Folie a Deux

Для октября было слишком жарко. Золотые лучи солнца просачивались сквозь осенние листья, заливали кроны деревьев, отражались от несущихся по дороге автомобилей, и со своего места Санса наблюдала за людьми, что прогуливались вдоль тротуара. Подростки волокли за собой тяжёлые портфели, заткнув уши наушниками, словно прописавшимися в их ушах на постоянное место жительства. Компания из пары-тройки девушек смеялась над шуткой и строила планы на предстоящие выходные. Сансе даже почти удалось убедить себя, что она всё ещё в своём привычном кампусе. Просто небольшой перерыв на кофе, прежде, чем вновь отправиться на занятия. Все мысли сосредоточены вокруг экзаменов, соседей по комнате и вечеринок. Ничего глубже. Ни единой мысли, несущей пищу для размышлений. А если прищуриться, можно даже представить шумный университетский двор. Замену её настоящему месту пребывания. Кресло Сансы было отодвинуто как можно дальше от общего деревянного стола. Сидящие за ним люди – ассорти из незнакомцев и близких. Тётушка Лиза. Социальный работник из лечебницы, одетый в безразмерный свитер и яростно строчащий что-то в блокнот. Университетский адвокат. Старшая медсестра, изредка кивающая и всеми силами пытающаяся сохранять на лице гримасу искреннего сочувствия. Нахмурив лбы, они увлечённо обсуждали один-единственный вопрос – что делать с Сансой? Самой же Сансы для них словно не существовало. Она просто продолжала смотреть в окно, пока за её спиной шло оживлённое совещание. Листья кружились по лужайке, подгоняемые ветром, и точно так же крутились мысли в голове девушки – обо всём и ни о чём одновременно – лишь изредка прерываемые посторонними звуками и обрывками фраз. Тиканье часов… «убийство её матери и брата»… тихое покашливание… «обширное повреждение»… поскабливание носка ботинка по мощёному плиткой полу… «исключение из школы»… Санса слышала слова, но не позволяла им забраться в свой рассудок. Если она в самом деле хочет всё это пережить, ей нельзя зацикливаться на подобных вещах. Её разум был лишён любых уз и привязанностей. Любых воспоминаний о семье и друзьях. О том, какого это – быть любимой и нужной. Обо всём, что связано с Сансой Старк. В воскрешении в памяти этих деталей не было ни смысла, ни пользы. Лишь новая порция беспокойства за посторонних людей. Голоса тем временем продолжали говорить. Краткие описания симптомов, рецепты, дозировки, планы на лечение. Аккуратно и чётко. Втискивали её в группу, причисляли к категории. Причём всё неизменно под предлогом поддержки. Заботы, как они это называли. - Ох, Санса, мы все так заботимся о тебе… И было это, разумеется, лишь блефом равнодушного мира, по своему усмотрению разбрасывающего игроков и фигуры. Не имеет значения. Всех, кого я любила, у меня уже отняли… так или иначе. Сансу покоробило от лёгкого прикосновения к плечу, оторвавшего её от привычных наблюдений. Снова пустая болтовня, только теперь уже адресованная непосредственно к ней. - Сильное депрессивное расстройство, выходящее за пределы нормальной реакции на утрату… Решение было принято. Она остаётся в женском отделении стационарной психиатрической клиники Королевской Гавани. Добровольно. Для её же блага. Будет больше визитов, прогресса, улучшений. Нужно лишь немного подождать. Даже стол, за которым сидели обсуждающие, словно вздохнул с облегчением. Дело сделано. Теперь можно будет благополучно забыть о пациентке. Тётушка Лиза и адвокат наконец-то избавились от ответственности за неё. И Сансе было абсолютно всё равно. Прошло ещё немного времени, и подоспели бумаги на подпись. Правила, обязательства, ограничение огласки. Разум не позволял ей как следует воспринять весь обрушившийся шквал информации. Тело брало верх и делало всё, чтобы предотвратить это. Кивало. Соглашалось. Лишало последних прав и позволяло окружающим делать с её жизнью всё, что вздумается. После этого пришлось выслушать ещё немного разговоров, пока она собирала вещи и спускалась следом за патронажной сестрой в притихший коридор. - … посмотрим, вдруг он свободен и у него есть время представиться лично. Они остановились напротив двери, табличка на которой гласила, освещаемая режущим глаза флуоресцентным светом: Доктор Петир Бейлиш, Психиатр. Санса почувствовала разительную перемену, когда вошла в его кабинет, как если бы попала в совершенно другой мир. Бледно-жёлтая больничная плитка, которой был отделан пол во всей больнице, была спрятана под ковром тёмно-зелёного лесного цвета. Огромный рабочий стол из вишнёвого дерева стоял прямо перед высоким окном с видом на прилегающий к территории больницы лес. В центре комнаты - сделанные на заказ кожаные кресла, расставленные полукругом. В воздухе витал приятный и ненавязчивый аромат мяты, выгодно контрастирующий с запахом дезинфицирующих средств, которыми пропахло всё остальное здание. Навстречу гостям из-за стола поднялся стройный мужчина. Когда он приблизился, Санса разглядела под его белым больничным халатом кремового цвета водолазку и серые брюки. И даже несмотря на легкую седину на висках и первые морщины вокруг глаз, она удивилась, насколько же молодым он казался. В частности на это указывал живой блеск в его глазах. Он не спускал с неё этого взгляда, когда протягивал руку для приветствия, и девушка, в свою очередь, даже усилием воли не смогла отвести глаз. Когда он заговорил, его голос оказался на удивление глубоким и мягким. Успокаивающим. - Добро пожаловать, мисс Старк. Меня зовут доктор Бейлиш, и я буду заботится о Вас на протяжении всего Вашего пребывания здесь. На какое-то мгновение в голове Сансы пронёсся целый водоворот мыслей, и весь окружающий мир будто бы замер.