Убить Солнце

Ринд бежал что есть мочи в густой высокой траве прочь от своих преследователей. Маскировка сделала свое злое дело. Она оказалась настолько сильна, что он забыл свой язык, и мог теперь общаться только на языке эльфов крови. Когда он телепортировался домой, в зал магов в башне Штормграда, он наивно полагал, что в момент перехода маскировка спадет с него. Но оказавшись в окружении враждебно настроенных магов, Ринд понял, что не может сказать ни слова на своем родном языке, и что его уши все еще слишком длинные, а глаза зеленее листвы на деревьях. Выкрикивая от ужаса фразы на талассийском языке, Ринд пулей вылетел из зала, вывернувшись ловко из рук магистра, преградившего ему путь. Он мчался так быстро, как мог, в надежде, что никто не сможет понять, что же произошло. В это время адмирал Тейлор отчитывался перед королем, рассказывая, как продвигаются бесплодные поиски его сына. — Мы нашли следы принца в Красарангских джунглях. Мы были очень обеспокоены этим фактом, потому что ваш сын шел сквозь джунгли совершенно один. Вся местность кишит тиграми, опасности добавляют сауроки, которые подстерегают путников… Вариан мрачно посмотрел исподлобья на адмирала. Тот перевел дух и продолжил дальше свое повествование. По-другому его отчет и нельзя было назвать: — Но внезапно принц изменил свой маршрут и вернулся в Долину Четырех Ветров. Там мы потеряли его след, но набрели в туманах на странную таверну. Её обитатели сказали, что похожий по описанию мальчик останавливался у них, но он дальше тронулся в путь. К сожалению, мы не нашли его следов, но сама таверна нам показалась очень подозрительной. В ней заняли целую комнату какие-то головорезы, которые служили Черному Принцу. Мы узнали, что их главарь тоже достаточно юн, но правда или нет, он является черным драконом, потомком Смертокрыла. К сожалению, принца мы с тех пор не видели, и ничего не слышали о нем. Нас насторожила информация об этом Черном Принце. Вариан почувствовал в ту минуту, как снова рвется сердце. Оно разрывается не сразу, нет. Просто лопается чуть-чуть в момент удара, захлебывается, а потом бьется себе дальше, истекая кровью. Адмирал увидел, как стекленеют глаза короля. Тот мотнул головой, стряхивая болезненное оцепенение, и смахнул со лба крупные капли пота, вставая из-за стола, заваленного картами. — Я сравняю эту таверну с землей, — глухо прорычал он, измеряя шагами небольшое помещение. В этот момент неловкого молчания Вариан уловил крик со стороны квартала магов. Он бросился к окну, вслушиваясь в звучавшие голоса. — Ааааа! Пожалуйста, помогите! Я не враг, я не враг! Хватит меня преследовать! — Ринд бежал, что есть сил, к воротам, прижимая к груди тяжелую книгу, подарок Роммата. Когда алебарды заперли его, и он не смог прорваться вперед и проскользнуть под ними, окруженный стражниками, только тогда он решился сражаться. — Анар’ала! Ночная тьма обвилась вокруг его фигуры, сплетаясь, словно покрывало. Стекаясь к нему отовсюду, изо всего, она оставляла за собой слепящий свет. Именно он причинял стражникам невыносимые мучения, жег их глаза и заставлял искать убежища, отчего они просто слепо бегали вокруг и падали ниц, закрывая свои лица руками. Когда все они лежали на земле, завывая от боли, эльф разжал сжатые в кулак пальцы левой руки, и тьма со свистом разлетелась клинками в воздухе, оставляя рубящие следы на камнях, деревьях. — Андуин! Ринд увидел огромную фигуру короля Штормграда. Он вырос словно из ниоткуда и мчался сейчас на него, невзирая на слепящие копья света. — Нет… — сдавленно прошептал Ринд и сжал пальцы снова в кулак, желая остановить тьму. Тьма больно вырвалась густым потоком наружу, выбив его плечо из сустава. — Нет! Его дыхание перехватило от боли, но страшнее всего ему было показаться на глаза отцу в таком непотребном виде. Он выскочил на мост и побежал куда глаза глядят в темной стрекочущей чаще Златоземья. Вариан пинками приводил в чувство стражей города. Когда ночь вернулась после кратковременного дня, они все еще боялись оторвать лицо от земли. Поднимая их ударами, хватая с земли одной рукой так, словно это были не воины, а дети, он заставил их следовать за собой по следам остроухого мальчишки, который кричал голосом его сына. Силы Ринда были на исходе. Позади него бежали воины, лязгая доспехами, а во главе их несся его отец, размахивая мечом и разрубая со свистом ветви деревьев, которые преграждали ему путь. Эльф прибавил скорости и исчез в ночи. Вариан зарычал от ярости и приказал страже не сбавлять ходу. — Еще немного, и мы настигнем его! Через несколько минут они вышли на поляну, освещенную дрожащим пламенем факела. Посреди утоптанной травы стоял высокий ритуальный камень, отбрасывая за собой черную тень. Ни шороха, ни стрекотания сверчков не было слышно здесь. Король тихо вышел на поляну и оперся рукой о камень, заглядывая во тьму, которую тот отбрасывал длинной дорожкой, сливающейся с лесом. Тишину нарушал только тихий скрип его доспехов по камню и сердитый вздох. Вариан пнул сапогом вслепую и попал ногой в прячущегося эльфа. Тот сделал вид, что его здесь нет, и промолчал. Вариан протянул вниз руку, нащупав торчащее ухо, грубо смял пальцами и потащил вверх, услышав беспомощный всхлип. На землю что-то упало с глухим стуком, но Вариана такие мелочи не интересовали. Он вытащил на свет эльфа и убедился, что с его сыном он не имеет ничего общего. У него просто помутился рассудок, и он преследовал несчастного, загнав его. Ему всего лишь показалось, что тот кричит голосом его сына… Вариан ударил по лицу эльфа крови, вздумавшего воевать с его стражниками. Тот издал дикий вопль от удара и рухнул на землю. Король готов был растерзать его голыми руками, но после пары сильных ударов он услышал, как эльф, вжимаясь в траву, стонет «Ан’да!.. Ан’да*…» голосом Андуина. Вариан растерялся и отпрянул. Секунду пробыв в замешательстве, он обернулся к стражам: — Возвращайтесь в город. Я разберусь с ним. — Сэр, он вам снова может устроить белый день посреди ночи, — попытался возразить один из них. — Это приказ! — зло крикнул Вариан. — Возвращайтесь в Штормград! Отдышавшись, король устало взял эльфа за ухо и смял его в пальцах: — Если ты и вправду мой сын, ты молча встанешь и беспрекословно пойдешь со мной домой. Только если ты — мой сын. Он отпустил его и поднялся, разглядывая остроухое чучело в мантии. Эльф подчинился и встал, дрожа от боли. Из его разбитого носа текла кровь, он, как глупый деревенский парень, утирал лицо рукавом мантии. Вариан хмыкнул, зло разглядывая его. — За мной, — мрачно приказал он ему. — И если ты мой ребенок, то не осмелишься сбежать. Тут эльф что-то залепетал, показывая пальцем за камень. — Ты меня хорошо слышал?! Ты… — Вариан неслышно и быстро двинулся к нему, желая нанести еще один удар по его лицу. Эльф закричал и нырнул в темноту за камнем, вовремя нагнувшись к земле. Он успел схватить книгу с земли до того, как ему прилетел бы сильный пинок. Выскочив с другой стороны камня, он рыкнул по-эльфийски несколько слов в сторону короля. Его снова оттрепали за ухо. — Почему ты не говоришь ни слова на нашем языке?! — Вариан бессильно опустил руку. Ему очень хотелось нанести еще один удар в воспитательных целях, вот только он бы стал последним для этого мальчишки. — Что с тобой такое, что не можешь ни слова выдавить на нашем наречии? Пошевеливайся! Эльф выпрямился, невзирая на боль, и посеменил к нему, еле волоча от усталости ноги. — Если ты посмеешь отстать или сбежать, я разрублю тебя пополам, — пообещал Вариан, подгоняя эльфа мечом. Но парень шел молча рядом с ним, жалко всхлипывая и роняя капли крови на землю. Он не пытался бежать, сражаться, сопротивляться. Даже когда они вышли на дорогу, освещенную редкими фонарями, он покорно следовал за королем, иногда приближаясь к нему слишком близко, когда из темноты раздавались какие-нибудь неожиданные громкие звуки. «Что я делаю? Это обычный эльф крови. Кто-то зло пошутил над ним и организовал ему портал в Штормград. Это ужасная шутка, и произошла она ровно в ту минуту, когда я получил о своем сыне неприятные новости. Я просто помешался. Конечно, не только у одного Андуина может быть такой голос, он может быть у многих пареньков его возраста. Но мой Андуин… Я не смогу успокоиться, пока не найду его…» Вариан мотнул головой в ответ своим мрачным мыслям. — Ан’да… — эльф снова попытался с ним заговорить на своем языке. Вариан не выдержал и остановился, схватив эльфа за плечо. — Ты понимаешь, что я говорю, значит, наш язык тебе знаком. Ответь мне, как тебя зовут? Эльф зажмурился и жалко захныкал. Но медлить с ответом он тоже не мог. — Андуин Ринн, — простонал он, трясясь от страха. — Не шути так. Я потерял своего единственного сына в Пандарии. Мне везде чудится его голос. Все время я ищу его взглядом где бы то ни было. А ты мало того, что имеешь такой же, как у него, голос, ты еще и называешься его именем. Это мерзко, эльф крови. Эльф замотал головой. — Не мерзко, по-твоему? Смешно? Он снова замотал головой. — А ты потешный, — без улыбки ответил король, выправляя пальцами тонкое смятое им же ухо эльфа. Он снова тронулся в путь и заодно стал расспрашивать эльфа, в надежде, что по его знакам он сможет многое понять. — Твой дом Кель’Талас? В ответ он получил отчаянное мотание головой. — Даларан? «Нет» — Неужто Штормград? «Да» — Почему же ты не в облике человека? Тебя заколдовали? «Да» — Интересно. Это сделали со зла? «Нет» — Это сделали случайно? «Нет» Вариан крепко задумался. — Это было сделано по твоей просьбе? «Да» — Зачем?! Кель’Талас решил посмотреть? «Да-да-да» Вариан снова остановился и взглянул на книгу в руках эльфа. — Дай-ка мне её. Не бойся, я верну её тебе. Он остановился под фонарем и пролистал книгу, которую доверил ему эльф. Насмотревшись вдоволь на волшебниц в откровенных мантиях, которые были изображены на картинках, он усмехнулся и вернул книгу своему пленнику. Эльф что-то залопотал об Анастериане и Кель’Тасе, но Вариан махнул рукой, заставляя его замолчать. — Как можно быть таким глупым, безрассудным принцем, Андуин? Я ведь мог убить тебя. Да что там, тебя могли заколоть стражники, тебя могли расстрелять с башен города. И если бы ты погиб, никто и никогда не узнал бы, что погиб принц Штормграда! — Ан’да… — Ну что заладил «Ан’да, Ан’да»! Давай сюда свою эротику, — он забрал у эльфа книгу, а самого его взвалил на плечо и бодро пошел вперед. — Пока с тобой дойдешь, уже рассветет. Не глядя на приветствующих его стражников, Вариан молча шел во дворец через кварталы, таща на плече не то эльфа, не то своего сына, но хорошей новостью было то, что эльф не стал сопротивляться и даже отвечал на вопросы вполне сносно. Вот только зачем он это делал — он и вправду его сын? Или это кто-то зло шутит над его горем? Адмирал с удивлением разглядывал Вариана, вернувшегося в штаб со странной ношей на плече. В волосах короля застряла пара листьев с дерева после погони. Король молча посадил эльфа на стул и начал убирать со стола карты. — Мне пришлось немного задержаться, адмирал, — он словно оправдывался, — но на сегодня с меня хватит отчетов, у меня сейчас другая, более значимая задача. — Но, мой король, это еще не все, — попытался возразить Тейлор. — Завтра, — тихо, но твердо ответил Вариан, кивнув на смирно сидящего избитого эльфа. — Этот хорошо понимает наш язык. Мне нужно допросить его, что он забыл в квартале магов. Адмирал внимательно посмотрел на трофей короля и посчитал нужным завершить свой доклад. Эльф, по его мнению, и правда был необычным — с лицом ребенка в отличительной мантии боевого жреца. Проводив Тейлора, Вариан отдал приказ страже за дверью найти Валиру и вернулся к своему пленнику. Он взял второй стул и сел напротив эльфа, внимательно изучая его лицо и едва читаемый взгляд. Разговор, начатый в лесу, едва ли имело смысл продолжать, потому что на некоторые вопросы невозможно было ответить простым кивком. — Есть хочешь? — Вариан задал единственный вопрос, который приходил ему в голову. «Нет», — эльф мотнул головой и прижал правую руку к груди, поклонившись королю в ответ. Разговор заиграл новыми оттенками, и король улыбнулся. — Ты выпросил мантию у здешних торговцев из Старого Города? «Да» — Я разберусь с ними, по какому праву они раздают мантии направо и налево всяким проходимцам вроде тебя. Эльф засмеялся, Вариан тоже не сдержал смешка. — Послушай-ка, я дам тебе лист бумаги и перо. Может, ты будешь писать не на эльфийском языке. Не хочешь ли попробовать? Эльф заметно оживился. Вариан пересадил его поближе к столу и подал бумагу с чернильницей. — Пиши сочинение на тему «Почему я эльф, и как это исправить». А я пока займусь письмами. Король достал выгреб обратно из покосившегося шкафа пачку писем из-под вороха карт и сел напротив эльфа, который с увлечением описывал свои приключения. Вариан только украдкой посмотрел, что у него там получается, и обрадовался: — Вот это я пойму. Только не мельчи, пожалуйста. Заставлю переписывать, — добавил он строго и занялся письмами. Валира застала полную семейную идиллию — Вариан углубился в чтение писем, а рядом сидел его сын в эльфийском облике и что-то увлеченно писал. Она не стала входить через дверь, а неслышно взобралась по стене замка, пока стража разыскивала её, и теперь тихонько притаилась за окном, рассматривая отца и сына. Ей не понравилось, что у Андуина был немного скошен нос в сторону, и его левая рука неестественно лежала на столе, как будто она была повреждена, и принц щадил её. — Ан’да, — Андуин зачем-то обратился по-эльфийски к отцу и протянул ему исписанный лист. — Что? Уже написал? Ну, давай, я почитаю, — Вариан забрал у него листок и нахмурился, пробежав глазами по неровным строчкам. — На жалость давишь, — проворчал король. — Я жду только одного, последнего подтверждения того, что ты мой ребенок… Краем уха он услышал, что за окном есть кто-то или что-то. Валира поняла, что нет смысла скрываться, и проскользнула в помещение. — Доброй ночи, мальчики, — Валира перегнулась через подоконник, чтобы отцепить застрявший плащ, и снова повернулась лицо к королю. — Я слышала, ты искал меня. — Я думал, ты не придешь, — облегченно вздохнул король. — Скажи мне, кто сидит напротив меня? — Эльф по имени Рай’Ринд Андоэрилл. Вариан, рассвирепев, порвал в клочья написанное эльфом и швырнул ему в лицо клочки бумаги. — А теперь отвечай, кто тебя подослал, Андоэрилл? — он угрожающе навис над своим пленником. Эльф не снес оскорбления и завыл в голос. Из его глаз брызнули крупные слезы. Вариан почти схватил его за ухо, но Валира быстро перехватила его запястье. — Вариан, он твой сын, — тихо сказала она ему. — Валира! — рыкнул король. — Именно это я и хотел узнать у тебя! Тебе следует понятнее изъясняться. Ему было неловко переругиваться с Валирой под безутешный плач Андуина. — Поговори с ним, — попросил Вариан, виновато заглядывая в её глаза. — Ты хотя бы знаешь, что именно он лопочет. Эльфийка нахмурилась, поджала губы, но стоило ей оказаться рядом с Андуином, она преобразилась, подошла сзади к спинке стула и ласково сжала пальцами плечи рыдающего эльфа. — Расскажи-ка мне, что у вас тут произошло? Вариан смотрел, как эльф, размазывая слезы по лицу, крича и негодуя, объяснял Валире, как он сам увидел произошедшее. Вариану показалось, что тот жалуется, ябедничает, но что можно наябедничать, когда у этого малого разбит нос, и он едва держится от побоев? Исподлобья виновато глядя на обоих, Вариан уже готов был объяснить вкратце, как все было на самом деле. Когда эльф уронил голову на руки, все еще подвывая, король спросил: — Валира, что он рассказал тебе? Эльфы, при своих далеко не самых огромных размерах, умели с презрением смотреть даже на врайкулов, не говоря уж об их далеких потомках — людях. Глаза Валиры пылали гневом. Она сдержанно подошла к Вариану и не без удовольствия посмотрела, как махина в доспехах с густой гривой на голове не знает, куда девать глаза. Эльфийка очистила место на столе от писем и уселась на него. — Из того, что он тут говорил, я сделала вывод, что твой сын очень добрый мальчик, — её голос дрожал от негодования. — И это заслуга Тиффин, не твоя. Он необычайно добр к тебе. Дословно он сказал следующее: «Когда отец ударил меня по лицу в чаще Златоземья, я решил, что он вынужден показать стражникам, как надо расправляться с лазутчиками вроде меня, если б я был таковым. Когда я упал, то закричал как можно громче. Удивительно, что я еще мог кричать. Когда отец сделал пару добивающих ударов, от которых мне стало больно дышать, я верил, что он это делает только потому, что пленников не принято гладить. Я верил, что он не станет меня убивать, даже когда он выхватил меч и пригрозил разрубить меня, если я не буду выполнять его приказы. Но когда он разорвал мое послание, где я подробно рассказал, что произошло со мной, и бросил в лицо, теперь мне стало по-настоящему страшно.» — Валира, мне кажется, Андуин немного не так понял все, что произошло, — Вариан попытался оправдать себя, хоть и понимал, что те страшные следы побоев, что он оставил на теле Андуина, говорили против него. — Мы действительно нашли эльфа в чаще, но мы искали не дрожащего запуганного мальчишку, а того, кто устроил смертельный фейерверк из света возле моста Штормграда. — Значит, Андуин храбро сражался с тобой и твоими воинами? — эльфийка пытливо посмотрела на него. — Ну… — Вариан прикинул, что Валира могла и не знать всего, и попытался неловко объясниться перед ними обоими. — Конечно же, это ведь мой сын. Он храбро сопротивлялся попыткам схватить его. Нам казалось, что мы вступили в бой с очень могущественным противником. — Ты бился с ним в городе? — уточнила Валира. — Нет, — Вариан поспешно замотал головой, — это было далеко от Штормграда, в самой гуще леса. Там было очень темно, и я решил, что смог пленить сильного чародея. Я не видел его лица, и подумал, что это взрослый эльф. — Что это было за место? — покачивая ногой, спросила Валира. Вариан решил, что совсем врать не стоит, и лучше говорить столько правды, сколько её и должно быть в рассказе, чтобы можно было самую малость приврать. — Это поляна с ритуальным камнем. Когда-то там были мерзкие сборища местных магов, и туда-то и направился магически зависимый эльф крови. Он хотел использовать камень для своих заклинаний как усилитель, и чтобы он не успел сотворить ничего непотребного, я бросился на него и ударил по лицу, чтобы заткнуть его. Когда он закричал, я решил, что маг все еще способен творить заклинания, и постарался как следует побить его, чтобы ему не хватило сил даже прошептать их. — Вариан… — Валира скривила губы и спрыгнула со стола, приблизившись к эльфу. — Ты всматривался в его лицо при свете факела и видел, что перед тобой ребенок. Она снова погладила светлые локоны принца, мягко провела пальцами по лицу, утирая слезы. — Ты жестоко избивал мальчишку перед кучей мужиков в доспехах? — обреченно спросила Валира. — Хватит… — упавшим голосом прохрипел король. — Смилуйся, Валира. Я не каждый день теряю сыновей. — Но раз это случилось с тобой, то пусть же случится с кем-нибудь еще. Не правда ли, мой король? — Валира… — Вариан оперся рукой о стол, согнувшись от нарастающей боли в груди. — Я не понимаю, что на меня нашло. Я испытывал такую ярость, такую злость… Мне хотелось весь мир утопить в крови, когда Тейлор сказал, что моего ребенка, возможно, похитил черный дракон. — С драконов и надо было начать, — ответила ему жестко Валира. — Я забираю Андуина с собой. Ему нужна помощь лекаря, и как можно скорее. Мало ли, какие еще светлые мысли залетят в твою голову. Вариан смотрел на опухшее от слез лицо сына и пытался встретиться с ним взглядом, но Андуин только горько всхлипывал и обреченно смотрел перед собой. — Валира, прошу тебя, спроси у Андуина, хочет ли он что-нибудь сказать мне… напоследок. Валира нехотя надула губы, но все же наклонилась к светлой голове Андуина: — Ты слышал, твой отец очень сильно раскаивается. Не так, как нам с тобой того хотелось бы, но это все, на что он способен. Что ты ему скажешь, прежде чем мы уйдем? Дрожа, принц что-то всхлипнул в ответ, так неразборчиво и еле слышно, что даже если б Вариан знал язык эльфов, то едва бы понял хоть слово. — Вариан, тебе сказать все в точности так, как сказал твой сын? — Скажи! — потребовал король. — Папа, умоляю тебя, обними меня и забери из этого кошмара. * Ан'да - с талассийского "Папа"