Цветы для призрака

— Оби? — выдохнула Шираюки, когда ее, наконец, отпустили, и в блеклом свете луны она смогла рассмотреть до боли знакомое лицо, — Как? Почему? Что ты здесь делаешь? Мысли смешались, и травница говорила сбивчиво, путано, еще так и не успев восстановить дыхание после столь внезапного «похищения». Буквально несколько минут назад она стояла перед Зеном, готовая открыться, рассказать правду, а теперь находилась уже в гуще дворцового сада с человеком, который очень многое для нее значил, и столь неожиданное появление которого стало для нее настоящим сюрпризом. Застало врасплох. — Неужели вы думали, что я оставлю вас? — по губам наемника скользнула кривая усмешка, с нотками горечи и тщательно скрываемой досады, — Разве я мог не последовать за вами? Разве мог бросить на произвол судьбы? Золотистые глаза полыхнули внутренним огнем, безотрывно и жадно взирая на Белоснежку, от чего той стало неловко. Слишком уж явно Оби выказывал свои чувства. И всегда, когда случалось нечто подобное, она отчаянно желала одного — поскорее скрыться, спрятаться, убежать. Ведь Шираюки была не в силах предложить своему телохранителю ничего, кроме верной дружбы. — Если честно, то я даже не знаю, что сказать, — вздохнув, призналась она, невольно уводя взгляд в сторону. Ее охватило смятение, и еще девушка испытывала стыд. Оби так о ней беспокоился, а она совершенно о нем забыла, полностью канув в безрассудную любовь ко второму принцу Кларинса. Все ее мысли занимал лишь один Вистериа. — Не говорите ничего, мисс. Просто, давайте, уйдем отсюда. Покинем этот дворец раз и навсегда, а потом и эту страну, пока вы не совершили глупость, — внезапно наемник подался вперед, и Белоснежка невольно попятилась, пока не уткнулась спиной в ствол дерева. Его пыл выбивал почву из-под ног. Шираюки на мгновение замерла, словно загипнотизированная его яростно горящими кошачьими глазами, казавшимися в призрачном лунном свете очень яркими и пронзительными. — Почему вы молчите? — Оби будто прорвало, маска привычного спокойствия и насмешливого безразличия не выдержала натиска чувств, что сжигали его сердце на протяжении последних лет, она разлетелась на тысячи мелких кусочков, открыв истинную сущность, — Разве вы не понимаете, что если останетесь, то подвергните себя смертельной опасности? Его Величество Изана сотрет вас с лица земли! А враги второго принца? Стоит им лишь узнать о том, что вы — его слабое место, и все! Вам нужно уходить, пока не стало слишком поздно! Подумайте о себе! Хватит быть такой безрассудной и глупой! Максимально сократив разделявшее их расстояние, парень склонился к притихшей Белоснежке, щеки которой горели румянцем ярости. Да, именно, ярости. Потому что травница вдруг разозлилась. — Возможно, ты и прав. Возможно, я глупая и безрассудная, — резко вздернув подбородок, отчеканила Шираюки, — Но уж лучше я буду такой, чем трусихой, как раньше. Порыв ночного ветра, напоенного ароматом цветов, откинул копну красновато-каштановых прядей назад, и Оби прочитал на прекрасном лице девушки бесконечную решимость, от чего его сердце мучительно сжалось. — Когда я покинула Зена в прошлый раз, когда пошла на поводу у Его Величества Изаны, то поступила неправильно. Я не должна была тогда уходить, не должна была покидать того, кого всегда любила. Она понимала, что ее слова жестоки, понимала, что ими причиняла наемнику боль, но ей надоело скрывать правду. Настал час расставить все по своим местам. Час откровения. Белоснежка сделала свой выбор, и пути назад теперь не было. — И сейчас, когда ему грозит опасность, когда он нуждается во мне, а я в нем, я не сбегу. Ни за что, — изумрудные глаза наполнились непоколебимой уверенностью, голос оставался твердым, ни разу не дрогнув, — Меня не волнует, что он женат, как бы ужасно это ни было. Не волнует, что я разрушаю его брак. Наверно, я очень распутная и бесстыжая женщина, но я больше не в силах сопротивляться своим чувствам. Сама судьба свела нас снова, и на этот раз я его не потеряю. Никогда. Лучше уж смерть, чем разлука. Шираюки замолчала, и Оби невольно отступил, словно его ударили. Хотя то, что он испытывал сейчас мало, чем от этого отличалось. Правда, он всегда знал о любви Белоснежки к Зену, и надежда на взаимность с ее стороны была лишь его мечтой. Как оказалось, несбыточной и пустой. — Ах, вот оно, значит, как, — опустив голову, парень скрыл взгляд за растрепанными густыми прядями, пытаясь собраться. Он всегда умел отлично контролировать себя, скрывать эмоции и переживания. Но сегодня у него ничего не получалось. Полнейший крах. По губам снова скользнула кривая усмешка, пальцы сжались в кулаки. — А что тогда прикажете делать мне? Ведь вы же знаете о том, как я к вам отношусь. Так что же мне делать с этими чувствами? А? — прошептал он, и Шираюки на мгновение закрыла глаза. Тяжело. Ей было очень тяжело. Но другого выхода просто не существовало. Она обязана была дойти до конца. — Ты должен забыть меня, должен жить дальше, — наконец, ответила Белоснежка, — Я знаю, что невероятно сложно вырвать кого-то из сердца, но время лечит. Как бы банально это ни звучало. Сделав шаг, она потянулась, сжала прохладную ладонь Оби теплыми тонкими пальцами. И он посмотрел на нее. — Пришло время нам проститься. Здесь и сейчас наши пути расходятся, — она грустно улыбнулась, а потом, встав на цыпочки, легонько коснулась губами щеки наемника, и тот вздрогнул, взирая на нее с нескрываемой тоской и болью, — Спасибо тебе за все. Ты всегда поддерживал меня, защищал, спасал. Ты был самым верным и преданными другом. Я никогда тебя не забуду. Будь счастлив. И Шираюки, отпустив Оби, направилась в сторону дворца, а он смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду, ни разу не обернувшись.