Отмена протокола

Барнсу потребовалось два часа и четырнадцать минут, чтобы найти здание, достаточно сухое и безлюдное, а так же… безкрысное, (ужас), в которое можно было бы проникнуть без видимых признаков взлома и остаться на ночь. В конкретном случае — возле двери на дополнительном этаже, ведущей на крышу. Вашингтону стоило бы всерьёз задуматься об увеличении качества работы местных санитарных служб. Дом номер 46-C на северной стороне по проспекту Вирджиния соответствовал основным критериям безопасности (в данном контексте безопасность предполагает отсутсвие подозрения со стороны гражданских и/или федеральных лиц). Было уже слишком поздно, чтобы найти более приемлемый ночлег и при этом не привлечь к себе внимание, оттого, оптимальный вариант: остаться на территории старой полупустой постройки до рассвета. Он прислонился спиной к стене и медленно сполз на бетонный пол. Огонь, прежде окольцовывавший лёгкие, теперь захватил глаза, в которые словно насыпали жгучего перца. В ботинках, утративших свою герметичность, последние сорок минут противно хлюпала вода, и Джеймс снял их, дабы избежать неприятных последствий. Слегка накренившись над сумкой в соответствии с возможностями своего болевого порога, он опустил веки, позволил организму сдаться и не бороться со сном/обмороком/чем-то, слегка напоминающим кому. «Тебя зовут Джеймс Бьюкенен Барнс.» Боль в груди усиливается, ощутимо затрудняется дыхание. Слова, которые сами по себе проникли в мозг, словно разносятся приглушённым эхом по всему Вашингтону. Почему-то начинает казаться, что их слышит не только сам Барнс, но и всё население города. Заткнись, Капитан Роджерс. Хотя бы сейчас. «Ты знаешь меня всю жизнь.» Достоверность информации: не подтверждено. Требуется больше обоснований. Цель: проверить факты на наличие совпадений с действительностью. «Баки?» Кто такой Баки? В состоянии частичной бессознательности, которое, по плану, должно было быть отдыхом, Барнс провёл примерно полтора часа. Как только были зафиксированы первые признаки наличия жильцов в доме в виде человека, захлопнувшего входную дверь по другую сторону стены, в голове прозвенел звоночек о срочной эвакуации (куда-нибудь подальше отсюда). Процесс регенерации уже идёт полным ходом, и это начало особо чувствоваться, когда пришлось подниматься на ноги. Из отбитых лёгких рвался саднящий кашель, а слишком поздно вправленное плечо спровоцировало сильный мышечный спазм до самой поясницы. Стиснуть зубы. Игнорировать болевые ощущения. Так точно. Барнс вышел на улицу и пошёл на юго-запад, цепляясь взглядом за здания в надежде увидеть что-нибудь знакомое. Приоритет: найти ресурс питания. Остальное — позже. Если прислушиваться к внутренним ощущениям — желудок словно прожигает внутренности кислотой, голод пронизывает острыми иглами всю нижнюю часть корпуса и вот-вот начнёт раздирать брюшную полость. Если же прислушиваться к логике… В дискомфорте подобного рода виноват гипоталамус, который успокоится, как только в организме восстановится уровень глюкозы и серотонина. Спустя час тщетных попыток проветрить мозги и углядеть хоть что-то, вызывающее воспоминания (помимо нечетких голосов в виде эха), Барнс остановился возле небольшой и крайне безлюдной забегаловки, которая, как ни странно, внешне даже соответствовала кое-каким санитарным нормам. Это было единственное относительно приемлемое место, которое уже было открыто. Над дверью слегка покосилась вывеска с названием «Таверна», что было весьма нелогичным: заведение не имело ровным счётом ничего общего с Италией. Джеймс аккуратно открыл дверь и осмотрел помещение. Мужчина сорока с лишним лет протирал большие гранёные стаканы за небольшой барной стойкой, из посетителей — лишь глубоко пожилая женщина, за дальним столиком возле окна, переворачивала страницу газеты костлявой рукой. Рядом стояла крошечная белая чашка с блюдцем. Из соседнего помещения доносился запах готовящейся еды. В дальнем левом в беззвучном режиме работал маленький телевизор, изображение на котором то и дело перебивалось рябью помехов. Был включён новостной канал. Репортаж об инциденте с авианосцами в Вашингтоне. Оценка обстановки: отсутствие угрозы. Безопасно. Человек за стойкой поставил стакан на полку позади и кивнул в сторону Барнса, вытирая руки бумажным полотенцем. — Доброе утро, присаживайтесь. Так точно. Высокий стул рядом со стойкой показался слишком маленьким и не совсем удобным, но с этого места видно часть улицы из витрин и всю комнату, включая входную дверь, так, что не приходится крутить головой, поэтому Джеймс остался на этом месте. — Вам подать меню? — Не дождавшись ответа, мужчина положил на стойку плетёную салфетку и протянул Джеймсу буклетик. — Только придётся минуток с пятнадцать обождать, мы едва открылись. Болтун. — Кроме старухи Клэр в такую рань обычно никто не приходит. Барнс лишь посмотрел Болтуну в глаза и едва заметно кивнул, показывая, что слушает, но диалог поддерживать не намерен. Он сделал заказ наугад (решения бытовых задач по-какой-то причине провоцировали головную боль) и мысленно засёк время. Спустя две минуты и сорок секунд в правом кармане обнаружился серый шнурок, предположительно от обуви, который быстро нашёл себе применение. Барнс завязал им в пучок запутавшиеся волосы, которые теперь не препятствовали обзору. Ещё через три минуты в закусочную зашёл высокий мужчина с лицом, выражающим «убейте меня», если бы это было эмоцией. Джеймс слегка насторожился. Его правая рука была забинтована, а на скуле виднелся свежий синяк. Однако его дальнейшее поведение оказалось весьма обычным: он не избегал зрительного контакта, посмотрев на всех троих человек в помещении, ни на одном из которых его взгляд не задержался более, чем на секунду, он попросил принести «одну бутылку тёмного пива» и принялся разглаживать скомканные купюры. — Жаркая ночь? — Болтун усмехнулся и взглянул на нового посетителя исподлобья. — Вечно молодёжь попадает в передряги! Ума не хватает, чтобы держаться от драк подальше, а? ТАК ТОЧНО… Что? — Ну и кто ж тебя так? — Болтун не унимался. На удивление Джеймса, мужчина среагировал крайне приветливо, хоть и явно был не в настроении, улыбнулся и изрёк что-то, не поддающееся логике. — Стеллаж. Из ИКЕИ. Собирал без инструкции. Долбанные шведы. Выражение насмешки на лице Болтуна сменилось замешательством, и он замолчал. Возможно, логика в этом все-таки есть… Оплатив свой заказ, который был подан уже спустя пятьдесят шесть секунд (жуткая несправедливость), мужчина тяжело вздохнул и уселся за столик возле двери. Он достал свой телефон и принялся что-то печатать. Десять минут и тридцать четыре секунды. «Старуха Клэр» медленно поднялась с места и неуклюже направилась к двери. Перед тем, как выйти, она прищурилась, посмотрев на двух посетителей и обратилась к Болтуну за барной стойкой: — Сегодня у вас прям урожай на красавчиков, Генри! — Её голос оказался очень скрипучим и тихим. — Доброго дня, миссис Дрезнер. Жду завтра, как всегда. Тринадцать минут сорок девять секунд. Барнсу (наконец-то) подали завтрак. Обжаренный сэндвич с курицей и немного бобов на тарелке, кофе с молоком и маленькая конфетка («вместо сахара, он закончился»). По протоколу нужно было бы проверить еду в незнакомом заведении на наличие ядов, но лучше рискнуть, чем потерять сознание от голода. Так же, возможность осуществить должную проверку и не привлечь к себе внимание составляет примерно 11%. К моменту, когда Барнс расправился с сэндвичем, второго клиента «Таверны» уже не было… Увеличить концентрацию внимания (уменьшить — на еде). Недопустимо. Подозрение Джеймса насчет высокого мужчины со стеллажом возобновилось. Как он смог ускользнуть незаметно, будучи обычным гражданским лицом… Или дело всё-таки в курице? Его размышления прервались телевизором, на котором теперь светилась фотография Объе… Капитана Роджерса. — Можно включить звук? Болтун за стойкой не глядя взял пульт с полки, нажал на кнопку, и продолжил убирать тряпкой крошки. — … Грант Роджерс, известный так же как Капитан Америка, по словам врачей, быстро идёт на поправку. К сожалению, нам не удалось поговорить с его напарником, Мистером Уилсоном… — Голос женщины-нарратора ненадолго угас из-за сбоя сигнала, но спустя минуту продолжился. — Тем временем в Национальном Музее Истории США, в Смитсоновском университете стоит крепкий ажиотаж вокруг павильона, посвящённого жизни Капитана Америки, который является актуальной темой для обсуждений в свете последних событий… Барнс надел капюшон и быстро вышел на улицу. По какой-то причине начали ощущаться признаки кислородного голодания. Спёрло дыхание. На свежем воздухе ничего не изменилось. Странно. Возможная причина: вторичный ателектаз вследствие пневмоторакса. Вероятность: не более 30 процентов. Асфиксия недостаточно интенсивна. Более правдоподобным фактором послужило, вероятно, упоминание Стива Роджерса. В последнее время он, даже дистанционно, оказывает довольно большое воздействие на состояние организма (или психики?). Нужно найти этому логическое объяснение. Ближайшая цель: обеспечить получение информации. Источник: Национальный Музей Истории США Принято к исполнению.