Живи без страха

Дин стоял перед зеркалом, с досадой потирая подбородок. Он пристальнее вгляделся в отражение, коснулся гусиных лапок в уголках глаз и грубого шрама под правым ухом, где какой-то монстр или кто-то ещё — Дин забыл, кто именно, так много их было — проявил излишнее дружелюбие. Он напоминал самому себе самую старую пару своих джинсов: немного помятых, заплатанных и протёршихся почти насквозь в слишком многих местах. Немного хмурый даже в самые яркие дни и с грязью, которую ничем не отмыть — так глубоко она въелась. Он вздохнул, пожал плечами, поглядев на своё отражение, и отвернулся, направившись к двери, где стоял Кас, неловко прямой, с повисшими руками. Должно быть, он всё видел. Дин кашлянул и попытался протиснуться мимо него, но Кас не двигался. — Почему ты выглядишь таким разочарованным в самом себе? — спросил он, нахмурившись. Он склонил голову набок под таким углом, который Дин считал выражением острого замешательства. — Что? — резко и немного агрессивно произнёс он. — Я устал, Кас, мне пора на боковую. Кас не двинулся, и выражение его лица не изменилось. — Я видел, что ты себя рассматривал, — упорно сказал он. — И выглядел… недовольным. Ты расстроен? — Кас, — Дин холодновато улыбнулся, хлопая его по плечу. — Возвращайся, когда получишь степень по психологии, договорились, приятель? Я устал. На этот раз Кас позволил Дину пройти, хотя его нахмуренный лоб не разгладился. Дин снова вздохнул и пошёл дальше. Кас всего-навсего хотел помочь, но есть вещи, которые просто нельзя решить несколькими добрыми словами и очень серьёзным выражением лица… Дин заметил, что вновь думает о слишком глубоко въевшейся грязи. Словно она проникла даже в костный мозг. Он добрался до своей спальни и секунду просто стоял, оглядываясь кругом. Тут было тепло, тут было безопасно, тут было чисто… тут было всё, чего он когда-либо желал, но теперь, когда у него это всё было, он чувствовал себя не на своём месте, как крыса в сказочном дворце. Это было просто слишком хорошо для кого-то вроде него, после всего того, что он сделал. Грязь мотельной жизни всегда раздражала его, но только сейчас, когда её не стало, Дин осознал, что ему там было самое место. Он вздохнул и начал раздеваться — снял рубашку с длинными рукавами и затем стянул через голову футболку. Повернувшись за пижамой, он почти врезался в Каса. — Кас! — начал Дин, прежде чем лицо его разгладилось. — Сколько раз мы говорили об этом, чувак? Чёртово. Личное. Пространство. — Я хочу кое-что показать тебе, — сказал Кас, которого слова Дина, кажется, не впечатлили. Дин закрыл глаза и выдохнул, долго и медленно, чтобы успокоить нервы. — Я устал, — сказал он. — Это не может подождать до утра? — Это займёт большую часть ночи, — ответил Кас. Дин открыл рот для ответа, но затем в его голову пришло разом несколько мыслей, и он захлопнул рот. — М-м-м? — выдавил он, потирая одной рукой тыльную сторону шеи. — Возможно, будет легче, если ты ляжешь в кровать, — сказал Кас, и, несмотря на то, что эти слова были произнесены обычным монотонным серьёзным тоном Каса, они всё равно заставили сердце Дина биться чуть быстрее и пустили мурашки по спине. — А, — глубокомысленно сказал он. — Хм. Ч-что будет… Что ты собираешься показать мне? — Нечто иное, — ответил Кас. Дин сглотнул; он не понимал, что происходит, но какая-то часть него определённо была совсем не против. Он отступил в направлении кровати и сел. — Ляг на спину, — сказал Кас достаточно мягко, чтобы это звучало не совсем как приказ. Дин приоткрыл рот и сделал, как попросил Кас. Кас обогнул кровать и прилёг рядом с Дином, изящно наклонившись, лишившись всей неловкости в своей глубокой сосредоточенности. Он опёрся на одну руку, утвердив локоть на матрасе с памятью формы. Дин глядел на него снизу вверх со своей подушки. Кас протянул руку к лицу Дина, и тот почти приподнялся, чтобы встретить касание, но не нашёл достаточно смелости. Вместо этого он замер. Его дыхание ускорилось, глаза сфокусировались на приближавшихся пальцах, а кожу покалывало в ожидании их ласки. Всё ближе и ближе, сердце Дина почти вырывалось из груди, и всё его тело внезапно задрожало от настойчивого, отчаянного желания, которое он слишком долго перебарывал и сдерживал… В последний момент Кас отдёрнул пальцы. Дин почти зарычал от разочарования и желания. Он поглядел на нахмурившегося Каса. — Если в любой момент ты захочешь прекратить, — сказал он низким, хриплым голосом, — ты просто должен сказать об этом. Пока что всё в порядке? — Да, — сказал Дин, задохнувшись. «Пожалуйста», — почти добавил он. Удостоверившись, что Дину удобно, Кас вторично потянулся к нему. На краткий миг он задержал ладонь всего в каком-то сантиметре от кожи Дина, так близко, что можно было ощутить тепло, излучаемое его ладонью — тепло, которое Дин хотел изучить, хотел узнать — а затем, выдохнув, прижал руку. Долю секунды это было просто прикосновение кожи к коже, удивительные пять пальцев на щеке Дина — а в следующий миг мир распался на кусочки, почернел и взорвался. — Кас! — вскрикнул Дин. Его тело вращалось и его ничего не поддерживало — он плыл, слишком испуганный, чтобы кричать, и вокруг него была полная темнота... «Дин», — произнёс мягкий голос. Хотя, возможно, «произнёс» было неправильным словом, потому что звук имени Дина, казалось, достиг его разума, не утруждаясь тем, чтобы пройти через уши. Как будто кто-то говорил внутри его тела, так громко, что колебания были достаточно сильны, чтобы казаться словами. Голос кого-то хорошо знакомого. — К-кас, — задушенно выдохнул Дин в черноту вокруг него. Она была беспредельна. Он был потерян. — Ты меня слышишь? «Конечно. Тебе удобно?» — Мне… — Дин запнулся. — Где я, чёрт возьми? Где ты? «Оглядись вокруг, Дин. Открой глаза». В порыве падения, или полёта, или — или чем бы, к чертям собачьим, ни было то, что Кас заставил его сделать — Дин, должно быть, зажмурил глаза, даже не заметив этого. Он сглотнул и медленно позволил им открыться. То, что он увидел, заставило его рот распахнуться. Он испытал искушение закричать и зарыдать одновременно. Звёзды. Тысячи и тысячи звёзд. Они пылали вокруг него, слишком яркие, чтобы смотреть на них долго, красные, и пурпурные, и синие, и прекрасные, невероятно прекрасные. Поглядев вниз на своё тело, Дин увидел, что плывёт в космосе — дыша, как обычно, всё ещё одетый в свои джинсы, всё ещё с обнажённым торсом — но он плыл посреди космического пространства. Ближайшая звезда была тусклая, пылающая красным, и Дин почти мог вообразить, что слышит, как она рычит. «Ну, что скажешь?» — раздался голос Каса. Это определённо был Кас, но что-то в нем казалось Дину иным. Нечто многозначное, глубокое, словно ночь, которая их окружала. — Это… — начал Дин. Он был восхищён. Звёзды простирались дальше и дальше, так далеко, насколько он мог видеть. — Как я дышу? «Твоё тело всё ещё в твоей кровати. Это иллюзия или что-то вроде того». — Так… так это место не настоящее? «Оно полностью настоящее. Я показываю его тебе». Дин сглотнул. Так вот что Кас имел в виду, когда говорил, что хочет показать ему кое-что. Это было совсем не то, что подразумевал Дин, но нельзя было сказать, что Кас его разочаровал. — Это прекрасно, — сказал он. Он не мог перестать смотреть на звёзды, пытаясь сосчитать бесконечность. «Я рад, что ты так думаешь. Это одно из моих любимых скоплений». Дин почти рассмеялся. Конечно, у Каса было любимое звёздное скопление. Этот парень находился настолько за пределами понимания Дина, а он в самом деле думал, что они могли бы… Боже, он был нелеп. Он почувствовал, что краснеет. Дьявол, он здесь, в чёртовом космосе, и всё, о чём может думать — это дурацкое романтическое дерьмо? Пытаясь совладать со своим сжавшимся сердцем, чем ему, вероятно, ещё не раз придется заняться, Дин вновь перевёл взгляд на звёзды. Они были гораздо притягательней, чем можно было представить, глядя на них снизу вверх. Летать среди них, смотреть, как они пылают так ярко и так близко… Это было потрясающе. Они были такими большими, такими чудесными, а Дин был пугающе крошечным. При этой мысли его внезапно пронзил страх. Вселенная простиралась в бесконечность, невозможно глубокая, далекая и огромная. — Где ты? — спросил Дин подрагивающим голосом. И тотчас же почувствовал присутствие Каса ближе, как будто тот обернулся вокруг него теснее. Краем глаза, как ему показалось, он увидел вспышку синего; он попытался повернуться в воздухе, но был невесом, зафиксирован в одном положении. «Я здесь, — тихо сказал Кас, — ты не один». Дин подождал секунду, чтобы впитать эти слова, чувствуя, как они ложатся рядом с его сердцем, разливаясь, как бальзам. — Могу я… могу я увидеть тебя? — неуверенно спросил он. Теперь, когда он так долго глядел в черноту, он начал замечать в ней различия: в некоторых местах она была бархатная и тёмная, но в других казалась пронизанной синим и пурпурным или переливалась подобно нефти. В своём роде, это зачаровывало так же, как и сами звёзды. Некоторое время Кас молчал. «Я не таков, каким ты знаешь меня, — сказал он. — Мне потребуется какое-то время, чтобы появиться в подобии своего сосуда». Дин сглотнул. Это значило, что Кас выглядел сейчас самим собой, собой настоящим. Принял истинную форму. — Я хочу видеть тебя, — сказал он. — Таким, какой… какой ты есть. Можно? Наступила ещё одна пауза, как будто Кас собирался с силами — а затем он появился из-за спины Дина, обогнул его и остановился перед ним. Кас был такой невероятно яркий, такой ослепляюще белый, что Дин едва мог смотреть. И он был огромен, достаточно велик, чтобы держать Дина на ладони одной из своих рук — по крайней мере, Дин думал, что это были руки. Его тело простиралось далеко вне поля зрения Дина и, казалось, было скрыто мантией, такой же тёмной, как ночь, что окружала их, становившейся видимой только при движении. Лицо было широким и сияющим, местами покрытым синими шрамами, а в других местах — вытатуированными сигилами. В нём не было ничего знакомого Дину, он был слишком восхитительным и чуждым для восприятия; Дин почувствовал, как от чистой мощи, сияния Кастиэля по щеке скользит слеза. А затем ангел открыл глаза, и они были синие, и широко распахнутые, и добрые. И Дин фактически всхлипнул. Он трепетал от благоговения. «Не бойся», — сказал Кастиэль. Он говорил множеством ртов. У Дина пересохло в горле; он протянул руку, а Кастиэль вытянул один палец. Казалось, они двигались сквозь пространство бесконечно медленно, сближаясь с неизбежностью, порождённой их общим желанием. Когда они соприкоснулись, Дину показалось, будто его кожа коснулась к молнии. Палец Кастиэля был длиннее, чем семь Динов, но кончик оказался достаточно тонким, чтобы прижечь его кожу. — Кас, — сказал Дин, его горло пересохло от изумления, — Кастиэль… «Не бойся, — повторил Кас, прерывая его. — Ты понимаешь?» Дин закрыл рот и покачал головой, проникшись великолепием зрелища. Он ничего не понимал, совсем ничего. Кас чуть приблизил лицо к Дину. «Смотри на меня. Смотри на звёзды, — сказал он. — Мы существовали задолго до начала времён. Мы покрыты шрамами и стары. Мы приносим облик и свет миру вокруг нас». Дин благоговейно кивнул. Кас и звёзды… они были едины. Они были необработанной мощью, неоспоримым светом. «Ты — то же самое», — сказал Кас. Дин не мог удержаться; его рот снова распахнулся, но на этот раз в протесте. — Ты серьёзно? — проскрипел он. — Ты давно смотрел в зеркало? «Нет, — сказал Кас, — но ты смотрел. И тебе не понравилось то, что ты увидел». Дину стоило знать, что Кас не оставит этот разговор так просто. Неужели это всё было из-за того, что Дин исследовал свои морщины и шрамы? «Твоя кожа и кости сделаны из тех же мельчайших частиц, которые были частью Вселенной с самого её начала, — сказал Кас. — По-своему, ты так же стар, как и я». — Но… Кас… — запротестовал Дин. Кас что, не видел, какая это глупость? Разве мог Дин сравниться с грёбаными звёздами? «На тебе шрамы от битв, в которых сражался. Ты столько жизней наполнил светом и значением». — Это ложь, — не удержавшись, сказал Дин, а затем дрогнул под зловещим молчанием Кастиэля. «Это истина, — нараспев произнёс Кастиэль. Его огромные-огромные синие глаза на мгновение прикрылись. Тёмные одежды завихрились вокруг него подобно флагам. Дину показалось, что за мощным телом мелькнуло сияющее гигантское крыло. — Это истина. Я знаю, потому что одна из этих жизней — моя. До того, как встретить тебя, я был одинок. — Кас указал на бесконечный космос позади него. — Утверждая, что ты не один, я имею в виду и себя тоже». Дин тяжело сглотнул, растеряв слова. Кастиэль наблюдал за ним с тёплым мерцанием в сверкающих, похожих на озёра глазах. — Но… но я не… Я не красив, — задушенно произнёс он. — Внутри я неправильный. Кастиэль склонил голову, достаточно быстро, чтобы заставить сердце Дина сильно забиться от страха. Он вытянул свой ангельский палец и и прикоснулся на этот раз ко лбу Дина. «Смотри на себя моими глазами», — нараспев произнёс он. В разуме Дина замелькали изображения — его самого, в разных местах, в разное время. Он ел, он спал, он смеялся. Он был в Чистилище, сражался, чтобы вернуть их домой, его руки были напряжены, тело выгнуто, поскольку он бился с монстрами. Он готовил на кухне, покачивая бёдрами в такт песне. Он сидел на диване, серьёзно кивая, слушая Кастиэля. Он протягивал руку и с ухмылкой на лице воровал у Каса ломтик картошки фри. Кас видел Дина маленьким, странным и удивительным. «Живи без страха, — сказал Кас, — ты — суть звёзды и чудо. Живи без страха». Больше картинок, ещё быстрее. Дин плачет, Дин молится, Дин моет руки. В глазах Каса кожа Дина выглядела мягкой и покрытой затейливым узором. Живи без страха. Бреется, пьёт, читает книгу, высунув кончик языка. Бесстрашно шагает к призраку с железом в руке. Живи без страха. Ведёт машину, примеряет новую пару очков, обнимает Каса за плечи. Живи без страха. Живи без страха. Живи без страха. Наконец, стоит перед зеркалом с лицом, напряжённым от неприязни, глядит на себя, как будто не может видеть завитки на своей коже, тепло в своих глазах, нежность и силу своих рук. Живи без страха. — Я понимаю, — прохрипел Дин, и с почти болезненной внезапностью его вышвырнуло обратно в его собственное тело, в его собственную кровать, в его собственную комнату. Он задыхался, несмотря на то, что не сдвинулся ни на дюйм с того момента, как изначально лёг в кровать. — С тобой всё в порядке? — спросил Кас, не отнимая ладони от его щеки. Дин кивнул, всё ещё тяжело дыша и почти смеясь. Он чувствовал себя лучше, он чувствовал себя… чище в некотором смысле, чем когда-либо в жизни. Кастиэль наблюдал за ним с каплей обеспокоенности во взгляде. — Я… я не боюсь, — просто сказал Дин, и беспокойство Каса улетучилось, сменившись безоблачной улыбкой, когда он убрал руку с лица Дина. На секунду Дин мог увидеть в его глазах отблеск великолепного ангельского существа, которым, Дин знал, он был. Он глядел, не в силах остановить себя — глядел достаточно долго, чтобы улыбка Каса растаяла, хотя ему, кажется, не было неудобно. На самом деле он глядел в ответ. Его приоткрытый рот был ближе, чем обычно. На расстоянии, когда можно легко дотянуться. Живи без страха. — Кас, — сказал Дин, — я очень хочу тебя поцеловать. Из глаз Каса светило сияющее тепло, улыбка была полна благодати. Он дотянулся и взял Дина за руку. Дин ощутил крохотный укол боли на кончике одного из пальцев, где ангельская форма Кастиэля прижгла его кожу. Он тоже улыбнулся. — Я люблю тебя, — сказал он, и Кас наклонился, а Дин потянулся ему навстречу. — А я люблю тебя, — ответил Кас низким, мягким шёпотом, а ещё — Дину показалось, что он может это слышать — исполненным мощи, сокрытой в теле Каса, полным скрытого значения. Их поцелуй был подобен прикосновению к молнии. Для каждого из них.