***
В угрюмом подвальном помещении замка Юи провела всю ночь. Сыро, влажно и мерзко — вот то, с чем пришлось столкнуться Комори. Сквозняк сифонил из каждой щели, продувая так, что кровь в жилах стыла. Временами земля содрогалась, и из выбитых щелей тянуло запахом серы — где-то дымил спящий вулкан, он будто храпел, и, когда это происходило, Юи хваталась за решётки и держалась так, словно переживала, что земля сейчас уйдёт из-под ног и поглотит её. Она осталась совершенно одна… Какое-то время ей грезилось, что её вот-вот спасут, а потом наступала тишина… Глухая и тяжёлая, такая от которой душу выворачивает наизнанку и хочется кричать. Дверь её темницы охраняли те же безмолвные стражи. Но эти были иными… До этого она встречала демонов в красных кожаных кольчугах, быстрых и беспрекословно послушных. Казалось, что верность и повиновение у них в крови. А эти… Этих Комори и заметила-то ни сразу. Первым делом она напугалась; когда среди пустых камер она заметила движение и блеск золотых глаз, то забилась в угол своей тюрьмы и не высовывала носа из тени своего шёлкового платья. Позднее она присмотрелась и разглядела мужскую фигуру. Амуниция её новых стражей была серой, похожей на чешую змеи — влажная, с грязным блеском и мелким рисунком. Из-за этого они сливались во тьме подземелья, но с этого момента Юи поняла, что здесь её не оставили без охраны. Близился рассвет, однако для Комори он стал роскошью — здесь, что ночью, что днём, дребезжал единственный свет — большой чан возле величественных ступеней со статуями первых демонов, который день и ночь горел ярким почти красным пламенем. У Юи не было сил плакать или искать выход, возможно, ей что-то подлили в графин с водой, но после того, как она узнала, что здесь не одна, то уснула на голой деревянной койке впервые не пожалев, что её платье — это целое облако ткани, тюлей и прочей дребедени, из которой, оказывается, можно извлечь пользу. Дверь её темницы заскрипела, когда сутки едва ли отсчитали шесть часов утра, тогда через порог её кельи переступил Кино и набросил на её продрогшие плечи свой красный блейзер. Юи разлепила свои глаза и уже набрала в грудную клетку воздуха, но юноша прикрыл её рот рукой и позвал за собой. Кино был сам не свой: печальный, холодный и уставший, похоже, что он играл всю ночь или не сомкнул глаз по другой причине, но Комори не посмела спросить; они просто шли по замку, миновали все возможные залы и вышли к двери, что вела на стены замка. Юноша отворил старую, но по-прежнему крепкую дверь, и прохладный воздух обдул лица непрошеных гостей. «Для чего мы пришли сюда…» — Юи смотрела ему в спину и молчала, ветер раздувал её пышное красное платье и грозился сбросить со стены, если она посмеет сделать неверное движение. — Подойди, — сухо сказал Кино, подзывая её к стене; он упирался локтями в крепкую кладку из камней и смотрел куда-то вниз, туда, где обрывались стены замка и на острых, истерзанных временем серых камнях, белым песком лежали останки их самых заклятых врагов. — Здесь умерла моя мать… — заговорил юноша, стоило Юи выполнить его приказ. — Она заняла место моего отца, когда из вашего мира поступили известия о его смерти. Регентство было временным, но она держалась на троне ради меня, а когда через месяц Карла заявил о своих правах, она не выдержала и сбросилась в этот овраг. Вы женщины такие странные создания, я вас не понимаю… — обернулся он вдруг на Юи, и ей стало не по себе. Обида и одиночество выступили на лице Кино, и она впервые чётко осознала, что жертва здесь далеко не она сама. — Он никогда не любил мою мать, никогда не обращал внимания на меня, а она лишь повторяла его имя и ждала каждое полнолуние. Так объясни мне за что?.. За что вы любите таких высокомерных ублюдков и продолжаете следовать за ними? Для вас лучше смерть, чем жизнь без их вечных истязаний?! — Кино повышал голос, и, кажется, отчаяние брало над ним верх. Юи следуя голосу рассудка, сделала шаг в сторону, но вампир расценил этот жест, как ответ на все его вопросы. — Я не разрешал двигаться! — прокричал он и схватил Комори за шею. В этот же миг Юи повисла животом на серых ограждениях и, не скрывая ужаса, смотрела в страшный овраг, между вековым лесом и их замком, что уходил к самому небу. — Может быть… может быть, стоит прервать твои страдания прямо сейчас? — быстро дышал юноша и сдавливал цыплячью шею Юи. — Зачем заставлять тебя страдать? Ведь рано или поздно ты поступишь со мной точно так же — сбросишься со стен замка моего отца и оставишь меня! — прокричал Кино во всё горло и стая летучих мышей, которая спряталась под стеной замка в ожидании ночи, взмыла в воздух и с писком, накинулась на Юи. — Нет! — закрылась она руками, болтаясь между жизнью и смертью, уповая лишь на милость Кино. — Никто не желает оставаться рядом со мной… — выдохся юноша и перебросил Юи обратно на стену. Они оба упали на холодные каменные полы и притихли. — Со мной всегда только мой дядя… — заговорил Кино через какое-то время. — Даже твои основатели слиняли, как только у них появился такой шанс, а меня кормили обещаниями о лучшем мире, обещали, что в мире людей больше не останется вампиров, которые превратили мою жизнь в ад! Я выпустил их… Отец был бы в ярости, но дядя прикрыл меня, ведь я был ещё ребёнком… Сейчас он единственный кому я доверяю, на секунду я поверил, что могу положиться и на тебя, но ты такая же, как и моя мать — эгоистичная, высокомерная и не видящая дальше своего носа, — оскорбил он Юи и гордо поднялся. Девушка так и сидела на полу в его красной куртке, хлопала глазами и не понимала, как выразить всё то, что творилось в её душе и голове. Ей хотелось пожалеть Кино, обнять и простить, но сколько раз она допускала эту ошибку? Вампиров нельзя жалеть — это она уяснила точно, в противном случае он и правда может сбросить её вниз. — Но, несмотря на это, ты мне нужна, я подумаю над тем, чтобы выделить для тебя отдельную комнату, а пока я думаю, ты вернёшься в темницу. Наша свадьба состоится, нравится тебе это или нет, а если ты и дальше будешь проявлять неуважение по отношению ко мне, то я сброшу тебя с этой стены, по большей части ты не так уж и важна, только твоё имя имеет значение. Жители уже прозвали наше время эпохой трёх королев, смешно, ведь они не знают, что ко всему приложил ручку наш папаша: Корделия, моя мать и ты — все вы связаны с ним, но я положу этому конец, больше не будет этого мерзкого воспоминания, вскоре все будут восхвалять меня, ведь я продолжу род королей и сделаю этот мир по-настоящему сильным.***
Юи вернулась с Кино в темницу; она полагала, что её вновь закроют и на этом всё закончится, но, на свой ужас, им повстречался Мерц. — Ваша милость, я полагал, что эта девушка должна быть в заточении, — сказал он строго, и Кино впервые отвёл свой взгляд. Сейчас он напоминал провинившегося школьника, от которого ждали очень многого, а ему всего-то хотелось гонять с мальчишками мяч. — Очень неосмотрительно разгуливать с Евой в такой час. Вы не настолько защищены… — мужчина не одобрял их спонтанной прогулки, и, кажется, не желал того, чтобы Юи и Кино хоть как-то сблизились. Мерц стоял в коридоре, рядом с темницей Юи и на сей раз, уничтожал молчанием. — Мы с пользой провели это утро, — сказал Кино в своё оправдание. — Думаю, она поняла свою ошибку, но для лучшего закрепления пройденного материала, она проведёт ещё некоторое время здесь, пока наши гости не покинут нас, и пока я не распоряжусь насчёт достойных покоев для неё, всё же я планирую делать ночные визиты, не могу же я приходить сюда?! — В таком случае вы можете заняться этим уже сейчас, — предложил ему Мерц. — Наши гости отбывают до обеда; у вас совместный завтрак, а потом вы в официальной обстановке пожелаете нашим гостям удачной дороги. — Как всегда беспощадный план… — простонал Кино и отпустил Комори, он подпихнул её в сторону Мерца и медленно зашагал к лестнице. — Мог бы и сам блеснуть манерами… Теперь мне придётся снова улыбаться, говорить пафосные речи и делать всё то, что я так не люблю… — причитал он, пока не скрылся за тяжёлыми воротами, которые отделяли праздный мир жителей замка от мрачного подземелья. — Прошу вас, — Мерц указал Юи на открытую темницу и, дождавшись, когда девушка войдёт, зашёл следом и прикрыл дверь. «Зачем он зашёл вместе со мной?!» — напугалась Комори и упёрлась спиной во влажную стену своей обители. Мерц приблизился к ней, и Юи поняла, где её настоящий страх; холод и мрак окутывал её, когда этот вампир прикасался к ней, и если с виду он казался ей здравомыслящим и спокойным, то в такие моменты она цепенела. — Не пытайтесь запудрить голову будущему королю, — заговорил с ней Мерц и защёлкнул на её запястьях тяжёлые оковы. — В противном случае вы рискуете потерять свою, — предупредил он, и Комори склонило к земле; оковы, что унизительнейшим образом обхватили её запястья, оказались непросто тяжёлыми, они лишили её всякой возможности двигаться, словно высасывали жизненные силы. — Я буду следить за вами, — сказал Мерц сквозь едва заметную усмешку. — Первый день вам будет непросто к ним привыкнуть, но завтра будет лучше. Эти оковы лишат вас права выбора, а от дерзости, которой вы нахватались от основателей не останется и следа, — заявил он и захлопнул скрипучую дверь.***
В десять часов малый обеденный зал сверкал серебром столовых приборов и белизной новенькой скатерти. В воздухе пахло горячими хлебами, жареным мясом и свежевыжатыми соками; на столе почти не было овощей и трав, их повара клали лишь с целью более аппетитной подачи своих блюд и то, при виде нарезанного кольцами лука-порея Кино подташнивало, а вот от воздушного десерта с вишнями и крошками шоколада, парень никогда не отказывался. Кино уже десять минут сидел за столом вместе с Мерцем и ожидал своих гостей. За стенами суетились слуги; они старались угодить будущему королю, но если у Кино не было настроения, то нечего было и соваться — ни одна изысканная еда или комплимент не тешили его, хотя бывало, что в таких случая спасало самое неожиданное — карамель и фаст-фуд, а если добавить к ним парочку новых игр на смартфон, то расположение принца уже в кармане. — Доброе утро, — спокойно зашёл Карла в яркую комнату, где ночью для них играли музыканты, а сегодня слуги в чёрно-белых униформах ублажали их ненасытные нравы. — Спорный вопрос, — нахмурился Кино и привстал; он насупил брови и внимательно посмотрел за спину основателя и его ноги, словно искал нечто маленькое и ползучее. — Где твой слуга? — Ты о Муками? — нехотя назвал его Карла по имени и присел за стол. — Не могу знать, он мне не докладывает о своих перемещениях, — сказал основатель и положил накрахмаленную салфетку на свои колени. — Мерзкое создание… — прищурился он и посмотрел на Кино, ожидая действий от него. — Я же предупреждал, что если он ослушается, то распрощается с головой! — ударил тот по столу и дерзко отодвинул свой стул. — Стражей ко мне! — отдал приказ он. — Пусть найдут этого неблагодарного… — скрипел зубами принц. — А ты не жди, что я его пощажу… — зыркнул он на Карлу, но тот отреагировал спокойно, более того, идея с отрубленной головой ему была вполне по вкусу. — Делай что хочешь, — сказал основатель и подозвал слугу; Тсукинами налили свежевыжатого грейпфрутового сока, и разговор продолжился. — Покажи, что ты настоящий правитель, а не его замена. Придя к власти, ты должен быть готов рубить головы, а не пустые звуки создавать... В твой дом пробралась настоящая лиса, а ты посмел показать ей своих кур, как ты думаешь, где её нужно искать? — спросил Карла и хитро посмотрел на Кино. — Моей сестре, похоже, вновь нездоровится, иначе я не понимаю, почему её нет с нами за столом… — Да… — ответил принц с подозрением. — Мерц, как там с охраной? — Я обо всё позаботился, — со всем уважением ответил он. — Можете не волноваться, моя магия не позволит этой девушке покинуть наш мир, поэтому наши стражи вскоре поймают лису. — Мерзкий, как и всегда, — не удивился Карла, но счёл нужным сказать о Мерце несколько добрых слов. — Неужели будущий король пропустит охоту на лис? — ехидно спросил Тсукинами и сделал Кино очередной вызов. — Охота будоражит кровь, а твоя, кажется, высохла или ещё не прогрелась, как думаешь, сможешь потягаться с основателем? — Предлагаешь устроить здесь охоту на лис? — скептически спросил Кино и посмотрел на Мерца. — Не думаю, что это плохая затея. Гончие готовы пуститься на поиски следа, вам нужно только отдать приказ, — ответил тот. — Конечно, хорошо, что ты прислушиваешься к своим советникам, — поднялся Карла и, утерев губы салфеткой, вновь с укором посмотрел. — Но каково твоё мнение? — Я никогда не против развлечений, — расслабился Кино и уселся на свой мягкий стул. — Но ты же знаешь, что делают гончие, когда настигают лису? — юноша злорадно улыбнулся и уставился на серьёзно настроенного основателя. «Они раздирают её, не душат, как хищные звери свою добычу, а рвут на части…» — усмехнулся Кино и наклонил свою голову в сторону стражей, которые прибыли по его зову. — Это охота и жертв тут не избежать, — Карла гордо поднял голову, и азарт загорелся в глазах Кино. Принц щёлкнул пальцами, шепнул троим стражам в красных кольчугах приказ и довольно хлопнул в ладоши. — Охота начинается! — восторженно сказал он, и хладнокровный основатель медленно вышел на середину зала. Вскоре окна затрещали, ветер отворил крепкие рамы и серые фамильяры появились возле ног своего хозяина. Два волка оскалились на своих соперников в красных латах и, пригрозив всем белыми зубами, помчались на поиски названной жертвы.***
В то время как на верхних этажах замка разворачивалась настоящая охота, Юи сидела в темнице и уже мало чего понимала; оковы, что достались ей от Мерца в качестве наказания за её любопытство и желание сблизиться с Кино, оказались очень тяжёлыми, и тяжесть эта выражалась иначе, чем просто холодные колодки, которыми её когда-то удерживал Карла. Возникало чувство, что к утру, она уже не будет собой, она будет овощем, которому нет разницы салат или одиночная подача, маловероятно, что есть разница при факте самой подачи, но сейчас она ещё помнила, кто она и кого желает видеть сейчас. — Руки, чем же я так обидела тебя?.. — смотрела она в грязный из-за чёрной плесени потолок и пыталась протянуть свою руку. Цепи звенели, и руки Юи вновь падали к ней на живот. — Извините, но мне не нужно ничего, — увидела Комори стража, который подошёл к её двери, и, сглотнув, она привстала. Демон смотрел на неё жёлтыми изумлёнными глазами и что-то хрипел, позднее из его рта потекла кровь, и тело его беспечно рухнуло на землю. — Руки… — увидела Юи вампира и замерла. Муками хладнокровно посмотрел на неё, бросил взгляд на мешающий ему труп, безразлично оттащил неугодный ему предмет и, забрав из рук мёртвого стража ключ, отворил ржавую дверь. — Мы возвращаемся, — сказал он и посмотрел на Юи, вот только радости в его голосе она не услышала, от холодности его тона стало страшно возвращаться домой. — Пошли, — протянул Муками руку, а Юи едва смогла оторвать кисть; цепи вновь стукнули своими толстыми звеньями, и вампир ненавистно посмотрел на оковы, что удерживали Юи. — Долго ты ещё копаться будешь? — услышали они голос Карлы; основатель шёл к ним со стороны лестницы и довольно ухмылялся — вид безмолвных стражей, которых устранил Руки, радовал его. «Слабаки!» — сокрушалась его гордость, а здравый смысл говорил поспешить. — Мои фамильяры не смогут долго отвлекать их! — Сейчас, — апатично ответил Руки и вновь посмотрел на Комори, — здесь небольшая проблема… — сказал вампир и с усилием разжал один из железных браслетов. — Что это?.. — услышал Карла какой-то звон, и глаза его вдруг напугано распахнулись. — Болван! Не трогай оковы, просто вытащи девчонку! — прокричал ему основатель, но Руки уже сломал второй браслет, и цепи с грохотом упали на пол, в этот же момент огонь, что горел в чаше возле лестницы, взмыл к потолку красным столбом, и скверный звук, напоминающий ультразвуковой, зажёг уши. — Жалкие самоучки! — злобно гаркнул Карла и вышвырнул Юи и Руки из темницы, но он уже не смог переступить порог — двери захлопнулись перед его носом и послышались звуки приближающихся стражей. — Уходите оба! — прокричал им основатель из-за неподдающейся двери. — Они не удержат меня! — Уходим, — Руки помог Юи подняться на ноги, но она всё смотрела на заточённого Карлу. — Пошли! — тащил её Муками. — С ним ничего не случится! Его не посмеют тронуть! — стал кричать ей вампир, и Комори очнулась. Вампир потащил её к воротам, за которыми их ожидал Сю и, сделав один сильный удар в них, он ждал, когда с другой стороны послышится шум замочной скважины. Юи стояла рядом и помалкивала. Обстановка накалялась, и стражи, что приближались, могли их вот-вот схватить. Как послышался долгожданный грохот, и каменные врата сдвинулись. — Я верю тебе… — вдруг тихо сказала она, и, кивнув, Руки подхватил девушку на руки и след их исчез за стенами, где мир демонов соединялся с людским.***
Оставив Карлу, Юи вскоре увидела Сю, но не успела и пару слов сказать — возвращение домой оказалось скорым, как и сказал Тсукинами, попасть в мир людей было куда проще. Комори успела услышать часть разговора, в котором Сакамаки говорил, что вернёт ключ Шину, а дальше он не участвует; но в чём именно могло выражаться его участие, Юи так и не поняла. К обеду Руки добрался с девушкой до своего поместья, казалось, что проблемы позади: Юи дома, Карла вернётся, когда красная луна воцарится на небе и все будут счастливы, но оставалась одна деталь, о которой Руки не мог позабыть — Юи должна была вернуться в дом основателей, и чем раньше это произойдёт, тем лучше для всех. — Вы рано… — встретил их Юма. Он ожидал возвращения неудавшихся молодожёнов только завтра. — Извини, если разочаровал, — сухо сказал Руки и поставил Юи на мраморный пол их фойе. — Отныне в мире демонов нам не будут рады, хорошо, если в этом мире останется место… — Место? — услышали все голос изумившегося Коу. — Ты смеёшься? В этом мире всегда будет место красоте, а, значит, и нам! — посмеялся он, правда, окружающие его веселья не разделяли: Руки знал, что ему нужно сделать, Юма не забывал о долге старшего брата, а Юи пребывала в неведении, отчего голова её кружилась, и настроение падало. — Какие-то вы кислые? — сморщился блондин, будто его заставили съесть целый лимон разом. — Знаю! Юма, топай на свои грядки и притащи этим двоим розовых лепестков, а я вам ванну налью, вы потом будете ещё долго меня восхвалять! — Это лишнее, — сказал Руки и решил оставить всех. — Я передохну в своём кабинете, а ты зайдёшь ко мне вечером, — посмотрел он на Юи, и та покорно опустила глаза. — Поговорим… — Что-то вы непохожи на счастливых молодожёнов после долгой разлуки, — вновь посмотрел на всех Коу с подозрением и, главное, не собирался этого скрывать. — Видимость не имеет значения… — лишь сказал Руки и гордо покинул окружающих. — Я ничего не знаю! — взмахнул Юма обеими руками и отвернулся. Коу вновь хотел проделать свои штучки, но ведь секрет был не его, и только Руки мог решать, что сказать, а что утаить. — Когда я увидела его в замке, то он уже был таким, кажется, я в чём-то провинилась, но пока я плохо понимаю, в чём именно, думаю, вечером он сам всё расскажет, — натянула Юи глупую улыбочку и поспешила к себе в комнату. — Если тебе больно, то так и скажи, — остановил её Юма. — Мы все знаем, что Руки — не подарок. — Я пока сама не понимаю… — послушно остановилась Юи и устремила пустой взгляд в пол. — Оказывается, у меня есть ещё один старший брат, он желает заполучить меня из-за крови основателей или из-за сердца демона в моей груди, или из-за того, что мой отец прозвал меня Евой?.. А ещё Карла застрял в мире демонов, и всё это перемешалось в моей голове… — Всё! Хватит с меня на один день! — всплеснул руками Коу. — Иди к себе, избавься от этого жуткого платья, прими душ, а потом попробуешь моей стряпни, раз уж готовить теперь снова приходится мне, — посмеялся он и стал сам выпроваживать Комори. — Иди, иди, — помахал он ей ручкой, а сам прищурился в сторону Юмы, который так же решил уйти. — Даже и не мечтай! — ткнул он в того пальцем, но рассёк лишь воздух; Юма слинял раньше, чем Коу успел обрушить на него всё своё любопытство.***
— Проходи… — услышала Юи строгий голос Руки и отворила дверь; она стояла возле кабинета своего мужа и боялась постучать. Настал вечер и её ждал непростой разговор… Комори прошла в кабинет и пристыжено присела в синее кресло, что стояло напротив стола, где Руки возился с бумагами; вскоре он закончил и обратил своё внимание на неё. Вампир посмотрел на её растерянное выражение лица и сделал над собой усилие. — Ты отдохнула? — спросил юноша мягче, чем прежде и махнул рукой. В углу кабинета сидел Юма и ждал, когда его позовут. — Да… — оглянулась Комори на мрачного друга и запаниковала. — Я думала, мы будем разговаривать наедине… — Будем, — ответил Руки и тучно поднялся из своего кресла. — Но первым делом решим формальности, — сказал он и взял со стола заполненный бланк о разводе. — Укажи в нужной графе о своём согласии и на этом Юма оставит нас, — в той же уравновешенной манере сказал он и протянул Юи листок, исписанный его аккуратным почерком с обеих сторон. Комори взяла в руки неизвестный бланк и потеряла всякий дар речи; стало сложно дышать, а позднее перед глазами поплыли чёрные круги, и она едва не рухнула носом на пол. — Руки! — крикнул недовольно Юма и поймал Комори. — Ты можешь полегче?! — гневался его друг и брат, стараясь привести девушку в чувства. — Эй… — тряхнул он Юи легонько. — Юма… — приоткрыла она глаза, умоляя ими сделать хоть что-то. «Я не могу…» — отвернул голову он и сжал губы; Эдгар злился на себя, но ничего не мог с этим поделать. — Тебе не стоит в это лезть, мы сами разберёмся, — сказал Руки, будто ничего не произошло. — Оставь нас, — приказал вампир без доли сожаления. — Попроси Коу собрать её вещи, а сам позаботься о транспорте. Шин будет ожидать её сегодня, я уже сообщил. — Ну, он тебе сейчас устроит… — помог Юма девушке, и, почесав затылок, вышел. Лучше было бы куда-то спрятаться, ведь когда Коу узнает о причине отъезда Комори, то саранча, лягушки и прочие казни египетские покажутся детскими сказками. — Подпишешь ты или нет — это не имеет никакого значения, твой дом отныне будет там, где Карла и Шин, — заговорил он с Юи, но лучше бы молчал. Комори держала бумажку и вся дрожала, вскоре у неё на глазах выступили слёзы, что через секунды оказывались на ненавистной бумаге. — Почему?.. — выжала она из себя и виновато посмотрела на Руки. — Ты же обещал, что возьмёшь мою жизнь, защитишь и останешься со мной навсегда… Ты даже подарил мне кольцо и те перчатки, я ведь до сих пор их храню, — вспомнила Юи и слегка улыбнулась; после всего отчаяния, что она испытала, эти воспоминания были самыми дорогими. — Мне больше не нужна твоя жизнь, — сказал Руки так, будто ему было безразлично, а самого изнутри поедала боль и тревога, брезгливость и ненависть по отношению к себе, ведь насколько нужно быть слабым, чтобы так обидеть любимую девушку? Совесть ему тыкала в это непрестанно, жестоко и с точностью в сердце. Но ему требовалось это сказать. — С того дня прошёл только год, не говори, будто хранишь мой подарок целую жизнь, и хотя прошёл год, ты уже забыла, что обещала отдать вместе с жизнью свои тревоги, не утаивать от меня правду и уж тем более не скрывать того, что твои кузены хотят твоей руки. — Если дело в этом, то я просто не знала, как тебе сказать… — побледнела Комори; она вспомнила, что Карла был строг и временами прикасался к ней не как старший брат, а как мужчина, который жаждет от неё продолжения рода. — Но люблю я только тебя, и Карла с Шином об этом знают, я им говорила… — Ты из семьи основателей, — устало заговорил Руки, — твои желания не имеют значения. — Ты прав… — сглотнула Юи ком очередных слёз и решилась подойти. — Ты единственный, кто когда-либо прислушивался к моим желаниям… — она взяла его за руку и задержала дыхание, казалось, что вот она точка их соприкосновения, но по понятиям Карлы — у них не было шансов. Муками поддался на краткий миг; его глаза прикрылись, а обливающееся кровью сердце успокоилось, но в ту же минуту он вспыхнул с новой долей злости и крепко схватил Юи за кисти. — Руки… — со страхом сказала Комори и тут же оказалась на полу. Вампир придавил её к паркетной доске и часто задышал. Пальцы на её кистях стали онемевать, а глаза не могли оторваться от бегающего взгляда Руки. Бессмертный долго смотрел, терпел, а потом стал склоняться к её шее и жадно вдыхать воздух, что был пропитан её запахом. «Только ты доводишь меня до такого состояния… — признался себе Муками, тешась звуками жизни, что струилась где-то под тонкой кожей Юи. — Сейчас я больше всего хочу твоей крови… Наказать тебя за то, что к тебе прикасался другой мужчина… Перебить оставленную им боль своей… Хочу увидеть панику и страсть на твоём лице… Но… не могу…» — стиснул вампир зубы и резко отпустил. Руки поднялся на ноги, отдёрнул свой сбившийся серый пиджак и посмотрел на растерянную таким поведение Комори; даже она ожидала, что сейчас он сорвётся и потом они помирятся, но его взгляд стал прежним — холодным и безразличным. — С этого момента я не буду прислушиваться к твоим желаниям, — сказал он, поглядывая своим строгим взором сверху вниз. — Не пытайся понять меня или переделать себя. Это моё решение, мой выбор и моя ошибка… Я ошибся, когда предложил тебе этот опрометчивый шаг. Обманывать тебя было глупо, но я думал, что так ты не полезешь на рожон, из-за моей ошибки, сейчас мы вынуждены подписать эту бумагу, не будь её, ты бы просто ушла и не задавала вопросов, на которые я не хочу отвечать. «Что же происходит?..» — Юи продолжала смотреть на Руки и не понимала: с одной стороны, он заботился о ней, а с другой, обижал и сильно обижал. — Такси уже здесь, — медленно зашёл в кабинет Юма и сообщил о том, что Юи пора. — Кое-какие вещи Коу сложил, остальную их часть мы доставим, — сказал он, стараясь не смотреть на девушку, которая до сих пор сидела на полу. Он видел, что ей больно физически, ведь на её запястьях отпечатались следы от пальцев Руки, но больше его волновала её боль душевная, ведь в отличие от них, она реагировала на всё болезненнее. — Возьми эту бумагу, — Руки сделал шаг в её сторону и протянул свёрнутый в три раза бланк о разводе. — Подпишешь, когда у тебя будет настроение, — подал он и, притворяясь спокойным, отошёл к окну. — Пойдём, — помог ошеломлённой девушке Юма и, передав её в руки Коу, вернулся, чтобы посмотреть на старшего брата. Руки проводил взглядом такси и зашатался. В его голове потемнело не лучше, чем у Юи, через секунду он упал в своё кресло и, стиснув зубы, согнулся в три погибели. Юма услышал, как заскрипели зубы старшего брата, как пальцы вцепились в пепельные волосы и от отчаяния царапают измученную мыслями голову, прерывистый стон и следующий за них животный рык. — Руки, может быть, не стоило так спешить? — попытался подойти Эдгар, но даже он сейчас напоминал юноше о потерянной любви. — Лучше уйди, — покачал тот поникшей головой, продолжая дёргать себя за волосы, будто физическая боль, глушила муки его сердца. — Оставьте все меня! — прокричал вдруг Руки на весь дом, и Юма послушался. «Я не мог оставаться с ней рядом… — признался себе вампир. — Пусть ненавидит и винит меня, ведь я сам себя ненавижу, но, по крайней мере, так будут все живы…» — утешал он себя мыслями, что теперь его братья не пострадают, теперь Юи не увидит, каким может быть Карла и когда-нибудь, её жизнь обязательно наладится.***
А тем временем в мире демонов, Карла находился в заключении. После того как Юи и Руки покинули подземелье, в темницу нагрянули стражи, Мерц и будущий король. Тсукинами гордо стоял за решёткой и смотрел в глаза побелевшему от злости Кино. — Вы все свободны… — отдал Кино свой приказ, и королевские стражники в унисон друг друга притопнули, послышались их громкие марширующие шаги и в подземелье остались лишь наследный принц, его советник и основатель. — Так кто говоришь, здесь лиса? — Кино ненавистно посмотрел на Тсукинами и затрещал своими суставами; он сжимал кулаки, прикусывал нижнюю губу и нервно дышал. — Это такая у нас охота?.. Ты решил меня обокрасть? Или жить всё же надоело?! — прокричал юноша, но основателя это не тронуло. — Обокрасть? — хладнокровно заговорил Карла, и юноша вспомнил тот повелительный тон, с каким с ним говорил узник много лет тому назад. — Я ли выкрал девушку из чужой семьи? Я ли заточил её в сырую темницу? А, может быть, я решил сделать из наследницы крови основателей овощ?! — повысил голос Тсукинами и пнул к их ногам остатки от оков, что снял Руки с запястий Юи. — Что это? — не понял Кино, в чём особенность этого предмета и посмотрел на Мерца. — С виду обычные кандалы, но я не велел заковывать девушку в нечто подобное… — И не следовало, — заговорил Карла. — У этой девушки мозгов и так не очень-то много, а с этой штукой и последние пропали бы. Считай, что я добр. Ты попытался причинить вред моей семье. Выпусти меня, только так я забуду о твоём неуважении и предательстве. — Выпустив девушку, вы предали своего будущего короля, — вмешался Мерц. — Ева была заслуженно наказана, она подняла руку на своего будущего супруга и хозяина. Эти оковы должны были усмирить девушку, — хитро сказал мужчина и поклонился своему правителю. Кино стоял и что-то осмыслял, эта-то реакция и смутила Мерца, но беспокоиться было не о чем, юноша слишком нуждался в нём. — Думаешь, — Кино посмотрел на основателя и прямо-таки повеселел, — я смогу поверить твоему слову? — усмехнулся юноша и покрутил головой. — Ты ведь узнаёшь это место? — язвительно спросил он. — Естественно, узнаёшь! Ведь здесь ты прозябал в заточении! Я уже сыт по горло твоими обещаниями, больше я не допущу такой ошибки и не выпущу тебя. — Мальчишка! Да ты понятия не имеешь, что происходит! — схватился Карла за решётки и попытался их раздвинуть, однако, те вспыхнули таким же красным пламенем, и основатель был вынужден отступить. — Тебя окружают предатели, — сказал Тсукинами с яростью и с вызовом во взгляде посмотрел на Мерца. — Они как пиявки присосались к тебе и жрут твою кровь, хочешь сдохнуть с паразитами в обнимку? Или послушаешь того, кто зла тебе не желает? Открой дверь! Сейчас же! — Да заткнись ты уже! — прокричал тот в бешенстве. — Предал меня ты! И пиявка тоже — ты! Даже не надейся выбраться отсюда с моей помощью, можешь уповать на силу лунного затмения, но на этот раз тебе не повезёт… Луна не поможет тебе, Мерц силён и удержит тебя здесь, а я позабочусь о том, чтобы тебя прекрасно кормили! — злился Кино, швыряя в основателя сухари. — Никакого тебе хлеба и даже воды! Ты у меня будешь дохнуть от жажды и голода день за днём, пока твоя ненаглядная сестрёнка не придёт за тобой! — проревел вампир и добросал остатки чёрствого хлеба, что стаскивали сюда для заключённых, но в последнее время, стражи подкармливали им мышей — от скуки дела. — Мерц! — повелительно позвал он своего советника. — Распорядись, чтобы удвоили стражу, усиль барьер втрое, нет, в пять раз! Пусть жар наших огней поедает его тухлое тело, а я буду готовиться к свадьбе. — Слушаюсь, ваша милость, — поклонился тот в ответ, а Карла продолжил строго смотреть и осуждать. — Можешь попытаться удержать меня здесь, но рано или поздно, я выберусь отсюда, мы ведь оба это знаем, — сказал Карла. — А моя сестра не вернётся, её нынешний муж — скверный тип, уверен, что он уже пытается сбежать вместе с ней, прихватив своих грязнокровных братцев! — заявил основатель, предполагая, что Руки и правда не сдержит своего слова и в первую очередь попытается спрятать от него Юи, а после, подумает, как защитить братьев. — В таком случае у тебя большие проблемы, — беззаботно заявил Кино; в какую-то минуту, он понял, что хозяин положения здесь он, а не основатель, ведь у него было достаточно времени, чтобы узнать Комори, и главное, что он успел уяснить, так это то, что она настолько наивная и простая, что никого не бросит в беде. — У меня есть идея куда лучше, — оскалился принц. — Я не намерен что-то менять в своих планах, поэтому предлагаю похудеть, ведь свадебное платье, в противном случае, на тебя не налезет, а других основателей у нас нет, правда, ты и длинноват для такого… Как смотришь на то, чтобы укоротить твои длинные ноги? Подумай над этим, а я подумаю над тем, как сохранить наш маленький секрет, ведь без такого козыря, как основатель, я не заполучу трона моего отца, а я не привык отказываться от того, чего страстно желаю! Продолжение следует…