Глоток свежего воздуха

Александр вышел из дверей офиса только в половине девятого вечера. Пришлось задержаться с проверкой отчетности. На носу был Новый год, и он хотел быть уверенным в том, что в две тысячи шестнадцатый они вступят с идеальными бумагами и чистой совестью. Главбух, Екатерина Олеговна, покинула офис еще пятнадцать минут назад. Звала с собой, но Александр не хотел собираться в спешке и попросил его не ждать. Сегодня впервые за последние две недели пошел настоящий пушистый снег, так что он решил спокойно пройтись по улицам до оставленной на парковке машины, чтобы напитаться новогодним настроением и вдохнуть посвежевшего, морозного воздуха. А заодно и подумать немного. Конец года для Александра был временем переоценки ценностей. Словно подводя итог в ежедневнике, он оглядывался назад, вспоминая, как прошли очередные двенадцать месяцев его жизни, все ли задуманное он выполнил, не сбился ли с пути, доволен ли результатом, и на основе проведенного анализа строил новые планы. Пожалуй, сегодня был как нельзя более подходящий для подобных размышлений вечер, но стоило только выйти на улицу, почувствовать, как бьет в лицо холодный ветер, как жалят кожу кружащиеся хороводом снежинки, как мысли тут же приобрели совсем иное направление. Застегнув пальто и поправив шарф, Александр удобнее перехватил кожаный чехол с ноутбуком и не спеша зашагал по стремительно засыпаемой снегом улице. Вот теперь мигающие гирляндами огни витрин смотрелись действительно празднично и уместно, а всевозможные новогодние инсталляции радовали глаз. Огибая его, медленно бредущего по улице с едва заметной улыбкой на лице, мимо бежали люди. Александр смотрел на них внимательно, искал такой же радостный блеск в глазах, такое же праздничное настроение, понимание того, что сейчас творится настоящее волшебство. Увы, редко кто оказывался столь же очарован разбушевавшейся метелью, хотя уж этой зимой просто продыху не было от разговоров о том, как же это может быть декабрь без снега и как можно без него праздновать Новый год. Ветер чуть поутих, и впереди проступил сверкающий гирляндами и рекламными щитами торговый центр. Александр ходил мимо него каждый день, но только этим вечером у него появилось искреннее желание юркнуть в теплый, ярко освещенный зал и потратить несколько часов кряду на выбор подарков. Он всегда больше любил дарить, нежели принимать, и для каждого друга, знакомого или коллеги старался найти именно то, что ему действительно приятно было бы получить. А в общем-то, почему и нет? Времени у него достаточно, настроение новогоднее. Ну, а что до списка… Купит пока то, что помнит и в чем точно уверен. Очень некстати, разбавляя беззаботное настроение, пришла мысль о том, что Стасу подарок покупать не нужно, ведь он заказал его через иностранную интернет-площадку еще два месяца назад и со дня на день ждал оповещения о доставке ценного груза. Это воспоминание повлекло за собой не самые радужные мысли о том, какими непростыми и напряженными стали в последнее время их отношения. Конечно, причины были вполне очевидны: у обоих много работы, стрессы, постоянное напряжение, безумный ритм большого города, который не дает даже на миг остановиться и попытаться заглянуть в себя, постепенно приходящее понимание того, что их жизнь складывается вовсе не так, как мечталось вначале. Быть может, даже некоторое пресыщение друг другом. В общем и целом вполне обыденный межличностный кризис, который просто нужно было пережить… Но переживать его было трудно и порой очень больно. Сейчас Стас был в командировке, и это дало им обоим возможность немного остыть, отдохнуть от взаимных упреков, глотнуть свежего воздуха и переосмыслить отношения. А снова увидятся они прямо перед Новым годом и вместе будут праздновать у друзей, как и планировали заранее. Может, даже удастся повеселиться как следует и хоть ненадолго забыть о проблемах… За размышлениями Александр и сам не заметил, как оказался на площади перед торговым центром, куда намеревался зайти для покупки подарков. Вьюга присмирела, и теперь крупные пушистые снежинки медленно и торжественно опускались с серых небес на землю, укрывая пышной шубой выложенную камнями мостовую площади, крытые балконы торгового центра справа и украшенное множеством колонн и шпилем здание вокзала слева. Александр остановился, размышляя, попытаться ли поймать почти упущенный порыв или отправиться домой, а поход за подарками оставить, как и собирался, на эти выходные. Еще раз всмотрелся в лица окружающих и наконец увидел восторженное и мечтательное выражение. Парень стоял чуть поодаль. Со старым походным рюкзаком на плечах, с тяжелыми сумками в руках, да еще и большим плюшевым медведем под мышкой. Одет он был простецки: какая-то непонятная довольно легкая куртка, затертые, не первой свежести джинсы, сбитые кроссовки, а изумленно-бестолковое выражение лица, с которым он оглядывал окрестности, вкупе с обширным багажом выдавало в нем человека, приехавшего из глубинки. Особенно повеселили Александра уши парня. Безжалостно обнаженные излишне, на его взгляд, короткой стрижкой, они были прелестно оттопырены и, оказавшись в полной власти холодного ветра, празднично алели, словно две лампочки. Парень топтался на месте, радуясь и снегу, и окружающим его людям, и открывающимся его взгляду зданиям. На удивление, это произвело на Александра очень приятное впечатление. Есть же еще кто-то, кому не все равно, что его окружает, кто готов восхищаться и впитывать новое. Усмехнувшись, он как раз собирался двинуться-таки в сторону торгового центра, так как настроение его вновь улучшилось, но в этот момент раздался свист. Громкий и отчетливый ровный звук был слишком хорошо ему знаком. Спина закаменела, челюсти рефлекторно сжались так, что аж зубы скрипнули. Ему давно уже нечего было бояться, но привычку ничем не перебить. Александр глубоко вдохнул через нос, старательно расслабляясь, и даже ухом не повел, будто не услышал звука, равно как и все, кто был на площади, за исключением… Вот черт! Лопоухий парень, дурак дураком, озирался по сторонам, внимательно и настороженно ища источник звука! Может, не стоило и париться. У него вполне могла быть лицензия, и тогда все, что с ним может приключиться - так это пара неприятных минут, пока его проверят, но отчего-то Александр чувствовал, что нет у приезжего балбеса никакой лицензии, и сейчас ему в связи с этим будет очень плохо. Все заняло буквально несколько мгновений, и, наверное, Александр так и не решился бы ничего предпринять, если бы на свисток не откликнулся еще один мужчина, тут же привлекший к себе внимание всех замаскированных под штатских спецов, которые устроили облаву. Мужик, услышав звук, вжал голову в плечи, затравленно заозирался, уже понимая, в какой переплет попал. Разумеется, почти все спецы тут же обратились в его сторону, и Александр, неведомо чем руководствуясь, кинулся к лопоухому иногородцу, размахивая руками, словно сумасшедший. - Колян! – заорал он радостно, подскакивая к парню. – Колян! Ну вот же он я! Чего ты башкой крутишь? Машу тебе, машу! Я ж тебе говорил, что на углу встретимся, куда тебя вынесло-то? Парень вылупился на него бездонными голубыми глазами и оторопело открыл рот, явно собираясь что-то сказать, но в этот самый момент спецы набросились на мужика, который не пожелал стоять смирно и не оказывать сопротивления, пока они проверят его документы, и, заломив ему руки за спину, споро уложили прямо в утоптанный множеством ног снег. Парень побледнел и словно завороженный смотрел на мощные спины, за которыми трепыхался неудачливый нелегал. Внезапно раздался крик, тут же перешедший в мощный рык хищника и заставивший даже самых отчаянных и любопытных прохожих отбежать подальше от места действия. - Колян, идем! – Александр решительно ухватил парня за локоть и повлек за собой в сторону расположенной совсем неподалеку стоянки, где ждала его черная ауди. – Это оборотней ловят. Нечего глазеть. Парень шел за ним словно марионетка, все так же вывернув голову на кучу спецов, которые уже стянули запястья и щиколотки мужика стяжками и оперативно грузили его в подъехавшую к ним машину. Краем глаза Александр видел, что один из отряда продолжает наблюдать за их отступлением, и молился всем богам, чтобы, удовольствовавшись одной добычей, они не решили проверить и слишком уж ошарашенно глазеющего парня, который к тому же начал вертеть головой именно в тот момент, когда раздался чертов свисток. - Ну ты и валенок, Колян! - продолжал увещевать Александр бодрым голосом, стараясь не слишком переигрывать. – Не зря тебя тетка в город отпускать не хотела. Такому, как ты, тут пропасть – как нечего делать! - Меня зовут Аркадий… - едва слышно прошелестел парень. - Чего? – не расслышал Александр. - Аркадий… Меня зовут Аркадий, - повторил парень и, затормозив, начал медленно опускаться на колени. По счастью, они к тому моменту были уже не просто на стоянке, а у самой Александровой машины, так что тот еще сильнее вцепился в локоть спасенного, ловко выудил из кармана брелок, открыл машину и безапелляционно втолкнул лопоухого оборотня на заднее сиденье. - Блевать потом будешь, - сурово велел он, хлопнул дверцей и, запрыгнув на место водителя, принялся плавно выезжать. *** Отпустило Александра только когда он выехал на МКАД. Ему казалось, будто он спокоен, но только тут пришло осознание, что руль он сжимает до сведенных пальцев и дышит через раз, а спина уже просто ноет от напряжения. Шумно выдохнув, Александр повел плечами, стараясь расслабить мышцы, не глядя, пошарил в бардачке, выудив оттуда начатую пачку сигарет и зажигалку, и наконец глянул в зеркало заднего вида на своего безмолвного пассажира. Тот, видимо, пребывал в еще большем шоке, раз за все это время даже не поинтересовался, куда его везет чужой мужик, окрестив Коляном и затолкав в свою машину. Кажется, он даже позы не поменял. Так и сидел, завалившись на один бок и выгнувшись, потому как распрямиться существенно мешал объемный рюкзак за спиной. - Эй, как тебя там… Аркадий? Парень чуть пошевелился, приподнялся и вновь осел обратно. - Эй, не раскисай. Лучше скажи мне вот что – лицензия у тебя есть? Это возымело эффект. Парень завозился активнее, выпрямился, насколько позволял рюкзак, и беспокойно заозирался по сторонам. - Да не бойся ты, - слабо улыбнулся Александр. – Я так и понял сразу. Зачем, думаешь, я тебя от облавы увел? - Зачем? – эхом откликнулся Аркадий и вперил внимательный, хоть и до сих пор очень напуганный взгляд в глаза Александра через все то же пресловутое зеркало. - Да свой я, свой, - Александр со второй попытки зажег сигарету, с наслаждением затянулся и, выпустив плотную белую струю дыма, откинулся на сиденье, параллельно перестраиваясь в более спокойный ряд. - Свой? – парень упорно продолжал работать в качестве эхо. - Ну а ты не чувствуешь? Уж с такого-то близкого расстояния. Я такой же, как ты, только у меня есть лицензия и достаточно ума, чтобы на свист не оборачиваться. - А чего? – Аркадий чуть насупился и попытался сесть так, чтобы рюкзак меньше врезался в спину. - А того, - нравоучительно ответил Александр, - что это же самый простой способ для выявления. На лохов буквально рассчитан. Свисток для собак. Люди его не слышат, а мы очень даже. И такие вот простаки, как ты, начинают вертеть башкой, чем дают отличный повод ребяткам из спецотдела подойти и проверить лицензию. Что, скажешь, не в курсе был? - Я не из города… - пробормотал Аркадий. – У нас такого нету. - А телевизора у вас тоже нету? – язвительно поинтересовался Александр. Он и сам не вполне понимал, зачем так разговаривает с парнем. Может, перенервничал, а может, злился вовсе не на него, а на изобретательных спецов, которым было совершенно все равно, матерый изворотливый хищник перед ними или же щенок, у которого еще молоко на губах не обсохло. Аркадий не ответил, вновь прилег на бок и уставился в окно, а Александр всерьез задумался. Ехал он, судя по всему, домой, на автомате вырулив на привычный маршрут, но вот что ему делать с попутчиком? Не тащить же его к себе? Вариантов было крайне немного. Высадить где-нибудь около метро, чтобы выбирался сам? Тогда и спасать не стоило. Если уж у одного вокзала облава, значит, у других точно такая же картина. Просто высадить, предупредив, чтобы пока не совался к выездам из города? Ну-ну. Любому нормальному человеку достаточно посмотреть в это честное, наивное, не единой мыслью не замутненное лицо, чтобы понять – либо добрые люди обуют, либо сам пропадет. Да и мороз, как на грех... Замерзнет насмерть в своей осенней куртке. Аркадий. Где людям имена-то такие до сих пор дают? Ну, был бы он дед Аркадий, тогда еще понятно: пережиток прежних времен и режимов, но по всему же видно, что лопоухий оборотёнок только недавно превратился из щенка в подъярка. Приоткрыв окно, Александр глотал холодный зимний воздух, изредка затягиваясь сигаретой, и покусывал губы. Можно дать парню немного денег и оставить около какого-нибудь отельчика, велев переждать несколько дней. В конце концов, как-то он себе предполагал эту поездку без лицензии, дурья башка. Вот и пусть выбирается обратно в родные Подосинки. - Почему он так страшно рычал? – вдруг прервал воцарившееся в салоне молчание Аркадий, и голос его звенел и вибрировал, выдавая, что эта мысль тревожила его, пожалуй, с того самого момента, как они спаслись с площади. - Некоторые особо умные нелегалы, - повременив, отозвался Александр, - при задержании начинают голосить, что они, дескать, простые люди, и давить на жалость окружающих, поминая к месту и не к месту «Конвенцию о правах человека». А еще бывает, что и правда есть сомнения в природе задержанного. Для этого спецы и разработали этот препарат. БШ двенадцать дробь двадцать. В простонародье «Капля серебра». Ну, серебром там и не пахнет, но один укол в любую часть тела вызывает кратковременное обращение. Толпе на радость… - Господи… - прошептал Аркадий. Кажется, он видел в до одури неприятном, но вполне привычном режиме городской жизни оборотней нечто вроде священных костров инквизиции. Александр хотел сказать, мол, а чего он ждал от города, тем более от столицы, когда совался сюда, но не стал. Просто ткнул кнопку, включая радио, выбросил в окно окурок и перестроился в правый ряд для поворота. *** - Проходи, - кивнул Александр, пропуская Аркадия вперед в свою квартиру. Парень потоптался на коврике, словно не мог решить, с какой ноги лучше шагнуть, и таки переступил порог, позволив и самому хозяину войти следом. Время было не позднее, что-то около десяти вечера, но ночь зимой начиналась едва ли ни с полдня, так что в квартире стояла абсолютная темень. Александр щелкнул выключателем и из-под потолка плеснули потоки света, выхватывая из мрака обои в редкую полосочку, платяной шкаф, галошницу, черный кожаный пуф, тумбочку с лежащими на ней журналами и рекламками, держатель для зонтиков и длинный ковер с коротким ворсом. Вздохнув, Аркадий огляделся по сторонам, пристроил в уголок два тяжелых пакета-майки, посадил медведя на тумбочку, стащил с плеч рюкзак и замер, поставив его на мыски кроссовок. - Раздевайся давай, - поторопил Александр, который уже успел устроить пальто и шарф в шкафу и снять ботинки. – Вот тапочки. - Неудобно как-то… - неловко пожал плечами Аркадий. Сейчас, оказавшись с ним в непосредственной близости, Александр осознал, что подъярок выше его ростом, хоть и гораздо более худой. Может, когда-нибудь из него вырастет приличный волк. Если, конечно, дурная башка позволит дожить… - Неудобно спать на потолке, - буркнул хозяин квартиры и, не дожидаясь пока гость окуклится, прошел в ванную комнату. Он так и не решил пока, что будет делать с этим лопоухим недоразумением, но уж накормить его и напоить чем-нибудь горячим нужно было по-любому. Аркадий, похоже, тоже не вполне понимал, что с ним тут будут делать. Появившись в дверях ванной комнаты, он застыл словно памятник себе и лишь молча наблюдал за тем, как Александр моет руки. - У меня билет был на сегодня… - проронил он внезапно и зажмурился. - Ничего, - Александр поплескал себе в лицо теплой воды, вытерся и, аккуратно отодвинув гостя плечом с дороги, выбрался в коридор. – Сейчас у всех вокзалов облавы. Купишь завтра новый. - Я на подарки все деньги… - едва слышно проскулил Аркадий и осекся, упрямо сжал губы. Не хочет выглядеть попрошайкой. Александр оценил. - Не переживай, - проходя на кухню, включая там свет и электрический чайник, отозвался он. – Я тебя не брошу в беде. Будет подарок к Новому году. - Я все верну, - засопел честный Аркадий, тут же возникая в дверях кухни. – Только до дома доеду и верну. Почтой же можно, да? - Разуйся, куртку сними и руки помой, - окинув его критическим взглядом, велел Александр. – Сейчас поужинаем. - Я верну, - хмуро повторил подъярок и скрылся в коридоре. Плескался он подозрительно долго. Александр успел сервировать стол, разогреть покупной плов, нарезать хлеб и овощи, вскипятить чайник и заварить черный крепкий чай с бальзамом. Потом и вовсе занялся инвентаризацией хлеба и сладкого, для которого у них со Стасом была отведена отдельная полка, а Аркадия все не было. Начав волноваться, Александр захлопнул дверцу, и уже хотел было пойти на разведку, но как раз в этот миг гость появился на пороге кухни. Его короткие волосы были влажными от воды, капельки стекали также по длинной шее, исчезая под воротом полосатого, очень напоминавшего бардовский, поношенного свитера. - Чего ты мыться-то сейчас вздумал? – поинтересовался Александр, проходя мимо гостя, добывая из ванной комнаты чистое полотенце и водружая ему на голову. - Да я вот… просто освежился чуть… - Аркадий принялся старательно вытирать волосы и шею. – А это, можно я того… холодильником воспользуюсь? Я там накупил для мамки, сестры и родных… Испортится. - Да можно, конечно, - улыбнулся Александр. – Неси, чего уж! Никогда он за собой не замечал порывов умиления по отношению к переступившим порог совершеннолетия, но глядя на то, как скромненько складывает лопоухий подъярок нехитрые подарки для родных на нижней полке холодильника, отчего-то ужасно захотел потрепать его по загривку. - А медведь для сестры? – уточнил он, вспоминая дешевую подделку под Хэмлейс, что сидела у него в коридоре на тумбочке. - Для нее, - Аркадий, кажется, впервые за все время их сумбурного знакомства улыбнулся. – Ей прям перед Новым годом десять исполняется. - Ты хоть матери позвони, - озаботился Александр. – А то она ж тебя, небось, сегодня домой ждет. - Да нет у нас телефона, деревня же, - удрученно покачал головой Аркадий. - А мобильник на что? - Не, - подъярок довыложил подарочные продукты, закрыл дверь холодильника и аккуратно свернул опустевшие пакеты, - мобильник дорого. А мне не нужно, я всегда рядом, по хозяйству помогаю, вот и решили не брать. - Вот оно что… - протянул Александр. Он не раз слышал страшные сказки про «замкадье», да и сам, отправляясь с друзьями на отдых за город, становился свидетелем того, как сильно менялся пейзаж и быт, стоило только проехать знак с перечеркнутой надписью «Москва», но чтобы так… Чтобы еще были люди, которые решили не обзаводиться мобильным телефоном… - Домой мне надо! – с тоской в синих глазах вскинулся Аркадий. – И полнолуние опять же на носу… - Вот завтра и подумаем на эту тему, - отрезал Александр. – Я тебе уже говорил: сегодня выбираться из города – форменное самоубийство. Садись лучше за стол. Еда давно стынет. Аркадий вздохнул, но за стол сел и, судя по тому, как активно он уничтожал все съестное, что перед ним оказывалось, здоровый растущий организм давно не кормили. Александру очень хотелось расспросить, как же живут оборотни у них там, на вольнице, если им и лицензии не нужны и про «каплю серебра» они слыхом не слыхивали, но решил отложить расспросы на потом, не желая отвлекать гостя от позднего ужина. - А красиво у вас тут, - внезапно похвалил Аркадий, вычищая тарелку кусочком белого хлеба. - Тебе, может, добавки? – спохватился Александр. - Нет-нет, что вы, я уже до чертиков объелся! - подъярок отставил тарелку и вновь, второй раз за вечер улыбнулся, сыто щуря глаза и оглядывая кухню. Александр тоже осмотрелся. Так, словно впервые видел этот темно-коричневый под дуб гарнитур, выложенный плиткой пол, встроенные светильники, новенькую плиту и сверкающий белизной холодильник. На кухне они делали ремонт уже со Стасом и закончили буквально полгода назад, но обновка быстро приелась, особенно если учесть, как мало времени они проводили тут, вынужденные в связи с напряженным графиком перекусывать в кафе или по дороге в машине. А получилось и правда неплохо, в меру стильно, и главное – исключительно практично. В этом они со Стасом сходились на все сто процентов – вещи должны работать и приносить пользу. Все еще пребывая в отрешенной задумчивости, Александр повернул голову и успел заметить, что Аркадий наблюдает за ним. Он поймал этот взгляд всего на долю секунды, после чего подъярок поспешно отвернулся, но искренняя, неприкрытая заинтересованность, что он успел прочитать, отчего-то очень польстила Александру. Интересно, о чем он думает сейчас? Каким видит его и его место обитания после того, как ненадолго вырвался из своей деревни и пережил едва не окончившееся бедой приключение со спасением? Насколько Александр знал, спасенные обычно привязываются к своим спасителям и видят их в несколько ином, радужном свете. «Может, я ему нравлюсь?» - мелькнула в голове шальная мысль, сразу же потянувшая за собой целую череду соблазнительных возможностей. Александр еле сдержал улыбку. Кажется, ему просто крышу сносит от этого оборотёнка… В любом случае, вечер складывался гораздо увлекательнее, нежели он рассчитывал. - Ну что же, Аркадий… - Александр едва язык не сломал о непривычное имя. – Расскажи мне, как вы там живете, что ты ничего об оборотнях не знаешь. - Чего это не знаю? – возмутился подъярок и надолго присосался к чашке чая с бальзамом. – Все я знаю. Я там не один такой. Еще Кузьмич есть… Александр крепко сжал зубы, сурово подавляя рвущуюся на лицо улыбку и в красках представляя огромного заросшего бородой Кузьмича, что сурово шастает по лесам окрест крохотной, забытой богом и людьми деревни в поисках добычи. - И что, никто не догадался о том, кто вы? – уточнил он, тоже отпивая глоток. - Зачем? – удивился Аркадий. – Все знают. Кузьмич – первый на деревне охотник, и все к нему за шкурами идут да за тушками. А я вот больше по механике. У нас комбайн небольшой есть, общественный, так вот я пашу и собираю. Глядя на гордо восседающего прямо перед ним общепризнанного оборотня-комбайнера Аркадия, Александр таки не сдержался и прыснул в кулак. - Что смешного-то? – ожидаемо насупился гость. - Да нет, что ты! - помахал рукой Александр. – Это скорее грустно. Судя по всему, у вас там просто заповедник непуганых эльфов. - Чего? - Это где находится-то? - Триста пятьдесят километров по Ярославке, - все еще не понимая причины веселья хозяина квартиры, отчитался Аркадий. – Шмелёвка. Так деревенька наша называется. «А должна бы называться Раем», - насмешливо подумал Александр. Он, родившийся и выросший в Москве, с молоком матери впитавший необходимость скрывать свое происхождение, лгать и изворачиваться, не доверяя даже самым близким друзьям, представить себе не мог, что где-то совсем рядом, в трехсот пятидесяти километрах по Ярославке, есть место, где он мог бы честно сказать: «Ребята, я – волк!», и вроде бы даже не быть затыканным вилами за эту откровенность. - Так а ты, значит, за подарками отправился? – уточнил он. Аркадий тут же оживился. - Да. Все мне написали записочки, что им в Москве взять, вот я и накупил всего, по списку. К празднику. Мамке крэм хороший, Лидке – мишку, теть Свете – шкатулку и лекарств, Надежде Викторовне – глобус нормальный… - Аркадий осекся и покраснел, видимо, посчитав свою бурную откровенность излишней. – Ну, в общем, все, что написали. И вкусного еще всякого… Уже второй раз за вечер Александр почувствовал беспричинный прилив нежности. Захотелось обхватить подъярка за шею, притянуть поближе, почувствовать кожей его кожу, втянуть его запах, заглянуть с близкого расстояния в голубые глазищи. «Как тебя, такое чудо, из деревни отпустили?» - хотел спросить он, но не стал, равно как и не протянул руки, чтобы дотронуться. - А ничего так на улице опять разыгралось, - скривил бледные губы Аркадий и, поднявшись с места, подошел к окну, ткнувшись в него лбом. – Спасибо вам огромное, что вытащили меня тогда и что… что не бросили. Я правда не думал, что тут все так круто. Думал, приеду на пару дней, подарков наберу и обратно. А ведь мог бы сейчас… Он не договорил, втянул голову в плечи и зажмурился. Наверное, в его воображении горели костры посреди Красной площади и несчастных нелегалов пачками вели на смерть. Впрочем, настоящий «отстойник» для оборотней без лицензии, равно как и обращение с ними, действительно оставляли желать лучшего, а уж такого наивного молодого паренька там точно заклевали бы. - Эй, не кисни, - Александр поднялся со своего места, подошел сзади, глядя на их отражение в темном окне, за которым вновь царствовала, застилая все и вся, метель. Он был так близко, что чувствовал запах подъярка. От него пахло дорогой, мылом и совсем немного молоком. Вот бы обнять его острые плечи, зарыться носом в короткие светлые волосы, прижаться всем телом, чувствуя тепло… - Ой! – Аркадий внезапно вскинул голову. – Я даже имени вашего не узнал! Кажется, он начинал оттаивать и приходить в себя. - Александр, - владелец квартиры ретировался обратно за стол. – И давай на «ты». Аркадий кивнул и тоже вернулся на исходную позицию, принявшись за хлеб с маслом. - А вы давно тут, в Москве? - Всегда. - С женой? - Один… - ответил Александр после секундной заминки. Ложь? Нет, скорее желание скрыть то, что может быть неприятно или же вызвать конфликт. Он привык так жить, не выпячивая свою личную жизнь, оберегая ее ото всех, кроме самых близких. Да и какая разница, если все равно приходится скрывать свое происхождение? Тайной больше, тайной меньше… - Большая квартира такая и один? – изумился Аркадий. – Я б помер! Тишина и никого… У нас всегда в доме толпа народу. Еще и тетка часто остается. - Я привык, - Александр пожал плечами, а сам через полуприкрытые веки следил за тем, как бьется над растянутым воротом синяя венка. - Работаете? – не прекращал расспросов гость. - Мы же на «ты». - Ой, да! – Аркадий забавно всплеснул руками и опять покраснел. Это выходило у него очень мило и до одури возбуждающе. - Работаю, - кивнул Александр, украдкой переводя чуть подсбившееся дыхание. - В компании одной, которая рекламой занимается. - И чего, нравится? - Не жалуюсь. Кажется, Аркадию и правда была интересна эта беседа, а вот Александр просто играл словами, отзывался, чтобы не показаться грубым, в то время как мысли его все активнее кренились в довольно пикантную сторону. Этот наивный, ничего еще в жизни не видевший мальчишка находится у него дома, совсем близко, и он пахнет молоком… Он на все смотрит с таким искренним, живым интересом, он открыт для всего нового, он остро чувствует жизнь, каждый ее миг, и впитывает, словно губка… Если на секунду представить, что их интерес может быть взаимным… Если представить, как он отзовется на поцелуй, как задохнется от самых простых прикосновений, как распахнутся с изумлением его наивные голубые глаза… Да, давно Александра так не пробирало! Он даже сам не мог понять, отчего так. Желание произвести впечатление на того, кто еще не пресытился жизнью и точно оценит? Любопытство? Стремление согреться в этом теплом искреннем свете, что каждую секунду своего существования излучал Аркадий? Или же настоящая, глубокая симпатия? И вообще, как же Стас? Разве это нормально, любоваться гостем из деревни и в красках представлять их первый поцелуй в то время, когда у них такой раздрай в отношениях? Вот здесь, на том же самом месте, где сейчас Аркадий, спиной к двери всегда сидит Стас. Он долго упирался, но Александр был непоколебим в разделении мест и оставил себе то, которое позволяло не только видеть всю кухню, но и подходы к ней. Стас всегда ест без особого аппетита и как-то рассеянно, а еще, вместо того чтобы по-человечески поговорить за ужином, он вечно за своим ноутом. Раз в какое-то время из-за открытой крышки появляется рука, небрежно подхватывающая вилкой очередной кусок или забирая очередной бутерброд, еще реже появляется русая голова, очки успевают сверкнуть в свете лампы, прежде чем он отпивает глоток чая и вновь исчезает… Александр подавил тяжелый вздох. Нужно было срочно менять расклад. - Знаешь что, а иди-ка ты мыться, - предложил он. – Устал, наверное, с дороги. А поболтать мы и завтра можем. Я тебе пока постелю в гостиной. Аркадий кивнул, чутко реагируя на смену настроения хозяина квартиры, и поспешно поднялся на ноги. Снабдив его полотенцем и халатом с собственного плеча, Александр на всякий случай довольно подробно рассказал, как пользоваться хитрым смесителем, регулирующим напор и температуру воды одной ручкой, указал, какими пастой и гелем можно воспользоваться, и удалился в гостиную. Там, достав из шкафа недавно выстиранное, пахнущее альпийской свежестью бежевое постельное белье, он стелил предварительно разложенный гостевой диван, прислушиваясь к шуму воды и размышляя о том, каким уменьшительно-ласкательным именем можно звать Аркадия. Аркашу он отмел сразу, в связи с некоей гротескностью звучания. Арик? Кадий? Кадя? Кадик? Адик? Дик? Аккуратно расправив одеяло и приглашающе отогнув верхний край, Александр усмехнулся. Время было еще детское, без малого двенадцать, а он чувствовал себя крайне противоречиво - с одной стороны утомился так, будто сегодня лично взобрался на Эверест, а с другой внутри неугасимо горел какой-то радостный, полный надежд костер и казалось, пока он не прогорит, заснуть будет совершенно невозможно. Момент, когда вода перестала шуметь, Александр пропустил за размышлениями, так что едва не подпрыгнул, услышав за спиной восторженное: - Это здесь я буду спать? - А что такое? – Александр обернулся и окинул Аркадия взглядом. Светлые влажные волосы поблескивают в приглушенном свете торшера, халат чуть коротковат, потому открывает не только крепкие икры, но и покрытые трудовыми синяками колени, руки нервно теребят аккуратно сложенные вещи, а в широко раскрытых голубых глазах изумление и радость, и даже что-то вроде опаски. - Да ничего, - Аркадий покачал головой. – Просто все это так странно… Я вообще никогда в городских квартирах не был. А ванная у вас… у тебя вообще! Это ж как удобно, когда не нужно ждать пока колонка нагреется. Александр лишь усмехнулся в ответ. - Пойду и я приму душ. А ты устраивайся да засыпай. День нелегкий выдался. - Зато какой интересный, - улыбнулся в ответ подъярок. – Я его всю жизнь вспоминать буду. Проходя мимо, Александр не удержался и потрепал его по влажным волосам, они оказались мягкие-мягкие, а Аркадий доверчиво качнул головой в сторону ласкающей его руки и как ни в чем не бывало прошел к дивану. Стоя в отрезвляюще-прохладных струях воды, Александр все никак не мог собраться с мыслями и принять какое-то решение. Случайная встреча, переросшая в приятное знакомство, грозила стать для него чем-то бОльшим, и он едва ли не впервые в жизни не знал, как себя вести. Спасенный подъярок был слишком наивен, кажется, помани его – и он сделает все… Но понимает ли Аркадий, какого рода интерес вызывает у своего благодетеля? Вряд ли. И разве можно воспользоваться его открытостью, незнанием, его благодарностью? Разве можно рискнуть всем и разочаровать, вызвать неприязнь? Ладонь все еще помнила мягкость волос, едва уловимый запах молока так и мерещился, перебивая даже аромат геля для душа, а перед глазами стояли счастливая, чуть смущенная улыбка, нервные, сминающие ткань сложенных джинсов пальцы, синяки эти на коленках… Выбравшись из ванной спустя добрых полчаса, Александр крался по коридору словно ниндзя, надеясь, что Аркадий уже спит, но, глянув в комнату, заметил, что тот лежит в полутьме с открытыми глазами и неотрывно пялится в потолок. - Эй, ты чего не спишь? – Александр остановился и оперся о дверной косяк. - Не могу, - счастливым шепотом отозвался гость. – Тут все такое удивительное. Белье так классно пахнет… И звуки эти с улицы… А еще, знаешь, тут офигенно высокие потолки. Вот просто огромные. У нас можно рукой до потолка достать, а тут нет, куда там… - Спи, - Александр улыбнулся, прикрыл дверь и пошел в спальню.