Дурная кровь

Мрак окутал ночной город. Под луной, которую затмевали полуночно-синие облака, по неосвещённой улице прогуливался Аро. Наводнённый болезненной эйфорией ожидания исхода инициации, которую он вверил Ивонне, тот поплыл в морской зыби навстречу размышлениям о планах против Артура Фейта, чтобы отвлечься. Оставшаяся свита практически прибыла, а это означало, что вскоре их дни целиком погрязнут в суете. Человеческая жизнь для них не представляла ценности, однако стремление к «экологичному» проведению кампании горело в них до последнего. Оставалась лишь надежда, что со временем они постигнут планы Артура и примут нужные решения. Фейт, взывавший к свету, терялся в безграничной тяге к признанию. Искушенные властью Вольтури, напротив, бережно управляли искусством проявления себя в глазах человеческой толпы и неизменно следовали своей философии тени, заботливо оберегая секреты от людского взора. В условиях нарастания последователей Фейта требовалось отыскать уединенное убежище для новообращённых, лишённого внимания простых обывателей. Аро размышлял о возведении в дальних лесах здания, проект которого напоминал полигон. Выбор расположения сооружения, вероятно, падёт на отдалённую от города зону. Под присмотром Корин и Челси площадь предстала бы идеальным убежищем для обезумевших новообращённых. Внезапно тишину разрезал рёв мчавшегося автомобиля. В ночной тишине города под сверкающими фонарями улиц резво гнал тёмно-синий, под стать темени облаков, BMW. На блестящих хромированных изгибах корпуса сверкали звёзды, которые от стремительного разгона превращались в полосы комет. Под светом луны и огней города этот автомобиль сиял иолитом. В мире влажного асфальта и гладкого металла раскосый взор фар хищнически пронзал ночную тьму, освещая всё на своём пути. Едва холодный свет коснулся чёрного силуэта Аро, как автомобиль резко c пустой встречной полосы перестроился на попутную, а затем резвым заворотом припарковался у обочины, догнав Аро. Мощный двигатель затих, а на капоте заблестела россыпь капель. Аро, прервав свои размышления, вгляделся в толщу затонированного стекла, думая, прикончить ли несчастного или воспользоваться им по прямому назначению. Тот, судя по всему, остановился именно ради него. Из роскошного автомобиля выбрался молодой человек. Его походка была шаткой, словно он ступал по тонкому льду, готовому вот-вот расколоться под его ногами. Туманный взгляд не воспринимал ясно реальность, что объясняло его экстремальную манеру вождения. Аро, стоявший неподалеку, сморщил нос от пронзительного запаха алкоголя и запрещённых веществ, который от него исходил. — Прикурить не найдётся? — невнятно спросил он. Зачёсанные назад волосы были слегка растрёпаны. Среди запаха бензина и сгоревшей резины от запаха крови, несмотря на алкоголь, глаза Аро заблестели жаждущим пламенем. Доныне он не испытывал подобного голода — в определённых условиях он мог его контролировать, но всё же мандраж от грядущего утра, когда он услышит долгожданную новость, заставляла его обострённо ощущать аромат крови, притягивающий как магнит. А покрытая испариной шея, которую обрамлял расстёгнутый на одну пуговицу воротник поло, так и пробуждала в нём древние инстинкты — забрать часть смелости и беззаботности этого беспечного мужчины себе вместе с нектаром. — Не думал, что с виду я похожу на табакура, — отрезал Аро. Во рту покалывало, и произошедшее захлестнуло вихрем: он моментально оказался лицом к лицу с жертвой, которая, сама того не ведая, попала к хищнику и ощутила на себе стальную хватку пальцев у себя на шее. Так и не зажжённая сигарета упала на асфальт с тихим шуршанием. — Ублюдок! — рявкнул он, пытаясь брыкаться, как птица в когтях свирепого зверя, и это побудило Аро ещё сильнее сжать его шею, чтобы обездвижить бедолагу. Однако в одночасье он вынужден был прервать ещё не начавшуюся дегустацию. Сквозь толщу кожи, до которой он дотронулся, просочилось его прошлое. Несмотря на богатство и беспечность, это был непростой прожигатель жизни. Возможно, вскоре он с лихвой принесёт огромную пользу в деле, которое Аро уже задумал в своей голове. Он не воспользуется Уилсоном, как его звали, по прямому назначению и уж точно не прикончит. Слабая ухмылка залегла на его лице, и он с резкостью отбросил парня к краю моста. Тот ударился затылком об ограждение и окончательно потерял контроль над попытками сбежать. — К сожалению, у меня нет зажигалки, Уилсон. Но я тебе обещаю дать то, что определённо тебя унесёт. Лучше вашей человеческой дури, — изрёк Аро, медленно приблизившись к нему. Проникновенный голос пронзал его сознание, пока перед ним расплывалось чёрное пятно, которое, подобно глубокой темени, в конце концов поглотит его. Смысл сказанного едва доходил до Уилсона из-за ушиба в затылке. Боль в шее медленно затихала, однако сердце билось, готовясь вот-вот вырваться из груди, — таинственный мужчина, с которым он по нелепой случайности связался, наклонился и протянул руку к его туловищу. Аро с внутренним отвращением, которое пронизывало каждую клеточку, словно яд, принялся шарить в карманах его куртки. Свободной рукой он набрал Деметрия: — Приеду с подарочком, готовь свой нюх, — отрезал он, бросив на приходившего в сознание Уилсона циничный взгляд. — Я заберу это, — произнёс Аро и с таким же холодным нахальством, каким Уилсону взбрелось вот так припарковаться, отобрал ключи и забрался в салон автомобиля, — за тобой скоро приедут. Если Вольтури что-то объединяло с Фейтом, так это явное осознание превосходства над смертными. Неважно, к какому клану принадлежал вампир, орёл никогда не станет склоняться перед воробьём. Неоспоримое могущество, находившееся в руках вампиров, было ни с чем не сравнимой истиной. Аро до упора нажал на педаль газа, и автомобиль, словно освобождённый зверь, ответил ему рыком мотора. Он рванул вперёд, оставив Уилсона беспомощно лежать на тротуаре моста. Его судьба теперь зависела от воли более высших существ. Для Аро развернувшееся действо было, очевидно, нестандартным, однако вспыхнувшая в его уме идея заставила поступить таким образом. Прошлое Уилсона, как мутное отражение в стекле, подсказывало, что возникший план имел все шансы на успех. Редкий свет звёзд проникал сквозь покрывало густых облаков, освещая мерцавший влагой ночной асфальт. Словно в объятиях тьмы, неслышно пролетел тёмно-синий BMW в потоке полуночной мглы, слившись с бесконечным небесным ковром. Под его управлением машина рванула вперёд, оставив за собой облако дыма, которое плотно окутало окрестность. Притормозив у особняка, он же временный штаб, Аро покинул салон и, поправив полы пиджака, направился к воротам. Дверь калитки издала лязг, навстречу к нему решительно шёл Деметрий, готовый к выполнению поручения. Непревзойденная исполнительность и розыскные инстинкты всегда внушали восхищение. Глаза того хищнически сверкнули в темноте, словно у цербера, готовившегося наброситься по команде хозяина. — Приведи Уилсона, — приказал Аро, бросив ключи Деметрию, а тот их ловко поймал одной рукой. — Видок у него скверный, позаботься об этом. Пусть хоть его последние переговоры пройдут успешно, — добавил он, прежде чем за ним захлопнулась калитка. Без лишних слов Деметрий принялся за выполнение задачи. Запах, вобравшийся в ноздри, уже подсказал ему многое, поэтому он не медлил. Звук зажженного мотора в одночасье угас в горизонте — в мгновение ока автомобиль отдалился от штаба. Аро вошёл внутрь. Братья уже прибыли, и они ждали его наверху. С каждой ступенью мраморной лестницы, которая вела в конференц-зал, в нём просыпался редкостный авантюристский дух — впереди его ждала неординарная сделка. Он мысленно улыбнулся, услышав голоса Маркуса и Кайуса. Наконец-то в этот величественный час они воссоединятся, чтобы направить свои усилия для обсуждения дальнейших шагов и удержания господства. — Как вам канадская кровь? Почувствовали кленовый привкус? — Аро радушно поприветствовал их, пожав всем руки, а Кайуса вдобавок похлопал по плечу. — Кленовый — да, но в скором времени он обретёт дурной, пока в этом месте орудует отступник, — изрёк тот в ответ, усевшись в одно из кресел. — Касаемо отступника. Я думаю, что Артур догадывается, что рано или поздно мы его настигнем. Есть вероятность, что он уйдёт в закат, — подхватил Аро, опершись телом о край стола. Аналитика и дальновидность давно в нём развились и стали неотъемлемой частью. Его умение анализировать и предвидеть были неотъемлемыми чертами, необходимыми для стратегических планирований. — Тем в очередной раз подтвердит фальшивость своей властности и проявит себя как трус, — заключил Маркус, расхаживая по помещению, оглядывая из-под усталых глаз его убранство. — Настало время навести здесь порядок. Где обоснуемся? — его голос прозвучал отголоском надвигавшейся бури. Словно стальные стрелы, взгляды стремительно направились к Аро — он был ответственен за подготовку почвы перед военной кампанией. — Речь пойдёт как раз об этом. С минуту на минуту Деметрий приведёт Уилсона Хаммера. Фактический владелец закрывшегося цементного завода, — решительно заявил Аро перед всеми. — Но воздержитесь перед нашим гостем: он нам нужен живым. — Мы договорились о создании временного полигона. Но зачем таким изощрённым путём? Отберём его владения, кто нам помешает? Или же возведём здание с нуля, — возразил Кайус. Аро понимал спешку брата и безмолвно восторгался его критическим мышлением и жёстким здравомыслием. Они теряли драгоценное время, в то время как Артур ткал полотно новых интриг. — На возведение здания уйдёт время, легче присмотреться уже к построенному. А без согласия владельца данная сделка будет недействительной, — Кайус недовольно фыркнул, словно ему объясняли, сколько будет два плюс два, на что Аро поспешил прояснить: — Это законы смертных, здесь мы должны принять их правила, Кай. Убив Уилсона и конфисковав владения, местные власти обратят внимание на его исчезновение. А под воздействием дара Корин он не осознает содеянного. Краем глаза Аро заметил, как Маркус слегка изогнул бровь. Было ли это недоумение или одобрение — неизвестно, но Аро тоже предпочёл не подавать даже виду, скрыв истинную причину приближавшегося представления. — А как иссякнет влияние дурмана, освобожденный от его оков господин Уилсон явится сюда вновь — только уже с представителями власти. Это противоречит уже нашим устоям, — возразил Маркус. Его едва уловимый шепот невольно вызвал ощутимую тревогу. — Возможно, но не забывай, что Уилсон тоже далеко не законопослушный гражданин, — ответил Аро, прикидывая в памяти, какие правонарушения совершал тот в погоне за свободой и неисчерпаемой роскошной жизнью. — Он уже будет играть по нашим правилам, а не местным. — В таком случае Корин не может оставаться в стороне. Ты не испытывал её воздействие? — Кайус загадочно улыбнулся, плотоядно изогнув губы. — Я проявил слабость, позволив себе этот эксперимент, — кивнул Аро, поддержав елейное настроение брата. — Как инициатор, я должен был пройти через это первым, дабы вдохновить других своим мужеством, — добавил он с иронией в голосе. — Очень самоотверженно. И следующий подопытный — потерянный владелец завода? — спросил саркастично Маркус, однако, несмотря на тон, в его высказывании не было места озорному расположению духа, на что Аро слегка пожал плечами. — Да. А заодно вы убедитесь собственными глазами, как это работает, — улыбнулся он, наконец заняв главное место в этом представлении: пока все расселились посреди комнаты, Аро занял место за массивным чёрным столом для переговоров. Он деловито поднёс трубку антикварного стационарного телефона и позвал Корин и Челси. Через минуту к ним присоединились девушки. Появились они эффектно, словно призрачные нимфы, вышедшие из пелены тумана. Их присутствие наполнило помещение особой атмосферой и таинственностью. Чарующие взгляды казались не просто красивыми, но и полными мудрости, как у вечных хранительниц древних тайн, готовых их раскрыть либо же скрыть ещё глубже. Их встреча с присутствующими напоминала столкновение двух миров — мужчин и женщин, каждый из которых обладал своими уникальными силами, но вместе они обладали большим потенциалом. — Дамы, это честь приветствовать вас, — произнес Кайус, встав, и с грацией чёрного лебедя протянул ладонь, поочередно прикоснувшись губами к запястьям обеих. Маркус лишь кивнул в ответ, молчаливо проявив почтение и признав силы их помощниц. Они уселись на диване в дальней стороне зала, ожидая указаний своих лидеров. Корин решила не обращать внимание, что впервые за много веков она оказалась рядом с Маркусом. Оба старались не замечать напряженности, которая воцарилась между ними, хоть и Маркус давным-давно распутал нити, соединявшие их. — Итак, значит, заброшенная фабрика. Идеальное место для создания и тренировки бойцов, — начал уже с положительной ноты Кайус. — Корин и Челси помогут урегулировать обстановку, — отозвался Аро, подперев голову ладонью в ожидании главного гостя — Уилсона. — А может, пожалеем наших дам, — ухмыльнулся Кайус, оглядев их с легкой доброжелательностью. — Они созданы не для того, чтобы усмирять обезумевшую толпу. Непринуждённая улыбка Челси говорила о её игривой готовности к заданию, в то время лица Корин коснулась лёгкая сосредоточенность. Их внешний облик богинь совершенно не наводил на мысль, что им предстояло взять на себя масштабный контроль сложной группы вампиров — обеспамятевших новорожденных. Элегантные наряды и драгоценности придавали им изысканности и утончённости. Казалось, Корин и Челси будто были созданы только для украшения пышных балов и великолепных празднеств. Излучавшие очарование и блеск они скрывали огромную силу, которую нельзя было разглядеть, но её могли оценить только такие высокие почитатели, как Аро. — Нам уже много лет, — пошутила Челси. — Можем для разнообразия и толпу усмирить. — Кайус прав, — решительно проговорил Маркус. Он сидел, вытянув ноги вперед, скрестив их. — Толпа обезумевших новорожденных — это слишком. Но нужно с чего-то начинать, иначе скоро придется усмирять всё население планеты. — Вот мы и начнём с простого, — развернулся Аро и с вызовом обратил взгляд к Корин. — Все, кроме меня, давно не наблюдали, как ты управляешь своей силой. Под последней фразой Аро имел в виду не только управление даром, но и его демонстративное проявление перед остальными. Маркус, услышав это, только выразил свое слабое пренебрежение, подняв бровь с укоризной. — Мне видится, брат, ты проявляешь слабость к театральным представлениям. К чему они, если Уилсон и так подпишется на всё, — заметил он с налетом скептицизма в голосе. Аро пожал плечами и улыбнулся — соправители вполне ожидали от него такого фарса. — Отныне все теперь здесь — представление, — ответил тот с хитрой ухмылкой, и его глаза засверкали огоньком. Маркус и Кайус обменялись взглядами — утомлёнными и изумлёнными. — Как же без них? Если идет война, кто запрещает вести ее с развлечением? — заключил он. Когда Деметрий привел Уилсона, Аро молча отметил, что поручение было исполнено должным образом: следов недавнего жестокого столкновения словно и не было — тот крепко стоял на ногах, зная, к чему его подготовили. Однако во взгляде застыл страх, перемешанный с осознанием, что происходило нечто за гранью реальности: жилистый парень, который приехал за ним на его же машине; пару бодрящих хлопков по щекам; плеск воды в лицо, чтобы более-менее прийти в себя; финальным штрихом был серый пиджак, который Деметрий бросил ему в руки. Таинственный особняк открыл свои ворота. Уилсон вошел внутрь, сжимая в руке ключи, которые ему вернули, предупредив, чтобы тот не дерзил. Красные от лопнувших сосудов глаза, полные изумления и непонимания, широко раскрылись, когда он встретился со взглядами этих неземных существ, особенно женщин, чья красота словно явилась откуда-то из мира мифов и легенд. — Присаживайтесь, Уилсон, — поманил его голосом Аро, на что тот сразу же развернулся. Уилсон смекнул, что в этой комнате тот был что-то вроде главного, а остальные только свидетелями заключения сделки. — Не буду томить, начну с самого главного. Мы знаем, у вас есть то, что нам хотелось бы приобрести. Речь идёт о заброшенном цементном заводе, — продолжил он, восседая. С утомлённым вздохом Уилсон плавно опустился в удобное кресло напротив Аро. Его движения были медленными, словно он пытался скрыть свою шаткость. Взгляд его был сосредоточенным, но в то же время наполненным боязливым ожиданием того, что произойдёт. — Вы и так знаете, дело, доставшееся мне от отца, ушло под откос несколько лет назад, — произнёс он сокрушённо, подняв на него глаза. Он не мог объяснить происходившее, но понимал, что Аро и тому другому парнишке уже было известно о нём и его владениях гораздо больше. — Но всё же мне хочется знать: чем вас так заинтересовало это заброшенное место? Сплошной металл и ржавчина. Аро, склонив голову набок, сохранял молчание. Вместо этого его взгляд, полный коварства, перепрыгнул на сидевшую вдали Корин. Та прочла сигнал, посланный в тишине. Прежде чем подойти, она соблюла одну договорённость: осторожно вытащила с массивного стеллажа серебристый кейс. С мерной и грациозной походкой она приблизилась к столу, за которым восседали стороны. Ткань чёрного платья изящно струилась по длине, а кейс в руках легко раскачивался, и его блеск переливался под искусственным светом. Она с изящной лёгкостью положила его на стол и почувствовала на себе оба взгляда: Аро, глядевший на неё с толикой благосклонности и дьявольского предвкушения, а Уилсон — с поразительным изумлением и интересом. Время замедлилось. Оно и так тянулось медленно, но сейчас — сладостно медленно. Уилсона окутала магической вуалью нега. Он погрузился в океан сладострастных ощущений, которые проникли в его сердце и разлились по всему телу. Каждая клеточка его кожи взыграла, обжигаемая яростным пламенем наслаждения. Реальность воспринималась туманнее, словно сон перед пробуждением. Эту ли эйфорию ему обещал Аро, когда они столкнулись на мосту? Через мгновение источник его удовольствия пропал из поля зрения, и он видел перед собой только Аро. В готическом убранстве и за высоким чёрным кожаным креслом он был похож на Воланда. Щелчок, поддавшийся прикосновению того, кто открыл кейс и разорвал тишину. Уилсон ощутил ещё больший прилив сил и радости, увидев его содержимое. Он был набит долларовыми купюрами до отказа — такая сумма позволила бы ему прожить, не отказывая себе ни в чём, ещё десяток лет. — Полагаю, предложенная сумма будет достаточной для заключения договора о покупке вашего заброшенного предприятия. Остальные вопросы нежелательны и неуместны, — с пафосом утвердил Аро, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Дело стояло за малым. Уилсон по-прежнему под контролем дурмана Корин на ватных пальцах судорожно подписал контракт. Ледяной блеск в глазах Аро застыл. Маркус выдохнул, ощущая скуку оттого, что события развивались в ожидаемом экстремальном, но для него уже банальном русле. Он вознамерился встать с кресла, однако жест Аро рукой прервал его: — Это ещё не всё. Не выказывая эмоций в лице, Маркус устремил на них глаза, ожидая хлеба и зрелищ. Однако из всех присутствовавших только трое знали истинную причину нетерпения Маркуса. Аро вновь переключился на Уилсона. Тот, уже успев соприкоснуться с колоссальными богатствами, захлопнул крышку кейса и тоже собрался уходить. — Ваши условия меня устраивают, — бесцветно проговорил он, медленно поднявшись на ноги. В голосе не звучало и следа эмоций, однако изнутри его пронизывало мощное чувство удовлетворения. Внешне он уже не выглядел таким дерзким и живым гонщиком, баловником судьбы, это уже был другой человек — лишённый живости и воли, несмотря на сильные сладостные ощущения, разливающиеся в нём внутри, которые делали его марионеткой в руках Корин. Аро с грацией пантеры обошёл стол, не отрывая взгляда от объекта сегодняшнего представления, и преградил ему путь. Присутствовавшие, осознав, что наступила кульминационная часть программы, застыли, жадно наблюдая. Застыл и сам Уилсон, подчинившись власти неведомой силы. Аро улыбнулся уголком губ и вытянул из кармана лезвие. Блик металла заставил всех расширить глаза в изумлении. Без тени колебания он взял Уилсона за руку и перед тем, как сделать то, что собрался, посмотрел в его пустые глаза. — Я же сказал, это будет лучше всякого табака, — вкрадчиво сказал он ему и провёл лезвием по ладони. Оно рассекло кожу, однако Уилсон не издал ни единого звука, будто был лишён нервных окончаний и не ощущал физическую боль. Его бездонный взгляд с поволокой застыл на одной точке. Челси с изумлением оглянулась на Корин — то было её заслугой, и с одобрением улыбнулась. Кайус, наблюдая за увлекательным зрелищем, тяжело сглотнул. Маркус же, осознав глубину силы Корин, которую когда-то она ему предлагала, лишь покачал головой. Кровь медленно сочилась из ладони, окрашивая её в темно-красный цвет. Капли падали на пол, растекаясь алыми бегониями. Аро с наигранным недовольством покачал головой. Наклонившись немного вперед, он приблизился к ране и одним движением слизнул кровь с ладони, не выпустив яда, ощутив на языке великолепный вкус — с нотками той беспечности и дерзости, что ему хотелось распробовать, ещё когда они столкнулись на мосту. — С вами приятно иметь дело, однако отныне предприятие больше не принадлежит вам, — заявил Аро, не отводя от него своего демонического взгляда, который пронизывал, как острый клин. Надрез на ладони Уилсона, испуская мелкие капельки крови, постепенно прекращал сочиться. — Вы свободны. Покорно выслушав его, Уилсон, ни о чем не задумываясь, раненой рукой сквозь неощущаемую боль схватил кейс за ручку, — его совершенно не волновало ни свежее увечье, ни то, что здесь произошло, — и покинул кабинет. По завершении этого эпатажного представления, в котором кровь и интрига переплелись в будоражащий танец, Аро молча закрыл за Уилсоном дверь, перейдя к последнему акту. Как он и ожидал, все находились в лёгком потрясении, ощущая его неоднозначное послевкусие. — К нашей уважаемой данайке у меня нет вопросов, вы были восхитительны, — Кайус учтиво кивнул Корин и развернулся к Аро. — А ты, я смотрю, открыл для себя новые вкусовые предпочтения? — укор и первоначальная растерянность словно перебивали друг друга в голосе и заполнили тишину. Аро усмехнулся, возвратившись к своему месту. Забавляло скорее не то, что он провернул такое представление, отпустив человека на волю, а сам факт того, что он позволил себе это сделать на глазах братьев, которых объединяла борьба за сегрегацию смертных и бессмертных. — Иногда к таким, как Уилсон, меня пробирает зависть: живешь свою жизнь, ничем не обремененный. Приходится черпать эту энергию извне, — подхватил Аро с напускным безразличием, хотя он боролся с желанием разразиться хохотом — он только совершил противоречивое устоям Вольтури действо. — Смаковал бы ещё, но твоё решение отпустить его с чемоданами денег — полнейший абсурд. Ради чего мы воюем? — прозвучало категоричное высказывание Маркуса, который, несмотря на горячую молвь, сохранял холодную выдержку даже в этой игре скрытых интриг. — Он ничем не навредит нам в дальнейшем. Заявится следующий раз — бросим на растерзание стервятникам. Нет — и не вспомнит, что с ним было, — безапелляционно произнёс Аро, не выказывая своего возмущения, — нужно было немного подождать для того, чтобы афера принесла успех. С другой стороны, реакция окружающих подтверждала, что всё пошло по плану. Отчасти он признался себе, что ожидание новостей от Ивонны частично довели его до исступления: секунды казались часами, а ему было неизвестно, на каком этапе инициации находилась Эстела. Финальный прыжок в виде последнего обращения он взял под контроль, но всё же ожидание оказалось мучительным и нервозным. Перфоманс послужил неплохой разрядкой и отвлечением внимания. Такая изощрённая дегустация помогла превратить выжидание в целый ритуал, а заодно убить нескольких зайцев. — Осталось только сотворить то же самое с целой колонной, — впервые отозвалась Корин словно сквозь пустоту. Кажется, она тоже была истощена морально. — Ты будешь не одна, — подбадривающе ответила ей Челси. — Но о платьях нам, видимо, придётся забыть. — Корин, всё верно. С целой толпой будет физически труднее, поэтому вы с Челси свободны. Набирайтесь сил, — с отеческим апломбом сказал Аро. Обе покорно вышли, оставив лидеров наедине. — Что ж, надейся, Аро, что Уилсон больше никак о себе не заявит, — изрёк Маркус, подойдя к столу. Он принялся изучать папки документов на столе и достал оттуда чертёж. — Площадь владений достаточно внушительна для тренировки и создании армии. Никому не придёт в голову заявляться сюда, — заключил он. — Да. Теперь нужно придумать, как собрать народ и всех натренировать. Бредятина, — бросил Кайус, тяжело вздохнув. — А что насчёт шпионажа в военном секторе? Дочь Ивонны собирается вносить свой вклад в дело? Сколько ещё будет длиться перипетия с обращением? — спросил он, не церемонясь. Теперь не только мысли, но и внешние упоминания о той семье пошатнули в Аро непосредственность и развязность, которые он вкусил с момента, как приехал сюда. Улыбка с его лица слегка спала, он не спешил с ответом, так как вопросы Кайуса подразумевали резкие и агрессивные ответы, впрочем, какими и были вопросы — требовательными. Аро собирался было сообщить, что на роль засланца они выберут кого-нибудь другого, но едва он успел открыть рот, как его перебила трель телефонного звона. Он выдохнул и в замешательстве посмотрел на дисплей телефона. Выражение лица мгновенно преобразилось: словно тень пролетевшей тучи, веселое оживлённое расположение духа сменилось напряженным созерцанием. Челюсти сжались. Взгляды направились на него, и всех как будто одновременно посетила одна мысль, отчего комнату заполнила гробовая тишина. Ивонна, приспособившаяся к режиму Фейта, научилась пользоваться одноразовыми телефонами при чрезвычайных ситуациях. А чрезвычайная указывала на то, что от её разрешения зависела жизнь Эстелы. В нём вспыхнуло желание выйти из кабинета, чтобы одному принять новости, которыми должна была поделиться Ивонна, но раз все были здесь и сидевшие рядом братья уже уловили напряжение, нависшее с раздражавшей трелью телефона, Аро решил принять судьбу, разделив этот момент вместе с остальными. — Да? — он принял звонок с таинственным предчувствием чего-то устрашающего. За секунду его выражение лица из напряженного сменилось на нескрываемый вселенский ужас. Глаза округлились. Аро прислушался к словам, лившимся из трубки, и его лицо, прежде освещенное уверенностью, поглотила тень тревоги. Минутами ранее он со свойственной решимостью для непоколебимого властителя успешно провернул дело, которое повлияет на несколько судеб, а теперь почувствовал себя именно тем, с чьей судьбой играли. — Мы скоро будем, — отрезал он бесцветным голосом. Веселье и лёгкая праздность, которые царили до звонка, накрыли тревога и предчувствие испытания, когда узнаёшь страшную новость.