***
— Да, мой король, — вошёл в покои Мерц без стука и сразу принялся за лесть. — Прошу прощения, что заставил вас ждать. Как вы понимаете, у нас гости… Вампир в зелёной, расшитой золотом мантии склонял спину, и тишина заставила Юи понять, где может окончиться её жизнь, если никто не вмешается. Она сидела на подогнутых коленях и сжимала край белого одеяла, молясь, что этот внушительный с виду мужчина вразумит обозлившегося принца. — Слышал уже! — огрызнулся юноша и по-быстрому завязал свой атласный чёрный бант. — Долго будешь мою кровать осквернять? — рыкнул он на Комори. — Я сказал тебе собираться! «Гости? — услышала Юи слова Мерца и задышала так, будто из комнаты откачали весь кислород. — Руки… Я уверена, что это он!» — она не смогла скрыть улыбки, и вампир королевских кровей чуть не позеленел от злости. Кино заметил реакцию девушки и однозначно решил отыграться на ней и на слуге, ведь он испортил его сюрприз и подложил ему беременную корову вместо обещанного наливного яблочка. — Как ты бесишь! — поджал он губы до бледноты и быстро зашагал в сторону кровати. — Научись повиноваться или проведёшь следующий год в темнице вместе с крысами! — подцепил Кино блондинку за жёсткие рёбра корсета и сбросил на пол. — Больно… — приподнялась Юи на широко расставленных ладонях и со слезами посмотрела на Мерца. Она всё ещё надеялась найти в его лице защиту, не представляя, что за монстр скрывается под капюшоном. — Скажи спасибо, что ещё можешь чувствовать боль! — замахнулся было Кино, но остановился, когда увидел, что девушка в страхе отвернула лицо. — Да не сильно и хотелось! — фыркнул он и нервно отвернулся. — Ваша милость, — заговорил Мерц, наблюдая за всем этим, — если хотите, чтобы Ева сделала своё дело, то не стоит её бить. Она должна выглядеть, как подобает королеве и родить вам наследника, — напомнил он, как самый доверенный советник. — Наследника?! — прокричал Кино так, что чуть не охрип. — Ты издеваешься? Эта овечка бестолковая уже носит чужого ребёнка, как думаешь теперь из ситуации выходить? Может быть, прикажешь мне его воспитать? Признать своим? Или у тебя есть идеи получше? — хрипел парень от возмущения, что распирало его грудь и, не выдержав напряжения, он присосался к стеклянному графину с водой, отпивая из него добрую половину чуть тёплой воды. — Вам стоит успокоиться, — сказал спокойно Мерц и преподнёс своему правителю платок. — Эта девушка не может быть беременна, я наблюдал за ней. — Знаешь ли, — скептически сморщился Кино и стрельнул глазами в сторону Комори. Она облокотилась на край той злосчастной кровати и с опаской посматривала на своих похитителей. — Сделать ребёнка недолго, ты мог не уследить, а она чётко дала понять, что все мои попытки будут тщетны. — Вы поверили ей на слово? — весьма строго спросил вампир и посмотрел так, будто Кино его неумелый ученик, что, впрочем, так и было. — А что, по-твоему, я должен был сделать? — проревел тот в своё оправдание. — Под юбку к ней заглянуть?! У вампиров сердце не бьётся! Как определить её положение? Ждать чёртовых полгода? — Вы и впрямь ещё очень юны, — вздохнул Мерц и направился прямиком к Юи, которая, завидев опасность, сама запрыгнула на кровать и быстро попятилась, пока сама же и не запуталась в скомкавшемся одеяле. — Сердце вампира не бьётся, но она же не совсем вампир, — напомнил он, распутывая ноги девушки. — Сердце демонов бьётся, медленно, но именно его удары так привлекают вас. — Замолчи! Не твоего ума дело, что привлекает меня, а что нет, — огрызнулся Кино, на секунду позволяя себе покраснеть. — И вообще, её положение меня совсем не привлекает! — Сейчас всё проверим, — спокойно сказал Мерц и распростёр свою ладонь, указывая Юи, что ей следует прилечь на подушку. — Да и почему ты так уверен, что её ребёнок унаследует сердце демона? — заинтересовался Кино. Парень заметил, что его советник серьёзен и, несмотря на то, что он враг, Юи его слушается. — Не имеет значения, что унаследует ребёнок, которого нет, — спокойно сказал вампир. — Отсюда я не слышу сердцебиения или же сокращения мышц плода, — объяснил он, стоя над застывшей в страхе Комори. — Должно быть, вам нагло солгали, посудите сами, в подобной ситуации любая женщина прикрылась бы своим деликатным положением, оттягивая время. Но на несчастье этой леди, у вас есть я, а меня, как вашего советника, не так просто провести вокруг пальца. Что ж, милая, — посмотрел он на Юи через тень капюшона. — Я рекомендую вам задержать дыхание и позволить послушать вас. Если откажетесь, то мы проверим сей факт иным путём, — пригрозил Мерц, видя, что блондинка смотрит на него огромными глазами и нервно потряхивается от предстоящего разоблачения. «Пожалуйста… — зажмурилась Юи и схватилась пальцами за корсет. — Пожалуйста, у меня был только один шанс забеременеть, и лучше бы всё получилось…» — вспоминала она те единственные два часа, что ей удалось провести с Руки наедине после того, как они вернулись домой. — Подожди! — остановил того Кино, прежде чем Мерц расцепил пальцы Юи на корсете. — Я собираюсь лишь послушать, — объяснил вампир. — Ничего страшного не произойдёт. — Нет, — вновь смутился Кино. Вёл он себя странно: дёргался, нервничал, и всё это пахло одним — страхом. — Что ты будешь делать, если она и правда носит его ребёнка? — Чего? — немного удивился вампир и гордо выпрямился. — Вам стоит быть серьёзнее. Я не для того присматривал за вами все эти годы. Если Ева носит чужого ребёнка, то мы очистим её тело. Вам не следует волноваться - этот ребёнок не появится на свет. «Только не это!» — зажмурилась Юи так крепко, что слёзы полились из её глаз градом. — Омерзительно… — сморщился Кино, не скрывая признаков тошноты. — Я подожду вас за дверью. Не желаю смотреть… — покинул он свою комнату и, оставшись один в коридоре, скрыл мокрое от волнения лицо. «Как и не желаю участвовать в этом… Убийство ребёнка не входило в планы…» — осознал это Кино и сдавил собственными ладонями прикрытые бледными веками глазные яблоки, стараясь не думать, что может ждать бедную девушку.***
— Вам, должно быть, жизнь не дорога? — говорил Карла и окидывал взором охрану королевских чертог. Их взяли в окружение, и демоны в красных латах, что по образу своему походили на людей, смотрели раскосыми глазами. — Вы не смеете ослушаться приказа короля, — сказал и Руки, когда ему позволили выпрямить спину, ведь до этого его чуть не насадили на алебарды, которые уже давно ждали «гостей». — Перед вами законный король мира демонов, — громко заявил Муками, и звуки его голоса разнеслись эхом во влажном подземелье. — Сложите оружие… — попросил вампир более мягко, стараясь сгладить конфуз, пока Карла щурился и к чему-то прислушивался. Стражники не послушали его, они даже не шелохнулись, будто о положении Карлы им было известно, но отныне не он тут глава. — Оставь своё красноречие для застолья! — услышали все задорный голос молодого принца, и алебарды звонко ударили деревянными стержнями о пол. Кино не собирался караулить Мерца возле своей двери или дожидаться его доклада — были и другие дела. — Будете гостями в моём замке, — заявил юноша и довольно задрал нос. — В твоём замке? — сквозь ту же прищурившуюся гримасу спросил Карла. — Когда это он успел стать твоим? И почему стражники не в состоянии признать собственного короля? — посмотрел он на молчаливых солдат и сделал несколько шагов навстречу Кино. — Ответь же мне, коль не побоишься лишиться головы, — предупредил основатель об опасности и ответственности, которой тот успешно избежал. Лезвия алебард вновь заскрежетали и сверкнули в свете масленых ламп, что зажглись в мрачном подземелье замка. Оружие стражей остановились возле горла Карлы, отделяя его от Кино на жалкий метр, но узурпатора это ничуть не смутило, скорее — раззадорило. — Он стал моим, когда ты не представил совету будущую супругу, — ответил парень сквозь улыбку. — Тебе присылали столько девушек, следовало всего-то выбрать одну. Когда прошёл год после смерти моего отца, то созвали совет, а ты не явился и чего хуже — до сих пор не обзавёлся суженой. А что это значит, мой друг? — игриво спросил Кино и забродил по коридору, доходя до лестницы, вертясь туда-сюда. — А это значит, что наше королевство не может рассчитывать на следующего законного короля, ведь в последнее время вы дохните, как мухи! — Следи за языком! — строго приказа Тсукинами. — Я мог казнить тебя за то, что ты напал на моего младшего брата, но ты продолжаешь пользоваться моим расположением. Я позволил тебе волочить жалкое существование на краю мира демонов вместе со своей мамочкой, но ты решил посягнуть на то, что не принадлежит тебе. — Заткнись! — прокричал Кино в ярости. — Закрой свою пасть, пока я не приказал порвать тебе её! — он заходил быстро, так же задышал и, не моргая от всех мыслей, продолжил. — Ты ничего не понимаешь, и власть по закону принадлежит мне! Это я родился в мире демонов, я сын Карлхайнца, и я привёл в королевство Еву — последнюю обладательницу крови основателей, и она станет моей королевой, — сообщил он, успокаиваясь по мере возможного. — Твой брат пострадал заслуженно — он обманул меня! А предательство карается смертью. Выбирай, Карла… — прищурился в ответ принц и уставился на своего противника. Муками мог лишь смотреть, не ожидая такого известия, поэтому был вынужден молча проглатывать всё. — Ты можешь быть моим гостем, наладить отношения с будущим королём мира демонов, а можешь остаться в темнице и гнить вместе с корнями и мхом, которыми ты обрастёшь. — Прикажи проводить нас в наши комнаты, — через небольшую паузу сказал Тсукинами. — Я разделю с тобой пищу, но советники, посягнувшие на верность королевской семье, должны будут объяснить свою дерзость лично. Почитать род основателей — ваша обязанность! И я не потерплю захвата власти, если совет не счёл подобную наглость правой. — В час по полудню старейшины будут ожидать в тронном зале, — сообщил Кино куда спокойнее, при этом он махнул пальцами в знак того, что стражи могут быть свободны. — Но ты и сам должен понимать, что нашему миру нужен король, а ты завяз в мире людей. Все уже наслышаны о твоей деятельности и желании занять место политика. Люди и вампиры вдруг заинтересовали тебя, хотя вы с братом клялись уничтожить эту мразь, — посмотрел он скептически на Руки и неожиданно ухмыльнулся. — Твоему слуге выделят комнату рядом с твоей, смотри, чтобы не бродил по коридорам, а то мигом лишится головы. Я не потерплю неуважения со стороны обращённого вампира, тем более такого, как он. «Он понимает, что я пришёл за Юи… — проглатывал всё Руки, хотя и представлял, что даже Карла наслаждается его унижением. — Но отпускает, а это странно…» — он посмотрел на Кино, который безразлично пошёл к широкой лестнице, где ожидал его Мерц, а после бросил свой взор на Карлу. Основатель вёл себя подозрительно: если подумать, то он мог вспороть наглому мальчишке живот прямо здесь, но не делал этого, в конце концов, Руки начал думать, что Тсукинами задумал всё с самого начала, и они с Юи всего лишь жалкие пешки, судьба которых решена. — Добро пожаловать в замок, — слегка поклонился Мерц уже знакомым лицам и шепнул своему господину важную новость. — Хорошо поработал, — широко улыбнулся Кино и от удовольствия поставил руки в бока, оборачиваясь в сторону своих званых гостей. — Моя невеста чувствовала недомогание, но всё позади. Отужинаем в тесном семейном кругу — мы и ещё три десятка демонов. Увидите, что здесь еда куда лучше, чем в вашем сером, человеческом городке. Можете репетировать торжественные речи, скоро Ева подарит мне наследника, и у нас тоже настанет долгожданный мир и процветание, — выдал принц часть будущих планов, чем потешил себя и поставил в неловкое положение остальных, ведь Карла бурлил подобно спящему вулкану, а Руки едва не взрывался, ещё не свыкнувшись с мыслью, что с Юи ему придётся рано или поздно расстаться.***
— Как прошло заседание? — спросил Руки, когда Карла вернулся в третьем часу дня в свои покои. — У тебя есть своя комната, — лишь строго сказал он и прилёг на кровать. Муками сидел напротив него и терпеливо ждал. Был один вопрос, на который он сам никак не мог найти ответ, или не желал верить, что после всего что произошло такое ещё возможно. — Так и будешь смотреть? — грозно спросил основатель и выглянул из-за зелёных балдахинов, что висели над его кроватью. — Я тебе говорил не раз, твои глаза раздражают. Скройся! — Я уйду, как только получу ответы, — сказал Руки и пошёл к камину. Юноша забросил пару сухих поленьев и рьяно чиркнул спичкой. Огонь стал быстро поедать засушенную кору дерева, и приятный треск окутал комнату, где собирались потолковать два вампира, враги и братья по несчастью. — Если не уйдёшь через дверь, то я выброшу тебя из окна, — предупредил Тсукинами и подложил руку под голову, продолжая делать вид, что хочет поспать. — Ты не сделаешь этого, — спокойно ответил Руки. Он подошёл к окнам, что начинались от пола и тянулись к потолку, и посмотрел на городок, в котором кипела жизнь. — Я тебе нужен, иначе ты не притащил бы меня сюда. — Надо же, ты стал подавать признаки интеллекта, а я уже начинал подумывать, что он у тебя выветрился, когда тело твоего предателя-отца сгорело, — желчно заявил он и поднялся. — Желаешь знать правду, то вот она: я больше не владею ситуацией в мире демонов, девушку придётся вытаскивать иным путём. Сейчас она в комнате с этим мелким паршивцем, естественно, покои будущего короля день и ночь охраняют, поэтому ты спровоцируешь мою сестру, а если откажешься, то тебе отрубят башку, ведь в таком случае ты окажешься бесполезен, — сообщил ему Карла о его маленькой роли. — Если я это сделаю, то Юи может пострадать… — волновался Руки, но Карлу это не сильно-то трогало. — Она нужна им живой! От мёртвой мало проку. А теперь катись к себе, мне достаточно того, что твоя комната находится через стенку с моей! — возмутился основатель, но Муками совсем не страшили его угрозы. — Ты ведь с самого начала это задумал? — спросил Руки, всё так же глядя в окно. — Чего? — сместил брови Карла, а после прищурил золотые глаза, Муками в последнее время что-то слишком много болтал. — Ты сказал, что знаешь этого парня. Значит, ты знал, что он будет претендовать на трон. И ты не тот, кто позабудет о своих правах и обязанностях. Женитьба — обычная сделка для короля. Но ты не заключил договора ни с одной семьёй, ты просто сбагрил всех докучающих тебе претенденток на роль королевы в руки своего младшего брата. Ты даже не стал останавливать Юи, когда она выходила за меня замуж, хотя мог забрать её после того как получил лекарство. И теперь тебе объявили, что твоё право на трон аннулировано, а ты просто идёшь спать. Гордый основатель, скитающийся столетиями и отвоевавший свой трон не будет так спокоен, как ты. Прежний Карла сравнял бы это место с землёй и выпотрошил бы любого, кто встал у него на пути, — смело обернулся Руки и посмотрел на основателя, которого разоблачили. — Признай, что это представление чистой воды, иначе не жди от меня помощи, а без меня Юи останется здесь, ведь ты один против них всех — ничто. Сядешь в темницу и, как и сказал твой будущий король, сгниёшь вместе с корнями, которыми за десятки тысяч лет обрастёшь. — Прикуси свой скверный язык и говори со своим королём вежливо, — приказал ему Карла и вынудил вновь упасть на колени. — Вот так куда лучше, — улыбнулся он одними змеиными глазами и продолжил. — Не хочется признавать, но ты всегда был неглуп, поэтому тобой и пользовался Карлхайнц, как хотел. Мне же в помощники достался Шин, а он, мало того, что эксцентричен, так ещё и мой младший брат. Но даже ему не пришло в голову, что Кино придёт за ней. Я знал об этом с того самого дня, как он появился в нашем доме в Киото. Когда я не смог его убить, то стало ясно, что он попытается завоевать трон по праву рождения. Но он незаконный сын короля, поэтому ему нужна Ева, а мне нужно знать, кто при моём дворе до сих пор поддерживает Карлхайнца. Юи — последняя девушка с кровью основателей, неужели ты думал, что я отдам её тебе или Шину? — посмотрел Карла на сжимающего кулаки Руки и слегка изогнул губы в улыбке. — Я предупреждал её, что не одобряю твоей кандидатуры, говорил, что она будет сидеть на троне рядом со мной, займёт место на моём ложе и подарит мне достойных наследников. Но она упорно отказывалась, даже отказалась войти в нашу семью, когда получила благословение от моей матери — сплошное разочарование, а не родня. Теперь она несёт заслуженное наказание, а я получу всё то, что причитается мне с рождения: королеву достойных кровей, мир людей и мир демонов, а теперь и головы предателей на моём столе, и если не хочешь, чтобы на званый обед пригласили твоих братьев, то ты засунешь свою гордость под черепную коробку и будешь делать то, ради чего я позволил тебе пойти! — закончил Тсукинами говорить и удерживать Руки в состоянии подогнутых колен. Муками облегчённо выдохнул и упал руками на выложенный в шахматном порядке паркетный пол; он дышал тяжело и чувствовал себя после такого неважно, когда Карла заставлял, то проникал куда-то глубоко в подсознание и безжалостно ломал все стены и преграды, которые выставлял Руки; быть холодным, стойким — непросто, если на твоих глазах умирают близкие, забирают любимую девушку и угрожают семье, но он терпел — молча, гордо, безжалостно по отношению к себе, пока что-то внутри не лопалось, и когда это происходило, то мрак окутывал его, забирал остатки человеческой души и пожирал изнутри, вынуждая быть жестоким, безнравственным и высокомерным, таким, каким и следовало быть вампиру.***
— Жёнушка, я дома! — объявил Кино и распахнул двустворчатые двери своей комнаты со всего размаха. «Вот такая у меня широкая душа, готовая принять всех и вся!» — говорил его жест, а ещё у вампира было отличное настроение. Утром он белел, зеленел от гнева, а сейчас цвёл подобно магнолии в мае. — Что, не ждала своего ненаглядного в такую рань? — прищурился вампир от довольства. Комори смотрела в окно, когда юноша завалился к себе и не предупредил её даже стуком. От такого поведения ей становилось тошно, хотелось сбежать и уже не важно куда, но сейчас Юи знала, что за ней пришёл Руки, а слухи, что гуляли по замку, сообщили и о Карле. «Теперь-то он меня отпустит…» — думала она до прихода вампира, но сейчас… Сейчас её надежда вспорхнула и забилась от страха подобно насторожившейся куропатке. Его довольная ухмылка, пугающие шуточки и горящие победой глаза были тому причиной. — А где же «добро пожаловать домой» или «ты рано…»? — не дождался он и слова от Комори и заговорил сам. — Молчишь, ну и помалкивай, а то когда твой рот открылся сегодня утром, то я чуть не поседел раньше времени, — припомнил принц утренний концерт и по привычке стянул чёрный бант, присел на край кровати и, сбросив ботинки, развалился, как полагается собственнику. — Подумала о своём поведении? — спросил он, запрокидывая голову так, чтобы видеть девушку. Кино вновь попытался завязать разговор, но Юи только молчала и иногда посматривала на него. Она смотрела со страхом, когда с мольбой, а порой с укором — вот этот последний, обвиняющий взгляд его раздражал. «Как смеет она проявлять неуважение и высокомерие?!» — твердила ему гордыня, не подозревая, что дело не в высокомерии, а совести, в отсутствии которой его обвиняла Комори. Как он мог украсть момент из её жизни, что должен был стать самым счастливым? Как он мог? Ведь он её брат, её семья… Юи не понимала, ведь её совесть не исчезла, даже когда она стала вампиром. — Ты намеренно портишь мне настроение? — привстал Кино и нахмурил брови. Он хотел сказать ещё очень многое, но к ним в комнату постучали, и разговор пришлось отложить. — Да?! — повысил голос вампир. — Ваше превосходительство, — вновь зашёл к ним Мерц, и яркие слова озарили покои будущего короля. Юи провела в этой комнате меньше суток, но не заметила, чтобы сюда заходил ещё кто-то кроме Мерца; этот же заходил когда хотел, всегда вежливо кланялся и заливал уши сладкими речами. — Время обеда. Прикажете подать в ваши комнаты или отобедаете в малом зале? — Ни то и ни другое, — вдруг ухмыльнулся парень. — Я буду обедать здесь, но подавать ничего не нужно, всё давно при мне, — перевёл он глаза на Юи и, не скрывая улыбки, вновь вернулся к разговору с Мерцем. — Распорядись, чтобы к ужину для неё подобрали наряд. Пусть это будет одно из тех платьев, что ей выбрали ночью. Я хочу, чтобы она выглядела, как глазированный кекс, чем ярче, тем лучше! — Прикажете принести серьги и колье? — уточнил мужчина в мантии. — Нет, — энергично встал Кино с кровати, — о глазури я позабочусь сам. Ты свободен, — помахал он своему советнику рукой, возвращаясь к забившейся у окна Юи. — Что ж, мы остановились на чём-то очень интересном… — прищурился вампир, и Комори закрылась пёстрой шторкой, очень надеясь, что вот прямо сейчас дверь заскрипит, слетит с петель, и в комнату войдут Руки с Карлой, чтобы забрать её из этого ужасного места.***
— Иди сюда! — упал Кино вновь на мягкую, провалившуюся под его весом перину, и пристально посмотрел на Юи. Девушка и шелохнуться не могла, ноги как костыли — перестали слушаться. Да и кто её мог винить в этом? Минутный разговор о кексах и глазури после утреннего спектакля пугал. — Знаешь, я начинаю уставать… — прикрыл он всё же глаза и потёр свой лоб. — Ты должна была заметить, что я проявляю терпение, уважаю твои потребности и стараюсь заботиться, а ты сопротивляешься и делаешь это самым неугодным мне способом. Просто подойди, мне не нравится тебя бить и хватать за твои тощие руки — это делает твою кожу некрасивой, а я ценю красоту, поэтому иди сюда и не заставляй меня вставать. Меня утомили эти скучные разговоры на заседании старейшин, глупые споры и притязания твоего кузена… — Если они кажутся тебе скучными… — заговорила Юи. — Зачем тогда всё это? Король проводит много времени за работой — это не развлечение… — Подойди, если желаешь узнать, — широко улыбнулся Кино, и у девушки не осталось выбора. Юи окинула взором запертую дверь, услышала, как за толстыми стенами стоят стражи, и вновь повернула голову в сторону кровати, где сидел Кино и хлопал рукой по вздыбившемуся покрывалу. Комори отпустила толстую шторину и пошла к своему похитителю. В глазах у неё рябило, и сердце вновь запрыгало в груди, повелевая задыхаться. — Ты же сама меня соблазняешь! — ухмыльнулся юноша и обхватил Юи за кисть. В ту же секунду он перекинул её на кровать и придавил своим телом. — Когда я вижу, что ты сопротивляешься мне, дрожишь и мечтаешь найти выход отсюда, то я просто схожу с ума от мысли приручить тебя, это перерастает в навязчивую идею, знаешь, когда в руки попадает дикая зверушка, то ты не спишь, не ешь — ждёшь, что она вот-вот начнёт есть из твоих рук, — говорил Кино и глаза его жадно горели. — А пока я жду, покормишь меня ты! — заулыбался он ещё шире и сдёрнул с плеч Комори широкие бретели от платья. — Должно быть здесь… — провёл он пальцем по светлой коже Юи, и, не ожидая от себя, она ответила ему. Дыхание её вдруг прервалось и тело слегка прогнулось. — Что? — ухмыльнулся он. — Не ожидала, что у меня такие нежные руки? Поняла теперь, от чего отказываешься? Я иногда могу быть нежен с тобой, подумай над этим… — склонился он над обнажённой грудью девушки, желая оставить пару следов на уровне будущего декольте. — Пожалуйста, не надо! — отпихивала его Комори руками, на этот раз нагло отодвигая юношу ладонями, и он поддавался, ведь Юи так запаниковала, что упёрлась ручками в самый лоб Кино, прилагая все силы, чтобы не дать ему касаться её. — Смеёшься?! — загорелись его глаза ещё алчнее, и Юи не выдержала. В шоке она отступила, и парень рухнул носом к ней на грудь, раздался победный смех, и блондинка зажмурилась. — Умоляй меня ещё слаще, и тогда все твои лживые речи о маленьких спиногрызах станут явью, ты даже не представляешь, как вампир может сходить с ума, когда на него смотрят такими большими глазами, постанывают от страха и изнывают от грядущей боли, ведь умом ты уже должна понимать, чем это закончится… — увидела Юи белые клыки, и вновь пытка стала образом её жизни, где страх и отчаяние — лучшие комплименты, которые мог получить несдержанный принц.***
Дело близилось к вечеру. Городок, что рассредоточился за широкой рекой, заиграл жёлтыми, красными, а местами и зелёными огоньками, не скрывая того, что вот именно там кипит жизнь. Юи за весь день не сомкнула глаз, ей просто не дали этого сделать. Спасением стало бы привычное обморочное состояние, но Кино не стал доводить до этого: вампир оставлял свой след на шее, отпивал немного крови и бросал Юи на кровати одну. Он тешился игрой на смартфоне, а после вновь прыгал на кровать и впивался девушке туда, где будет лучше всего видно яркий след от укуса. К вечеру у Комори образовалась целая коллекция: на шее, на запястьях и даже на мочке уха и то были его следы. Изнеможённая, она пролежала в кровати до самого вечера. Кино что-то болтал, издевался, временами шутил, бывало, кричал и сильно кричал, но это скорее была не её вина, а результат проигрыша на поле боя в очередной бессмысленной игре. Когда солнце село и в замке зажглись лампы, то стало ещё хуже — принесли платье: глубокого красного цвета со вставками из чёрного тюля, пышное, с длинными рукавами и, вдобавок ко всему, из натурального шёлка. В мире демонов Юи задыхалась, а теперь ещё и с трудом ходила. Как в таком платье высидеть ужин в компании тридцати демонов она не представляла. И вот, двери вновь отворили слуги, и глаза Комори заслезились. Ядовито-красные стены и отливающий золотом паркет в свете низко свисающих хрустальных люстр слепили, а когда Юи освоилась, то увидела высокую темноволосую девушку возле чёрного рояля, что стоял в углу почти пустой комнаты, белокурого юношу с виолончелью рядом с ней и двух худеньких скрипачек, таких же с виду щуплых, как и она сама. Трупа поклонилась и заняла исходные позиции. — А где все? — не выдержала и спросила Комори. Она-то ожидала, что будет всё в точности, как вчера — музыка, аплодисменты, громкие речи и много-много незнакомых ей демонов. — Наши гости подойдут через минуту, — ответил Кино и протянул девушке руку. — Я приказал, чтобы их пригласили чуть позже, — сообщил он и осторожно потянул Юи за пальчики. Перед Комори вновь мелькнула одна из арочных дверей, и свежий ночной воздух объял её тело. — Иди посмотри, — позволил ей принц. — Это только малая часть моего королевства. Посмотри, чем нам с тобой предстоит владеть… — восхищался он яркостью городка, что был виден с балкона как на ладони. «Сейчас он другой…» — оторвалась Юи от трогающего её душу вида и через раздуваемые ветром волосы посмотрела на Кино. Она так же окинула взглядом просторный балкон и, заметив накрытый для них круглый стол, слегка удивилась. Накрыт он был не на тридцать пять персон, а всего на пять. — Чему ты удивляешься? — заметил Кино реакцию блондинки. — Я же сказал, что устал! — облокотился он спиной на каменные перила и довольно уставился на ошеломлённую Юи. — И ты же вела себя хорошо, поэтому я решил побаловать тебя. Смотри внимательнее, как я забочусь о тебе. Ты могла бы сидеть запертой в комнате, а вместо этого наслаждаешься вечерней прохладой, прекрасным видом на мой город, сейчас прикажу музыкантам играть, а через десять минут уже и ужин подадут, — говорил он и восхищался собой. — Если будешь слушаться, то в следующий раз поужинаешь здесь только со мной, я даже позволю тебе самой выбрать еду и отдать приказ поварам, но, имей в виду, я не люблю рыбу! В ней эти мерзкие косточки! Предпочитаю вкусное и сочное мясо! — энергично выпрямился Кино, потянул свою шею и хлопнул в ладоши. После команды будущего короля заиграл рояль, подтянулась виолончель и временами подпевали скрипки. — Присаживайся, — выдвинул он для Комори стул и, будучи довольным собой, придвинул его. — Ты сидишь рядом со мной, запомни, где твоё место, иначе я не пощажу твоих близких, — напомнил ей Кино и на какую-то секунду стал очень строгим. — Что я должна делать? — опустила Юи свои глаза, смирившись с положением дел. — Всё очень просто, — присел он рядом. — Ты слушаешься меня безоговорочно! Если я сказал есть из моих рук, значит ты ешь! Если сказал, что мы уходим, значит уходим! Помалкивай, если тебя не спросили, а если спросили, и я не одобрил вопроса, то не смей открывать рта! — Я поняла… — лишь ответила ему Юи на всю его грубость и постаралась скрыть следы от укусов на шее волосами. — А-а-а, нет! — погрозил он пальцем и собрал волосы Юи в хвост, перекинул на правое плечо и, посмотрев долгим взглядом на своё творение, не смог сдержать улыбки. Музыка продолжала играть, и Комори ощутила прилив крови к своему лицу. Вдруг стало стыдно. Она только представляла, что Руки увидит на ней следы другого вампира, и совесть грызла её. Ей оставалось только молиться, ведь у этого избалованного принца на уме могло быть что угодно.***
Интуиция её не подвела. Не прошло и двух минут, как слуги отворили застеклённые двери на балкон и их почтили своим присутствием Карла и Руки. Мерц замыкал их цепь и, прикрыв дверки, присел по левую руку от Кино; справа сидела Юи, а рядом с ней устроился Карла, Руки же сидел напротив неё почти лицом к лицу, и лишь ваза с коротко срезанными розовыми пионами создавала преграду для них. — У кого-то здесь плохое настроение, — решил Кино уколоть апатично настроенного Руки. — Плохо спалось на новом месте? Или не понравилась комната? — сделал он вид радушного хозяина. — Нет, но спасибо за беспокойство, — хладнокровно ответил Муками и, не скрывая своего недовольства, посмотрел на Юи. Комори как под лёд опустили; мороз тут же побежал по её коже, и глаза невольно заледенели при виде безнравственного взгляда Руки. Он позволил себе этот обвинительный взгляд, невозмутимо прикрыл веки, отпил воды из прозрачного бокала и прислушался к музыке, а ведь он сюда пришёл не за тем, чтобы наслаждаться игрой талантливых придворных музыкантов. — Ничего страшного, — заговорил Мерц. — Мы понимаем ваше отношение к делу, — обратился он к Руки, выражая соболезнование. — Но вы же понимаете, что дела короны важнее. — По-моему, я не выказывал неодобрения или сопротивления, — ответил на всё это вампир. — Да, и мы признательны за это, — поблагодарил советник будущего короля. — Но больше ожидали сопротивления от вас, — перевёл он разговор на Карлу. — Верно, ты ведь согласился со всем слишком просто! — посмотрел на того Кино через Юи. — Просто? Не думаю… — спокойно отреагировал основатель. — Вы сами заметили мой интерес к миру людей, здесь же нет важных дел на данный момент. В мире демонов всё спокойно и тихо, поэтому я всё равно подумывал о регенте. Я планировал отправить сюда Шина, но в данном конкретном случае я также ничего не теряю. Если моя сестра станет королевой, то моя семья не теряет связи с троном. Меня возмутил тот факт, что ваши стражи посмели проявить неуважение к моему имени и статусу основателя. Ваш народ должен почитать меня, а не приставлять к горлу клинки, в конце-то концов, я мог просто их всех поубивать, но сохранить мир — для меня главное. — Что ж, — вздохнул Мерц, — раз мы решили всё мирно, то не вижу причин для вражды между нашими мирами. Ваше превосходительство, вы же согласны со мной? — спросил он у Кино. — Да-да! — отмахнулся тот. Юноша игрался с вьющимся локоном Юи и пристально смотрел на неё шальными глазами. Когда пришёл Руки и показал всем своё безразличие, то ему вдруг стало малость обидно: он так старался для него, украшал его возлюбленную, а благодарности никакой. — Вам не кажется, что вся эта обстановка тоску нагоняет? — ушло посмотрел принц на окружающих, медленно вынимая свой длинный палец из волос Юи. — Я полагал, что вы утомились сегодня днём, — сообщил Мерц, — поэтому распорядился о такой программе. — Мерц, ты идиот! — посмеялся над ним Кино. — Иногда ты такой скучный, что я устаю больше от тебя, — заявил он и протянул для Комори тарталетку с аппетитным паштетом. «Руки, не смотри!» — закрыла Юи глаза, видя, что Кино восхищается собой и тянет ей в рот закуску. Она приоткрыла свои губы и позволила покормить себя, хотя всеми фибрами ощущала взгляд Руки на себе, и от этого ей хотелось сброситься с этого обманчиво-красивого балкона. — Оно и видно, как ты утомился, — заговорил Карла и развернул Юи к себе. Девушка была вынуждена повернуться к Кино, когда он стал её кормить, а теперь Тсукинами смотрел на её красное лицо и все следы на шее, что оставили ей в качестве украшения на сегодняшний вечер. — Между прочим, нам с Шином стоило больших трудов, чтобы очистить её! — строго сказал Карла и отпустил девушку. — Да, — усмехнулся в ответ он, — спасибо за такой подарок — достойный будущего короля. — И правда, — прищурился Карла и посмотрел на Руки, — достойный… Муками продолжал делать вид, что ему безразлично и чем активнее Кино бросал ему вызов, тех хладнокровнее он проглатывал всё. — Значит, этим вы занимались в Киото? — заинтересовался Кино. — Странно, я бы никогда не отпустил девушку, которую люблю, с такими братьями, как ты и Шин, — он вновь попытался насолить Руки, но всё было тщетно, пока не заговорил Карла; его слова, в отличие от слов этого пустозвонного вампира, ранили. — Естественно, что не только этим, — ответил Тсукинами. — Мы же родственники, много времени проводили вместе, да и всё лето мы с братом себя плохо чувствовали, поэтому сестра ухаживала за нами. Я солгу, если скажу, что мы не пытались заполучить её руки, но в этой маленькой голове творится что-то непонятное, поэтому я временно ослабил свой контроль, однако, впредь я не повторю подобной ошибки. После заявления Карлы немного всё стихло. Музыканты остановились, и настала неловкая пауза, правда, она оказалась неловкой лишь для Юи. Кино ухмылялся и думал, как бы ещё поддеть званых гостей, Мерц и Карла боролись между собой в этой невидимой войне, где будущее поражение или победа зависит от сказанных слов, а Руки медленно дышал и продолжал изображать ранящее Комори равнодушие. — Собеседники из вас никудышные! — откинулся Кино на спинку своего стула и посмотрел на всех, потом оглянулся на музыкантов, которых было видно через высокие окна и, придумав очередную шутку, улыбнулся. — Будем надеяться, что танцоры куда лучше! Я знал, что без Шина здесь будет скука смертная, честно, рассчитывал, что твой слуга окажется сговорчивее, но он ещё хуже, чем ты! — говорил он с Карлой, щурясь на невозмутимого до его колкостей Руки. «Руки — слуга Карлы? — не выдержала Юи и посмотрела на юношу, который как ей казалось, был её мужем. — Он согласился на это ради меня?» — она попыталась понять его, но из-за этого лишь ком встал у неё в горле, пугая грядущими солёными слезами. — Прошу прощения, что не могу угодить, — заговорил Руки в своё оправдание, — но ранее я решал вопросы исключительно серьёзного характера, поэтому моя манера говорить может показаться вам сухой. — Позвольте вам напомнить, — вмешался в разговор Мерц, — наш гость когда-то служил вашему отцу и не просто служил, он был его правой рукой. — Вот как, — прищурился Кино, и знак этот был отнюдь не дружелюбным. — Значит, в танце он хорош, вот и развлечёт всех нас. Поскольку девушка среди нас только одна, то я любезно уступлю своё право на этот вечер, — оскалился он в улыбке, проявляя исключительную щедрость, хотя скорее тешил себя, уничтожал этим Юи и Руки, а ещё спасался от сего кошмара, ведь танцевать с Комори было утомительно. «За что же ты так с нами?!» — не выдержала и зажмурилась Юи. Слёзы вот-вот должны были хлынуть из её глаз, как послышался звук отодвинутого стула, и знакомое дыхание стало ближе прежнего. — Пойдём, — сказал сухо виновник её недомогания. Он протянул ей руку, и Юи пришлось проглотить весь страх и обиду. Комори подняла глаза и столкнулась с Муками лицом к лицу. На секунду она замерла, но выхода не было, и ей пришлось положить свою маленькую ручку на кисть юноши. В этот момент рояль ступенчато заиграл, и она взмахнула чёрными кружевами пышного платья. Руки не стал с ней церемониться, а дерзко переместился с ней на другой край балкона, чтобы не сбить во время танца горшки с цветами или, того хуже, стол. Вдруг она вновь ощутила до точности ровный вальс Руки; такой она когда-то познала на благотворительном вечере, что устраивал Сакамаки Того, но на этот раз вместе с военной точностью была какая-то вызывающая нота. Стоило виолончели запеть, как Муками повёл их в такт быстрого фокстрота, так, что Юи едва успевала ноги переставлять. Её маленькие каблучки отбивали ритм о каменные полы балкона, а сама она не могла найти своё место. «Это не тот Руки, которого я люблю…» — смотрела она на безмолвного юношу с поджатыми губами и холодными серыми глазами, не решаясь что-то говорить. В такие моменты Муками запрещал ей говорить, а здесь было видно, что он не желает иметь с ней разговор. Его правая рука серьёзно сдавливала её талию, а в левой он едва касался её ладони, всё это вводило в замешательство, а когда виолончель из затишья вновь сделала взлёт следом за аккомпанирующим ей роялем, то Комори всё поняла — она быстро закружилась вместе с Муками и вскоре прогнулась на его руке. В эту секунду, когда её волосы обнажили её шею и линию декольте, Руки хорошо разглядел каждый оставленный след Кино, будто желал увидеть плоды её вранья и собственной никчёмности. Но легче ему не стало… Юи только успела разглядеть перевёрнутые фигуры вампиров, которые сидели за столом, как перед глазами всё закружилось, и она вернулась в прежнюю позицию. — А он неплохо танцует, — присмотрелся Кино, — хотя, я думал, мы увидим что-то вроде лебединого вальса, такие как он пылинки с девушек сдувают, а он не щадит её, — загорелись его глаза от такого. Принц ожидал чего угодно, но не ожидал увидеть голую страсть, ведь именно так танцевал Руки. Даже сейчас он показывал Юи, насколько безумна его любовь к ней и желание обладать, а она заметила лишь холодность и свой стыд. — Некоторые девушки не понимают по-другому, поэтому с ними приходится иногда быть грубыми, — вполне спокойно отреагировал Карла, ведь Муками выполнял его приказ и провоцировал Юи лучше, чем мог кто-либо другой. — Вот, значит, как… — Кино впитал в себя информацию не лучше губки и продолжил смотреть. Музыка должна была подходить к концу, но Комори уже не могла перемещать ноги, она запуталась во всех па и тактах, и следовать за Руки не получалось; голова так сильно закружилась после этого опасного наклона, что она уже сейчас была готова лишиться чувств, лишь бы только у него на руках. — Не халтурь! — услышала она строгую речь Муками и тут же подняла на него свои большие глаза. «Я бы и рада… но не могу…» — зажмурилась Комори и отдалась в его власть. Сейчас она расслабилась и была готова к провалу, но вампир крепко прижал её к своему телу и приподнял за талию. Ноги Юи перестали волочиться по полу — они заболтались над ним. Юноша чувствовал, что музыка подходит к концу, и закружил девушку в такт с мелодией виолончели. Красный подол вновь заиграл шёлком и выглядывающим из-под него чёрным кружевом, а Юи почувствовала, что её ослабшую руку перемещают к шее, приказывая держаться. Она подчинилась и не напрасно, только она схватилась за шею Руки, как тот вновь прогнул её тело и под затихающий перелив рояля вернул в исходное положение. Музыка стихла, а Юи глотала воздух комками, будто век не дышала, а сейчас не может насытиться, в отличие от Руки — он остался таким же холодным. — Браво! Браво! — восторженно захлопал Кино и даже поднялся со своего места. — А я-то подумал, что танец будет таким же скучным, — протянул он руку Юи и заставил вновь сесть за стол. В это время подали ужин, и сейчас эгоистичный принц желал одного — хвалебных песен. — А теперь посмотрим, как ты умеешь произносить тосты! — схватился Кино за бокал с красным вином и уставился на Руки в ожидании. Слуга, который ублажал господ, закончил разливать вино, и словно тень испарился, а Муками с присущей ему непоколебимостью гордо поднялся и, окинув взглядом окружающих, поднял бокал. — Да здравствует король! — коротко и точно произнёс он, чем завоевал любовь Кино. Если перед началом ужина он его терпеть не мог, то после такого представления он готов был заменить Мерца и наслаждаться мучениями этих влюблённых всю жизнь, но его советник был рядом с ним уже очень давно, и заменить его он бы не посмел. — За моего регента! — спокойно отреагировал Карла, и юноша разомлел, его прельстили так, что у него голова шла кругом. — Вот именно! За меня! — отшутился тот и пригубил вина. Юи была вынуждена сделать то же самое, но на самом деле смотрела только на Руки. Муками продолжал возвышаться над остальными, и самое страшное было в том, что он смотрел на неё; смотрел сквозь тонкие стенки бокала, когда отпивал вина, смотрел, когда присаживался вновь за стол и продолжал делать это так, будто винит во всём её. — Кажется, ваши речи и вино сморили меня, — заявил Кино. — Мы покинем вас, — сообщил он своим гостям и, поднявшись, подозвал Юи. Комори в последний раз посмотрела на Руки большими глазами, в которых читалась мольба о помощи и, спрятав свой страх, схватилась за кончики пальцев своего будущего мужа и короля. — Мерц, ты за главного! — только услышали гости, и королевская чета скрылась с их глаз, родственников и обманувшихся в своих надеждах мужчин.***
— Куда ты меня тащишь? — кричала Юи в панике. Кино нетерпеливо покинул малый зал для банкетов и вместе с девушкой отправился к себе. — В нашу комнату! — ответил он и затолкнул Комори туда быстрее, чем она успела это осознать. — А твой бывший муж умеет с тобой обращаться! — задышал он как-то прерывисто и, посмеявшись, подхватил блондинку чуть выше колен и повалился с ней на кровать. — Теперь я знаю, что с тобой делать! — смело заявил избалованный принц и придавил несчастную к кровати. — Кино, что на тебя нашло? — первым делом замерла Юи. — Ты же обещал не причинять боли, если я буду послушной… — сжала зубы Комори, когда парень не послушал её, а стал довольно целовать её шею. — А я и не собираюсь делать тебе больно, — оскалился тот и развязал пышный бант, что вечно болтался у него на шее. — Наоборот, тебе должно стать очень приятно… — блаженно выдохнул он из себя слова рядом с ушком Юи. — И ты впервые назвала меня по имени… Мне нравится это, продолжай. Или можешь называть меня «мой король», то и другое будет очень кстати. Не знаю, что так возбудило меня, вино или этот танец, но твоё лицо и тело во время этого безумного вальса заставили меня хотеть тебя, а, возможно, я даже чуть-чуть ревную; со мной ты не ведёшь себя столь дерзко, а зря! Так мы бы уже давно перешагнули через эту глупую ступень ухаживаний и знакомства друг с другом. — Ты пьян… — сказала в ужасе девушка, видя, как горят щёки Кино, и дыхание его обрывается, колыша широкую грудь. — Я уже сказал, что, вполне возможно, но на твоё несчастье, дело тут не в вине, похоже, я опьянён тобой… — оставил он шею блондинки в покое и пустился с поцелуями вдоль её тела. — Не бойся, я вознагражу тебя за хорошее поведение, — улыбнулся Кино, сидя у неё в ногах и, приподняв тяжёлый подол красного платья, стал страстно усыпать поцелуями её колени и ноги. — Остановись… — зажмурилась Юи, пуская слезу. Она закусила губу, понимая, что вампир целует с каждым разом выше и выше, а вскоре она уже его не остановит и не изменит случившегося. «Я должна поговорить с Руки… »— сжала она смятую постель и дёрнула белокурой головой. Сбоку на тумбе стоял тот самый графин из прозрачного стекла, из него Кино любил поливать её, щедро, добротно, как неухоженный цветок, а сейчас этот сосуд стал ключом к её освобождению. Комори потянулась к медной ручке и, подцепив её пальцами, со всей силы ударила вампира по голове. У Кино в глазах от такого зарябило; мало ему было красного подола с чёрным ажурным подьюбником, в котором он запутался, так ещё и тонкие стёкла сквозь звон в ушах и разламывающуюся от боли голову посыпались с его тёмных волос. Кровь тонкой дорожкой потекла по его носу, и медные глаза загорелись от бешенства. — Ты, мелкая дрянь! — закричал он. — Почему ты вечно показываешь норов?! — вспомнил вампир и ножницы для икебаны. — Ты сама напросилась… — проскрипел он зубами и схватил Юи чуть выше лодыжек. — Нет! — закричала Комори и продолжила сопротивляться. Она замахнулась остатком графина — ручкой и кусками стекла, что остались на ней, но вампир пресёк её действия. — Больше я не буду с тобой шутить! — грозно посмотрел Кино и, схватив Юи за икры, волоком стащил с кровати, забросил на плечо и злой, с окровавленной головой, пошёл в подвальное помещение, там он швырнул Комори в темницу и с психа захлопнул дверь с металлическими решётками. — Теперь ты будешь сидеть здесь, если покои короля тебе кажутся цирковой ареной, то можешь устраивать представление здесь, но не рассчитывай на важную публику, здесь твоими зрителями станут крысы да блохи! — выговорился принц и, отдав распоряжение на сей счёт, покинул подвал. — Хоть сегодня высплюсь… — пошагал он к себе, морщась от неприятного пощипывания, что исходило от его разбитой головы. — Чёрт, неприятно… Мерц! — эгоистично прокричал он ещё в коридоре. — Мерц! Маразматик ты старый, тащи свой зад в мои покои и прихвати чего-нибудь обезболивающего! — отдавал он приказы налево и направо, лишь бы зализать свою помятую гордость. Продолжение следует…