Падение

      Пробуждение выдалось не лучшим из тех, которые Алек мог так сходу вспомнить.       Голова была пустой, словно кто-то довольно аккуратно и ответственно извлёк оттуда всё содержимое, взамен набив черепную коробку ватой, чтобы та, судя по всему, не пустовала напрасно. Ощущения во всём теле были схожими, а потому он не спешил предпринимать какие-либо попытки двигаться.       Мысли нехотя ворочились в голове и он упорно пытался заставить мозг проснуться и расшевелиться, хотя бы по средствам простого вычисления своего местоположения. Воздух был прохладным и пах пылью, где-то едва различимо что-то скреблось, изредка слышался приглушённый шум проезжающих машин. Вспомнить обо всём Алеку отлично помогла пружина дивана, которая, при его попытке принять более удобное положение, впилась ему в позвоночник.       Он был у Фауста.       Мысль о том, что ему неизвестно, сколько он тут провёл и, что, возможно, кто-то из родных уже был обеспокоен его долгим отсутствием, послужила пинком для сонного разума. Алек разлепил глаза и окинул комнату мутным взглядом. Ощущение было такое, будто глаза его были наполнены песком, горло саднило от сухости. Не желая оставаться на этом диване, охотник поспешил на поиски кухни.       В квартире царили сумерки, сквозь мутные окна проникал жёлтый свет уличных фонарей, непонятный скрежет и шуршание стали громче в коридоре, но Алека больше волновал поиск часов и воды, чем выяснение того, что может издавать подобные звуки в жилище мага.       Кухня обнаружилась сразу за углом коридора. Вдоль стены были разложены стопки книг, на круглом столе - ворох бумаг. Оглядевшись, Алек сначала не поверил своим глазам и уже хотел списать это видение на действие травы, но он подошёл ближе и его сомнения в реальности этого развеялись. Перед ним, на втором столе, действительно высилась Пизанская башня из самых разных кружек, в которых когда-то были недопитые напитки. Башню опоясывало лёгкое зелёное мерцание. Несомненно, это чудо кухонной архитектуры держалось лишь усилиями магии. Оставалось только понять, почему, по рассуждениям Джерамайи, удержание кружек от падения - это не использование магии.       Раковина тоже присутствовала на кухне, как ей и положено, но была полностью захвачена одним из зелёных питомцев мага - какое-то растение заполнило её своими побегами и спустило их вниз так, что те уже свободно ползли по полу. Алек, конечно, не являлся человеком, хоть что-то смыслящим в цветоводстве, но, по его мнению, цветам нужна земля, чтобы расти, разве нет?       Воды не обнаружилось и в холодильнике. Зато там был полный набор, который Алек часто мог видеть в холодильнике Магнуса - какие-то внутренности, листики, палочки, перышки, колбочки, коробочки... Одни только маги знают, из чего они делают свои зелья, но вид внутренностей птицы на блюдце окончательно отбил у Алека всякое желание пытаться искать в этом доме вообще что-либо.       Он опустился на стул, который с виду не вызывал опасений и устроил свою голову на столе, среди бумаг.       Гладкая лаковая поверхность приятно холодила кожу и успокаивала внезапно начавшуюся головную боль.       Что он вообще здесь делает? Почему он проснулся в почти незнакомой квартире после того, как выкурил с её хозяином не одну порцию травки?       Алек обнаружил, что почти ничего не помнит об этом, только смутные обрывки, ощущение лёгкости.. И как он до этого дошёл? Алека мучили угрызения совести за свою слабость, ему было противно, ведь он всегда считал себя по-настоящему стойким, думал, что сможет справиться со всем.       Оказалось, что не со всем.       Окно было приоткрыто, задувал промозглый ветер, долетали обрывки чьих-то разговоров, чьих-то жизней, где-то пронзительно лаял пёс.       Телефон нашёлся в кармане джинс, удивительно, что он ни где не выпал ещё. Свет от экрана оказался слепящим и Алеку потребовать некоторое время, чтобы глаза перестали слезиться. Почти шесть часов вечера. Странно, но не обнаружилось ни одного сообщения от Изабель или Джейса. Тем лучше. Алек решил, что не стоит их беспокоить сейчас.       Как можно тише проскользнув в гостиную, он забрал свою куртку с дивана и вылетел за дверь квартиры. Джерамайа ещё спал, устроившись в стареньком бордовом кресле. Не самый вежливый поступок, но Алек не собирался оставаться там, ему нужно побыть некоторое время на улице, с самим собой, да и объясняться с Фаустом сейчас не хотелось.       На улице было холодно, сыро, моросил дождь. Как оказалось, ранняя весна - не самое лучшее время для прогулок, но раздобыв бутылку воды в ближайшем магазине, Алек был уверен, что ошибся. Мозгом он понимал, что было теперь не так уж плохо, легче, что ли..       Спустя некоторое время Алек понял, что ему всё же не показалось, будто эффект от выкуренного ещё не прошёл, потому что вокруг него кружились фонари, сходили с ума капли дождя. Голова была пуста, пальцы, сжимавшие сигарету, дрожали, сердце колотилось где-то в горле. Ему пришлось остановиться и на некоторое время прислониться к фасаду ближайшего дома, он был не уверен, что сможет сейчас стоять без опоры.       Скажи мне, Александр, что ты в порядке.       Алек был готов поклясться, что слышал голос Магнуса. Он вертел головой по сторонам, но зрение расплывалось, свет фонарей и фар проезжающих машин кружился, слепил его, казалось, будто и сам он кружится вокруг мира.       Алек. Александр.       Шум проезжающей машины.       Алек.       Лай чьего-то пса.       Александр.       Сирена скорой помощи, которая спешила к кому-то.       Александр!       Алек съехал по стене и зарылся пальцами в волосы, всхлипывая, подавляя в себе крик.       - Оставь меня!

***

      Было темно. Шум воды успокаивал, звуки города казались далёкими. По реке медленно ползла баржа с дальним светом.       Вода казалась чёрной.       Алек сидел на мокрой лавочке и не был точно уверен в том, жив он или мёртв. Ему просто было пусто. Он понимал, что там, на улице, его никто не звал, он не нужен Магнусу Бейну. Прошло больше четырёх месяцев и если бы у них ещё был шанс, то Алек не сидел бы тут. Ему хотелось просто ощутить тёплые объятия рук мага. Магнус всегда был тёплым. Ему хотелось, чтобы всё было, как раньше, чтобы ему было, к кому пойти. Магнус был его семьёй. Его любовью.       Он понимал, что не правильно было считать себя сломанным. Правильно считать себя никаким.       Ему никак.       Он пуст и даже пустота в нём никакая.       Без Магнуса ему никак.       Он промок и замёрз, но пойти домой он не мог. Поздняя ночь, в Институте все спят, он не хотел никому мешать, не смотря на сообщение от Изабель, о том, что они ждут его.       Даже если он утопится ту, это ничего не решит. Его семья в любой момент может оказаться в опасности. Они - всё, что у него осталось, он их по-прежнему любит. Они его тоже любят. Себастьян по-прежнему притаился.       Сидеть на промозглом ветру с реки Алек больше не мог, не помогла и руна тепла. Пальцы закоченели, его била мелкая дрожь, дождь немного усилился за последний час, с темных волос ручейками стекала вода.       Единственное, что он мог сделать - вернуться к Фаусту. По крайней мере, Алек что Джерамайа отнесётся к этому с пониманием.