случае, твари были бы менее умелыми, да и количество их было гораздо меньше. — А может он думает медленно? — предположил Северус. — Ага, сейчас, — возразил Нотт. — Котелок у него варит дай Мерлин каждому, если судить по тому, как он ввязался в научный диспут с Флитвиком и Рогвером. — А я думаю, что он просто испугался, — высказал свое мнение Люциус. — Иногда так бывает: сделаешь что-то, поймешь, что полную лажу сотворил, а признаться в ней — страшно. Притом, в первую очередь самому себе признаться страшно; про то, чтобы пойти и хоть кому-нибудь рассказать, я вообще молчу: это запредельная задача. Ну, вспомни, как ты сам жалел в конце семидесятых, что связался с Воландемортом? И что? Ты побежал каяться? Нет же? — Не побежал, — без особого энтузиазма в голосе согласился Одхан. — Ну и он не побежал, — продолжил Люц. — Только тебе повезло и проблема Воландеморта сама рассосалась, а ему — нет. — Ладно, — буркнул Нотт. — Считай, что ты меня убедил в том, что этот… демиург недоделанный просто струхнул малость. — А может быть он сам пытался придумать способ, как их остановить? — не унимался Люциус. — Ученые — они вообще странные личности. Испугался содеянного, пытался придумать что с этим сделать самостоятельно, не получилось, ну и пришел к нам. По-моему, все вполне логично. — Забей. Уже без разницы. Десяток лет все равно не воротишь, — примирительно проворчал Одхан. Подобные перепалки между этими двоими были нормальным явлением. Я даже удивился, что эта — первая за отчетные сутки. Препирались они, правда, довольно вяло, без огонька, но все-таки препирались, а, стало быть, оба пришли в некое душевное равновесие, приняли ситуацию такой, какова она есть и будут работать, чтобы как-то все разрулить. — Итак, — подытожил я. — Наши задачи на сегодня: меморандум для магических сообществ. Общение с нашим собственным министерством. Перетаскивание жилищ на магическую сторону, или их создание. Обеспечение всех бесперебойными поставками всего подряд. Изучение архива. Сворачивание деятельности фондов. Переориентация деятельности наших фирм. Я ничего не забыл? — Если нам к херу по фонарю приделать, то мы еще и ночью что-нибудь полезное сделать сможем, — хохотнул Одхан. — Ночью, лично я, предпочитаю обходиться без фонаря на детородном органе, — отшутился я. — Навскидку, все приоритетные задачи ты озвучил, — уже серьезно произнес Нотт. — Пойду, соберу, для начала, всех наших. Думаю, им нужно рассказать о том полярном лисе, который подкрался незаметно…. — Хорошая мысль, — согласился я и Нотт ушел, а мы, поглядев на все еще дискутирующих ученых, принялись за написание меморандума. — Это нельзя никому показывать до того, как мы не пообщаемся с Кингсли, — проглядев получившийся текст, констатировал Люциус. — Если мы хотим сохранить хоть минимально дееспособное Министерство, публикация этого должна исходить от него. — Согласен, — кивнул я. — Но полдела мы за Кинга сделали: документ написан. — Лорд Блэк, — обратился ко мне гоблин. Как он подошел я не видел и не слышал. — А позвольте полюбопытствовать: что за документ такой? — Ах, уважаемый Рогвер, документ… Думаю, имеет смысл вам поприсутствовать на том собрании, которое сейчас собирает Лорд-Дракон. Пергамент с копией документа я вам отдам без проблем, но, мне кажется, лучше бы вам все узнать, так сказать, из первых рук и в полном объеме, — предложил я. — Это что-то серьезное? — спросил гоблин. — Это — полный пиздец, — вместо меня ответил вернувшийся Нотт, а потом доложил: — Я собрал всех наших на лугу перед Цитаделью. Как-то нас оказалось столько, что ни в один из залов и даже во двор мы все не поместимся. — Что ж… — протянул я, вставая и потягиваясь. — Пойдемте. Вы, Рогвер, послушаете, мы — поговорим… Гоблин хмыкнул, но без споров последовал за нами. Я, сопровождаемый супругами, Ноттом, Малфоем, Флитвиком, Мейером и гоблином, вышел из ворот замка и остановился перед нехилой такой толпой, в которой мне были знакомы далеко не все. Люциус, осознав количество народу, переглянулся с Одханом и вдвоем они наколдовали нечто вроде трибуны, на которую я и взгромоздился. Наколдовав Сонорус, я обозрел людей и заговорил: — Дамы и господа, сутки назад мы столкнулись с проблемой, решения для которой у нас пока нет! Толпа затихла. Люди слушали сосредоточенно и внимательно, а я четко, не преувеличивая и не преуменьшая нависшей угрозы, обрисовал текущую ситуацию. Стоило мне замолчать, как над лугом поднялся гул. Люди живо обсуждали услышанное. Я терпеливо дождался момента и продолжил свою импровизированную речь: — Для выхода из кризиса мы предполагаем следующие меры… — заявил я и перечислил все намеченные нами мероприятия, затрагивающие широкую общественность. — Таким образом, от вас я ожидаю следующего: подумайте, кто сколько может принять беженцев, если возникнет такая необходимость и сообщите об этом лорду Малфою. Он составит и будет вести этот список. Толпа вновь загудела, а я, отменив сонорус, спросил Гермиону, стоявшую прямо под трибуной: — До чего вы там додискутировались? — Теоретически, мы теперь представляем как перенести строение, — отчиталась она. — Надо попробовать наши выкладки на практике и, если все получится, так, как мы думаем, мы выдадим тебе полный отчет, включающий и список необходимых для этого ресурсов. — Что вам нужно для этого мероприятия? — спросил я. — Собственно, я, Филиус и Карл, по подсчетам, должны оказаться в состоянии перенести домик, типа северусовой холупы, — ответила супруга. — Нам нужен хозяин дома, мы, ну и немного всяких ингредиентов для ритуала. Ничего экзотичного и все, что необходимо мы уже собрали. — Отлично, — кивнул я. — Сколько времени это займет? — Пару часов, — ответил Флитвик. — Одхан, выдели три звезды прикрытия и займитесь этим, — распорядился я. — Силенок точно хватит? Накопителей с собой пару полных возьмите. — Возьмем, — согласилась Гермиона. — Куда перетащить это строение? — Расстояние от точки перехода критично? — спросил я. — Не должно быть, — покачала головой супруга. — Там все очень забавно, дом вместе с… — К Мордреду подробности, — прервал ее я. — Мне очень интересно, но сейчас не до того. Короче, тащите этот сарай, ну хоть вон туда, в деревушку, что рядом с Цитаделью. Куда-нибудь на окраину. Починим его и будет у нас своя резиденция во владениях Лорда-Дракона. Одхан, ты не против? — Сараем больше, сараем меньше, — добродушно проворчал Нотт, и жестом подозвал к себе тройку бойцов. — Соберите своих, — велел он. — Не думаю, что вам сегодня придется воевать, но будьте готовы отстреливаться, ну и отмахиваться чем-нибудь колюще-режущим. Возьмите с собой каких-нибудь навороченных рунных цацек, ну хоть для выявления магии. Каждому бойцу и всем гражданским выделить по такой штуковине! Вы чем слушали, мать вашу?! — рыкнул он на одного из бойцов, на лице которого отобразилось непонимание.— В общем, сообразите. Не дети. — Мы все сделаем в лучшем виде, Лорд-Дракон, — уверил командир одной из звезд и, степенно удалился, увлекая за собой всех участников экспедиции. Толпа на лугу, тем временем, пришла в движение. Народ собирался в кружки, что-то деловито и собранно обсуждал, после чего от кружка откалывался один из его участников, видимо назначенный делегатом, и направлялся в сторону трибуны. Через некоторое время перед Малфоем выстроилась длинная очередь из магов, а он уселся за непонятно откуда взявшийся стол и, вооружившись пером и бумагой, сосредоточенно писал. Я, посчитав свою миссию выполненной, слез с трибуны и отправился бродить среди людей, давая им возможность поговорить со мной, задать вопросы, а заодно изучая реакцию. Я был приятно удивлен деловитостью и спокойствием, которое выказали собравшиеся. Вопросы, которые мне задавали, показывали, что люди умеют думать и рассчитывать. Никакой паники, тем более истерики, не наблюдалось, и вообще складывалось полное ощущение, что ничего экстраординарного не происходит. Просто руководство поставило некую задачу, а народ ее старательно и скрупулезно выполняет. — Нам помогут с посевным материалом? — спросил кто-то из тех, кто, судя по внешнему виду, занимался крестьянским трудом. — Народу-то туточки станет больше, значит еды нужно будет больше, — обосновал он свой интерес. — Обязательно, — ответил я. — Маггловские семена вас устроят? — За неимением лучшего — да, — ответил мой собеседник. — Хотя у них есть несколько фирм, которые производят очень недурственные. — Сообщите названия этих фирм лорду Малфою, — попросил я. — Он все запишет и мы постараемся организовать поставку. — У меня на маггловской стороне небольшая мыловарня, — сказала одна из пожилых ведьм, подойдя ко мне. — Мы делаем хорошее мыло, шампуни, кремы и еще кое-чего, но теперь, видимо, нужно будет перенести ее за Барьер? — Именно так, госпожа Эроу, — я узнал ее, так как Гермиона иногда покупала в этой лавке лавандовое мыло. — Если хотите, я могу предложить вам участок земли где-нибудь в своих владениях. Или предпочтете местечко понаселеннее? — Пожалуй, понаселеннее, — ответила она. — Все-таки мыло, сами понимаете, такая штука, которая нужна всем. — Не возражаю, — улыбнулся я ведьме. — Думаю, окрестности Годриковой лощины — подходящее место. — Лорд Блэк, — подошла ко мне другая дама. — А у нас на той стороне стекольная мастерская. В последние годы у магглов очень модны всякие мелочи: абажуры ручной работы, подсвечники, вазочки и все в этом духе. Но мы можем делать и более прагматичные вещи: посуду, флаконы для зелий, пробирки, колбы и все в таком духе. Конечно, всех нуждающихся в этих предметах мы не обеспечим… — Но и это, для начала, неплохо, — похвалил ее я. — Особенно, если вы возьметесь обучать людей своему ремеслу. — О! Мы с дочерью подумали примерно об этом же! — с воодушевлением воскликнула ведьма. Потом я набрел на кузнеца, который за барьером занимался тем, что изготавливал разные кованные штуки, а тут готов был производить более полезные в хозяйстве вещи. На мага, у которого было хобби в виде разведения породистых лошадей. На дамскую артель, зарабатывающую на жизнь вязанием и на еще одну дамскую артель — они шили театральные и бальные костюмы. По-началу, я не понимал по какому принципу Нотт посчитал всех этих людей своими, но позадавав вопросы, понял: все они в разные периоды имели дело с Ковеном и Вальпургиевыми рыцарями по миллиону разнообразных поводов. Кто-то поставлял продукты своего труда в Цитадель. Кто-то обращался к нам за финансовой помощью, для того, чтобы начать свое дело и мы совершенно бескорыстно помогли им. Кто-то участвовал в починке Цитадели. Кто-то как-то еще пересекался, либо лично с Ноттом, либо с ковенцами. Всех этих людей объединяло, пожалуй то, что они считали нас защитой и опорой, а когда нам понадобилась помощь — они оказались готовы ее предоставить кто чем может. Конечно, среди толпы встречались и старые бойцы. Их было меньшинство, но и они были готовы не только палочками махать. В какой-то момент меня нашел Рогвер. — Лорд Блэк, я сообщил старейшинам клана о том, что происходит и они приняли решение всесторонне помогать вам в текущем кризисе, — сообщил он. — У нас есть кузнецы, строители, мастера чар и рун, ну и множество других специалистов. Я с удивлением воззрился на гоблина. Воистину, мир должен был перевернуться с ног на голову, чтобы гоблины предложили свою помощь волшебникам. В корне задавив в себе желание поинтересоваться душевным здоровьем Рогвера, я принялся в высокопарном стиле благодарить его и его клан за обещание помощи, в параллель пытаясь просчитать, во что она нам обойдется. То ли я был недостаточно велеречив, то ли в какой-то момент не сумел проконтролировать выражение лица, но гоблин, хищно оскалившись, ухмыльнулся и махнул рукой. — Ладно вам в любезностях рассыпаться, — дружелюбно произнес он, чем удивил меня еще больше. — В конце концов, мы ж не изверги какие. Все понимаем. Беда-то, в конечном итоге — общая. — Вы меня извините, но я как-то привык представлять во что мне обойдутся те или иные услуги, — я решил не ходить вокруг да около и высказал вертевшуюся у меня в голове мысль напрямую. — Не думаю, что организация поставок продуктов и всяких других полезных вещей не только для волшебников, но еще и для гоблинов, покажется вам чрезмерной платой, — столь же прямо ответил мой собеседник. — Мы закупаемся многими вещами у людей, правда, отдавая предпочтение тем продуктам и предметам, которые вышли из под рук магов… Но, вследствие того, что произошло, понимаем, что некоторое время вам и самих себя обеспечить будет непросто. Поэтому и хотим немного подстраховаться, заключив с вами нечто вроде союзного договора. — На определенный срок? — быстро поинтересовался я. — Скажем, на ближайшие пятьдесят лет, — предложил гоблин. — Только ваш клан? — задал следующий вопрос я. — Думаю, нет, но это сейчас обсуждается, — честно ответил Рогвер. — Что ж… — протянул я. — Министр будет рад… — Нет, лорд Блэк, — прервал меня гоблин. — Мы хотим заключить этот договор не с правительством Магической Британии, а с Вальпургиевыми рыцарями и Ковеном. — Почему именно с нами? — поинтересовался я. Ответить согласием или отказом за Нотта, как за предводителя Ковена, я не мог, но Рогвер говорил не только о нем. — Потому, что эти две организации, по нашим наблюдениям, являются реальной властью, — пожал плечами гоблин. Я оценил честность ответа и улыбнулся. — Со своей стороны могу дать предварительное согласие, — не слишком долго раздумывая, решил я. — Прекрасно, — в свою очередь, ощерился в хищной улыбке Рогвер. — Пойду, поговорю с Лордом-Драконом. Гоблин откланялся и с достоинством удалился, а я продолжил свой импровизированный обход. Я отвечал на вопросы, здоровался со знакомыми, пожимал руки, выслушивал предложения и записывал просьбы. Я видел, что мое присутствие вселяет в людей уверенность и воодушевляет, а их присутствие духа и конструктивный настрой, давали мне надежду на то, что все так или иначе наладится, и мы сумеем преодолеть все трудности и одержать победу. Постепенно луг пустел. Люди отправлялись по домам и, через некоторое время, перед замком остались лишь бойцы Ковена и Вальпургиевы рыцари. Они собрались вокруг нас с Ноттом, явно ожидая, что мы расскажем более тесному кругу то, что не было озвучено широкой общественности. — Нас всех ожидают тяжелые времена, — заговорил я, оглядев соратников. — Такие массовые переселения народов, как нас ожидает, не проходят даром. По моим прикидкам, по эту сторону Барьера, найдутся люди, которые будут крайне недовольны наплывом беженцев. Из тех, кто живет на маггловской стороне найдутся те, кто не пожелает переселяться, несмотря ни на что. — Наша задача, — продолжил мою мысль Нотт, — не допустить возникновения конфликтов между местными и беженцами. Одхан говорит что-то еще, но я не слышал его слов, так как все мое внимание поглощено мыслью, которая почему-то пришла мне в голову только что: местные… беженцы… внутренние конфликты… все это полная фигня на фоне моего озарения. Ад дышит в затылок — вот слабое подобие охвативших меня ощущений. Я настолько выпал из реальности, что Одхану, заметившему, что со мной что-то не так, пришлось даже встряхнуть меня. — Гарольд? — голос у Нотта взволнованный. — Что с тобой? Как ему объяснить? Как вообще можно хоть кому-то объяснить, что наша затея с самого начала обречена на провал? У нас нет ни одного шанса выжить. Во всяком случае, я его не вижу. — Китайцы, — ответил я, на очередное энергичное встряхивание. — Не понял? — переспросил Одхан. — Ты знаешь сколько в Китае магов? — вопросом на вопрос ответил я и, через некоторое время, увидел по глазам Лорда-Дракона, что он осознал масштаб проблемы. — И индусы… — Нотт, выдохнув, отпустил меня. — И вся эта масса народа либо достается тварям, либо переселяется! Я огляделся по сторонам и, с облегчением осознал, что Нотт, пока я пребывал в шоке от своего “открытия”, распустил людей и наш разговор никто не слышит. — Может быть, они их не “едят”? — с надеждой в голосе спросил Одхан. — Все-таки их маги сильно от нас отличаются… — Я не знаю! — со злостью воскликнул я и, резко развернувшись, чуть ли не бегом направился в тактический зал. Мне нужен Мейер. Немедленно! Я вихрем пронесся по коридорам и галереям Цитадели, слыша, что за мною по пятам следует Нотт. — Да погоди ты! — рыкнул он у меня из-за спины. — Он все равно еще не вернулся, а, если ты свернешь себе шею где-нибудь на лестнице, Гермиона с Северусом мне этого не простят. Аргумент смешной, но темп я сбавил. Вспышка эмоций прошла и теперь, пробежавшись, я вновь обрел способность думать трезво. Что я знаю о волшебниках из других стран, кроме того, что они есть? Вообще, школ магии в мире больше одной. Я имею в виду не мест, где обучают юных магически одаренных оболтусов, а систем взаимодействия с магической энергией. Мы, англичане, представители европейской школы. Кроме нас в эту группу входят колдуны из большинства европейских стран и все выходцы из старушки Европы. У русских европейская школа слаба, там свои традиции, некоторые приемы из которых, вполне может применить любой европеец, но некоторые элементы нам недоступны, хоть мы умри. Впрочем, и русские что-то могут, действуя нашими методами, но что-то у них не получается напрочь. Долохов — редкий пример мага, который умудряется совмещать два способа колдовства, правда, когда он пытается делать что-нибудь сложное из европейской школы в чисто русской манере, результат иногда оказывается совершенно непредсказуем. Будучи молодым Томом Реддлом, я много путешествовал по миру и один из китайских магов, когда я попросил обучить меня его приемам, долго и очень подробно объяснял мне, что ничего у меня не выйдет. Я убедил его попробовать, но довольно быстро удостоверился, что он прав: у меня не получалось вообще ничего, несмотря на то, что я, вроде бы, тщательно следовал инструкциям. Тогда я злился и негодовал, в какой-то момент мне казалось, что мастер просто скрывает какие-то секреты, но он, глядя на меня, по-отечески, пожал плечами и сказал нечто типа: “Птицы умеют летать, рыбы — плавать, звери — бегать. Каждому свое. Нельзя научить рыбу лазать по деревьям.” В тот день я обиделся, но на следующий день пришел к тому китайцу и попросил объяснить почему так? Вкратце, из его объяснений я вынес примерно следующее: у любого из народов свои способы взаимодействия с магией и они вкладываются в сознание с рождения, впитываются с молоком матери, развиваются в соответствующей среде. Если бы я попал к нему грудным младенцем, то он обучил бы меня колдовству своим способом и большая часть того, что он умеет, получалась бы и у меня, но даже при этом раскладе, получалось бы далеко не все. Кое-что он может потому, что он китаец, его отец китаец, его дед, прадед, прапрадед и еще много поколений — все китайцы. И все они колдовали так, как сейчас колдует он сам. А мой отец, хоть и маггл, но европеец и в этом-то все и дело. — Кровь — вот что важно, — сказал он тогда. — Если бы ты вырос среди нас, взял бы себе в жены девушку из хорошей китайской семьи, твои дети были бы сильнее тебя. Они, женившись на чистокровных китайцах, родили бы внуков и те были бы сильнее и тебя, и своих родителей. Поколений через пять, твои потомки могли бы спокойно брать в жены или выходить замуж даже за не наделенных даром, но все равно оставались бы сильнее тебя. Я был очень озадачен его рассказом и целых два года посвятил тому, чтобы понять почему так происходит, но ничего особо не добился. Впрочем, польза от этих исследований была. Я до сих пор помню рецепты зелий, которые тогда научился варить. Некоторые приемы китайских артефакторов использую в своей работе и сейчас. Тогда же я узнал много интересного в области целительства и осознал, что китайская ритуалистика для европейца — непостижима и недоступна. Решив, что отрицательный результат — тоже результат, я продолжил свои странствования и в них я многократно убеждался, что у каждого из народов есть те приемы, которые доступны только представителям этого народа и никому другому. Та же трансфигурация, например, напрочь не давалась колдунам, приверженным ацтекской школе, а привычные мне европейские рецепты зелий, в исполнении австралийских аборигенов превращаются в неопределенную бурду. Дойдя до тактического зала, я поделился этими соображениями с Одханом. — Ну, примерно об этом же я и думал, — пожал плечами Нотт. — Но в точности ответ на этот вопрос может дать только Мейер. Ждать вышеупомянутого долго не пришлось. Буквально минут через двадцать, наша группа экспериментаторов гурьбой ввалилась в тактический зал. Немец что-то бурно обсуждал с профессором Флитвиком и тот чуть ли не подпрыгивал, видимо, в особо эмоциональных моментах. — У нас все получилось, — начал с главного Северус. — Да! — подтвердил Флитвик. — Действо довольно затратное, но я кажется догадываюсь, как его улучшить. — Это не сработает! — убежденно произнес Карл, глядя на профессора. — Оно просто не должно так работать! — Они спорят уже битый час, — фыркнула Гермиона. — Филиус выдвинул довольно-таки смелую идею, а Карл ссылается на традиционные источники и практику. — Вот теперь я готов услышать краткий обзор того, что именно вы делали, — сказал я супруге, хотя больше всего на свете хотел поговорить с Мейером. — В общем, там все не так чтобы очень сложно: ритуал, плюс комплекс чар уменьшают размер и массу строения, ну а дальше, его можно взять в руки, отнести на новое место, и другим комплексом чар и ритуалом увеличить обратно. По-сути, это все производные от обычных чар уменьшения и увеличения, только тут учитывается еще и магическая компонента строения, если оно ею обладает. Ну и, когда дом помещается на новое место, он, проще говоря, правильно встраивается в новый узор потоков магии. Чем больше размер постройки, тем больше сил нужно, чтобы произвести с ним необходимые манипуляции, ну и нужно подходящее место найти. Чтобы там строение правильно прижилось, — объяснила Гермиона. — Понятно, — кивнул я. — Но, в целом, модель рабочая? — О, да! — подтвердила Гермиона. — Отлично, — я рассеянно улыбнулся, а потом решил задать Мейеру волнующий меня вопрос: — Скажите, Карл, эти твари… Им подходят для репродукции, скажем, китайские маги? — Что? — переспросил он. — Китайские маги, ну или индийские, или африканские? — вопросил я. — Вы меня озадачили, — несколько удивленно произнес Мейер. — Я не уверен, но… Да нет, проще проверить. Он подошел к своему сундуку, залез в него чуть ли не по пояс и некоторое время что-то там разыскивал. Вернулся к столу он с несколькими тетрадями вполне маггловского вида и, раскрыв одну из них, углубился в изучение. — Вы знаете, — протянул он через некоторое время. — Я могу сказать точно, что еще полтора года назад для этих целей тварям подходили только европейцы. — То есть, никто, кто пользуется отличным от европейского способа колдовства, их не заинтересует? — осторожно спросил я. — Они… — немец явно смутился, но, тряхнув головой, продолжил: — Понимаете, они не могли тронуть меня, но где-то пару лет назад напрочь перестали мне доверять. Вообще, у этих существ, как я уже говорил, иерархия, в чем-то похожая на иерархию муравейника. Есть один лидер, есть его ближний круг подчиненных, и есть, в общем-то, все остальные. Так вот, я взаимодействовал с лидером — это один из первых экземпляров тварей, ну и с его ближним кругом. В начале все они меня и других своих создателей считали чем-то вроде богов и мы были в курсе всего, а потом… Честно говоря, я не знаю, что именно произошло, но в какой-то момент мы увидели, что до нас доходит не вся информация и постепенно ее становилось все меньше и меньше. Пока, наконец, она вообще перестала поступать. По-началу, они просто ничего нам не сообщали, а потом начали и скрывать данные. Вот с этого момента, я могу только строить довольно достоверные предположения об изменении свойств созданных нами тварей, но до него с уверенностью могу утверждать: определенный набор генов, то, как устроены магические каналы и некоторые аспекты развития магического ядра у магов не европейских школ, не давало тварям производить из них себе подобных. Они работали над решением этой задачи, но еще полгода назад решение не было найдено. У меня от его слов отлегло от сердца. — То есть, некоторое время у нас скорее всего есть, — с облегчением произнес я. Гермиона нахмурилась и непонимающе на меня поглядела. — Мио, вслушайся в слово: Китай, — попросил я. — О чем оно тебе говорит? — Порох, шелк, рисунки тушью, бумага, рис, иероглифика, кунг-фу, панды, неповторимая ритуалистика, иглоукалывание, — ответила она, а потом ее глаза округлились. — Плотность населения… — тихо произнесла она. — И, традиционно, маги, живущие бок о бок с магглами. — Вот именно, — кивнул я. — Но, если этим магам пока ничего особо не грозит и твари потребляют только приверженцев европейской школы магии, то все не так чтобы радужно, но гораздо, гораздо проще. Не придется переселять за Барьер более шестидесяти миллионов беженцев. — А там еще Индия и… О, Мерлин! — выдохнула Гермиона. — Нам действительно крупно повезло! — О чем я и говорю, — согласился я. — Но предупредить все равно нужно будет всех. Чтобы, как минимум, усложнить тварям возможности для добычи новых подопытных. — Кстати, я записался на примем к Кингсли, — сообщил Люциус. — Он ждет нас через полчаса. — Это хорошо, — ответил я. — Пойдем к нему, пожалуй, мы с тобой вдвоем. — А представителя Ковена вы с собой взять не хотите? — поинтересовался Одхан, намекая на свою персону. — Нет, — покачал головой я. — После того, как некий представитель этой славной организации набил Кингсли морду, вышеозначенный Кингсли, почему-то, немножко не любит этого чудесного представителя. Интересы Ковена, как я понимаю, все еще совпадают с интересами Рыцарей? — ответ был очевиден, но правила требовали озвучить оный явным образом. — Да, Лорд-Защитник, — официальным тоном ответил Нотт, а потом подошел ко мне и, опустившись на одно колено, склонил голову и произнес: — Ковен ваш и вы можете на нас рассчитывать. Мы будем прикрывать вашу спину, подавать вам советы, отдадим за вас жизнь в случае нужды. Клянусь в этом магией! Вокруг Одхана взвихрилась магия, устремившись ко мне. То, что он произнес было практически вассальной клятвой, связывающей весь Ковен со мною лично, а, при желании, Одхан и все его люди могли оказаться связаны и с моими потомками. Очень странный шаг, но сказать Нотту сейчас, что он сбрендил, означало оскорбить его до глубины души. Принять его клятву — взвалить на себя ответственность. Хуже всего, что у меня были буквально считанные секунды, чтобы принять решение. — Магией клянусь, что у вас всегда будет место близ моего очага, пища за моим столом. Обещаю не требовать от вас службы, которая могла бы запятнать вашу честь, — ответил я, встав и положив руку на плечо Лорда-Дракона. Я отпустил свою магию, позволив ей смешаться с магией Нотта. Эта смесь на несколько секунд окутала нас плотным коконом, а потом я почувствовал, как она растекается в разные стороны, затрагивая всех ковенцев от мала до велика. Отклик был мощным и только потому, что я был к нему готов, я сумел удержаться на ногах и сохранить сознание. Клятвы были произнесены, приняты и подтверждены, при том, к счастью, мне хватило сообразительности на то, чтобы выдать формулировку, которая не сделала ковенцев моими вассалами навечно. — Вот теперь ты можешь говорить за Ковен с полным правом, — объяснил свой поступок Лорд-Дракон, вставая на ноги. — И никто не скажет, что мы всего лишь наемники и служим тому, кто больше заплатит. — Тебя это так беспокоило? — удивленно спросил я. — Меня — нет, а вот обывателей — да, — пожав плечами, ответил Нотт. — Нам сейчас не нужны дополнительные поводы для пересудов и кривотолков. Логика в этом решении была железной. Одним махом взаимные клятвы создали мощную коалицию из двух организаций, каждая из которых, имеет определенней вес и репутацию в Магической Британии. Я получал возможность командовать людьми Нотта, как собственными, но и он получал такую возможность по отношению к моим Рыцарям. При этом, у Лорда-Дракона появлялась возможность сказать, что все решения, как правильные, так и нет, были приняты мною, а он сам и его люди — подчинялись. Именно для этого он позиционировал себя ниже меня, принеся клятву и, по сути, вынудив меня принести ответную. Мне были понятны мотивы этого поступка, а поэтому зла на Одхана я таить не стал. _____________ P.S. Комменты это не только ценный мех, но и три-четыре центнера вдохновения для автора :)