Желание или новая жизнь для Гермионы Грейнджер

       Наверное, впервые в жизни, Реддл не горела праздновать день рождение. Она всегда думала, что праздновать нужно в кругу семьи, или хотя бы близких людей, правда, родители так не считали, поэтому приглашали исключительно всех своих знакомых с детьми, друзей с детьми, каких-нибудь влиятельных людей, в общем, всех тех, кто, по мнению матери, может еще долгое время вспоминать о ее шикарном празднике. А праздник обычно всегда таким был. Хочет музыкальную и популярную группу «Ведьм»? Пожалуйста, родители пригласят их, друзья из Хогвартса, еще долгое время будут говорить об этом с восторгом, и, возможно с завистью. Слизеринка честно признается, в детстве ей все это нравилось, но последние два года, хотелось просто хотелось посидеть с родителями и близкими людьми, жаль только, что организацией занимаются родители, вернее, мама, и ей не хотелось ее расстраивать. Потому что она точно знала, что Беллатриса расстроится, а потом будет вспоминать про это еще долгое время. И в конечном счете, когда кареглазой понадобится помощь с организацией какого-нибудь мероприятия, ну, например, свадьбу с Драко, мать не поможет ей в этом. Несмотря на то, что она не очень сильно любит говорить про свои отношения с Малфоем, они прекрасно понимают, что рано или поздно, все закончится свадьбой. Ну, учитывая, что сами же и родители начали сватать их тогда, когда обе женщины были беременными, так что их свадьба б давно была предрешена. Поначалу, маленькой Гермионе это не сильно нравилось, а потом, будто ее ударило током… когда она впервые увидела его, то поняла, что хочет быть только с ним. Немного странное детское чувство, не находите?        Каждый раз, когда она вспоминала о Драко, на глазах появлялись слезы и чувство одиночества, когда она видела его здесь, но немного в другом амплуа. Драко ненавидит ее, а она не в силах ненавидеть его, даже несмотря на все его действия. Он ненавидит Грейнджер и думает, что делает больше ей, но, на деле получается не так, как он хочет.        Реддл начинает падать в темноту из своих воспоминаний о доме, друзьях, родителях, питомцев, на душе становится совсем все плохо. Она уже не рада, что согласилась отмечать свой день рождения в компании гриффиндорцев в выручай-комнате, но от них, не составит проблем избавится. Нет такой проблемы, за исключением того, что она находится не там, где должна быть, от которой семья Реддлов не могут избавиться. Они всегда и везде находят какие-нибудь решения. Поэтому она, как истинный Реддл, найдет путь решения и вернется к друзьям и семье. Девушка уже даже соскучилась по своим глупым гриффиндорцам, над которыми она частенько издевалась. Знаете, какой-то круговорот получается. Она издевается над нищебродом-Уизли и Шпоттером, а над ней издевается ее Малфой. Весело        Кареглазая не спит, лежит с закрытыми глазами на боку, но может с точностью сказать, что возле своей кровати, услышала чье-то тихое хихиканье. Возможно, ее должно это было насторожить, или заинтересовать, но проблема в том, что на самом деле, ей не было никакого до этого дела. Должно быть, Лаванда Браун пытается помешать ей выспаться, или быть может, она развлекается с Парвати в плане, они обе смеются над каким-нибудь тупым анекдотом от Браун или что-то вроде того.        С самого первого дня, шатенка не могла найти язык только с одним человеком ну, если не считать Малфоя и всю его свиту, из-за которых, у Реддл каждый раз наворачиваются слезы, но не из-за того, что они пытаются как-то ее задеть и этим человеком являлась именно Лаванда Браун, хотя Гермиона даже не собиралась искать с ней общий язык, да и не переживала по этому поводу вообще. Ей было немного не до этого, она больше переживала, что не вернется домой, а остальное не имело значения… а еще, девушка переживала за свой день рождение в компании тупых и ненавистных ею гриффиндорце, но по правде, они не были тупыми, это просто Реддл слишком сильно злится на всех и готова называть всех, исключительно тупыми. И угораздило же ей согласиться отмечать с ними…        В конце концов, то ли ей надоел смех Браун, то ли надоело делать вид, что она спит, но, по итогу, слизеринка открывает глаза. Хихиканье тут же прекращается, и девушка направляет свой взгляд на соседку, и судя по ее лицу, можно смело сказать, что блондинка чего-то выжидает. Гермиона сужает глаза, пытается встать с кровати, и с ужасом осознает, что совершенно не может это сделать. Очевидно, Лаванда именно этого момента и ждала, потому как начинает смеяться во все горло, а Реддл совершенно не понимает, что сейчас с ней происходит. Сейчас она готова кинуть в нее непростительное заклятие, и ей все равно, что настоящая Грейнджер так бы ни за что не поступила.        Лаванда Браун смеется с такой силой, что вместе со смехом, к ней приходит и кашель, а потом она умудряется и вовсе свалится с кровати, из-за чего будит Парвати, которая, тут же хватает за свою волшебную палочку, но позже, заметив, смеющеюся Браун на полу, и, все еще не понимающую Грейнджер Реддл кладет ее на место. - Лаванда, ты серьезно? – сонным голосом спрашивает Патил, изучая все действия своей лучшей подруги. Этот дурацкий розыгрыш в день рождения однокурсницы ее уже доконал, наверняка, и не только ее, - Очень смешно. – вновь взяв в руки палочку, Патил направляет ею на Грейнджер-Реддл, и та, в свою очередь, совершенно не знает, что та собирается делать. Парвати тихо произносит заклинание, и после поднимает одну бровь вверх, а Реддл чувствует, что теперь может пошевелить рукой и пульнуть круциатус в Лаванду. К сожалению, как бы сильно ей не хотелось это сделать, слизеринка не собирается опускаться до такого уровня как Лаванда. - О, да, Браун, это очень смешно. – саркастически произносит шатенка, зло косясь на свою однокурсницу и по совместительству девушку, которая ее бесит с самого первого дня в школе, - Детский сад, но неудивительно, что до этого додумалась именно ты.        Но Лаванда Браун пропускает это мимо ушей. Ей все равно, что думает эта грязнокровка, главное, что блондинка повеселилась, и в какой-то степени отомстила Грейнджер за своего Бон-Бона, которого она, между прочим, забила еще очень давно. Лаванда никак не могла понять, почему из всех девушек, он выбрал именно зубрилку Грейнджер, хотя она, в сто раз лучше, чем эта грязнокровка. Но на нее, Рон, почему-то, даже не обращает внимания, словно ее и не существует. Лаванда намного больше подходит Бон-Бону, чем грязнокровка-Грейнджер. Жизнь несправедлива, ужасна. - С днем рождения, Гермиона. – наконец произносит Парвати, пытаясь как-то перевести тему, и после этого, умудряется заключить девушку в объятия. Признаться, Гермиона не совсем ожидала такого от гриффиндорки, но, тем не менее, обнимает ту в ответ. Реддл не такая уж и плохая, какой хочется казаться, просто, это чисто имидж, с друзьями она совсем другая. - Спасибо. – мило отвечает кареглазая, высвобождаясь из объятий Парвати. Хорошего понемножку, - Кстати, я официально приглашаю тебя сегодня на вечеринку. – Реддл тут же косится на Браун, а та в свою очередь смотрит зло на однокурсниц. Нет, Патил не должна ходить на вечеринку к Грейнджер без нее. Она ей не позволит этого. Она же ее подруга, Парвати должна уважать и ее мнение тоже. Лаванда Браун вдруг тяжело вздыхает и встает со своей кровати, на лице красуется обида и недовольство, и кажется, что девушка сейчас взорвется. Она, довольно громко пыхтит, словно бык, и тут же выходит из комнаты. - Пора бы к этому привыкнуть. – пожимает плечами Парвати, и гордо сев на свою постель, с какой-то искрой надежды смотрит на Гермиону, кажется, она догадывается, что именно соседка хочет спросить, или попросить. - Да, Лаванда тоже приглашена. – спокойно отвечает на незаданный вопрос Реддл, хоть она и не любит ее, но та тоже должна развлекаться, может быть, ей даже получится с помощью нее отделаться от надоедливой парочки – Поттера и Уизли!? - Спасибо, спасибо, спасибо. Вот увидишь, все пройдет замечательно. – хлопая в ладоши, Патил гордо поднимает голову, будто сейчас сделала что-то, действительно, стоящее. - Надеюсь. – лишь тихонько процеживает Реддл, и дальше заваливается спать, накрываясь одеялом с головой.        Реддл не так представляла свое семнадцатилетние, совершенно не так. Что уж тут говорить о сюрпризах и подарках… о каких подарках может вообще пойти речь, если единственный подарок, который она ждет, в ближайшее время не исполнится вообще, да и исполнится ли? Хоть в жизни полно магии и волшебства, это не так работает, и ей суждено, наверное, умереть в этом долбанном мире. Хуже смерти и не придумаешь.        Кстати, о сегодняшнем дне, вернее утре. Уснуть ей не удалось, в комнату, как будто специально несколько раз, с шумом, заходила и выходила Лаванда Браун. И она это делала явно наперекор ей, в конце концов, Гермиона не выдержала, и пришлось хорошо объяснить соседке, с криками и жестами, чтобы хотя бы на один день, хотя бы на несколько минут, она оставила ее в покое, но ее мечте, не суждено сбыться, Гермионе Реддл уже казалось, что Лаванда настоящая тупица, раз даже после криков, не понимает, что от нее хотят. В конце концов, слизеринки надоело это, и она выбежала из комнаты, даже не удосужившись переодеться. Есть только одно место, где она может спокойно побыть наедине с собой, и не видеть этих тупых гриффиндорцев…. но кажется, сегодня не ее день. Она это поняла уже с утра, когда несколько раз, хотела зайти в выручай-комнату, а та, совершенно не хотела ей этого позволить. В конце концов, девушка так и уснула, возле дверей, которая, даже после того, как она закрыла глаза – не появилась.        Слизеринка не знает, сколько прошло времени, поэтому, открыв глаза, до нее не сразу доходит где она находится, но спустя какое-то время, в голове все проясняется. Рядом, маячат студенты, и с интересом, смотрят на нее во все глаза. Злость берет над ней вверх, и явно не справившись с ней, девушка кричит: - Хватит пялиться, что, никогда не видели бедную, уставшую гриффиндорку?        Те, лишь качают головой и продолжают свой путь, но взгляды в ее сторону так и не прекращаются.        Кое-как встав с холодного пола рядом с выручай-комнатой, которой, по-прежнему не было, слизеринка отряхивается, и, не удосужившись пойти переодеться, плетется в большой зал, решая, что хуже уже не будет. На нее, все так же, удивленно смотрят, но на этот раз, она не обращает на это внимание. Наверняка, они никогда не видели девушек в пижаме, хотя это, вполне естественно, если не учитывать тот факт, что она ходит в этой самой пижаме по школе. Но знаете, ее одежда вполне нормальная, то есть, даже слизеринка смогла оценить эту неброскую пижаму, а это, между прочим, прямо-таки, подарок судьбы для ее двойника Грейнджер, которая, явно обделена вкусом в одежде, и носит исключительно ужасные вещи. Настолько ужасные, что сама бы Реддл, никогда не одела их, даже в какой-нибудь глухой деревне, будучи совершенно. Так что, париться по поводу, что она не так выглядит, или еще чего-нибудь, Реддл даже не собиралась, в конце концов, только ей выбирать, как ей сегодня выглядеть. Ведь сегодня ее день, впрочем это распространяется и не только на сегодня. Ее здесь никто не знает, а значит, она может смешно выглядеть, не боясь за свой имидж. Ведь здесь, Гермиона совершенно другой человек, и может делать исключительно все, о чем она тайно мечтает или же хочет. Хоть здесь плюс, это немного, даже, радует.        Без небольшого конфуза дойти до большого зала, конечно же, не получается. Она то и дело слышит смешки и улюлюканье в свою сторону, но всего на всего не обращает на это никакого внимания, лишь тяжело вздыхает и закатывает глаза, размышляя о том, какие студенты Хогвартса нынче глупые и почему они спокойно не могут оторвать/отрезать свой большой и длинный нос. На секунду, девушка представила их с огромными длинными носами, ее одолевает тут же на смех. Было бы забавно на это посмотреть, слизеринка, возможно, даже может устроить им это, чтобы в следующий раз им было неповадно насмехаться над самой Гермионой Реддл, уж в следующий раз они будут сначала думать, а потом делать. - Придурки. – сквозь зубы шепчет она, шагая по большому залу, до нее вновь доносятся смешки со стороны однокурсников, некоторые даже, несмотря на то, что она рядом, перешептываются с соседями. Ну ладно, возможно, выйти в пижаме было очень плохой идеей. Реддл тут же проклинает Браун за то, что та никак не могла оставить ее в покое, да и вообще, во всем этом виновата лишь она. Чертова Браун. Плюхаясь за стол гриффиндора, кареглазая вновь замечает странные взгляды со стороны сокурсников, но на этот раз, лишь взгляды. Очевидно, они не привыкли шептаться за чужой спиной, хотя, быть может, тут дело даже не в этом. - П-п-привет, Гермиона. Ты сегодня с-с-странно выглядишь. - заикаясь, произносит ее сосед - Невилл Долгопупс, парень, который, по ее мнению, довольно странный, даже для гриффиндорца.        Девушка поднимает на него взгляд, замечает красные, как помидор уши, красные щеки, и довольно-таки странный взгляд. Вот он уж точно выглядит странно, но никак не она, над которой все только и делают что ржут, как лошади. - Новая мода, что нравится? – поправляя прическу, врет Реддл, хлопая при этом ресницами, как будто хочет куда-то взлететь. Невилл тут же потупляет взгляд, и, как кажется Гермионе, старается, спрятаться от нее. И вот она-то еще странно себя ведет и выглядит? Ха, смешно, - Ой, брось, Невилл. Только не говори, что ты не следишь за модой.        Долгопупс округляет глаза, будто бы, совершенно не веря в то, что услышал. Парень несколько раз протирает глаза, мотает головой, и вновь смотрит на нее, как на душевнобольную. Хотя, наверное, она выглядит именно так. Ну, то есть, Грейнджер вроде бы никогда не интересовалась модой, она словно сама не своя. - Н-н-нет, не с-с-слежу. – все еще заикается парень, Реддл даже становится его жалко. Вид у него какой-то отбитый, - Кстати, с днем рождения. – продолжает он, но на этот раз, уже нормальным голосом, без своего заикания. Про себя Реддл отмечает, что, если бы он и это произнес, заикаясь, она бы давно уже прыснула со смеху, и выглядела бы точно глупо, возможно, даже, глупее, чем сейчас. - С-с-спасибо. – с улыбкой тараторит она, надеясь, что он не заметит того факта, что она его решила передразнить. Но, он, похоже, даже не обратил на это внимания. Долгопупс опять косо посмотрел на нее, и принялся делать то, что у него хорошо получается – есть. Реддл решила взять с него пример, надеясь, что больше никто к ней не пристанет.        Спокойно позавтракать, конечно же, ей не дают. Каждый раз, когда кареглазая брала в руки столовый прибор, то слышала глупые смешки в сторону. Не сказать, чтобы слизеринку это задевало, или она обращала на это внимание, но ей не особо все это нравилось. Как-будто она клоун, над которым можно издеваться. Хотите издеваться? Платите деньги, и она будет кем угодно.        И все же, свое семнадцатилетние она представляла совершенно не так. Интересно, чтобы Гермиона получила от своих родителей в этот день? Вернее, что получила от родителей самозванка Грейнджер? Наверняка она сейчас рада, что находится не рядом с тупоголовым Уизли, Поттером и половиной гриффиндорцев, а вполне в приличном обществе. Ладно, на самом деле, Реддл еще повезло, что сегодня она не видела Поттера и Уизли, видимо, удача на ее стороне, но что-то подсказывает слизеринки, что рано или поздно они все равно объявятся, сказав, что вечеринка идет в полном разгаре. Да уж, и угораздило же ее, согласиться на эту тупую, никому ненужную, вечеринку. Нужно уметь держать язык за зубами. - С днем рождения, Гермиона. – слышит она сзади голос Уизли. Как говорится, вспомнишь говно, вот и оно.        Улыбка пропадает с лица, вместо этого образуется кислая мина, будто бы Реддл только что съела кислые конфеты. Нет, ну вы бы только видели ее лицо, ее всю перекосило, хорошо, что никто в гостиной этого не видел. Хорошо, что сам Уизли этого не видел. - Спасибо, Рон. Как это мило с твоей стороны. – отвечает она, спустя несколько минут игнорирования.        Рональд Уизли садится на диван, поближе к Реддл, и тут же выпячивает правую щеку, наверное, для поощрительного поцелуя. Гермиона про себя начинает кричать и выть. Ну, уж, нет, она его не поцелует. Он ей даже не нравится. Увольте, но этого делать девушка не собирается. - А Гарри где? – пытаясь сменить тему, произносит кареглазая, надеясь, что Уизли ничего плохого не подумает. Хотя, если быть предельно откровенной, ей глубоко на это все равно. Да, да, именно так, ей все равно кто и что о ней подумает. Она своим принципам не уступит и целовать его не будет. Неа, нихуяшеньки. - Послал меня за тобой, вернее, я сам послался. – его лицо тут же начинает краснеть, Реддл в тихую закатывает глаза, - Мы ждем вечера, а до него еще уйма времени, я решил, что ты хочешь побыть наедине со мной. – юноша как можно ближе двигается к ней, и Реддл уже чувствует, что это ситуация может для него закончится очень плохо, и чтобы этого не произошло, девушка начинает отодвигаться от парня в сторону, в мыслях представляя себе ужасную картину домогательств Рональда Уизли, и потом последствий от всего этого, - Ну, же, Герм, не будь такой бякой! – мурлычет он, все еще передвигаясь. Слизеринка уже вспоминает свой боевой режим «крушить все на своем пути», и пусть, она, возможно, выдаст себя с потрохами. Плевать. Все равно гриффиндорцы слишком тупы, чтобы догадаться, что она вовсе не Грейнджер. Рональд все еще приближается, а Реддл так же отдаляется. Конец дивана уже близок, поэтому Гермиона встает, поднимает руки вверх, призывая, все же остановится рыжего недоухажера. - Тогда, позовешь меня, когда праздник начнется, пойду готовится. – слизеринка тут же исчезает из поля зрения к себе в комнату, надеясь, что там нет никакой Браун, которая любит портить все на свете.        Молитвы не были услышаны, и как только девушка зашла в комнату, то наткнулась на Лаванду Браун, будто бы однокурсница только этого и ждала. Парвати Патил – второй ее соседки, в их общей комнате не было. Было за это немного обидно, но с другой стороны, ей это было только на руку. Она могла раз и навсегда объяснить своей недоброжелательнице-гриффиндорки, что ей переходить дорогу – не стоит. Хотя, что-то подсказывало Реддл, что Браун не воспримет слова эти всерьез, ссылаясь на вопрос «А что мне сможет сделать эта Грейнджер?». Ну, что же, ей предстоит об этом узнать, если, конечно, она решит встать у нее на пути.        Показав недовольное лицо и не обращая никакого внимания на Лаванду, Гермиона легла на свою кровать с ужасом осознав, что лицезреть блондинку ей предстоит еще и весь вечер. Она тихонечко вздохнула, так чтобы ее не услышала соседка, но то ли Лаванда чувствует что-то своим «вторым я», то ли это получилось слишком громко, в любом случае, она как-то злобно зыркнула на нее, отчего Гермионе вдруг стало одновременно страшно и не по себе. Не хватает ей еще, если Лаванда задушит ее подушкой, пока та будет сладко спать в своей постели. Слизеринки даже показалось, будто бы та хочет что-то сказать, но не решается этого сделать. Решив не обращать на нее свое внимание, Реддл уткнулась лицом в подушку, и, только, когда она начала закрывать глаза, со стороны Лаванды Браун стал доносится шум, будто бы та специально делала все, только чтобы сокурсница не была счастлива, хотя бы оставшийся вечер. Гермиона уже была согласна встать и запустить в нее «Авадой», но, скорее всего ее труп/призрак, называйте это как хотите, достанет ее даже в этом случае. А потом Реддл и вовсе упекут в волшебную тюрьму – Азкабан, и там уже она точно ничего не сможет найти или же сделать. Так что, к огромному сожалению, этот вариант, слизеринки пришлось засунуть далеко, в небольшую папку в своей голове, и, на всякий случай подписать невидимыми чернилами слово «ОПАСНО». А чуть позже, «ОЧЕНЬ ОПАСНО. СЕРЬЕЗНО, РЕДД, НЕ ВЛЕЗАЙ». Хорошо, что Браун не знает, о чем она думает, да и вряд ли вообще узнает об этом. Гаденько улыбнувшись, шатенка и не замечает, как уснула, и, кажется, не только она одна, так как Лаванда Браун все еще продолжала шуметь, на всю комнату.        По правде сказать, наверное, уснуть в компании девушки, которая по неизвестной тебе причине тебя ненавидит – не лучшая идея. Пока она находится не в своем месте, у нее все идеи тупые.        Довольно сложно сказать, во сколько Гермиона встала, но за окном было уже темно. Может, ей повезло, и она пропустила собственную вечеринку, организованную гриффиндорцами? Что же, это единственное хороший подарок, который подарила себе – она же сама. Хотя, довольно странно, что ее никто не разбудил, неужели с настоящей Грейнджер никто не дружит и организация ее дня рождения – это всего лишь отговорка? Но, нет, вряд ли, они не могли с ней так поступить. Они же, гриффиндорцы, вашу мать! Лаванда Браун, правда, считается, исключением из этого правила. Интересно, а она долго еще пыталась разбудить ее? А не было ли хорошим решением, наоборот не будить ее, чтобы она проспала вечеринку у друзей. Мда, кажется, Браун была более тупой, чем казалось раньше Гермионе Реддл. - О, ты встала уже, а я как раз за тобой. – спросонья, слизеринка не сразу поняла, что происходит, и кто перед ней, пока не увидела радостное лицо Парвати Патил, но чуть позже там появляется что-то такое, чего Гермиона пока не может понять, - О, нет, Гермиона, пожалуйста, ты только не волнуйся.        Ну, вот почему после таких слов, обязательно начинаешь волноваться? Да и зачем, люди вообще начинают разговор с этого? - Ну, что тут у нас? – тяжело произносит Реддл, пытаясь скрыть свое волнение. Да, несомненно, ей стало страшно за себя. Кто знает, на что способна Лаванда Браун в гневе, хотя, о каком гневе, тут можно говорить? Она ничего ей не сделала! Пока что, ничего. - Да ничего, не волнуйся, мы сейчас это быстро исправим. - соседка, кажется, начинает искать что-то в своей тумбочке, будто заранее предполагала, что ее подруга что-то предпримет насчет Гермионы. И, кажется, то, что она искала – она не нашла. На лбу появилась капелька пота, гриффиндорка прикусывает губу, явно не решаясь признаться соседки, - Не волнуйся, я что-нибудь придумаю, обещаю.        Реддл уже становится дико любопытно узнать, что у нее такое страшное на лице. Что такого может придумать гриффиндорка-Браун, раз Парвати Патил считает это ужасным? Но, быть может, Парвати только утрирует, и там ничего такого и нет?        Слизеринка тут же встает с кровати, и пытается дойти до зеркала в ванной комнате, но сделать Патил ей этого не позволяет, всячески преграждая путь. Да уж, с такими темпами, на свою вечеринку, она точно не попадет. Хотя, быть может, это наоборот и плюс. Зато, не придется искать никакие отговорки, но, Гермиона, все же, почувствовала себя не очень. Такой, некой, стервой, хотя в принципе такой она и является. И, все-таки, обидеть мальчиков ей не хотелось, поэтому девушки пришлось откинуть свои отговорки очень далеко. Что ж, значит, все-таки придется придумать, что делать с пакостью от Браун, правда, вначале, нужно на эту пакость посмотреть, она ведь, до сих пор не знает, что там. - Ты не волнуйся. – в сотый раз проговаривает Парвати, - И не предпринимай попытки отомстить Лаванде, будет только хуже. - грустно продолжает соседка, будто не веря, что Гермиона способна на хорошую месть. Она ее не знает, но сегодня это простительно. - Чтобы перестать волноваться, мне хотя бы нужно узнать, что она сделала. – наконец сдается слизеринка, решая, взять ее хитростью. - Только обещай, не волноваться. Это поправимо… - Нужно только найти лекарство, да-да, знаю. – заканчивает за нее Гермиона и тут же подбежав к зеркалу, хватается за рот, чтобы не закричать. Да уж, нужно срочно с этим что-то решать. Не может же она пойти в таком виде к псевдо-друзьям.        Пятнадцать минут назад.        Одна из девушек носилась по комнате, раскидывая вещи, в поисках нужного лекарства, для своей соседки, которая была уже готова прибить свою вторую соседку – Лаванду Браун. Если бы к ним сейчас кто-нибудь зашел, он был бы крайне удивлен увиденной картиной. В комнате будто бы побывало стадо диких зверей. Словом, описать, что тут живет крайне аккуратная и умная девочка – нельзя. Забив на все, что только можно, Гермиона Реддл со злостью вываливает содержимое тумбочки Браун, а также содержимое ее кровати. От встряхивания наволочки до попытки как-то разорвать матрас, будто надеясь, что лекарство именно внутри него. Наконец, поняв, что эта затея с самого начала была проигрышной, уставшие девчонки, одновременно плюхаются на кровать, тяжело вздыхая. Какое-то время, Реддл все еще думает, куда могла подевать лекарство Браун, даже представляла себя им, спрашивая саму себя, где бы она была, если бы ее спрятала эта блондинка, но поняв, что это слишком глупо, или возможно, Лаванда слишком глупая, быстро выбросила эту идею из головы. И только тогда, когда Гермиона поняла, что сейчас сдастся и забьет на все это, она, наконец, осознала почему эта затея была проигрышной с самого начала.        Вам не кажется, что все это очень странно? Какова вероятность, что у Патил, которая явно не знала о плане своей лучшей подруги, вдруг в этот же день, даже в эту самую секунду, находится лекарство от этой заразы? Конечно. Реддл хлопает себя по лбу, встает и направляет свой взгляд на Патил. - Ты ничего не хочешь мне сказать? - скрещивая, руки на груди спрашивает девушка, надеясь, что под таким напором Парвати признается ей во всем. Один из прыщей на ее лице, тут же лопается, будто показывая, что девушка сейчас крайне недовольна всей этой ситуацией, - Я не такая дура, как ты думаешь, Парвати. - она пытается сказать со всей злобой в голосе, словно пытаясь запугать гриффиндорку, но Патил, похоже, не из тех, кого можно пугать подобными вещами.        Вся эта ситуация, выводит Реддл из себя, она уже готова убить и вторую соседку, и ей все равно, что потом произойдет с ней.        Краем глаза, шатенка замечает, что Парвати Патил как-то странно смотрит на нее, а еще ко всему прочему, кажется, нервничает. - Послушай, Парвати, клянусь, что я ничего тебе не сделаю. Только, пожалуйста, скажи, где лекарство. – девушка старается произнести это как можно спокойнее, как можно мягче, хотя в душе - настоящий ураган. Она, правда, готова сейчас убить всех, кто стоит у нее на пути. Бедная Парвати Патил, из-за своей подруги готова пострадать сама, лишь бы спасти от гнева ее. Все-таки Лаванда Браун та еще сука. Да простят ее родители за такие мысли. Хотя в данном случае родители ее оправдают - Ладно. – наконец сдается Патил, доставая флакончик из-под своей мантии, - Только не говори Лаванде, что я сдалась.        Гермиона Реддл все же присоединилась к гриффиндорцам, правда присоединилась она не без конфузов, и не в самом хорошем настроении. Спасибо Браун и Патил за это.        Чуть ли не каждую секунду к ней умудрялись подходить однокурсники, держа в руках стаканчики с алкоголем, при этом крича что-то вроде поздравления. По правде говоря, это не слишком сильно впечатлило слизеринку, она считала, что все эти поздравления, всего лишь притворство со стороны однокурсников. В принципе, в ее мире тоже притворства хватало, поэтому, натянув на губы улыбку, слизеринка делала вид, что ей безумно приятно такое внимание к своей персоне. Эгоистично? Да, так и есть, но ее это мало волновало.        Кстати, о соседках. Девушек на вечеринке она так и не увидела, но, это, даже, наверное, было к лучшему. И скорее всего, это «лучшее» было для них. Гермиона не сомневалась, что она бы убила двух гриффиндорок, и совершенно не важно, кто из них виноват больше. А еще, она нигде не видела Поттера и Уизли. Правда, несколько минут назад с ней произошел небольшой конфуз, когда она увидела недалеко от себя копну рыжих волос... Кто же знал, что Рональд Уизли – не единственных рыжий на Гриффиндоре. Она чуть было не врезала тому по шее, благо, что под конец опомнилась, а вернее он обернулся, будто почувствовал что-то плохое. Так что, спасибо, больше искать этих двоих она не собирается, в конце концов, ей должно быть все равно где эти двое находятся. - Минуточку внимания. Попрошу внимуточку внимания. – доносится слегка, а на самом деле не слегка, пьяный голосок. Повернувшись, слизеринка замечает довольно пьяного молодого человека, который еще немного и упадет прямо перед всеми гриффиндорцами. Отчего-то, она чувствует стыд за то, что в какой-то степени знает этого студента, - Я хочу. Ик. Поднять эти бокалы. - парень кидает непонятный взгляд на свой стакан в руке, и, видимо, его совсем не волнует небольшой промах, в своих словах, - За самую лучшую девушку на этом празднике. Словом, ЭТО МОЯ ДЕВУШКА. – его лицо разом всполыхнуло, а Реддл почувствовала себя весьма неловко, - Гермиона, любовь моя, я тебя поздравляю с твоим днем. - он отпивает содержимое своего стакана с алкоголем, Гермиона чувствует злость к нему. Ей хочется избавиться от всего этого дерьма и уйти отсюда подальше, но вместо этого, она стоит как вкопанная, ожидая, что же вытворит этот Уизли дальше, - С днем рождения, детка. Я так тебя люблю. – его голос срывается на плачь. Слизеринка делает кислую мину и старается не попадаться этому пьяному парню на глаза. Вопрос. Когда он успел так нажраться и где был его лучший друг? Почему он не смотрит за ним? Хотя, с другой стороны, Уизли уже взрослый мальчик и вправе следить за собой сам. Но, черт, возьми, лучше бы Поттер следил за ним, тогда бы не было этого позора. Интересно, а если бы на ее месте была настоящая Грейнджер, она чувствовала бы то же, что и сейчас она?        Недолго думая, Реддл выбегает из выручай-комнаты, так и не притронувшись сегодня к алкоголю. Сегодня самый отстойный день в ее жизни. Быть может, Грейнджер повезло намного больше, чем ей? Но знаете, все-таки девушка ошиблась, вернее не совсем ошиблась. В конце концов, уснула она с улыбкой на губах, а все из-за Малфоя, которого слизеринка умудрилась по чистой случайности встретить, когда убегала с вечеринки. И Реддл готова каждую секунду вспоминать их встречу, потому что это, наверное, единственный хороший момент в ее жизни.