Цветы для призрака

Придерживая платье, чтобы не запутаться в подоле, Шираюки решительно шла по направлению ко дворцу. Внутри творилось нечто невообразимое. На душе кошки скребли из-за того, как она поступила с Оби. Но иначе было нельзя. И, как ни странно, к гадкому осадку примешивалось облегчение. Она справилась, поставила точку на прошлом. Травница старалась ступать осторожно, чтобы ненароком не растянуться прямо посреди дороги и не запачкать роскошный наряд. Однако все ее существо стремилось вперед, желая поскорее оказаться возле второго принца. Ведь наверняка он безумно о ней волновался, не понимая, куда пропала его лекарь, причем посреди столь важного разговора. Облизав пересохшие губы, Белоснежка все же ускорила шаг, наплевав на благоразумие и осторожность. — Я все сделала правильно, — пробормотала она, когда увидела Зена, от чего невольно замерла на месте. Как раз в этот момент он тоже заметил ее. Искаженное беспокойством лицо просветлело, и Вистериа кинулся к Шираюки. — Ты совсем с ума сошла? Разве можно так пугать? Я чуть не свихнулся, пока искал тебя, — сжав плечи девушки, он склонился так, что их носы практически соприкоснулись, — Я был уверен, что тебя похитили. Так что случилось? Куда ты пропала? Кто был тот незнакомец? Ярко-голубые глаза возмущенно сверкнули, и сердце Белоснежки подскочило в груди, что лишний раз убедило ее в том, насколько сильно она любила стоящего перед ней молодого человека. Ради него она без сомнений умерла бы, если бы это понадобилось. — Никто меня не похищал. И не было никакого незнакомца. Просто свет резко погас, я испугалась, растерялась и потерялась, — попыталась оправдаться травница, хотя прекрасно понимала, что Зен нисколько ей не верил. Особенно ясно на это указывал его скептический взгляд. Однако, судя по всему, сейчас второго принца гораздо больше волновало совсем другое, поэтому он не стал докапываться до истины, а просто рывком прижал Шираюки к своей груди. — Так и быть, поверю, — уткнувшись носом в ее макушку, вздохнул Вистериа, пропуская сквозь пальцы шелковистые, блестящие пряди, отдававшие красноватым оттенком, — Но при условии, что ты расскажешь мне все то, о чем хотела. Без утайки. Честно и открыто. Зен хотел отклониться, чтобы продолжить разговор, глядя друг другу в глаза, но Белоснежка внезапно стиснула дрожащими пальцами лацканы его сюртука, удерживая. — Минуту. Давайте, постоим так еще минуту. Мне нужно собраться с силами, — зажмурившись, исступленно прошептала она, приникая к блондину еще теснее, наслаждаясь его силой и близостью. Рядом с ним она всегда чувствовала себя защищенной, как за каменной стеной. Рядом с ним страхи отступали. Рядом с ним она жила, а не существовала. — И зачем же тебе собираться с силами? — внезапно раздался звонкий женский голос, и Шираюки машинально отпрянула от Зена. Взгляд скользнул в сторону, замерев на статной стройной девушке, которую травница узнала даже, несмотря на серебристую маску, скрывающую верхнюю часть ее прекрасного лица. — Кихал, — произнесла Белоснежка, пораженная, застигнутая врасплох, она поспешно отступила от принца. — Что за непочтение такое? Вообще-то, ты должна обращаться ко мне в соответствии с моим положением! — скривилась Тогрул, делая шаг по направлению к Зену и его лекарю, — Теперь я принцесса. Если ты забыла, то я замужем за вторым принцем Кларинса, — ее голос возмущенно зазвенел, и Кихал, сорвав маску, отбросила ее в сторону. Красивая. Она была очень красивая. Просто ослепительная. Темно-синее, почти черное платье, с глубоким вырезом, отороченное серебристыми кружевами и расшитое звездами, выгодно подчеркивало ее изящность и фигуристость. Копна волос цвета воронова крыла была убрана наверх, заколотая несколькими шпильками с драгоценными камнями, на шее виднелось роскошное ожерелье, в ушах — витые серьги, мелодично позвякивающие при каждом движении. Принцесса являла собой эталон изящества и изысканности. — Я ничего не забыла. Простите за мое поведение, Ваше Высочество, — уязвленная Шираюки гордо вскинула голову, не желая быть униженной. Она больше не собиралась скрываться и готова была принять вызов. — Ты не должна ни перед кем извиняться, — вперед выступил Зен, неумолимый и рассерженный, — Кихал, как ты смеешь так разговаривать с моим личным лекарем? Она ничем тебя не обидела и не оскорбила, — его взгляд наполнился холодом, в голосе прозвучали металлические нотки. — Твоим личным лекарем? — губы Тогрул скривились в горько-понимающей усмешке, в глазах отразилась бесконечная обида, — Значит, вот как теперь называются любовницы принца. От ее слов, презрительных и надменных, Шираюки вздрогнула, а Зен сжал кулаки, стараясь сдержать ярость. — Она — не моя любовница, — тихо и твердо проговорил он, — Она — моя будущая жена, — потянувшись, он нашел руку Белоснежки, изумленно воззрившейся на него. Ощутив ее дрожь, он переплел их пальцы, продолжая при этом открыто смотреть на резко побледневшую Кихал. — Что ты сейчас сказал? — бескровными губами произнесла она, чувствуя, как в груди образовался ком. В сердце будто вонзился кинжал, полосуя и разрывая. Колени затряслись, и Тогрул подумала, что еще чуть-чуть, и она упадет прямо здесь. Силы оставляли ее. — Я прошу у тебя развода, — спокойно отозвался Вистериа, его черты словно закаменели, — Прости, но я никогда тебя не любил. Хотя очень старался, но сердцу не прикажешь. И ты это знаешь. Поэтому, давай, расстанемся по-мирному. Всю ответственность я возьму на себя. Твоя семья не пострадает. Его взгляд потеплел, выражение лица смягчилось, когда по щекам принцессы потекли непрошеные слезы, которые она не сумела сдержать. — Значит, Шираюки, и правда, жива, — пробормотала Кихал, и ее губы скривились в улыбке, — Ведь ты же никакая не Анна. Так? Она посмотрела на потрясенную произошедшим Белоснежку, и та утвердительно кивнула в ответ. Больше не было смысла обманывать и скрывать правду. — Отлично. Лучше просто не бывает. Разлученные возлюбленные, наконец, обрели друг друга, — Тогрул рассмеялась, громко и надрывно, с нотками истерики, — История, заслуживающая того, чтобы ее запечатлели на бумаге. Только не надейтесь, что будете счастливы. Я не собираюсь разводиться. А без моего согласия, ничего не выйдет. Кихал небрежно и зло стерла со щек слезы. — Этим ты все равно ничего не добьешься, — вздохнув, произнес Зен, но принцесса лишь яростно мотнула головой. — Посмотрим, — прошипела она, сощурившись, — Время покажет. И, развернувшись, Тогрул скрылась в сумраке дворового сада.