Легенда о Звёздных Рыбаках

На пустынной планете всё было по-прежнему. Темнота, холод, боль в избитом теле. Даже острый камешек, немедленно впившийся в колено, стоило Янгу перевернуться и встать на четвереньки, был на своём месте. Над головой всё так же пылала огромная туманность. На третий раз её очертания стали казаться Янгу знакомыми. Но насладиться этой завораживающей красотой не позволила волна отчаяния, вновь захлестнувшая так, что Янг едва удержался на ногах. Безнадёжно. Это конец. Бороться с этим ощущением здорово мешало то, что Янг почему-то не мог не думать о Раше. За себя-то полковник практически не волновался, ведь ночью с ним ничего случиться не должно, а утром он найдёт пульт кино и попробует выбраться отсюда другим путём. Если при поиске карты он неизбежно попадает к синим пришельцам, стоит рискнуть и пойти через Врата без неё. Возможно, тогда он погибнет, но и это не страшно, гибель просто прекратит симуляцию или запустит её на новый виток, тут уж как повезёт. А вот у Раша этого утешающего знания не было. Для него всё было самой что ни на есть настоящей реальностью. Его бросили. Оставили на верную смерть. Янг почти не вспоминал об этом эпизоде их отношений, но всегда был убеждён, что самого худшего не совершил, не убил Раша собственными руками. К тому же Раш заслужил, он сам признал! Теперь же эта спасительная уверенность трещала по швам. В такой ситуации убийство казалось милосердным поступком. То, что должен был пережить Раш за эту ночь, до отвращения походило на изощрённую пытку. А уж всё последующее — тем более. И даже если бы этого не случилось, альтернативой была бы тоже смерть, только долгая и мучительная смерть от жажды. Янг попытался вновь успокоить растревоженную совесть воспоминанием о признании Раша. «Я сознаю, что спровоцировал вас». Док сам так сказал! Но совесть больше не желала успокаиваться этим. Янг на удивление хорошо помнил взгляд Раша, когда тот спрашивал, предпримет ли полковник ещё одну попытку избавиться от несговорчивого дока при случае. И так же хорошо помнил его заносчивую усмешку во время разговора возле разбившегося корабля пришельцев. Янгу тогда доставило немалое удовольствие ощущение этого контраста. Всё самодовольство Раша, вся его надменная уверенность в собственном превосходстве остались там, на песке красной планеты, выплюнутые вместе с кровью. Сейчас Янг готов был на многое, чтобы вернуть хоть тень той спокойной уверенности в глаза дока. Для начала следовало разобраться. Раш подставил его, объявил убийцей, потом сказал, что этим спровоцировал. Янг воспринял его слова однозначно: Раш сам признал себя виновным и заслуживающим наказания. Но это ли имелось в виду? Или он говорил о том, что опередил события, как это уже не раз случалось, и тем самым спровоцировал Янга больше не скрывать свою суть? Суть предателя и убийцы. Господи, неужели Раш и правда считает его таким? Но это же неправда! Это несправедливо! Он не давал повода так о себе думать! Ну... До того, во всяком случае. Да и после. Ну, до случая с люшианцами. И чужим кораблём... Чёрт возьми! Янг выругался сквозь зубы и плотнее обхватил себя руками, хотя от этих мыслей ему стало жарко. Разбуженная совесть ворочалась внутри не хуже манипулятора синих пришельцев. Отвращение комком подступало к горлу, только сейчас это было отвращение к себе самому. Примерно то же самое он чувствовал, глядя на себя в зеркало по утрам и видя распростёртое на камнях тело с окровавленным лицом. Потом узнал, что Рашу удалось выжить и что он сам признаёт себя виновным, и всё закончилось. Тогда Янг быстро пришёл в себя, стоило лишь договориться, что оба будут делать вид, будто ничего не было. Теперь уловка не срабатывала, поскольку договориться с собственной памятью, которая вопит «это было! было! было!», оказалось гораздо сложнее, чем с Рашем. В итоге к утру Янг меньше всего хотел, чтобы его спасли из этой симуляции. Точнее, он не отказался бы от помощи Илая или ещё кого-нибудь, но, увы, не было никаких сомнений в том, кто полезет его спасать. А Рашу только этой симуляции сейчас и не хватает! И так он шарахается от полковника, как от чумного. Нет, нужно выбираться отсюда самостоятельно. Решить это оказалось куда проще, чем сделать. Ноги сами понесли Янга к разбитому кораблю. Он пытался развернуться и пойти к Вратам, но тело не слушалось. Только теперь Янг обратил внимание, что и с пультом он управляется подозрительно ловко, словно прекрасно знает, как и что делать, хотя значки Древнего для него так и остались бессмысленной тарабарщиной. Что же это? В предыдущей симуляции не было никакого ограничения его воли. Да, Судьба играла с ним, подкидывая события, но решения Янг принимал сам. Какой тогда в симуляции смысл, если он так и будет переживать одни и те же события по кругу, без возможности что-либо сделать иначе? Занятый этими мыслями, Янг снова пропустил появление синего пришельца. Впрочем, мог ли он что-то изменить в этой части? Если уж он не смог пойти к Вратам, тут-то ему вообще не остаётся никакого выбора. Всё будет так, как было. Как оно произошло на самом деле. С опаской провожая взглядом острые ножи-пальцы пришельцев, Янг внезапно вспомнил свою последнюю мысль перед тем, как он оказался в этой симуляции. Он хотел попасть в записи того, что произошло с Рашем. Кажется, его желание исполнилось, именно туда он и попал, вот только... Если это не симуляция, как же отсюда выбраться? *** Ещё не открывая глаз, Раш услышал гудение Конни, сладко потянулся и улыбнулся дракончику, устроившемуся на его подушке. После сна осталось ощущение ласковых солнечных лучей, скользящих по коже, негромкое цоканье каблуков по плиткам дорожки, шелест листвы, щебет и хлопанье крыльев вдруг сорвавшейся с места голубиной стаи, запах табачного дыма, тёплая ладонь в его руке. Глорию он в этом сне не видел, просто знал по спокойному уютному умиротворению, что она рядом и всё хорошо. Раш погладил Конни и поднялся. — Вот бы ещё чашечку кофе, — мечтательно пробормотал он, приведя себя в порядок и переодеваясь. — И сигарету. Нельзя сказать, что ему так уж не хватало этого, но чем лучше налаживался быт на корабле, тем чаще люди вспоминали о своих привычных маленьких слабостях. Хотелось окончательно почувствовать себя дома. А с бытом сработал закон «разом пусто — разом густо». Только неделю назад экипаж корабля, наконец, получил хоть какую-то смену одежды, а всего три дня спустя в одном из неисследованных ранее отсеков обнаружился аппарат, синтезирующий ткань и даже простейшие вещи вроде свободных штанов и туник разных размеров. С цветом, правда, там что-то не ладилось, вся продукция аппарата была одинакового сероватого цвета, и всё же это разом решило множество проблем: от нового постельного белья и занавесок на иллюминаторы для тех, кому мешали спать сполохи света на щитах, до пижам и спортивных кимоно. Хлоя даже отпросилась у Раша на день-другой, чтобы поэкспериментировать с этим аппаратом или, на худой конец, попытаться самой сшить себе что-нибудь из производимой им ткани. Предыдущее распределение ей мало что дало, ведь удлинить рукав или штанину гораздо труднее, чем укоротить. Спать не в той же одежде, в которой ходишь обычно, оказалось намного приятнее, а Раш вдобавок потратил несколько часов на изучение функций приёмо-передатчика накаев и с его помощью избавился от наиболее часто фигурировавших в кошмарах воспоминаний. Теперь они хранились не в его голове, а в буфере данных на консоли. Остальные кошмары беспокоили Раша куда реже, и Конни с ними легко справлялся. В результате сон из неизбежной необходимости вновь превратился в удовольствие. В таком благодушном настроении даже предстоящий разговор с Янгом не казался Рашу чем-то страшным. К тому же Телфорд, похоже, так и не пожаловался на Конни. Подобная забывчивость, безусловно, настораживала, но у Раша хватало текущих проблем, а с этим можно было разобраться позже. Быстро позавтракав, он решительно направился к каюте Янга. В конце концов, в нормальном функционировании оружейной системы полковник явно заинтересован, это же не расшифровка языка накаев, значимость которой далеко не очевидна военным, так что можно попробовать обойтись малой кровью, сказав только, что добыча кремния необходима для решения проблемы с вооружением. Однако все дипломатические заготовки пропали даром — Янга в каюте не оказалось. Связавшись с дежурившим на мостике Волкером и уточнив у него, что там полковник не появлялся, Раш озадаченно нахмурился. Распорядок дня Янга не был чем-то незыблемым, но обычно в это время полковника можно было застать в его каюте или в столовой. Сейчас его не было ни там, ни там. Ну и где его искать, спрашивается? Конни вопросительно свистнул, вспорхнул с плеча Раша, на миг завис перед ним в воздухе, потом отлетел немного дальше по коридору, словно приглашая следовать за собой. — Ну, веди, — согласился Раш. *** Появления нового действующего лица Янг сначала не заметил. На шестой или седьмой повтор у него окончательно пропала надежда что-либо изменить. Он раз за разом совершал одни и те же движения, непроизвольно говорил одни и те же слова. Только чувства почему-то не притуплялись, отчаяние и душевная мука были всё такими же выматывающими, как в самый первый раз. От тоски и непоправимости совершённого сводило скулы и хотелось завыть смертельно раненым зверем. Вероятно, время тут текло как-то иначе, и Янг страдал от голода и жажды, но это страдание не переходило границы, не становилось фатальным, хотя по его внутреннему счёту прошло уже почти две недели, и он давно должен был умереть от обезвоживания. Кажется, это был тринадцатый повтор, когда Янгу впервые пришла в голову мысль, что Раш не захотел его отсюда вытаскивать, а никто другой попросту не может этого сделать. Янг крепче обхватил себя руками и тоскливо подумал, что не может винить дока за нежелание вспоминать всё это. Очередная ночь на пустынной планете подходила к концу. Отвращение к себе зашкаливало настолько, что Янг даже с некоторым удовольствием ожидал продолжения. Пока его пытали, было как-то легче. Смутную тень Янг заметил в предрассветных сумерках. Кто-то сидел на камнях, рядом с которыми он обычно подбирал пульт кино. Янг не видел, откуда появился призрак, может, даже всю ночь там сидел. Света становилось всё больше, а призрак, наоборот, терял очертания и плотность, но всё ещё был вполне отчётливо виден. Силуэт вроде бы человеческий и даже знакомый. Приглядевшись, Янг узнал фигуру и эти длинные волосы и невольно вздрогнул. Раш! Пришёл-таки… — Даже если ты сможешь открыть люк, в корабль лучше не лезть, — меланхолично посоветовал Раш, когда Янг вытащил пульт почти у него из-под ног и начал карабкаться на склон. Янг хотел ответить, что и сам это знает, просто сделать ничего не может, но не сумел произнести ни звука. Раш поморщился и чертыхнулся. Видимо, дело было плохо. — Да, дело плохо, — согласился Раш вслух. — Я надеялся, ты сможешь отвечать. Ладно. Не пытайся говорить, просто думай. Ты на самом деле лежишь на Судьбе, в моей лаборатории, и на тебе нацеплена эта штука, передатчик, так что я тебя слышу. Это понятно? Янг попытался почувствовать то, о чём говорил Раш. Он на Судьбе, он всё ещё лежит на походной кровати с этой штукой на виске. Интересно, как долго он там лежит? И что с кораблём? Где Илай? Что собирается делать Раш? — Помедленнее, полковник, — попросил Раш, морщась и прижимая ладонь к виску. — Лежишь часов десять-двенадцать. Хотя для тебя тут наверняка прошло больше. С кораблём всё нормально, и будет ещё лучше, когда мы оба вернёмся. Илай… — Раш снова поморщился и мотнул головой. — Об этом герое потом. Сейчас нужно тебя вытащить. Янга накрыло колоссальным облегчением. Меньше суток! Ерунда. И Раш сказал «когда вернёмся», а не «если вернёмся», значит, у него есть план. Ещё никогда Янг не был готов настолько слепо и безоговорочно подчиниться какому-то гражданскому. Кроме того, не похоже, чтобы Раш так уж злился, а на это он даже надеяться не смел. — А что толку на тебя злиться? — ворчливо откликнулся Раш. — Есть же хорошее правило: никогда не тяни за хвост, если не знаешь, что на другом конце. Я-то знаю, что тут записано, так что ты… сам себя наказал. Может, даже с избытком… — тихо добавил он. Янг видел, как дёрнулось лицо Раша, но не понял, от чего. То ли от горечи сказанных слов, то ли от того, что между Янгом и выходом как раз появился синий пришелец. Больше всего Янг опасался, что теперь Раш исчезнет, но когда полковник пришёл в себя и огляделся, призрак маячил за спинами синих, которые словно не замечали его, но при этом старательно обходили стороной. Интересно, в каком же он качестве тут? И как собирается его вытащить? — Как собирался, так не получается, — почему-то сквозь зубы ответил Раш. Казалось, он удерживает какой-то запредельный вес и ему трудно говорить. — Впаялся намертво. Чёртова железка! Тут им пришлось прерваться, поскольку Янг не смог удержаться от крика, а Раш отвернулся, судорожно сглотнув. Янг не понял, то ли у него помутилось зрение, то ли призрак и вправду зарябил, словно вот-вот исчезнет. Очнулся Янг уже в баке, и там ему было не до разговоров. Раш стоял рядом с синим, за стеклом, и у него было странно виноватое лицо. Что же они будут делать теперь? Этим вопросом Янг озадачился, как только снова стал способен размышлять в перерывах между разрядами. Разглагольствования Кивы он попросту пропускал мимо ушей. Всё равно ничего нового эта маньячка сказать не могла. Сколько ещё раундов он способен вынести? И как убедить Раша, что он должен уйти, если может? — Не выдумывай, никуда я не уйду, — огрызнулся Раш, усевшийся у стены напротив и устало потирающий лоб. — Это, между прочим, мои воспоминания. Так что лишний тут ты. Внезапно Раш поднял голову и внимательно взглянул на Янга, чуть сузив глаза, словно ему в голову пришла какая-то идея. Однако делиться ею док почему-то не спешил. Это насторожило Янга, и он попытался мысленно запротестовать, но к опасному блеску глаз Раша просто добавилось знакомое выражение ослиного упрямства. — Другого выхода всё равно нет, — сказал Раш, подтверждая худшие опасения полковника. Янг не смог ответить даже мысленно, его как раз скрутило последним, самым жестоким разрядом. Пока он так и не сообразил, в чём заключается идея Раша, но эта идея ему заранее не нравилась. — Раш! — выкрикнул Янг, и в этот миг Раш оказался рядом, неожиданно перестав быть призраком. Его вполне материальная ладонь закрыла Янгу рот, и Раш спокойно закончил: — Нет, это я — доктор Николас Раш. *** На пустынной планете оказалось не так уж холодно. Да и достаточно светло ещё. Во всяком случае, Янг вполне отчётливо видел, как Раш завозился, прижимая ладонь к виску, перевалился на бок и сел. На его лице непривычно открыто отражались все переживаемые эмоции: недоверие, ужас, отчаяние. Или, может быть, теперь Янгу просто не составляло труда прочитать их, поскольку он и сам пережил весь этот спектр. Раш с трудом поднялся на ноги, запрокинул голову к небу. Показалось, или в глазах дока и вправду заблестели слёзы? Янг непроизвольно шагнул вперёд, но уткнулся в невидимый барьер. Чёрт возьми! — Раш! — позвал он скорчившегося на камнях дока. Янг не чувствовал его эмоций, не слышал мыслей, но ему это было и не нужно, он и так слишком хорошо знал, что сейчас переживает Раш. Это нужно было прекратить. Любой ценой! Ночь показалась ему бесконечной. Янг вслушивался до боли в ушах, пытаясь понять, всхлипывает ли Раш или просто стучит зубами от холода. Невыносимо хотелось подойти и обнять, согреть, успокоить. Ещё раз поклясться, что больше никогда… Ни за что… И никому не позволит… Когда взошло солнце, и Раш начал возиться с чужим кораблём, стало чуть легче, Янг даже улыбнулся, глядя на сосредоточенную физиономию дока. Тут, в воспоминаниях, Раш был просто небрит, но не такой заросший, как сейчас, а в его лице и движениях ещё не было и следа… неуверенности? Страха за свою жизнь? Янг не знал, как правильно назвать то, что появилось в Раше после этого происшествия, но сейчас ему отчаянно хотелось, чтобы оно никогда и не появлялось. Как и док в прошлый раз, Янг оказался на корабле пришельцев вместе с ним. Без одежды Раш казался ещё меньше и беззащитнее, а ужас, застывший в тёмных глазах, окончательно лишил полковника рассудка. Янг кинулся на синих пришельцев, забыв про барьер, желая попросту передушить их голыми руками, но не смог сделать совершенно ничего. Он бился о барьер всем телом, и если бы преграда между ним и Рашем была материальной, давно разбил бы себе руки и лицо в кровь. Возможно, это принесло бы хоть какое-то облегчение, но не тут-то было. К тому моменту, когда Раш оказался в баке, Янг совершенно обессилел. Просто прижался лбом к стеклу, не сводя глаз с конвульсивно дёргающегося тела, и шептал, как молитву: — Держись, Раш, это скоро кончится. Я приду, непременно приду, ты только держись. Я тебя вытащу. Держись, это скоро кончится… Время же словно вовсе остановилось. Во всяком случае, когда Янг сам был в этом баке, ему казалось, что всё действительно закончилось довольно быстро, гораздо быстрее, чем теперь. Когда сгустилась темнота, он отчаянно понадеялся, что это конец, но они оказались на корабле Люшианского Альянса. Янг ожидал, что наблюдать за истязаниями здоровяка Телфорда будет не так тяжело, как за мучениями Раша, но тут его поджидал неприятный сюрприз: он по-прежнему видел Раша. Лёгкое тело буквально подбрасывало разрядами электрошоковой дубинки, длинные спутанные волосы скрывали искажённое болью лицо, а Янг мог лишь бессильно скрести пол пальцами. Хотя нет. Кое-что ещё он мог. Ненавидеть себя за то, что натворил. — Раш! Я доктор Николас Раш! — наконец, задыхаясь, выкрикнул Раш. Боль и темнота обрушились водопадом, огненной вспышкой промелькнула уже до мелочей изученная туманность над пустынной планетой, и Янг отчаянно взмолился о том, чтобы они с Рашем снова поменялись местами, если уж им суждено пережить всё это ещё раз. — Порядок, он очнулся! Голос Скотта показался Янгу чересчур громким и жизнерадостным. — Доктор Раш, как вы? Это Хлоя. Судя по голосу, девочка с ума сходит от беспокойства. Янг разлепил веки и повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Раш сдирает с виска передатчик, с шипением выдохнув воздух сквозь сжатые зубы, отстраняет руку Ти Джей и поднимается на ноги. Кино-сани, лишённые груза, закачались в воздухе. — Раш… — Янг порывисто сел, соображая, что следует сказать в первую очередь. — Я… Я так… — Иди к чёрту, полковник, — перебил его Раш, знакомым защитным жестом выставляя перед собой ладонь. — Просто иди к чёрту! От неожиданности Янг умолк. Что случилось? Они же выбрались, они победили… Янг оглядел лабораторию. Скотт и Хлоя отвели глаза, Ти Джей покачала головой, собирая свои инструменты. Только теперь Янг заметил забившегося в угол Илая, ответившего ему неуверенной кривой улыбкой, и оплавленный приёмник в консоли синих пришельцев. Господи, что же они натворили? — Раш, подожди! — на ходу сдирая с виска передатчик, Янг ринулся за доком, чуть не сбив с ног Грира, по всей видимости, охранявшего лабораторию снаружи. — Раш, мы же просто… — Какое из слов «иди к чёрту» тебе непонятно? — вызверился на него Раш. Конни на его плече расправил крылья и негромко предостерегающе зарычал. Без угрозы, будто сообщая, что док говорит серьёзно, лучше его не трогать. — Просто оставь меня в покое, — глухо попросил Раш. И вдруг резко зажмурился, прижимая руку к левой стороне груди. Конни с пронзительным криком взвился под потолок. Воспользовавшись этим, Янг кинулся к Рашу, но тот с неожиданной силой оттолкнул его, тут же съезжая плечом по стене и сгибаясь пополам. — Оставь… меня… — в два приёма выговорил Раш. — Ти Джей! — позвал Янг. — Быстрее сюда! Ти Джей словно только и ждала, когда её позовут. Впрочем, предсказать этот приступ было нетрудно. Следом за ней в дверях лаборатории показался Грир, толкая перед собой кино-сани. — Ваш лимузин, сэр! — отрапортовал Грир. — Осторожно. — Ти Джей помогла Рашу приподняться и сесть на кино-сани. — Я… в порядке, — попытался заупрямиться Раш, но его никто не стал слушать. — Никаких уколов, — пообещала Ти Джей, придерживая его за плечи. — Немного кислорода, выпьете болеутоляющее и денёк отдохнёте. Давай, Рон, поехали. Потихоньку. — Сэр… — осторожно кашлянул за спиной Янга Скотт. — Тут подходящая планета по курсу. Выход из сверхсветовой через двадцать минут. Мистер Броди говорит, нам нужен кремний…