ДНК бога

      Под просвечивающим насквозь взглядом капитана Сэм почувствовал себя неуютно, но продолжал держать морду кирпичом.       Как он и опасался, его ночные похождения к чешуйчатому заключенному не остались незамеченными. Но вот куда все это время смотрело начальство, если с момента первого его знакомства с нагом прошла почти неделя?       — Офицер Рыкинс, как ты объяснишь то, что вот уже несколько ночей подряд был зафиксирован не единичный случай проникновения тобой в место пребывания особо опасных преступников, не получив на это соответствующих разрешений? — решил не тянуть кота за хозяйство Бого.       — Капитан? — сделал тот самую невинную мордашку, на которую был способен. — А как бы вы поступили на моем месте, не обнаружив охрану на их постах?       — Кхм… Об этом я разговаривал с каждым из них отдельно, — стукнул копытом буйвол. — Однако почему ты сразу же не доложил об этом мне? Почему не сообщили об этом ни тогда, ни в последующие дни?       — О чем докладывать, капитан? — удивился белый волк. — Разве мне запрещено перемещаться по участку, будучи полицейским? Тем более, что ничего экстренного не произошло, ведь змей находится на причитающемся ему месте, а в следующие дни дежурные присутствовали на своих постах. И от них я получил разрешение на то, чтобы пройти к заключенному. Так что я абсолютно не понимаю по какому поводу меня вызвали и какие именно ко мне претензии. В том, что я не сдал своих коллег, проспавших всю ночную смену? Так это не мои обязанности и не мои проблемы, тем более, что вы все равно об этом узнали, — раздраженно начал покачивать белоснежным хвостом, по своей пушистости который тот мог поспорить с метелкой Уайлда.       — Моя претензия к тебе заключается в том, что ты не сообщил о том, что змей разговаривает с тобой!       — Капитан?! — еще больше выпучил на него глаза Сэм, охреневший от такого заявления.       — Не «капитанькай» мне тут! — повысил голос Буйволсон, переходя на свою привычную манеру общения. — Почему я только сегодня узнал, что ты не только каждый день шатаешься к опаснейшему заключенному, к которому я запретил приближаться, но и еще активно при этом болтаешь с ним за жизнь, в то время, как никто из нас из этого гада ползучего и слова вытянуть не мог?! — и резко сбавил тон, перестав реветь, как ужаленный в ягодицу медведь, продолжив куда спокойнее. — Поэтому ты сейчас спустишься со мной и еще двумя следователями, пожелавшими присутствовать при допросе.       — Я??? Но почему?! — еще больше охренел волк.       — Ты не расслышал, что я тебе сказал? — снова начал реветь Буйволсон, сурово сверкая крошечными очками для чтения. — Никто до этого из змея и слова не мог вытащить, отчего вообще в его разумности начали сомневаться! А ты тут, такой умный, всего за несколько минут сумел развязать гаду язык, добившись большего, чем весь отдел за неделю! Через тебя хотя бы стало известно имя нашего дорогого гостя и то, что в широтах с холодным и умеренным климатом ему подобных не стоит и искать! И раз он с тобой разговаривает, а с нами нет, то ты будешь присутствовать на допросе. И с этого дня твои ночные дежурства у камеры змея обязательны, только разговаривать с ним ты будешь не о всякой фигне, а о том, что нам будет интересно.       — Понятно, — хмуро кивнул молодой волк, с ностальгией подумав, что лучше бы его в архив сослали.       С учетом того, что ожидаемые следователи из другого департамента уже прибыли, на допрос все отправились незамедлительно. Сэм хотел проскользнуть незаметно и самым последним, а после стоять у самой стеночки и не отсвечивать, но Бого чуть ли не пинками загнал волка вперед всех и заставил стоять рядом.       Рыкинс бегло осмотрелся, но никаких существенных изменений в помещении он не заметил. Все то же преломляющееся на свету толстенное стекло за которым неподвижно лежала огромная черная туша с крепкой чешуей, на которую сейчас с квадратными глазами уставились переставший нахально скалиться гиена и нервно перебирающая копытами зебра с выкрашенными в фиолетовый светлыми полосками на ирокезе. Видимо, только сейчас следователи поняли, что тринадцатиметровый змей — это реально здоровая тварюшка. А главное ХИЩНАЯ! Судя по их бегающим взглядам, направленным на выход, гиена с зеброй подумывали о том, чтобы оказаться как можно дальше отсюда, не посчитав стекло достаточной защитой от плотоядного хладнокровного.       — Ты вообщ-щ-ще во с-с-сне нуждаеш-ш-шся, маленькое чудовищ-щ-ще, раз-с-с уже и днем явилс-с-ся меня дос-с-ставать? — глухо прошипел наг из глубины своих колец, стоило лишь закрыться двери за их спинами.       — На самом деле это наша инициатива, а не офицера Рыкинса, — осторожно взял на себя слово Буйволсон, не зная, будет ли титанобоа разговаривать, если узнает, что помимо волка есть и другие звери.       Однако хорошо же Сэм проехался тому по мозгам, раз змей начал шипеть, едва лишь его почуяв. Пожалуй, надо бы дать ему премию или утвердить за ним должность штатного мозгоклюя. Преступники будут выкладывать все свои грязные планы и сознаваться во всех преступлениях, только лишь бы от них забрали ЭТОГО! Да, пожалуй надо действительно поднять эту тему в ближайшем будущем. А уж если к Рыкинсу добавить рыжего тролля… Бого поежился, испугавшись собственных мыслей, и открестился от этой идеи.       — Ну и ч-ч-чего приперлис-с-сь? — после небольшой паузы лениво поинтересовался Соларис, по прежнему не высовываясь из убежища в виде собственных колец, как черепаха из панциря.       Капитан полиции едва заметно облегченно выдохнул. Значит, его расчет оказался верным, и в присутствии того, с кем более менее наладил отношения, змей решил пойти на контакт.       — Ты знаешь, зачем мы здесь.       — Знаю, — согласился тот. — Каждый день с-с-с одними и теми же вопрос-с-сами. Надоели.       — И каков твой ответ на них?       — Не дождетес-с-сь… — с явной издевкой.       — Ах ты ползучий… — начал закипать Буйволсон, но его перебили.       — Не поддавайтесь на провокации, капитан. С этим… — крашенная зебра смерила чешуйчатую гору презрительным взглядом, — существом нельзя говорить, как с цивилизованным животным. Оно понимает лишь язык силы.       — О-о-о… А вы с-с-считаете с-с-себя с-с-сильнее меня? — отозвался Соларис тем же насмешливым тоном. — Ч-ч-что ж, попробуйте.       — Смейся сколько влезет, монстр. Но не думаю, что тебе станет настолько же смешно, когда ты повторишь судьбу своего сородича, — вскинула голову полосатая, вытаскивая на свет то, что принесла с собой. — Узнаешь?       Черная с оливковым отливом чешуя пришла в движение, когда Соларис принялся расплетать свои кольца, чтобы поднять голову. Узкие ноздри выдохнули на холодное стекло теплый воздух, отчего-то стало мутным и от этого малахитовые глаза казались немного расплывчатыми. Тонкие зрачки безотрывно вцепились в прозрачный пакет, внутри которого было видно потемневший у основания змеиный клык.       — Дос-с-стань, — уже без прежней насмешки прошипел наг, выглядя встревоженным.       — Неужели заинтересовался? — захихикал своим полубезумным смехом гиена так, как умеет только этот вид. — Труп этого ублюдка вынесло на берег течением. Ему пулю пустили в мозг через пасть, после чего скинули в реку, где тот кормил рыб.       — Еще легко отделался по сравнению с тем, что ждет тебя, если не будешь полезен, — кивнула на слова напарника второй следователь, тем не менее доставая клык из прозрачного пакета.       Сразу же после этого наг принялся покачивать темным раздвоенным язычком, пробуя на вкус запах, исходящий от улики, и разбивая его на составляющие. Небольшие отверстия в стекле для вентиляции у самого потолка позволяли ему это сделать, хоть и пришлось подождать, когда необходимый запах дойдет до органов осязания.       — Так что не стоит принимать нас за плюшевых игрушек, которые не могут за себя постоять. Если ты не станешь говорить то, что нас интересует, то перестанешь представлять для нас ценность, — вновь оскалился гиена, растягивая лыбу до ушей. — А когда это случится, то ты будешь молить о том, чтобы мы обошлись с тобой столь же мягко, как с этим рыбьим кормом!       — Ой, да неуж-шели? — перестав принюхиваться, неожиданно тоже расплылся в широкой улыбке змей, демонстрируя шикарный ассортимент острейших зубов, самый маленький из которых был длиной с кинжал, а верхние клыки вообще коротким мечам подобны. При взгляде на эту «доброжелательную» улыбку даже хищникам стало дурно. — Надеетес-с-сь меня запугать, убеждая в том, ч-ч-что это именно вы убили моего помощ-щ-щника?       — Значит эта анаконда была твоим помощником? — сразу же зацепился за его слова Бого. — Какое положение ты занимал в вашем налете?       — Я был руководителем и иниц-ц-циатором вс-с-сех нападений. Довольны? — снисходительно посмотрел на них Соларис, перестав ухмыляться.       — Отлично! Значит мы взяли лидера их шайки! — потер лапы гиена. — А ну быстро признавайся, змеиная морда, куда вы утащили наших граждан, а не то…       — А не то ч-ч-что? — покачал темным языком наг. — Вс-с-се равно вы ничего мне не с-с-сделате.       — Это почему же? — насупился Буйволсон.       — Киш-ш-шка тонка! — вновь обнажил ряд острых клыков-ножей, но на этот раз в пренебрежении. — Трус-с-сливый корм! Вы не з-са с-с-своих горожан тряс-с-сетесь! Вы з-са с-с-свои места в общ-щ-ществе тряс-с-сетесь, а на других вам прос-с-сто плевать! Ес-с-сли не было бы плевать, то вы хотя бы заметили наш-ш-ше прис-с-сутс-с-ствие до того, как с-с-стало бы с-с-слиш-ш-шком поздно! — будь у него капюшон, как у кобры, то точно раздул бы. — А теперь вы пытаетес-с-сь меня запугать, и ч-ч-чем? Тем, ч-ч-что убьете меня, как этого кретина? Да попадис-с-сь он мне тогда — с-с-сам бы его убил!       — Погоди, ты что осуждаешь его? — перебил его шипение удивленный Сэм.       — Ес-с-стес-с-ственно! — вновь показал язык огромный змей. — Ведь я ему прямым текс-с-стом с-с-сказал: не с-с-сметь трогать мудрец-ц-ца, ес-с-сли вдруг тот им вс-с-стретитс-с-ся! А они ч-ч-что? Я ч-ч-чую кровь на этом клыке, — вновь посмотрел на вещдок в копыте зебры и зашипел еще более зло, чем прежде: — Это не наш-ш-ша кровь. И не ваш-ш-ша. Этот идиот имел наглос-с-сть укус-с-сить саму С-с-смерть и за это был наказан. Проклятье Диви, наложенное на вес-с-сь наш-ш-ш род, убило его с-с-с первой каплей крови до того, как ч-ч-елюс-с-сти с-с-сомкнулис-с-сь и пуля попала в мозг. Ес-с-сли бы не этот идиот, то Диви была бы уж-ше у нас-с-с! Именно она была нам нуж-шна! Именно потому мы заш-ш-шли так далеко и открыли з-сдес-с-сь охоту!       Соларис посмотрел Рыкинсу в глаза, прекрасно зная, что тот единственный понимает о чем он говорит. Нагу нет оснований доверять мешку меха и костей, будь тот хоть весь облит запахом Диви. Так что если волк откроет пасть и начнет объяснять Буйволсону и остальным, по какой именно причине и ради кого змеи начали шарить в Зверополисе и округе, то никто из этих четверых живым отсюда не выйдет. А что касается вероятного осуждения хумана… Что ж, приемнице Хильды придется лучше выбирать себе знакомых.       — Значит, вы явились сюда не просто так, а в поиске кого-то, — опустив замечания про проклятье и прочую чушь, подвел итог речи заключенного Бого. — Кого?       — Не виж-шу с-с-смыс-с-сла облегч-ч-чать вам работу, — ответил этот гад вместо того, чтобы во всем сознаться.       — Кого бы они не искали, но судя по всему искомый не горел желанием куда-либо с ними отправляться, — поежился под проникновенным взглядом чешуйчатого волк, почему-то почувствовавший себя, как на минном поле. — Значит, этот неизвестный все еще должен находиться в Зверополисе!       Соларис хмыкнул, что очень походило на «Ладно, поживи еще, но я слежу за тобой», и посмотрел на пару следователей, которых в любом случае не собирался отпускать живыми по причине того, что после не факт, что сумеет до них добраться. Но это не значит, что наг не оставил ментальный блок в головах волка и буйвола, которые снижают у них критическое мышление в отношении всего, что касается преемницы Войны, и не позволит слова лишнего произнести. А если оба будут упорствовать, то сильные головные боли поуменьшат их запал.       — Значит надо разослать ориентировки и выяснить, за кем именно охотились ползучие гады, что даже решили сменить места охоты, — быстро закивал гиена, косясь на широко зевнувшего змея, не выглядевшего раздасованным или рассерженным.       — Вот и ладуш-ш-шки. Проваливайте уже, я ус-с-стал, — демонстративно закрыл глаза Соларис.       — Не думай, что на этом все! — постучала копытом по стеклу зебра. — Мы продолжим, когда вернемся!       — Es-s-sli vernetes-s-s', v chem ya s-s-sil'no s-s-somnevaus-s-s', — что-то прошелестел титанобоа себе под нос, обнажая клыки в недоброй ухмылке. Потому что он уже давно заложил в головы обоих программу самоуничтожения, а волк с буйволом и так каждый день к нему наведываются, вместе с тюремщиками, чтобы наг мог обновлять и корректировать у них поведенческие закладки.       — Что? Что ты сказал? — естественно не поняла ни слова та.       — С-с-счас-с-тливого пути, говорю, — еще шире оскалился гипнотизер, потеревшись плоской головой о прозрачное стекло, ничуть не препятствующее его способностям. — Оч-ч-чень неприятно было с-с-с вами познакомитьс-с-ся.       — Мы не прощаемся, — фыркнула зебра, утаскивая на буксире притихшего напарника.       Соларис провожал их взглядом, пока за их спинами не закрылась дверь, после чего посмотрел на оставшихся посетителей, которых надо чуточку задержать, чтобы дать фору той парочке. А то еще окликнут этих следователей и заметят их пустые взгляды в сочетании с односложными ответами. Что поделать, если в момент выполнения самоубийственных заданий жертвам надо полностью выключать рациональное мышление и инстинкт самосохранения.       — А на кого ориентировки рассылать? — поморщился Сэм от слабого укола в висках.       — На Ночную Тень, — словно прочтя его мысли, помассировал голову Бого. — Во всей этой истории именно про него меньше всего известно, и чуют мои рога именно он ящериц привлек. Пора бы выяснить, кто скрывается под маской.       — У меня идея получш-ш-ше, — стукнув хвостом по стеклу, поймал их взгляд наг, немедленно вторгаясь в ход чужих мыслей. — Никаких ориентировок пос-с-сылать не нужно. Вс-с-се данные об Ноч-чной Тени унич-чтожить, а вс-с-се, что будете получ-ч-чать заново — игнорируйте, — змей помотал головой: — Хаш-ш-ш… Как ж-ше неудобно так общ-щ-щатьс-с-ся! Трис-с-ста лет не раз-сговаривал вс-с-слух. Яз-сык заплетаетс-ся!       — «Так же добудьте и потеряйте запись сегодняшнего моего допроса, а сами забудьте все с момента, когда следователи вышли, и начните осознавать себя, когда тоже окажетесь снаружи,  — решив больше не изгаляться над собой, начал транслировать животным приказы прямо в мозг. Причем в этой форме общения он почти не шипел, а голос стал приятным мужским баритоном. — Вы слишком устали за сегодня. Возьмите выходной, но завтра обязательно возвращайтесь сюда для дальнейшей беседы… Ах, да! Последний вопрос. Помимо меня вы взяли еще кого-нибудь живым?»       — Да-а… Крокодила… — с пустым взглядом протянул Сэм.       Черный титанобоа на секунду задумался, покачав языком.       — «Свободны», — потерял к ним всякий интерес, зная, что полицейские послушными куклами выйдут и начнут действовать согласно заложенной программе.       «Ага, как же, запугать они меня пытаются и силой давить,  — свернувшись в кольца, засыпал змей. — Наивные создания. Это они у меня в заложниках, а не я у них…       Несколько минут позже       — А куда следователи делись? — первым очухался Рыкинс, когда они уже поднялись из тюремного блока наверх.       Буйволсон вздрогнул, проморгался и уставился на волка так, словно впервые увидел. Но капитан быстро опомнился и отправился на поиски, которые закончились, едва начавшись, у стойки с Когтяузером. Позор всех гепардов сообщил, что видел, как зебра с гиеной быстрым шагом покинули участок, сели в машину, газанули и уже через сто метров по какой-то причине свернули на встречную полосу прямо под колеса фуры. На данный момент все копы, что стали невольными свидетелями инцидента, с охреневшими мордами ходят вокруг расплющенного в блин стального гроба и пытаются понять, кто виноват и почему водитель вообще совершил сей самоубийственный поступок, унесший жизнь и его пассажира.       Когтяузер из-за прозрачных входных дверей напротив тоже видел момент аварии и чуть сам не помер, подавившись пончиком. И потому рассказывал все это, заметно задыхаясь и указывая дрожащей пухлой лапкой с бутылкой воды на выход.       — КАКОГО…?! — ожидаемо взревел Бого на такие новости.