~ Бён Бэкхён ~
Чем глубже я пробираюсь в лес, тем резче становится запах свежей крови и плоти. Меня это даже с толку сбивает. По моим клыкам давно течёт слюна, а на языке, щекоча мои вкусовые рецепторы, всё ещё чувствуется привкус убитого мною недавно медведя. Я сегодня не обращаюсь в волка, чтобы не потерять связь с Чанёлем. В человеческом обличии острота восприятия падает, за счёт чего я улавливаю меньше посторонних раздражителей и «сигналов». В поле моего зрения мелькнула ещё один пахучая медведица гризли. Я спрятался за деревом, с закрытыми глазами вдыхая запах её крови и слушая биение её сердца. Я осторожно выбрался из собственного укрытия, и медведица медленно, будто бы превозмогая боль, обернулась в мою сторону, запнувшись при этом о собственные лапы. Она не стала грозить мне своими острыми, как лезвия, зубами, и когда я сделал шаг ей навстречу, она даже не шелохнулась. Я остановился и нахмурился, пытаясь разглядеть причину такого поведения. И я её разглядел: медведица оказалась беременной. Она ухватилась гигантской лапой за свой живот, и в повисшей тишине я вдруг услышал сердцебиение её медвежонка. Ей уже совсем скоро рожать, а я вот-вот убью их обоих. Я застыл в нерешительности, но стоило ей бросить на меня очередной одинокий взгляд, как я тут же попятился назад. — Вот так, малыш, — усмехнулся Чанёль у меня в голове. — Ты же не хочешь убивать бедного кроху, верно? — не унимался он, пока я шагал обратно в лес. У меня вся одежда в грязи и крови. И когда я научусь есть прилично? — Слышь, придурок, — огрызнулся я, а Чанёль едва не рассмеялся. — Я вообще-то ещё не закончил. Свали и не мешай мне. — Как скажешь, — ответил он, а когда его присутствие стало ощутимо ослабевать, тихо добавил: — Я разговариваю с Чонином. Сехун рассказал мне парочку… новостей. Меня это насторожило. Я притормозил у дерева, чтобы прислониться к нему и отдышаться. — Что ещё за новости? Они как-то связаны со стаей? В ожидании ответа я стал стирать пот и кровь со своего лица. Пусть Чанёль и молчит, я всё ещё чувствую его. Голова моя вдруг стала тяжёлой — такое случается всякий раз, когда Чанёль проникает в мой разум. Иногда это ужасно утомляет. — Не думаю, что такие вещи стоит обсуждать вот так, Бэк, — произнёс наконец Чанёль, и настроен он был серьёзно. Уж это я могу сказать наверняка. — Я приду за тобой чуть позже. Обещаю. Я слабо улыбнулся ему, хоть он этого и не видел. — Хорошо, — прошептал я, на этот раз вслух. — Я люблю тебя. — И я тебя, — ласково ответил Чанёль. — Будь осторожен. С этими словами он пропал. Я вздохнул и решил было поохотиться где-нибудь ещё, как вдруг мне в нос ударил знакомый запах. Знакомый настолько, что я невольно ахнул.***
~ До Кёнсу ~
Мы с Чонином рука об руку шагали по школьному коридору, и я впервые осознал, что в нашей школе учатся оборотни. В смысле, очень много оборотней. Проходя мимо Чонина, они слегка кивают головой, как бы приветствуя вожака, и при этом их большинство метает в него — да и в меня тоже — молнии взглядом. Я не осмелился произнести и слова, ибо они обязательно услышат абсолютно всё, что я скажу. Мы дошли до шкафчиков, где нас поджидал Пак Чанёль. Он стоял, прислонившись к дверце своего шкафчика и глядя на нас с лёгкой, сдержанной улыбкой на губах. Как и всегда, на нём была одежда исключительно чёрного цвета. Уложить свои непослушные пепельно-серые волосы он так и не удосужился. — Добрый день, — с издёвкой поздоровался он, тем самым рассердив Чонина. — Где Бэкхён? — вместо приветствия поинтересовался тот. Я тоже мысленно задавался этим вопросом, потому что и сам довольно-таки давно не видел Бэкхёна. Чанёль сдвинул брови к носу и осмотрелся по сторонам. — Ушёл на охоту. — Он произнёс это так тихо, что я с трудом расслышал. — Не хочешь выйти поговорить? Есть вопросы, которые нам следовало бы обсудить. Серьёзный тон Чанёля как бы намекал, что эта беседа не для моих ушей, однако когда он бросил на меня беглый взгляд, Чонин крепко ухватился за мою руку. — Вопросы, — повторил он, будто бы смакуя само слово. — Какие такие вопросы? На этот раз Чанёль не сводил с меня глаз. — Серьёзные, — прошипел он. — И я не думаю, что смертному хотелось бы знать о них. Чанёль как-то раздражённо ухмыльнулся. Он злится на меня? Но что я ему сделал? Растерянно насупившись, я взглянул на Чонина. Тот смотрел на меня с беззлобным прищуром и в какой-то миг ослабил хватку. Тогда я подумал, что он отпускает меня. — Он не сможет защититься, — прошептал он, и собранность на его лице медленно приобрела оттенок тревоги. — Я же чуял их ярость. Чанёль на это фыркнул и выдал неохотное: — Ладно. Он очевидно недоволен, но я могу закрыть на это глаза. В конце концов, сейчас у него есть причины злиться. Чонин опять сделал что-то ради меня? Нарушил очередное правило? Чанёль круто повернул направо и зашагал в сторону выхода из здания. Он такой высокий, что я вдруг почувствовал себя каким-то ничтожеством по сравнению с ним. Чонин, однако, держал меня за руку так бережно, будто боялся, что я могу рассыпаться на части. Мы последовали за Чанёлем и, к моему удивлению, направились вовсе не в сторону поля или лавочек. Чонин принюхался и завернул в тёмный лес, что находится прямо за академией. Тень деревьев, укрывшая нас, ничуть меня не смутила, вот только температура воздуха упала на несколько градусов, и нигде не было слышно птиц, чья трель могла бы добавить красок в мрачную атмосферу чащи. Чонин внимательно изучил местность взглядом, и когда мы, наконец, остановились, всё вокруг стало темнеть. — Крис пудрит им всем мозги, — прошипел внезапно оказавшийся позади нас Чанёль. Я чуть не подскочил на месте от испуга, однако Чонин стоял неподвижно, крепко держа мою руку в своей руке. — Он клевещет на нас, Чонин! И ведь стая ему верит! Он обогнул Чонина и встал перед ним лицом к лицу. — Я слышал. Все только об этом и шепчутся, — спокойно ответил Чонин. — Крис хочет свергнуть меня с престола и стать альфой вместо меня. Он уже собрал сообщников из стаи. И их слишком много. Да. Чанёль утвердительно кивнул. Он изо всех сил старался не смотреть на меня. — Им не нравится твой новый указ, — тихо проговорил он. — Они хотят, чтобы всё стало как прежде. Ты же знаешь, что нас за это могут вышвырнуть из стаи? — Чанёль взглянул на Чонина, и в глазах его читалась безысходность. — Быть может, Провидица поможет нам, — прошептал в ответ Чонин. Я запутался. Не понимаю ни слова из того, о чём они говорят. Но что странно, так это то, что я чувствую, что причина этой проблемы — или вопроса, как выразился Чанёль, — это я сам. Шестое чувство подсказывает мне, что я невольно замешан в чём-то, о чём пока не знаю. — Поможет ли? — Судя по голосу, Чанёль скорее обеспокоен, чем зол. — А если нет? Что, если она поддержит мнение большинства? — Он провёл рукой по волосам. — Чонин, нам нельзя уходить. Таких изгнанников ни одна стая не примет. Изгнанники. Чонина хотят выгнать из стаи? И Чанёля? И Бэкхёна тоже? Чонин пристально посмотрел в глаза Чанёлю. — Я не возьму свои слова назад, — глумливо усмехнулся он, и на этот раз его слова прозвучали гораздо внушительнее. — Я знаю, что я прав. И ты тоже это знаешь. — Но на этот раз дело не в том, кто прав, а кто неправ, Чонин. Изгнанников может убить кто угодно и когда угодно. Мы можем и не дожить до завтрашнего дня. Стая может запротестовать, и Провидицу заставят провозгласить Криса новым альфой. — Чанёль стал быстро ходить взад-вперёд перед нами. — Они могут убить нас в любой момент. Чонин отпустил мою руку, чтобы сделать шаг навстречу Чанёлю. — Ёль. — Он дотронулся до его предплечья. — Нам нужно хорошенько всё обдумать. Я уверен, выход непременно найдётся. Чанёль обернулся в его сторону. — И о каком же «выходе» идёт речь, м? — Он издал горький смешок. — Они тебе не поверят! — Я поговорю с ними, — твёрдо и совершенно искренне сказал Чониню — Они мне поверят. Они послушают. Обязательно. Чанёль пожал плечами и сделал шаг назад. — Я не знаю… — Чанёль внезапно замолк и широко распахнул глаза, сверкая покрасневшими зрачками. Его глаза смотрели в никуда, словно видя то, чего не видели мы. — Бэкхён! — шумно выдохнул он. Чонин тут же подорвался к Чанёлю и схватился за его локоть. — Что?! Что такое? — На него напали, — сквозь участившееся дыхание ответил Чанёль. С этими словами он обратился в волка и ринулся в чащу леса.