***
Во время принятия ванны Баку вдруг почувствовал… что-то. А затем он осознал, что видит какого-то очень красивого паренька, ещё подростка по человеческим меркам, идущего по широкому коридору, и понял, что пропал: паренёк был идеален совершенно во всём в плане внешности. Дракон решил немного понаблюдать за ним. Вот подросток случайно натолкнулся на другого парня, а тот повысил на него голос, заставив этим Баку в ярости заскрежетать зубами: как этот урод смеет так разговаривать с его возможным будущим супругом? Однако дальше повышения голоса не зашло, и подросток продолжил свой путь с задумчивым выражением лица. Здесь Баку решил послать ему сигнал о том, что неподалеку есть «крючок», и парень, очнувшись, направился в нужном направлении с таким видом, будто он уже до этого собирался туда пойти. Совпадение? Закончить мысль будущему Повелителю не дал подросток: резко затормозив, он уставился прямо в глаза дракона. «Кажется, следовало следить за незаметностью», — укорил себя Баку, быстро прерывая контакт. Вроде бы всё в порядке, и человечек не придал этому особого значения, потому что вскоре продолжил свой путь как ни в чем не бывало. Баку решил не пугать его. Поэтому он ненадолго заблокировал магию «крючка», позволив пареньку положить его во что-то наподобие мешка, только из другого, незнакомого дракону, материала, и унести его к себе домой. Пока его будущий супруг был в пути, Баку быстро помылся, высушился и улегся на кровать, уже представляя себе различные варианты дальнейшего развития событий. За это время он ни разу не отвлекся от слежки за подростком и, когда тот входил к себе в комнату, дракон уже поджидал его. Повернувшись, паренёк снова испугался Баку, но через пару минут оправился и спокойно подошел к зеркалу, не прекращая смотреть в глаза дракона, а затем с нахальным видом спросил: — Чего ты на меня уставился, Чешир?***
Прервав контакт, Баку обессиленно откинулся на подушки и прикрыл глаза. Ваня оказался очень милым в общении и нисколько не боялся дракона, даже когда тот ненадолго потерял контроль над собой. Внутри дракона загорелась радость: Единый найден. Только вот его лексику придется немного подправить, потому что, если вспомнить слова матери, Повелителю не пристало иметь Единого, который выражается так грубо. Но всё-таки это маленькое, слабенькое тело Ванечки просто прекрасно! Как же Баку хочет поскорее обнять его, взять его, присвоить ему свой запах, постоянно быть рядом и оберегать от каждого, кто посмеет позариться на его чудо. Однако слово есть слово, дракону придется его сдержать и надеяться на то, что за сутки Ваня добровольно согласится уйти из своего мира, потому что иначе его придётся брать силой. А Ваня, спустя час после разговора с драконом, обыскал весь дом в поиске дополнительных карт памяти для своего небольшого замысла: если он останется в другом мире навсегда, то ему понадобится хотя бы музыка, которую он будет слушать. Есть только одна проблема: как он будет заряжать там свой плеер? Вдруг там нет электричества? Эти вопросы пока что останутся без ответа, и будет очень грустно, если Баку скажет, что электричества нет, электриков нет, людей нет, и вообще весь мир есть только у Вани в голове, а тот сейчас давным-давно лежит в психушке и пускает слюни. В конечном итоге набралось четыре карты памяти, включая те, что были в Ваниных телефоне и плеере. Найденные в доме носители он отформатировал и за три часа полностью забил их музыкой. Там было всё, что Ваня любил: «Crystal Castles», «Lorn», «Summer of Haze», «Blue Foundation», «Радость моя» и другие столь же любимые подростком исполнители. Спустя примерно двадцать часов Опалов был полностью готов: вымыт, собран, выспался. Ему пришлось выпить снотворное, потому что сна не было ни в одном глазу. Он удалился изо всех социальных сетей и полностью очистил свой компьютер, ни о чём не жалея. Потом вдобавок установил на него пароль «ВыОченьУжасныеЛюди», написал его на бумажке, а бумажку положил на кухонный стол вместе с запиской. В ней он описал, как всех ненавидит и заодно признался в том, что он гей, лишив «любимую» сестрёнку этого удовольствия. Благо, что дома никого не было. Когда он закончил с этим и вернулся в свою комнату, в зеркале как раз появился Баку, причём весь. Ваня обомлел. Он увидел очень мускулистого чувака с когтистыми конечностями. Его бледную кожу в некоторых местах покрывала зеленоватая чешуя, а лицо, наоборот, её лишилось. Волосы дракона имели насыщенный изумрудный оттенок. Лицо при свете дня оказалось просто прекрасным. Густые, прямые брови, раскосые глаза ярко-жёлтого цвета с вертикальным зрачком, прямой нос с острым кончиком, которому почти курносый Ваня позавидовал, и тонкие губы, за которыми скрывались острые треугольные зубы. Из одежды на драконе была лишь зелёная шёлковая набедренная повязка длиной до колен и сандалии с двумя ремешками: один около огромных когтистых пальцев, другой — ближе к голени. Торс был свободен, и ничто не мешало подростку увидеть кубики пресса, широкие плечи и накачанную грудь с большими сосочками. Баку дал подростку полюбоваться собой, а потом повернулся боком, продемонстрировал уши с острым кончиком и напряг мышцы. Этим он заставил Опалова широко раскрыть глаза, заволноваться и в попытке успокоиться произнести: — Почему юбка не до пола? Без такой юбки я не смогу поверить, что ты монашка. Типа: «ни-ни и даже не проси». — Тебе не нравится? — наигранно погрустнел Баку. — Нет-нет, всё хорошо, просто я так всегда говорю, когда… в общем, неважно, забей. Дракон расхохотался: — Ты так мило смущаешься, мой славный мальчик! В ответ Ваня зарделся и торопливо перевёл тему: — Почему ты появился весь, если для тебя это так трудно в энергетическом плане? — Тогда я был очень истощён, а сейчас отдохнул и полон энергии. Однако я всё равно не смогу продержаться долго, поэтому давай-ка обсудим то, как ты будешь переходить в Мир Драконов, — подросток кивнул. — Та игрушка, которую ты вчера получил, является магическим предметом, «крючком», который перенесет тебя в мой мир при касании. Ты можешь спросить, почему ты не перенёсся ко мне сразу, как только взял её. Я отвечу тебе: тогда я так захотел, потому что, в отличие от многих представителей моего вида, забочусь о своем Едином. Теперь же игрушка перенесёт тебя и тебе нужно всего лишь прикоснуться к ней. Правда, игрушка от этого обратится в пепел, и я ничего не могу с этим поделать. — Тебе и не нужно ничего делать! — обрадовался Опалов. — Я давно хотел поднасрать сестре и не слышать потом визга и угроз в свою сторону, даже приготовил ей пару сюрпризов. Не поверишь, как давно я хотел отсюда съебать, поэтому я и хочу красиво уйти в закат. Но один вопрос все ещё открыт: я смогу взять с собой некоторые предметы? — Да, мой милый, ты сможешь унести с собой всё, что пожелаешь. Но я не советую тебе брать с собой свою одежду, — коварно ухмыльнулся Баку, — так как она все равно скоро придёт в негодность из-за твоих выражений. — Да-да, так я тебе и поверил, — фыркнул Ваня, направляясь к выходу из комнаты. — Жди меня, я приду, как только сделаю то, что задумал. — С нетерпением жду, уж поверь, — облизнулся дракон и исчез. Схватив свои вещи, а также пачку сигарет, и распихав всё это по карманам, Ваня ворвался на кухню и взял пять куриных яиц из холодильника. Три из них он освободил от желтка, который, в конечном итоге, оказался в отдельной баночке. Потом, подумав, отнёс всё в комнату, вернулся и взял картонную трубку из-под пищевой плёнки, размочил её в воде, сделал из неё подобие говняной колбаски и обильно смазал белком. Затем забежал в комнату сестры, закрыл дверь и положил «какашку» на стул, при этом тщательно вдавив её в сиденье. А затем вылил оставшийся белок под стол, под дверь и на кровать, а оставшиеся два яйца бросил в те углы комнаты, куда нельзя было добраться без отодвигания мебели. Желток же он вылил на подоконник, который всегда был закрыт на жалюзи. С предвкушением представив, как эти яйца потом стухнут и начнут вонять, Ваня вдруг вспомнил, что сестра может перебраться в его — уже бывшую — комнату и, осторожно переступив через растёкшееся яйцо перед дверью, потратил ещё пять яиц на повторение операции и там. По возвращении Опалов, забывшись, поскользнулся на белке и свалился на пол, больно ударившись копчиком и запачкав джинсы. — Все-таки Баку прав и одежда начинает приходить в негодность, — захохотал подросток. — Может, это он и подстроил, чешуйчатый засранец? Да нет, это просто карма. Постаравшись отряхнуть джинсы, насколько это было возможно, Ваня оглядел свое творение: растёкшийся по полу белок был почти незаметен, а «говно» на стуле выглядело как настоящее, только не пахло. Пока что. Зловеще расхохотавшись, Опалов, наконец, увидел пакет с медвежонком, которого, по всей видимости, сестра так и не доставала оттуда. А это значит, что игрушка может обратиться в пепел прямо посреди комнаты. Перенеся пакет, Иван вывалил медведя там, где хотел. Глубоко вздохнув, коснулся его и… оказался в незнакомом помещении, выполненном в зелёных тонах: зелёные стены были посветлее, чем пол и потолок, не говоря уж обо всяких зелёных шторах, картинах, коврах на стенах и кровати. Возле последней стоял какой-то подозрительно знакомый зелёный чувак. Потом до Вани дошло, и он воскликнул: — Баку! Я тебя сразу не приметил, прости. Ого, какой ты высокий. А я — карлан, тебе по грудь всего буду. Ты это и сам видишь. Стоп, почему ты на меня так смотришь? У меня на жопе пятно мокрое от того, что я слепой, но это не повод на меня так смотреть. Рыкнув, Баку ринулся вперёд и подхватил вскрикнувшего Ваню на руки. Прижав подростка к себе, он накрыл чужие губы своими и сразу же проник между ними своим длинным раздвоенным языком. Опалов для вида подёргался, а потом блаженно обмяк, позволив отнести себя на широкую кровать. Тут дракон приостановился, позволив подростку выложить на прикроватную тумбу все свои предметы, а затем, нагло глядя в Ванины глаза, когтем осторожно поддел и разрезал футболку Опалова. — Так вот что ты имел в виду под «придёт в негодность»… — Да, мой милый. Расслабься, сейчас я войду в тебя. Только вот от нижней одежды нужно избавиться… — Что?! Войдёшь в меня? Я на первом свидании ни-ни, жеребец. — Тут у тебя нет выбора, — облизнулся дракон, — мне нужно это сделать, чтобы установить связь между нами и привязать тебя к этому миру. — Только попробуй, — побледнел Ваня, у которого внутри всё похолодело от страха. — Попробую, ещё как попробую. Потерпи. С этими словами Баку срезал с Опалова джинсы, сорвал с себя юбу и продемонстрировал гигантский, покрытый чешуйками у основания, член, который уже вовсю стоял. Яйца тоже были огромными и покрытыми чешуёй. Ваня смутился бы и застеснялся, не пытайся он остановить похотливого зверя, который на него неожиданно напал. Но дракон был непреклонен. Вскоре руки парня были крепко зажаты в одной ладони, а с помощью другой руки Баку смазывал свой огромный елдак и направлял его в анус Вани. Следом последовал толчок и резкая боль, от которой Ваня закричал. Из его глаз брызнули слёзы, до него, наконец, дошло, что Баку отнюдь не шутил, и подростку стало ещё страшнее. — Отпусти меня! Не надо этого делать! Прости меня, если я тебя чем-то обидел, только не делай мне больно, прошу тебя! — Потерпи, малыш, так надо. — Надо?! Надо причинить мне боль?! Да, мне больно, идиот! Отпусти меня! Оскорблённо рыкнув, дракон резко толкнулся вперёд, заставив Опалова вновь взвыть, и вдобавок несильно, по его мнению, укусил того за ключицу. Драконьи зубы проткнули тонкую человеческую кожу, и хлынула кровь. Ваня, на долю которого выпало слишком много неожиданной боли, закатив глаза, отключился, перед этим мельком подумав о том, что карма у него не настолько грязная для такой боли и унижения. Это значит, что либо её нет, либо он потом сможет устраивать подлянки кому угодно на протяжении всей своей жизни. Дракон, заметив, что человек расслабился, толкнулся ещё несколько раз, войдя полностью, зажмурился от удовольствия и обильно кончил внутрь Опалова. Затем легонько встряхнул подростка, понял, что тот не реагирует, и промурлыкал, гладя его по голове: — Уснул, мой маленький. И хорошо, последующие процедуры тебе, наверное, не понравятся. Подхватив Ваню на руки, Баку направился к выходу из покоев.